Год создания романа герой нашего времени. История создания романа лермонтова герой нашего времени

Зачинатель литературоведческого жанра творческой истории художественного произведения Н. К. Пиксанов в своих работах убедительно показал важность знания истории создания произведения для углубленного проникновения в его смысл, в его не только текст, но и подтекст. Касаясь же лермонтовского романа, ученый с сожалением отмечал, что все еще «не написана история... «Героя нашего времени». С тех пор прошло много времени, но и до сих пор мы не знаем всех подробностей непосредственной работы Лермонтова над романом, над его текстом. И объясняется это прежде всего ограниченностью дошедших до нас материалов: черновых и беловых рукописей, свидетельств самого поэта, его современников и т. д.

И тем не менее, собирая по крупицам необходимые материалы и сведения, мы имеем возможность, иногда с определенной долей гипотетичности, восстановить основные этапы и конкретные подробности написания Лермонтовым его вершинного произведения.

Первые более или менее достоверные сведения о времени непосредственной работы Лермонтова над «Героем нашего времени» даны в воспоминаниях А. П. Шан-Гирея. Друг и родственник поэта утверждал, что роман был начат по возвращении Лермонтова из первой ссылки в Петербург, т. е. в 1838 году. Этой точки зрения придерживаются большинство лермонтоведов. Однако имеются данные, позволяющие думать, что «Тамань» вчерне была написана уже в 1837 году. Пока известна одна рукопись новеллы – авторизованная копия с пометкой П. А. Висковатого: «Писана рукою двоюродного брата Лермонтова Ак. Павл. Шан-Гирея, коему Лерм. порою диктовал свои произв.». Судя по чистоте копии, «Тамань» диктовалась поэтом не экспромтом, а с какой-то черновой рукописи.

Это предположение находит подтверждение в ряде свидетельств современников и родственников поэта. Так, Д. В. Григорович упоминал виденный им черновой автограф новеллы. «Возьмите повесть Лермонтова «Тамань», – писал он в своих воспоминаниях, – в ней не найдешь слова, которое можно было бы выбросить или вставить; вся она от начала до конца звучит одним гармоническим аккордом; какой чудный язык, как легко, кажется, написано. Но загляните в первую рукопись: она вся перемарана, полна вставок, отметок на отдельных бумажках, наклеенных облатками в разных местах».

К сожалению, Григорович ничего не сообщил о местонахождении автографа и его владельце. Но в наше время стало известно другое воспоминание, перекликающееся с рассказом Григоровича. В 1947 г. была опубликована переписка первого биографа Лермонтова П. А. Висковатого с родственником поэта, П. С. Жигмонтом. Последний в письме к Висковатому сообщал: «Кажется, в 1839 г. Лермонтов в Ставрополе, в квартире моего отца Семена Осиповича Жигмонта... набросал начерно «Тамань» из «Героя», а потом передал этот набросок кому-то из Петровых. У членов этой семьи, не знаю, сохранился ли он». Неуверенное «кажется» относилось П. С. Жигмонтом не к факту существования чернового автографа, а к датировке его, сделанной через полвека после самого события. Об этом доказательно писал А. В. Попов: «Дело в том, что Лермонтов и С. О. Жигмонт встречались в Ставрополе в 1837 г., а в 1839 г. ни Лермонтова, ни Жигмонта в Ставрополе не было». Следовательно, черновой набросок «Тамани» нужно отнести к 1837 г.

В основу «Тамани» положено, как известно, происшествие, пережитое Лермонтовым в Тамани в сентябре 1837 г. и, разумеется, творчески им преображенное. В ноябре поэт был уже в Тифлисе. К этому времени относится его любопытный набросок «Я в Тифлисе». И. Андроников утверждает, и весьма убедительно, что в наброске «Я в Тифлисе» содержатся в зародыше сюжеты и «Тамани», и «Фаталиста». Можно подумать, что из-за сложности и сюжетной перегруженности этого «синкретического» замысла писатель разделил его на два самостоятельных произведения, набросав сначала «Тамань» во время своих странствий по Кавказу в ноябре – декабре 1837 г. Во второй половине декабря Лермонтов, возвращаясь в Петербург, остановился в Ставрополе, где встречался со своими родственниками Петровым и С. О. Жигмонтом. Вот в это время поэт, переписав «Тамань», оставил, очевидно, Петрову ее черновик, который впоследствии видел Григорович.

Таким образом, совокупность данных свидетельствует: работа над черновым вариантом «Тамани» должна быть отнесена к периоду не раньше сентября и не позже декабря 1837 г. (в Тамани поэт был в сентябре, в конце декабря он уже покинул Ставрополь). Казалось бы, в связи с этим можно считать установленным, что к непосредственному осуществлению замысла «Героя нашего времени» Лермонтов приступил не в 1838 году, как полагают большинство исследователей, а в 1837 г.

И все же такой вывод был бы поспешным. Подлинная история создания романа оказывается сложнее. Об этом говорит прежде всего изучение вопроса о порядке написания произведений, входящих в состав «Героя нашего времени».

Итак, раньше других была написана «Тамань». Б. М. Эйхенбаум на основе анализа текстов «Тамани» и «Бэлы» и независимо от указанных выше фактов утверждал: «В тексте «Тамани» есть признаки того, что новелла была написана прежде, чем определилась вся цепь повестей». И действительно, в авторизованной копии «Тамани» в конце новеллы Печорин, объясняя причины, побудившие его вторгнуться в мир «честных контрабандистов», говорил: «...любопытство – вещь, свойственная всем путешествующим и записывающим людям». В отдельном издании романа эти слова были вложены в уста офицера-повествователя из повести «Бэла», который, говоря о своем стремлении «вытянуть» из штабс-капитана «какую-нибудь историйку», замечает: «...желание, свойственное всем путешествующим и записывающим людям». Из этого следует, что «Тамань» была написана раньше «Бэлы». Но Эйхенбаум делал здесь и еще один интересный вывод: «Тамань» была создана первоначально без связи с «Журналом Печорина» и вообще с «Героем нашего времени». Правда, позднее ученый усомнился в справедливости своего предположения и, по существу, отказался от него в итоговой статье о «Герое нашего времени», хотя по-прежнему утверждал, что «Тамань» была написана до «Бэлы».

А между тем имеются, думаю, объективные доказательства первоначальной непричастности «Тамани» к более позднему замыслу романа, а героя новеллы – к образу Печорина.

Во-первых, отметим, что в тексте новеллы имя Печорина не упомянуто ни разу; во всех других главах романа Печорин упоминается.

Во-вторых, из повести «Княжна Мери» известно, что Печорин сослан на Кавказ за какую-то «историю» (в рукописном варианте – «странную историю дуэли»). Однако герой «Тамани» не похож на ссыльного, только что едущего из Петербурга. Его сопровождает денщик, «линейский казак»; следовательно, офицер уже служит на Кавказе и не такой новичок, каким предстал Печорин впоследствии перед Максимом Максимычем. Эти фабульные неувязки – следы былой самостоятельности «Тамани», героем которой был первоначально очень близкий автору «странствующий и записывающий офицер».

В-третьих, во всех новеллах и повестях романа обязательно показывается или упоминается параллельно главному еще один «сквозной персонаж» – Максим Максимыч, играющий роль антипода Печорина. Отсутствует он только в «Тамани», что также в какой-то мере свидетельствует о самостоятельности ее происхождения.

Наконец, в-четвертых, в известном письме С. А. Раевскому от 8 июня 1838 года, говоря о «Княгине Лиговской», Лермонтов сообщал: «Писать не пишу, печатать хлопотно, да и пробовал, но неудачно. Роман, который мы с тобой начали, затянулся и вряд ли кончится...» Здесь ни слова о «Герое нашего времени», о его замысле, хотя «Тамань» была написана за полгода до письма.

Больше того. Есть основания утверждать, что не только «Тамань», но и «Фаталист» был написан вне связи с замыслом «Героя нашего времени» и до его возникновения. Эта новелла, выросшая, как показал И. Андроников, из того же наброска 1837 г., что и «Тамань», была второй из первоначально задуманного, видимо, самостоятельного цикла «кавказских повестей». Написан «Фаталист» вслед за «Таманью», скорее всего сразу по возвращении поэта в Петербург, в начале 1838 г.

Таким образом, до середины 1838 г. Лермонтов, судя по всему, не оставлял мысли вернуться к работе над «Княгиней Лиговской», прерванной драматическими событиями 1837 г. Но теперь ему хотелось многое, если не все, написать заново, в том числе перенести действие на Кавказ. Параллельно с этим шла работа над «кавказскими повестями», обдумыванием их новых вариантов. Поэта увлекли жанровые перспективы, возможность синтеза реалистического путевого очерка, записок с остросюжетной романтической повестью и новеллой. Первым опытом таких «гибридных» (определение В. В. Виноградова) по своему жанру и методу произведений явились «Тамань» и «Фаталист».

Во второй половине 1838 г. эти два параллельных потока творческих планов, возможно, уже слились воедино в замысле нового романа. Он должен был объединить в себе жанровые возможности очерка-новеллы, вновь открытые в «Тамани» и «Фаталисте», и психологической повести, ранее разрабатывавшейся в «Княгине Лиговской». Самая ранняя редакция состояла, вероятнее всего, из трех относительно самостоятельных и чрезвычайно своеобразных по жанру и методу произведений: «Бэла», «Максим Максимыч», «Княжна Мери». Повести «Тамань» и «Фаталист», как мы говорили, первоначально в состав романа не включались. Каким было название этой первой редакции романа, мы не знаем.

Раньше всего из произведений этой редакции романа была написана «Бэла». Наряду с предварительной обрисовкой близкого Лермонтову типа «странного человека» в образе Печорина писатель сделал здесь другое важнейшее художественное открытие, создав в лице Максима Максимыча «тип чисто русский» (Белинский). «Максим Максимыч» написан, несомненно, после «Бэлы», о чем говорит все его содержание. В нем упоминается, как нечто хорошо известное, служба Печорина в крепости под начальством Максима Максимыча, история Бэлы и пр. Этот очерк-новелла мыслился автором как завершение экспозиции образа Печорина, раскрытия внутренней сущности Максима Максимыча, начатых в «Бэле», и как переход к исповеди Печорина в «Княжне Мери».

Последнее обстоятельство обусловило появление в первоначальном варианте рукописи «Максима Максимыча» такой концовки, не вошедшей в окончательный текст романа: «Я пересмотрел записки Печорина и заметил по некоторым местам, что он готовил их к печати, без чего, конечно, я не решился бы употребить во зло доверенность штабс-капитана. В самом деле, Печорин в некоторых местах обращается к читателям; вы это увидите...» В тексте «Княжны Мери» подобных обращений нет. Это говорит о том, что текст «Княжны Мери» создавался уже после написания этого «предуведомления», т. е. после «Максима Максимыча». В процессе работы над «Княжной Мери» поэт изменил свое первоначальное намерение и не только нигде не дал обращений Печорина к читателям, но и, напротив, подчеркнул непредназначенность его «журнала» для печати: «Ведь этот журнал пишу я для себя», – говорит Печорин.

Последовательность в расположении произведений первой редакции романа была уже на этом этапе не только естественной, но и строго продуманной. Столкновение героя с «детьми природы» в первой повести («Бэла») и представителями современного Лермонтову «цивилизованного» общества – в последней («Княжна Мери»), одинаково драматический их исход подчеркивали невозможность принятия Печориным ни того, ни другого мира, безысходность его положения. Максим Максимыч, появляясь как «вспомогательный» персонаж в первом и последнем произведениях (см. упоминание о жизни в крепости с Максимом Максимычем в последней записи Печорина в «Княжне Мери»), выступает как полноправное действующее лицо, «диалогически» взаимодействующее с главным героем в серединном звене романа («Максим Максимыч»).

Одной из особенностей творческого процесса Лермонтова является параллельность работы над несколькими произведениями. Одновременно с разработкой первоначальных вариантов «Героя нашего времени» поэт напряженно трудился над последними редакциями «Демона». 8 сентября 1838 г. он закончил VI редакцию поэмы, а 4 декабря – VII. В декабре 1838 – январе 1839 г. была завершена последняя, VIII ее редакция. В марте 1839 г. поэт опубликовал в «Отечественных записках» «Бэлу» с подзаголовком «Из записок офицера о Кавказе». 5 августа 1839 г. он закончил работу над поэмой «Мцыри» и примерно в это же время начал интенсивно готовить свой роман к печати. С этой целью поэт собственноручно переписал его с черновиков в одну тетрадь. Дорабатывая текст, он существенно изменил и состав романа, включив в него новеллу «Фаталист». На обложке тетради Лермонтов написал название романа – «Один из героев нашего века». Это и была вторая его редакция.

Сделав на первом после обложки листе общий для «Бэлы» и «Максима Максимыча» заголовок «Из записок офицера», поэт не стал переписывать «Бэлу», поскольку она была уже напечатана (почему мы и лишились драгоценной для нас рукописи). Он поставил ниже цифру II и сразу приступил к переписыванию «Максима Максимыча». Вслед за этой новеллой Лермонтов поместил «Фаталиста», который теперь открывал записки Печорина, предшествуя «Княжне Мери». Уверенным и четким почерком поэт начал писать: «Листо<к>», но, не дописав слова, остановился. Можно предположить, что он хотел написать «Листок из записок (журнала?) Печорина». Зачеркнув начатое, Лермонтов написал: «Тетрадь III (Фаталист)». Скорее всего, это было обозначение не столько для читателей, сколько для издателей третьей «главы» романа (I – «Бэла», II – «Максим Максимыч», III – «Фаталист»).

Включение «Фаталиста» получилось органичным прежде всего благодаря известной внутренней близости между автором и Печориным. Тем более что в новелле затрагивались важные социально-философские проблемы современного Лермонтову поколения. Введение новеллы подчеркивало общую философичность романа, придавало образу Печорина еще большую глубину.

Переписывая «Фаталиста» в тетрадь, Лермонтов, чтобы крепче связать его с другими произведениями романа, органичнее ввести ранее самостоятельную новеллу в его состав, сделал, надо думать, лишь два изменения. Он ввел упоминание фамилии Печорина (которая первоначально в рукописи «Фаталиста» отсутствовала) и приписал концовку, не связанную с новеллой сюжетно, но зато возвращавшую Печорина в крепость и вновь ставившую рядом с ним фигуру Максима Максимыча (что еще раз подтверждает более позднее включение новеллы в роман). Завершающей в тетради с рукописью «Одного из героев нашего века» осталась, как и в первой редакции, «Княжна Мери». «Тамань», судя по ее отсутствию в тетради с «Одним из героев нашего века», в этой редакции в состав романа еще не входила.

Вторая редакция романа относится к августу – сентябрю 1839 г. Она состояла из двух повестей и двух новелл. Роман и здесь естественно делился на две части: записки офицера-повествователя и записки героя. Части по сравнению с первой редакцией стали более уравновешенными, зеркально отражающими друг друга. Первая часть состояла из повести и рассказа («Бэла», «Максим Максимыч»), вторая – из рассказа и повести («Фаталист», «Княжна Мери»). Образ Печорина обрел объемность и глубину изображения в трех аспектах – внешнем, психологическом и социально-философском.

Однако и после этого поэт продолжал поиски более совершенной структуры романа, наиболее полного воплощения своего замысла, что и было осуществлено им в завершающей, третьей редакции. Вплотную занявшись подготовкой романа к отдельному изданию в конце 1839 г., Лермонтов снова вносит в него немало изменений. Представление о них дает сопоставление рукописи «Одного из героев нашего века» с печатным текстом «Героя нашего времени», связующим звеном между которыми была, очевидно, наборная копия, до нас не дошедшая.

Только на этой, заключительной стадии создания романа поэт ввел в него «Тамань», передав в ней функции рассказчика, как и в случае с «Фаталистом», от автора-повествователя самому герою – Печорину. Новелла вошла в его записки. Включение в роман «Тамани» с Печориным в качестве героя раскрывало дополнительно некоторые грани его характера и судьбы. «Тамань» – еще один особый мир, в который пытается заглянуть Печорин. Поставив «Тамань» первой в записках Печорина, писатель передвинул новеллу «Фаталист» в их конец, что в наибольшей мере соответствовало ее итоговому философскому смыслу.

В третьей редакции появилось название записок героя – «Журнал Печорина». Вычеркнув концовку «Максима Максимыча», поэт взамен ее написал отдельное предисловие к «Журналу». В нем, помимо мотивации «обнародования» записок Печорина, появляются важные авторские декларации, позволяющие глубже понять сущность героя романа. Тогда же возникло авторское решение «умертвить» героя к моменту опубликования его записок. В вычеркнутой концовке «Максима Максимыча» о нем говорилось как о здравствующем человеке.

В третьей редакции роман разросся до шести «глав», включая и «Предисловие» к «Журналу Печорина», которое еще Белинский, учитывая его значимость, называл «родом главы романа». В этой редакции поэт обозначил деление романа на две части, что лишь подразумевалось в первых двух редакциях. К последней стадии творческого процесса относится окончательное определение названия – «Герой нашего времени». Касаясь вопроса об эволюции названия романа, в частности заглавия «Один из героев нашего времени», Б. М. Эйхенбаум делал ошибочный вывод: якобы этим названием поэт хотел подчеркнуть, что Печорин – «не типичное «дитя века», зараженное его болезнью, а личность, наделенная чертами героики и вступающая в борьбу со своим веком». В изображении Лермонтова Печорин как раз наиболее типичный герой своего века, и зараженный его болезнями, и в то же время выражающий его глубинные тенденции. Именно поэтому постепенное расширение и углубление замысла, кристаллизация состава и структура романа в процессе ступенчатой истории его создания дали основание автору от заглавия, определявшего не совсем точно героя как разновидность основного типа («один из героев»), перейти к названию, утверждавшему его как центральный тип («герой нашего времени»), наиболее полно, многосторонне отражавший дух своей трагической переходной эпохи.

Итак, последним, итоговым этапом в создании романа явилась третья редакция, получившая значительное и емкое название. Примерно в декабре 1839 г., сдавая роман в печать, Лермонтов отдал А. А. Краевскому и рукопись «Тамани», которая появилась во второй книжке «Отечественных записок» в середине февраля 1840 г. В феврале было получено цензурное разрешение и на выпуск романа. В апреле 1840 г. книга поступила в продажу, разойдясь в короткий срок. Через год роман вышел вторым изданием. В нем было напечатано предисловие к роману в целом, написанное Лермонтовым, видимо, в феврале 1841 г., в его последний приезд в Петербург из ссылки.

Так определился наконец «канонический» состав этого гениального произведения, одного из лучших в мировой романистике XIX века.

Роман «Герой нашего времени» - это единственный роман Михаила Юрьевича Лермонтова, который был окончен и опубликован еще при его жизни.

«Герой нашего времени» - роман, в котором рассказывается о гвардейском офицере. Звали этого офицера Григорий Александрович Печорин. На написание этого романа автора вдохновило произведение Александра Сергеевича Пушкина «Евгений Онегин».

Смерть А. С. Пушкина вызвала у Лермонтова бурю эмоций, поэтому в 1837 году он пишет стихотворение под названием «Смерть поэта». За столь дерзкое стихотворение Михаила Лермонтова арестовывают. Он сослан в ссылку на Кавказ.

Лермонтову нет дела до продолжения написания романа «Герой нашего времени». В поездках по разным городам: Пятигорск, Кисловодск, Терек, Черное море, он понимает, что готов взяться за продолжения написания своего романа. В этих городах он получил много бесценного опыта для творчества. Лермонтов уже уверенно знает, о чем и как он будет продолжать написание своего, в будущем знаменитого романа.

Лермонтов писал свой лирико-психологический роман почти три года, период с 1837 по 1840 года. На тот момент последовательность глав была совершенно другая. Начинался роман с главы «Тамань», а заканчивался главой «Максим Максимыч». Эти произведения должны были выглядеть как записки офицера, которые являются составляющей целой истории.

Часть «Фаталист» была опубликована в том же году, что и «Бэла». В которой, описывался случай борьбы с казаком, но он не был выдумкой, это действительно было, но в этой борьбе участвовал сам Михаил Юрьевич. А в 1840 году была опубликована «Тамань».

Но в апреле месяце 1840 года было опубликовано, что роман состоит, из нескольких новелл. Новеллы, которые начинаются с части «Бела» и заканчивается частью «Фаталист», в которой рассказывается о трагической судьбе действующего персонажа - Григория Александровича Печорина.

История написания такого великого романа как «Герой нашего времени» не известна. Многие современники по сей день спорят о том, кто является в романе прототипом главного персонажа. Все критики расходятся во мнении, называя много разных имен. Многие даже считали, что прообразом главного персонажа Григория Печорина является сам автор.

Современники угадывали в остальных героях романа разных людей, которые известны в тесных светских кругах. У каждого из персонажей романа был свой прототип.

Историю о Бэле Михаил Юрьевич узнал из рассказа своего дальнего родственника А.Хастатова. Татарка Бэла жила у него некоторое время.

А история, которая описывалась в главе «Тамань», произошла с самим Михаилом Юрьевичем во время его нахождения в Тамани. На то время он перебывал у казачки Царицыхи.

Прообраз Грушницкого был не понятен. Некоторые критики склонялись к мнению, что это образ Н.П.Колюбакина, а вот другие думали, что это Н.С.Мартынов – убийца Михаила Лермонтова. Так как у обоих был вспыльчивый характер.

Данный роман и сегодня значится гениальным произведением, которое отчетливо показывает быт и культуру позапрошлого века.

История написания и прототипы героев

Также читают:

Несколько интересных сочинений

Сочинение эссе Труд души 7 класс
Труд души - само по себе необычное понятие. Как душа может трудиться? Хотя сказал поэт, что душа должна трудиться и день, и ночь. (Не помню, кто именно сказал, так как по программе мы еще не проходили это.)

В 1836 году Лермонтов, по примеру Пушкина, который показал своего современника - Евгения Онегина - на фоне петербургской жизни 1820-х годов, задумал написать роман, в котором он бы изобразил своего современника - гвардейского офицера Печорина на широком фоне столичной жизни. Но в 1837 году за стихотворение "Смерть поэта" Лермонтов был арестован и выслан на Кавказ, а после ссылки он уже не захотел возвращаться к прежнему замыслу. Лермонтов побывал в Пятигорске и в Кисловодске, в казачьих станицах на Тереке, проехал вдоль линии боевых действий; в городке Тамани, на побережье Черного моря, его хотели утопить контрабандисты, которые заподозрили в нем сыскного. С побережья Черного моря Лермонтов отправился в Грузию, и на обратном пути, в Ставрополе, он встретился с сосланными декабристами. Встречи с новыми людьми, новые впечатления вдохновили его на создание живых образов своих современников. Роман писался Лермонтовым с 1837 по 1840 г. Последовательность написания повестей точно не установлена, но предполагается, что ранее других (осенью 1837 г.

) написана "Тамань", затем "Фаталист", "Бэла", "Максим Максимыч"; но не исключено, что "Тамань" была написана последней, а "Фаталист" - после "Максима Максимыча". Первые произведения были задуманы как отдельные фрагменты из записок офицера, но потом они стали "длинной цепи повестей", не объединенных в роман, но связанных общими героями - Печориным и Максимом Максимычем. Первой была опубликована "Бэла" в "Отечественных записках" (1839, № 3) с подзаголовком "Из записок офицера о Кавказе" - так подчеркивалась связь новеллы с романтической "кавказской литературой", популярной в 1830-х годах. Тем не менее, произведение было, вопреки традиции живописно-риторических описаний, стилистически ориентировано на "Путешествие в Арзрум" А. С. Пушкина.

Эту особенность "Бэлы" отмечал В. Г. Белинский: "Простота и безыскусственность этого рассказа - невыразимы, и каждое слово в нем так на своем месте, так богато значением. Вот такие рассказы о Кавказе, о диких горцах и отношениях к ним наших войск мы готовы читать, потому что такие рассказы знакомят с предметом, а не клевещут на него.

Чтение прекрасной повести г. Лермонтова многим может быть полезно еще и как противоядие чтению Марлинского". Повесть "Фаталист" была напечатана в "Отечественных записках" (1839, № 11). По утверждению биографа Лермонтова П. А.

Висковатова (1842-1905), "Фаталист" "списан с происшествия, бывшего в станице Червленой с А. А. Хастатовым", дядей Лермонтова: "По крайней мере, эпизод, где Печорин бросается в хату пьяного рассвирепевшего казака, произошел с Хастатовым". Историк и собиратель лермонтовских рукописей В.

X. Хохряков указывал на рассказ друга Лермонтова С. А. Раевского о том, что в "Фаталисте" запечатлено подлинное происшествие, участниками которого были сам Лермонтов и его приятель А. А. Столыпин (Монго).

Было высказано и предположение о том, что тему новеллы Лермонтов отыскал в мемуарах Байрона, содержащих рассказ об удивительном случае, происшедшем с школьным приятелем автора: "...взяв пистолет и не справляясь, был ли он заряжен, он приставил его себе ко лбу и спустил курок, предоставив случаю решить, последует выстрел или нет". В ноябре 1839 г.

в редакционном примечании к публикации "Фаталиста" сказано: "С особенным удовольствием пользуемся случаем известить, что М. Ю. Лермонтов в непродолжительном времени издаст собрание своих повестей, - и напечатанных и ненапечатанных. Это будет новый, прекрасный подарок русской литературе". К моменту издания "Тамани" ("Отечественные записки", 1840, № 2) работа над романом была завершена. По свидетельству мемуаристов, сюжет повести основан на действительных событиях, участником которых оказался сам Лермонтов во время своего пребывания в Тамани осенью 1837 году. Товарищ Лермонтова по Школе юнкеров и позднее по лейб-гвардии Гродненскому полку М.

И. Цейдлер, который посетил Тамань через год после него, в своих записках о Кавказе 1830-х гг. подробно описал дни, проведенные в этом "небольшом, невзрачном городишке", и не мог не отметить сходства своего описания с "поэтическим рассказом о Тамани в "Герое нашего времени": "Мне отвели с трудом квартиру, или, лучше сказать, мазанку, на высоком утесистом берегу, выходящем к морю мысом. Мазанка эта состояла из двух половин, в одной из коих я и поместился... по всей вероятности, мне суждено было жить в том же домике, где жил и он; тот же слепой мальчик и загадочный татарин послужили сюжетом к его повести. Мне даже помнится, что когда я, возвратясь, рассказывал в кругу товарищей о моем увлечении соседкою, то Лермонтов пером начертил на клочке бумаги скалистый берег и домик, о котором я вел речь".

Рисунок сохранился. В апреле 1840г. было опубликовано "Сочинение М. Ю.

Лермонтова (так стояло на обложке книги) Герой нашего времени", состоящее из ряда отдельных новелл, открывавшегося "Бэлой" и завершающегося "Фаталистом". В следующем, 1841 г. состоялось второе издание романа, в которое было включено предисловие, помещенное по техническим причинам не в начале, а перед второй частью. Предисловие содержит ответ на критику романа С. П.

Шевыревым, увидевшим в Печорине порочное явление, не свойственное русской жизни, а привнесенное с Запада, и С. А. Бурачком, который в журнале "Маяк" (1840, ч. IV, гл. IV) определил Печорина как "эстетическую и психологическую нелепость", клевету "на целое поколение людей". Первоначальное заглавие романа, известное по рукописи, - "Один из героев начала века" - связано с появившимся в 1836 г.

романом А. Мюссе (точный перевод - "исповедь одного из детей века").

Многие персонажи повести "Княжна Мери", по свидетельству мемуаристов, имели своих прототипов. Общепризнанным прототипом Грушницкого был Николай Петрович Колюбакин (1811- 1868).

Вспыльчивый, фатоватый, любитель вычурной фразы и завзятый дуэлист. Ранение в ногу во время экспедиции послужило поводом для поездки на воды, где и состоялась его встреча с Лермонтовым.

Не исключено, что в Грушницком отразились и какие-то черты Н. С. Мартынова (1815-1875), противника Лермонтова на роковой дуэли, состоявшейся в июле 1841 г.

В прошлом его товарища по Школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров. Прообразом Веры, очевидно, послужила В. А. Лопухина-Бахметева; мнения современников относительно прототипа княжны Мери расходятся: одни называли имя Н. С. Мартыновой, сестры Н.

С. Мартынова, другие - Э. А. Клинберг, пятигорской знакомой Лермонтова, впоследствии жены А.

П. Шан-Гирея, друга и родственника поэта. Доктор Вернер списан с медика штаба кавказских войск в Ставрополе Н. В. Майера, Вулич - с конногвардейца И. В. Вуича.

Прообразом Печорина, как убедительно доказала Э. Г. Герштейн, в значительной мере явился товарищ поэта по "кружку 16-ти" граф Андрей Павлович Шувалов. Он "храбро сражался на Кавказе, где получил... легкую рану в грудь.

Он был высокого роста и тонок; у него было красивое лицо... плохо скрывавшее нервные движения, присущие его страстной натуре... Он очень нравился женщинам благодаря контрасту между его внешностью, казавшейся нежной и хрупкой, его низким приятным голосом, с одной стороны, и необычайной силой, которую скрывала эта хрупкая оболочка, - с другой".

Введение. История создания произведения, основная идея.

«Герой нашего времени» по праву может называться жемчужиной русской литературы. Лермонтов довольно долго вынашивал идею создания романа и продолжительное время работал над ним. Литературоведы разделяют предварительный период на три отдельных промежутка времени. Начальный этап относится к 1836 году, именно тогда юный поэт Лермонтов решил утвердить себя на пьедестале современной литературы и создать нечто такое, что абсолютно поразило бы его современников. Уже тогда он решил, что главное действующее лицо будет молодой дворянин, олицетворяющий в своем образе существующее поколение молодых людей. Он хотел отразить все противоречия, бушующие в юной порывистой душе, создать метущуюся личность, что впоследствии у него прекрасно получилось. По признанию Лермонтова на него произвело огромное впечатление прочтение романа «Евгений Онегин» Пушкина. Оно вдохновило его и настроило на плодотворную фундаментальную работу.

После написания посмертной эпитафии на смерть Пушкина Лермонтов отправляется в ссылку на Кавказ, где начинает воплощать в жизнь свой замысел по написанию романа. Так начался второй этап по созданию романа. Данная поездка в каком-то смысле пришлась для писателя очень кстати, ведь именно посетив Тамань, казачьи станицы и поселения горцев, Лермонтов точно понял, о чем он хочет писать. Определился круг действующих лиц и сюжетная линия.

1839 год - «Бэла» (при публикации «Из записок офицера на Кавказе»)
1839 год - «Фаталист»
1840 год - «Тамань»
1840 год - «Княжна Мери»
1840 год - Выход полной версии романа с авторскими ремарками и добавленной частью «Максим Максимович»

Основной идеей автора было показать положение дел в современной ему последекабристской России, создать живые реалистичные образы героев. Главная проблема романа - проблема личности и времени, когда были утрачены старые идеалы, а новых пока не существовало. Печорин и его современники по праву могут называть себя людьми потерянного поколения, они не знают, чего хотят от жизни. По словам автора, портрет Печорина - это «портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии». Любопытен тот факт, что сам Лермонтов ни разу за весь процесс повествования не проявляет своего отношения и оценки поведения Печорина. Он даже не говорит однозначно о том, в каком смысле он применяет к нему характеристику «герой».

Анализ произведения

Сюжетная линия, особенности композиции

Главной особенностью композиционного строения романа является хронологическая несогласованность. Главы расположены не порядку, происходящие в них события непоследовательны. Это один из главных приемов выразительности, через который автор пытался выразить основную мысль подобным образом. Так, Лермонтов дает нам понять, что окружающие нас события и их последовательность никак не могут повлиять на нашу судьбу. Сильно лишь то, что творится в душе человека, его мысли и поступки. Благодаря расположению глав читатель постепенно начинает погружаться во внутренний мир Печорина, понимать мотивы его поступков и проникается к нему симпатией и сочувствием.

Что касается жанровой принадлежности, то «Герой нашего времени» можно охарактеризовать как психологически-социальный роман. В построении сюжета абсолютно отсутствует завязка или экспозиция, то есть читатель ровным счетом ничего не знает о жизни Печорина до его приезда на Кавказ. Кульминацией же является отдельно взятая ситуация каждой из повестей. Развязкой является весть о смерти Печорина, отраженная в предисловии к «Журналу Печорина». При этом момент развязки приходится на середину романа.

Таким образом, мы можем заметить, что, как и идея, так и сюжет и композиция романа очень сложны и служат элементами выразительности, постепенно раскрывающими проблематику произведения и образ главного героя.

Главные герои

Григорий Печорин представитель дворянства, молодой повеса родом из Петербурга. В душе является несчастным человеком, который тяготиться своим бессмысленным существованием. Он разочарован в любви и женщинах, не верит в существовании теплых дружеских отношений и искренней любви. Он крайне неординарная и яркая личность, которая, несмотря на множество его недостатков, не отталкивает читателя, а, напротив, привлекает своими переживаниями, заставляет сочувствовать и сопереживать ему. Изнутри его раздирает множество противоречий. Наиболее полное представление о личности героя мы получаем из уст Максима Максимовича. Однако, в силу своей недалекости, мужчина представляет Печорина несколько в однобоком свете. Он не понимает, что движет героем, не может найти оправдание его холодности и эгоизму.

Грушницкий

Антиподами Печорина являются Грушницкий и Вернер. Грушницкому хочется, главным образом, красоваться и показывать себя с наилучшей стороны, при том, что в душе юноши абсолютная пустота. Печорин же, поступая не всегда положительно, на самом деле глубоко благородный и отчаянно смелый человек, в последнюю очередь думая о напускном лоске и репутации честного человека.

Вернер же поначалу кажется читателю человеком близким по духу Печорину, ведь у них множество схожих черт характера, скептицизм, циничность, холодность и жесткость. Однако, Вернер, оказывается на деле типичным пустословом, не готовым отстаивать принципиальную позицию и ставить себя в противовес целому обществу. Оба этих мужских типа помогают нам лучше понять характер Печорина, как бы оттеняя и выделяя черты его характера и особенности личности.

Княжна Мери

Все женские образы, использованные Лермонтовым на страницах романа абсолютно разные. Единственное, что их объединяет - понимание сокровенного желания и главного стремления Печорина, которое постепенно приходит к читателю. А именно - это отчаянное желание любить и быть любимым одной единственной женщиной. Увы, этому так и не суждено случиться.

Заключение

Роман был принят российскими читателями на «ура». Он поражал, восхищал, волновал и никого не мог оставить равнодушным. Настолько ярок и реалистичен был образ Печорина, настолько злободневна была поднятая Лермонтовым проблема потерянного времени. Здесь есть все элементы прозы: и философские размышления, и роман, и лирическая повесть.«Герой нашего времени» - глубоко обличающий роман, бьющий точно в цель. Ведь Лермонтов осуждает не героя, склонного совершать ошибки. Если задуматься, кто из нас их не совершает? Объект его осуждения - именно пустое и ничтожное время, не несущее никаких идеалов и ценностей, потерянное поколение людей, не сумевших найти себя в жизни.

Критики признают сходство героев романа с романом «Евгений Онегин», это не случайно, ведь именно прочтение шедеврального произведения Пушкина подвигло создать Лермонтова столь же монументальный роман. В каком-то смысле Печорин, тот же Онегин, только в промежутке 30 - 40 годов 19 века. Стоит отметить, что Печорин - все же личность более зрелая, нежели Онегин. Он эгоист, но эгоист, страдающий от собственных поступков, глубоко осуждающий себя, но не имеющий возможности измениться. Он способен к более глубокому самоанализу, смиряется и несет свои поступки и грехи как тяжкий крест.

Анализируя роман, можно проследить развитие самого автора, он постепенно переходит из разряда юношеской прозы к нечто более содержательному и серьезному. Мы можем отметить значительный творческий рост автора, прогресс его идей и улучшенное качество изобразительно-выразительных инструментов.