«Проблематика, художественное своеобразие романа «Чума. Роман «Чума» А. Камю анализ

Анализ романа А. Камю - "Чума"

3. Символический образ чумы в романе

Одновременно с началом работы над вторым вариантом произведения (январь 1943 года) происходит глубокое переосмысление самого образа чумы. Если вначале он имел смутные черты необъяснимого бедствия, совместившегося в сознании писателя с наступившей войной, то теперь романист стремится представить в нем Зло, то есть некую необходимость существующего мирового порядка. При этом антихристианская направленность его мысли предопределила и всю остроту извечной проблемы теодицеи, -- как примирить существование Зла с благостью, премудростью, всемогуществом и правосудием Бога, -- оказавшейся в центре мировоззренческого конфликта романа.

Гроза древних и средневековых городов, чума в XX столетии вроде бы изжита. Между тем хроника датировала довольно точно - 194…год. Дата сразу же настораживает: тогда слово «чума» было на устах у всех - «коричневая чума». Чуть дальше оброненное невзначай замечание, что чума, как и война, всегда заставляла людей врасплох, укрепляет мелькнувшую догадку. Чума - уже закрепленная повседневным словоупотреблением метафора. Зачем, однако, понадобилось Камю прибегать вместо исторической были к намёкам иносказательной притчи? Работая над «Чумой», он записал в дневнике: «С помощью чумы я хочу передать обстановку удушья, от которого мы страдали, атмосферу опасности и изгнания, в которой мы жили тогда. Одновременно я хочу распространить это толкование на существование в целом». Катастрофа, потрясшая Францию, в глазах Камю была катализатором, заставшем бурлить и выплеснуться наружу мировое зло, от века бродящее в истории, да и вообще в человеческой жизни.

Слово «чума» обрастает многочисленными значениями и оказывается чрезвычайно ёмким. Чума не только болезнь, злая стихия, бич и не только война. Это также жестокость судебных приговоров, расстрел побеждённых, фанатизм церкви и фанатизм политических сект, гибель невинного ребёнка, общество, устроенное из рук вон плохо, равно как и попытки с оружием в руках перестроить его заново. Она привычна, естественна, как дыхание, - ведь «ныне мы все понемногу зачумлены». Чума-беда до поры до времени дремлет в затишье, иногда дает вспышки, но никогда не исчезает совсем.

Хроника нескольких месяцев оранской эпидемии, когда половина населения, «сваленная в жерло мусоросжигательной печи, вылетала в воздух жирным липким дымом, в то время как другая, закованная в цепи бессилия и страха, ждала своей очереди», подразумевает хозяйничанье гитлеровцев во Франции. Но сама встреча соотечественников Камю с захватчиками, как и встреча оранцев с распыленным в микробах чумным чудовищем, по логике книги - это трудное свидание человечества со своей Судьбой.

В переосмыслении образа чумы, превращавшегося в мрачную метафору мирового Зла, примечательную роль, причем как раз в начале работы над новой редакцией романа, сыграли библейские мотивы. Первая в запись в «Записных книжках» Камю, относящаяся непосредственно ко второму варианту «Чумы», состояла из ряда выписок из Библии -- те места, где речь заходит о ниспослании Богом на ослушавшихся Его людей моровой язвы. Вот одно из этих мест, выразительно рисующее ярость и гнев Божий, направленные на всякого, дерзнувшего преступить завет Его: «И наведу на вас мстительный меч в отмщение за завет; если же вы укроетесь в города ваши, то пошлю на вас язву, и преданы будете в руки врага». Чума, таким образом, оказывается в сознании Камю не только, и даже не столько делом рук каких-то жалких коричневых Калигул, одержимых идеей самовластного господства, сколько неизбывным началом бытия, непоколебимым принципом всякого существования, тем Злом, без которого не бывает Добра. Но кто в ответе за Добро и Зло? В 1946 году, выступая перед монахами доминиканского монастыря Ля Тур-Мабург, Камю сказал: «Мы все оказались перед лицом зла. Что касается меня, то я, по правде говоря, чувствую себя подобно Августину до принятия христианства, говорившему: "Я разыскивал, откуда идет зло, и не мог найти выхода из этих поисков"». Выход Августина известен: от Бога исходит добро, человек, в грехопадении отпавший от Бога, произволением своим избирает зло. «Никто не добр», -- заключает Августин. Камю переводит проблему зла в иную плоскость, плоскость актуальной жизненной позиции человека, повседневно сталкивающегося с реальным злом. Если Бог при всей своей благости допускает зло как средство просвещения и наказания провинившегося человека, как должен вести себя человек? Должен ли он безропотно подчиниться, должен ли со смиренной покорностью пасть на колени, когда зло угрожает его существованию, существованию его близких?

В «Чуме» позиция смирения со Злом, свойственная, по Камю, христианскому миропониманию, представлена в образе отца Паплу. Ученый иезуит, снискавший себе известность трудами об Августине (деталь немаловажная!), произносит в конце первого месяца чумы пылкую проповедь. Основной тезис ее можно выразить в нескольких словах: «Братья мои, нас постигла беда, и вы ее заслужили, братья». Приведя стих из Исхода о чуме, одной из десяти страшных «казней египетских», проповедник добавляет: «Вот когда впервые в истории появился бич сей, дабы сразить врагов Божьих Фараон противился замыслам Предвечного, и чума вынудила его преклонить колена. С самого начала истории человечества бич Божий смирял жестоковыйных и слепцов. Поразмыслите над этим хорошенько и преклоните колена». Чума в проповеди Панлу трактуется как «багровое копье» Господа, неумолимо указующее на спасение: тот самый бич, что жестоко разит людей и подталкивает их в Царство небесное. В чуме, утверждает Панлу, дана «Божественная подмога и извечная надежда христианина». Следует с истинной силой полюбить Его, и «Бог довершит все остальное»

Такова, согласно представлениям Камю, мировоззренческая позиция христианства, предопределявшая жизненную позицию человека, с надеждой взирающего на Бога. Как уже неоднократно указывалось, Камю с излишней жестокостью изображает в своих мыслях и трудах образ христианства. Но за его категоричностью, скрывающей искреннее стремление мыслителя понять умом необъяснимое, угадывается не разрушительная тяга к отрицанию, а неумолимая жажда понимания, действенная потребность духовного диалога. Спор Камю с христианством вёлся не на языке «разоблачения», а на языке диалога.

Миропонимание христианства, представленное в первой проповеди отца Панлу, также встретило разноречивые оценки. Так, Ж. Эрме, автор интересной монографии о связях мысли Камю с христианством, замечает об этой проповеди, что «лишь с большими оговорками христианин согласится признать» в ней истинное «евангельское слово». Однако в специальном богословском исследовании, посвященном проблеме зла в современности, мы встречаем совершенно противоположное мнение: «Эта проповедь, какой бы спорной она ни казалась, очень правдоподобна в устах священника 30-х годов, когда она и произносилась» Действительно, реальная история Европы конца 30-х -- начала 40-х годов вполне могла предоставить Камю примеры христианской резиньяции перед неудержимым натиском зла. По свидетельству Р. Кийо, Камю говорил ему, что, работая над главой о проповеди Панлу, он держал в памяти «некоторые послания епископов и кардиналов 1940 года, призывавшие в духе режима Виши к повальному покаянию». История, как мы видим, тесно переплеталась в сознании Камю с Богом: два непоколебимых Абсолюта угрожали человеку и жизни. Один -- реальным уничтожением, другой -- требованием покорности. Бог и История оказывались в его мысли двумя неиссякающими, то и дело сливающимися в единый разрушительный поток, источниками Зла: «Есть смерть ребенка, означающая божественный произвол, а есть смерть ребенка, означающая произвол человеческий. Мы зажаты между ними». Человеку остается или смириться с произволом -- оказавшись, таким образом, причастным Злу, или отрицать произвол, как божественный, так и исторический, активно сопротивляясь ему и тем самым утверждая свою невиновность. Камю вновь оправдывает человека: зло не в человеке, и человек обязан и призван бороться со злом. Человек в силу своей человечности обречен на бунт.

Прочно связав образ чумы с образом зла, романист в течение 1943-1944 годов тщательно уточняет полюса главного мировоззренческого конфликта произведения. «Одна из возможных тем, -- записывает он в январе 1943 года, -- борьба медицины и религии...». В конце года писатель еще более обостряет противоположность бунта и смирения: «Медицина и религия: это два ремесла, и они, как кажется, могут примириться друг с другом. Но именно теперь, когда все предельно ясно, становится очевидным, что они непримиримы». Чуть позже, набрасывая черты образа доктора Риэ, призванного выразить миропонимание, противоположное религиозному, романист со всей определенностью формулирует глубинный смысл этого противопоставления: «Врач -- враг Бога: он борется со смертью... его ремесло состоит в том, чтобы быть врагом Бога».

"Симплициссимус" Г. Гриммельсгаузена как роман воспитания

Главный герой романа - Симплиций Симплициссимус, прозванный так за свое крайнее простодушие. Он живет в доме своего «батьки», как полевой цветок: никто не заботится о его воспитании. Симплициссимус очень невежественен...

"Трагедия личности" в маленьких трагедиях А.С. Пушкина

Она не имеет предыстории, эта пушкинская пьеса. Все выглядит так, что как бы по капризу судьбы, совершенно случайно Пушкин захватил с собой в Болдино томик английских пьес, одну из которых - поэму Вильсона - он выделил, выхватил одну сцену...

А.С. Пушкин как прозаик, драматург, историк

Поколения и поколения читателей и исследователей наслаждаются этими шедеврами-миниатюрами и пытаются освоить, постигнуть безмерность их содержания, О них написаны сотни статей, исследования, монографии...

Женские образы в романах Драйзера

"Дженни Герхардт" (1911) - роман, ознаменовавший углубление реализма Драйзера. По сравнению с "Сестрой Керри" в этом романе заметно меняется ракурс изображения. Детерминистские идеи Драйзера проявляются даже активнее, чем прежде...

Женский портрет в романе Л.Н. Толстого "Война и мир" (на примере образа Элен)

Образ Элен, представительницы семейства Курагиных, ярко отражает резко отрицательное отношение Толстого к светским петербургским кругам дворянства, где господствовали двоедушие и ложь, беспринципность и подлость...

Мотив метели в поэзии Б.Л. Пастернака

Мотив метели получает разнообразную интерпретацию: метель - стихия революции, стихия творческого вдохновения, стихия холода, тьмы, снега. Стихия - разрушительная сила. И нельзя говорить о стихии зла и стихии добра, ибо...

Образ "маленького человека" в романе Ф. Сологуба "Мелкий бес"

Цель: раскрыть образ автора как одного из действующих лиц в романе, показать отношение автора к своим героям, эпохе. Задачи: 1. изучить литературу по данной теме; 2. собрать материал, раскрывающий взгляды автора на описываемую эпоху...

Онегин - добрый мой приятель. 2.1. Лирические отступления о творчестве, о любви в жизни поэта. См. Глава 1 строфа 55-59. Творчество, как и любовь в жизни поэта играет очень большую роль. Он сам признаётся, что: Замечу кстати...

Образ мира-театра в романе Сервантеса "Дон Кихот"

Сервантес имел великое творческое дарование, а богатая самыми разнообразными событиями и впечатлениями личная жизнь научила его глубокому пониманию реальности. Воодушевлённый лучшими стремлениями своей эпохи...

Образ молодого поколения в романе Э. Бёрджесса "Заводной апельсин"

"Юность не вечна, о да. И потом, в юности ты всего лишь вроде как животное, что ли. Нет, даже не животное, а скорее какая-нибудь игрушка, что продаются на каждом углу, - вроде как жестяной человечек с пружиной внутри...

Образ эмигранта в прозе Г. Газданова

Действительно поворотное и замечательное событие происходит в литературной жизни Гайто Газданова достаточно рано, в начале 1930 года. К лету 1929 года он завершает работу над своим первым романом «Вечер у Клэр» (текст издателя датирован «Парижем...

Природа единства гоголевского прозаического цикла "Миргород"

миргород сборник гоголь циклообразующий Давно замечена отличительная черта гоголевского творчества: изображая действительность, он намеренно придает изображаемому территориальный признак, и, определяя местом действия Диканьку, Сорочицы...

Сравнительный анализ романа Джерома Дэвида Сэлинджера "Над пропастью во ржи"

Главный герой романа -- Холден Колфилд. Это юноша, пытающийся найти свое место в жизни. Больше всего на свете Холден боялся стать таким, как все взрослые. Он уже был исключен из трех колледжей за неуспеваемость. Холдену противна мысль о том...

Тема преступления в творчестве Ф.М. Достоевского и П. Зюскинда: к поиску литературного родства

Лауреат Нобелевской премии по литературе 1957 года. Родился в 1913 г. в Алжире. Выходец из бедной семьи, он изучал философию и с университетских лет стал писать. Испытал влияние Ф. Ницше , Ф.М. Достоевского и А. Жида , позднее - А. Мальро . Работал журналистом, сотрудничал с анархистами, увлекался театром. В 1960 г. погиб в автомобильной аварии.

Основные произведения:

«Посторонний», 1942

«Чума», 1947

«Падение», 1956

«Изгнание и царство», 1957

Как Альбер Камю вдумчиво читает газету на этой фотографии, так выглядит и читатель с «Чумой» в руках. Каждая страница приводит в удивление, непонимание, восторг и ужас одновременно. В одну секунду жаждешь кинуть томик в стену, в другую - нежно подобрать его и возобновить чтение. Этот процесс замедляется и ускоряется в соответствии с темпом развития описываемых событий. Роман не оставляет в покое даже в свободное от чтения время. Размышляешь, анализируешь и переносишь на себя без остановок, 24 часа в сутки. Во сне снятся убегающие крысы, странный дед, плюющийся в кошек, доктор Риэ и тысячи страдающих жителей маленького городка. Сопереживаешь так сильно, что сил не остаётся на что-то «умственно другое». Фигуральность и прямота смыслов идеально контрастируют, дополняя друг друга.

Действие происходит в реально существующем алжирском городе Оране на берегу Средиземноморья. Чума начинается внезапно - крысы массово мрут в городе, образуя на окраинах и в центре города огромные кучи окровавленных трупиков. Людям противна эта ситуация, но по-настоящему обращает на неё внимание лишь один человек - Доктор Риэ. Он поднимает тревогу, заявляя, что в город пришла чума. После первого десятка человеческих смертей ни у кого из властей не остаётся сомнений - это действительно чума. Медленно набирая обороты, чума заполоняет город, который вскоре закрывают на карантин. Доктор Риэ и его друзья-сподвижники - мыслитель Тарру, чиновник Гран и журналист Рамбер - борются со страшнейшей болезнью. Через мучительный и невероятно долгий год чума неожиданно отступает.

Алжирский Оран из числа городов, где жизнь остановилась и не предвещает ничего интересного, своего рода тупик жизни. Поэтому изнеженный городишко особенно сильно страдает от укусов изголодавшейся чумы, как при нашествии реальных фашистов в 1942. Тогда город действительно был оккупирован, и Камю не мог не использовать бросающуюся в глаза аллегорию. Сопоставление чумы и фашизма напоминает об жестоких концентрационных лагерях, куда отправляли всех, кто не подходит под арийское сообщество - в Оране контактировавших с «чумными» пациентами запирали на карантин в высоких зданиях, огороженных бетонным забором с проволокой.

Чума - не простая аллегория на существующее явление, но и полноценный персонаж со своим характером: жестокая, не знающая справедливости и пощады, целеустремлённая и хладнокровная, - она толкает жителей на поступки, противоречащие их принципам и устоям; она зверски уничтожает всё, что когда-то было им дорого. Чума разлучает родных, влюблённых и друзей, оставляя их в полном неведении: верны ли их избранники? живы ли они ещё? ждут ли их там? есть ли куда и зачем возвращаться?

Журналист Рамбер оказался в подобной ситуации не по своей воле: приехав ненадолго из Парижа в никому неизвестный и богом забытый Оран по работе, он застрял там на месяцы. Из всех персонажей романа (помимо чумы, разумеется) он наиболее импонирует мне как личность, подвергнувшаяся «чумовым» влияниям. Эгоистичный, лицемерный и не внемлющий потребностям общества, в котором оказался, он открыто пытается бежать, прибегая к самым разнообразным методам. Он даже не задумывается, болен ли он чумой - надо скорее ехать к любимой, покинутой в столице Франции. С развитием чумы, Рамбер незначительно преображается осознанием неизбежности своего положения, а неудачи побега лишь подливают масла в огонь. Этот журналист стал для меня олицетворением человеческой природы, с её изменчивостью и стремлением к самозащите от внешних воздействий.

В отличие от него, Доктор Риэ, подразумевающийся как главный-главный персонаж притчи, стагнирует и в какой-то мере деградирует. К концу романа он представляется мне замкнутым, добровольно лишившим себя радостей жизни и жизни самой по себе. Когда-то обретя надежду на спасение, он теряет её и даже не замечает этого. И всё-таки эта самая надежда - ключевой элемент одной из тем «Чумы». Доктор Риэ противостоит целому обществу: вначале он пытается убедить его в пришествии чумы, затем в существовании надежды (в которую позднее уверует сам) и реальной возможности создания вакцины. Он, как мифический герой, своей силой и смекалкой спасает город от исчезновения с лица земли. Альбер Камю как бы мягко намекает на то, что человек - существо, способное свернуть мир, перевернуть всё с ног на голову в полном одиночестве, без какой-либо поддержки. Позитивная идея для столь угнетающего романа, не правда ли?

Источником странного позитивизма становится понимание и принятие человеческой смертности. Пока человек считает, что его ждёт рай или ад, реинкарнация или другие религиозные явления, обеспечивающие вечную жизнь, он не будет ценить каждый прожитый день. Он не поймёт, что день ушёл, его не вернуть - значит надо проводить всё своё время без сожалений, на полную катушку. В случае «Чумы» - пытайся выжить, а если не выходит, то старайся сделать оставшееся время максимально приятным. Как кто-то когда-то умно изрёк: живи так, будто сегодня твой последний день. У чумы счёт идёт в минуты.

Избранные цитаты:

Очевидность обладает чудовищной силой и всегда в конце концов восторжествует.

Всё всегда стоит труда.

Когда разражается война, люди обычно говорят: «Ну, это не может продлиться долго, слишком это глупо». И действительно, война - это и впрямь слишком глупо, что, впрочем, не мешает ей длиться долго.

И впрямь, кто возьмется утверждать, что века райского блаженства могут оплатить хотя бы миг человеческих страданий?

Стоит только обзавестись привычками, и дни потекут гладко.

Лгать слишком утомительно.

Не может человек по-настоящему разделить чужое горе, которое не видит собственными глазами.

Так бывает нередко – человек мучается, мучается и сам того не знает.

Разумеется, в наши дни уже никого не удивляет, что люди работают с утра до ночи, а затем сообразно личным своим вкусам убивают остающееся им для жизни время на карты, сидение в кафе и на болтовню. Но есть ведь такие города и страны, где люди хотя бы временами подозревают о существовании чего-то иного.

Сочинение

Проблеме метафизического бунта посвящена пьеса Камю «Калигула». Непосредственным историческим источником сюжета является сочинение римского историка и писателя I в. Светония «О жизни двенадцати цезарей». Камю читал «Калигулу» Светония. Он был очарован этой личностью. Он постоянно говорил о нем. В процессе художественной обработки исторического материала Камю отказывается от конкретно-исторического анализа и рассматривает главного героя как носителя метафизического бунта, а его трагедию как трагедию «верховного самоубийства».

В 1958 г. в предисловии к американскому изданию сборника пьес Камю писал: ««Калигула» – это история верховного самоубийства. История, которая в высшей степени трагична и человечна. Из верности самому себе, неверный по отношению к ближним, Калигула соглашается умереть, поняв, что никто не может спастись в одиночку и что нельзя быть свободным против других людей». Потеряв любимую женщину, молодой император осознает простую истину: «Люди умирают, и они несчастны». Калигулу раздражает успокоительная ложь, которая его окружает. Он хочет «жить по правде». Император хочет изменить существующий порядок бытия. Его власть и свобода беспредельны.

Постижение абсурдности жизни делает из доброго и созерцательного Калигулы жестокого тирана, убивающего своих подданных. В финале пьесы Калигула терпит поражение. Он осознает свою неправоту и потому сам обрекает себя на смерть. Зная о готовящемся заговоре, он ничего не делает, чтобы предотвратить его. «Если правда Калигулы – в его бунте, то его ошибка – в отрицании людей. Нельзя все разрушить, не разрушив самого себя», – писал впоследствии Камю. Второй период творчества Камю завершает его философская работа «Бунтующий человек» («L’homme révolté», 1951), в которой писатель прослеживает историю идеи бунта.

Писатель последовательно рассматривает «метафизический», «исторический» бунт, «бунт и искусство». Исходным пунктом его философии остаются абсурд и вытекающий из него бунт. Однако в «Бунтующем человеке» дана несколько иная трактовка бунта. Бунт отныне не просто «отказ от примирения», но требование человеческой солидарности, признание ценности «другого». «В бунте человек воссоединяется с другими людьми, и с этой точки зрения человеческая солидарность является метафизической», – писал Камю. Таким образом, в «Бунтующем человеке» «индивидуальная ценность личности обретает общечеловеческое значение и смысл».

Роман «Чума» (1947) написан в жанре хроники, чумной год в небольшом захолустном городке Оране на побережье Средиземного моря. Повествовательная манера в «Чуме» сориентирована на достоверность документального свидетельства, на скрупулезность, точность протокольной записи. В центре романа – не судьба индивидуума, но трагедия общества. это не столкновение отдельных личностей, но встреча человечества с безличной и грозной чумой, неким абсолютным злом. Абсурд перестает быть неуловимым, он обрел образ, который может и должен быть точно воссоздан, изучен ученым, историком. Чума - образ аллегорический, но самое очевидное его значение расшифровывается без всякого труда: фашизм, война, оккупация.

Бернар Риэ, в отличие от Мерсо, предпочитает говорить «мы», а не «я», предпочитает говорить о «нас». Риэ не «посторонний», он «местный», к тому же он «местный врач» - невозможно представить себе врача, который устраняется от людей. Поведение человека определяется теперь не всесильным абсурдом, но выбором относительно определенной задачи, имеющей значение и оценивающей каждого. В «Чуме» много действующих лиц, много вариантов выбора. Здесь есть и «посторонний», журналист Рамбер, который не из «этих мест», пытается устраниться. Есть здесь «имморалист», выродившийся в мелкого жулика. Есть обитатель «башни слоновой кости», одержимый флоберовскими «муками слова». Есть и священник, однако вера не возвращается на землю, зараженную чумой. Позитивное утверждается в «Чуме» не как истина, не в качестве идеала, а как выполнение элементарного долга, как работа, необходимость которой диктуется смертельной угрозой. Не убий - такова нравственная основа деятельности «врачей».

Профессия врача дает возможность герою романа обходиться без идей, просто делать привычное дело, не ломая голову над сложными вопросами, не забивая ее идеологией, которая отпугивает «санитаров» Камю. Чума - не только аллегорический образ фашизма. Камю сохраняет, наряду с социальным, метафизический смысл метафоры. Герои романа-практики, «врачи» еще и потому, что болезнь неизлечима, болезнь поразила само существование, которое неизлечимо абсурдно. Врачи не справились с болезнью, она ушла сама - чтобы вернуться.

Вот почему в облике Риэ нетрудно рассмотреть черты Сизифа. Как и Сизифа, Риэ не ожидает победа, ему дано только знание беды и возможность утвердить свое достоинство, свою человечность в безнадежном сражении со смертью. Первые наброски сюжета «Чумы» и выход законченной книги в свет разделяют почти десять лет: отдельные персонажи, которых мы обнаруживаем в повести, появляются в записных книжках Камю еще в 1938 г. Несомненно, одним из событий, самым непосредственным образом определившим ход работы над книгой, стала война: чуть ли не буквальные отсылки рассеяны по всей книге.

Вариант заголовка «Чума или приключение (роман)», помечает Камю в записных книжках. В следующем году Камю значительно увеличивает количество четко обрисованных персонажей (так, например, появляются Коттар и старик астматик). Первые наброски цельной рукописи значительным образом отличаются от окончательного варианта; так, например, изменен порядок глав и отдельных описаний, отсутствуют персонажи Рамбера и Грана.

3.086. Альбер Камю, «Чума»

Альбер Камю
(1913-1960)

Французский писатель и философ, создатель т.н. «романтического» («бунтующего») экзистенциализма, Альбер Камю (1913-1960) известен как автор философских работ («Миф о Сизифе. Философское эссе об абсурде», «Бунтующий человек» и др.), драм («Калигула», «Праведные» и др.), а также сборников новелл, повестей и романов («Изгнание и царство», «Падение», «Посторонний» и др.).

Самым знаменитым произведением писателя стал его роман «La peste» - «Чума» (1947).

В 1957 г. Камю была присуждена Нобелевская премия по литературе «за его значительную литературную деятельность, которая с чрезвычайной проницательностью осветила проблемы человеческой совести в нашу эпоху».

«Чума»
(1947)

Первые наброски сюжета «Чумы» появились в записных книжках Камю еще в 1938 г., т.е. до Второй мировой войны, что сразу же ставит под сомнение намерение автора изобразить под чумой столь любезную взору критиков «коричневую чуму» нацизма.

Сам писатель, правда, позднее указывал на возможность такого прочтения, но подчеркивал, что создание книги - «это заранее разработанный план, который изменяют, с одной стороны, обстоятельства и с другой - сама работа по его осуществлению». В 1941 г. будущий роман обрел первый заголовок: «Чума или приключение (роман)».

О чуме писали многие писатели: Боккаччо в «Декамероне», Дефо в «Дневнике чумного года…», Пушкин в «Пире во время чумы», По в «Маске красной смерти», Лагерквист в «Карлике», но ни у кого из них сочинение не было посвящено собственно чуме - чуме как форме существования человека.

У Камю чума - главный герой, всемогущий и безжалостный, не оставивший людям никакого выбора, даже на соображения бич ли она Божий, наказание за грехи или просто трагическое стечение обстоятельств. В чуме человек существует, в ней погибает, но в ней и борется с нею и даже побеждает, несмотря на то, что зараза приходит и уходит независимо от его усилий.

Удивительно, что в этом ясном и прозрачном изложении (автор недаром назвал его хроникой) критики увидели прежде всего не ужасающую картину человеческого бедствия, а экзистенциальные идеи по поводу жизни и смерти и стали спорить - верил Камю в Бога или не верил, был апологетом суицида или его противником, почерпнул ли он свои идеи у Достоевского или, наоборот, противопоставил им нечто свое - одно это уже отвращает от подобных толкований, поскольку они нечеловечны, вторичны и не имеют никакого смысла на фоне людского горя, описанного с медицинской точностью и бесстрастием.

Согласимся с автором, что «Чуму» можно трактовать как роман-притчу о человеческом существовании, в котором человек, несмотря на всю абсурдность бытия, свободен в своем выборе перед лицом смерти, что дает «больше оснований восхищаться людьми, чем презирать их».

Хроника, записанная доктором Риэ, повествует о событиях, произошедших в 194… г. в Оране (Алжир), современном городе, 200 тысяч жителей которого занимались главным образом коммерцией.

После нашествия крыс в начале апреля началась чума. Доктор до этих событий успел отправить в санаторий безнадежно больную жену, а с началом их познакомился с парижским журналистом Рамбером, еще одним приезжим - Тарру, иезуитом отцом Панлю, служащим мэрии Граном и комиссионером по продаже вин и ликеров мсье Коттаром, ставшими главными героями хроники.

Каждый из них был самобытен. Тарру, например, жил согласно собственной заповеди: «единственный способ не отделяться от людей - это прежде всего иметь чистую совесть», а вот Коттар заявлял, что «единственный способ объединить людей - это наслать на них чуму».

Доктор Риэ, давно решивший, что дает уверенность только повседневный труд, добился от префектуры согласия на признание факта эпидемии, а затем и на созыв санитарной комиссии. Поскольку форма чумы была необычной, коллега Риэ доктор Кастель взялся за изготовление сыворотки.

Город закрыли, запретили морские купания, выезд из города, переписки и междугородные разговоры. Разрешался только обмен телеграммами. Коммерция тоже скончалась от чумы. В Оран наземным транспортом и с воздуха поступали лишь предметы первой необходимости, за которыми выстраивались длинные очереди. Стала процветать спекуляция, на которой Коттар сколотил себе состояние. Люди, невзирая на опасность, заполняли кинотеатры и кафе, благо алкоголя хватало.

Эпидемия поначалу обострила чувства героев. Риэ, не получая известий от жены, беспокоился о состоянии ее здоровья. Рамбер, остро переживая разлуку с любимой женщиной, предпринял много усилий к тому, чтобы покинуть город. Одинокий пожилой Гран сочинял роман о великосветской жизни, в котором никак не мог тронуться дальше первого предложения: «Прекрасным утром мая элегантная амазонка на великолепном гнедом коне скакала по цветущим аллеям Булонского леса…».

В мае Риэ уже руководил несколькими лазаретами, диагностировал, вскрывал бубоны, улаживал конфликты между семьями госпитализируемых больных и властями. На сон ему оставалось 4 часа, и постепенно доктор потерял всякое чувство жалости к пациентам и наполнился свинцовым безразличием. Он только молил Бога, в которого не верил, чтоб Тот дал ему силы на то, чтобы честно делать свое дело. «Когда видишь, сколько горя и беды приносит чума, надо быть сумасшедшим, слепцом или просто мерзавцем, чтобы примириться с чумой».

В кафедральном соборе отец Панлю в своей воскресной проповеди пылко обвинил огромную толпу молившихся: «Братья мои, вас постигла беда, и вы ее заслужили, братья». Город, выслушав слова о биче Господнем, кинулся в радости жизни. «Если эпидемия пойдет вширь, то рамки морали, пожалуй, еще раздвинутся, - предполагал Риэ. - И мы увидим тогда миланские сатурналии у разверстых могил».

Вскоре к Риэ пришел Тарру с предложением об организации добровольных дружин для оказания превентивной помощи в перенаселенных кварталах, а затем в созданные дружины влились Гран, Рамбер и отец Панлю.

Когда с окраин чума вступила в центр города, пораженные эпидемией кварталы стали оцеплять. Тогда же началась серия пожаров - люди, вернувшись из карантина, поджигали свои собственные дома, вообразив, будто в огне чума умрет.

Ночью на городские ворота совершались вооруженные налеты. Перестало хватать гробов, и трупы просто закапывали во рвах, а затем начали сжигать.

Только благодаря неимоверным усилиям доктора Риэ и его коллег античумной механизм не давал сбоев. Но у борцов с чумой угасли уже не только всякие чувства, но и память.

Чума лишила всех способности любви и даже дружбы. Доктор Риэ считал, что привычка к отчаянию куда хуже, чем само отчаяние.

В сентябре-октябре дружинники уже не в силах были справляться со своей усталостью, ими все больше овладевало странное безразличие и элементарное пренебрежение правилами гигиены.

А тем временем бубонная форма чумы переросла в легочную.

Однажды Рамбер, решив, что у него чума, стал взывать к своей возлюбленной с площади. Вернувшись домой и не обнаружив ни одного симптома заражения, он устыдился своего внезапного порыва. Старуха-хозяйка спросила журналиста: «Вы в Господа Бога не верите?». Рамбер признался, что не верит, и старуха изрекла: «Тогда вы правы, поезжайте к ней. Иначе что же вам остается?»

После этого Рамбер передумал бежать из города и сказал друзьям, что если он уедет, ему будет стыдно, и это помешает ему любить ту, которую он оставил, и что вообще стыдно быть счастливым одному.

Новую сыворотку Кастеля впервые испробовали в конце октября на безнадежно больном мальчике. Ребенку сделали капельное вливание, но сыворотка его не спасла. Риэ, испытав безмерный стыд от бессилия помочь невинному младенцу, яростно бросил в лицо Панлю: «У этого-то, надеюсь, не было грехов - вы сами это отлично знаете!» - а потом добавил (вслед за Иваном Карамазовым): «Даже на смертном одре я не приму этот мир Божий, где истязают детей».

Но и отец Панлю с того самого дня, как вступил в санитарную дружину, не вылезал из лазаретов и пораженных чумой кварталов. Во второй своей проповеди он уже обратился к прихожанам не со словом «вы», а «мы», и призвал их, положившись со смирением на Господа, пытаться делать добро и пред лицом столь страшного зрелища всем стать равными.

Через несколько дней после проповеди отец Панлю слег. Риэ не обнаружил в иезуите никаких характерных симптомов бубонной или легочной чумы, кроме удушья и стеснения в груди. В лазарете отец Панлю скончался, и на его карточке написали: «Случай сомнительный».

Вскоре заразился Гран, но на другой день болезнь отступила от него. Выздоровела и девушка, заразившаяся легочной чумой. Помогла, скорее всего, сыворотка Кастеля. Сводки подтвердили, что болезнь стала отступать.

В город вернулся оптимизм, а в конце января префектура объявила, что эпидемию можно считать пресеченной. Начались празднества, танцы на площадях. Тарру стал одной из последних жертв чумы.

В день, когда Риэ потерял друга, доктор получил телеграмму, извещавшую о кончине его жены. Эту весть Риэ принял спокойно. К Рамберу приехала из Парижа его любимая.

Коттар, сойдя с ума от разочарования, что с чумой покончено и ему придется отвечать перед законом за спекуляцию, открыл пальбу с балкона своего дома по прохожим и был арестован полицией.

«Эта хроника не может стать историей окончательной победы, - записал Риэ. - Ибо… микроб чумы никогда не умирает, никогда не исчезает».

На русский язык «Чуму» перевела Н. Жаркова.

По мотивам романа режиссером Л. Пуэнсо в 1992 г. был снят одноименный фильм (производство Великобритании, Аргентины и Франции). Действие в нем происходит в южноамериканском городе.

Вопреки заблуждению, человечество так и не победило чуму. Ежегодно более 2000 людей заболевают этой страшной болезнью, и многие из них умирают. В разные эпохи многие посвящали этой напасти свои произведения. Среди них и лауреат Нобелевской премии Альбер Камю. «Чума» (краткое содержание романа изложено в VI разделе) - удивительное произведение. В нем писатель не только реалистично изобразил жизнь города, охваченного эпидемией, но и провел аналогию между чумой и фашизмом.

Автор романа «Чума» Альбер Камю

Родился писатель осенью 1913 года в Алжире. С началом Первой мировой войны отец мальчика погиб, и забота о семье легла на материнские плечи.

Когда Альбер подрос, он получил стипендию в местном лицее, а после его окончания продолжил учебу в Оранском университете.

С в Европе начал вести активную борьбу с ним Камю. Он писал статьи для независимой прессы, в которых критиковал «коричневую чуму».

В начале 40-х писатель переезжает во Францию, где сотрудничает с Движением Сопротивления. Примечательно, что в отличие от СССР, в котором борьба с фашизмом была единственным способом для людей выжить, во Франции гитлеровцы вели себя более толерантно, и многие французы поддерживали их. Участие в Сопротивлении приравнивалось к подписанию смертного приговора исамому себе, и не многие французы рисковали своим благополучием и присоединялись к нему.

В эти годы Камю публикует в подпольных изданиях статьи, критикующие доктрины фашизма. Позже воспоминания об этом периоде жизни лягут в основу романа Альбера Камю «Чума», краткое содержание которого и яляется темой нашего сегодняшнего разговора.

Со временем писатель формирует собственную философию, близкую к идеям экзистенциализма (иррациональность существования). В этот период публикуются повесть писателя «Посторонний» и философское эссе «Миф о Сизифе».

В 1943-м Камю начинает работу над романом-притчей «Чума». Однако закончить и опубликовать его удается только через 4 года.

В последующие годы Камю пересматривает свои взгляды и пишет эссе «Бунтующий человек», из-за которого многие единомышленники начинают относиться к нему негативно, однако книги Камю пользуются популярностью, и в 1957 г. писатель получает Нобелевскую премию.

Жизнь этого человека оборвалась в январе 1960 года, когда он попал в автомобильную аварию. Похоронили Альбера Камю на Лурмаренском кладбище на юге Франции.

Предыстория романа

Идея написать роман о фашизме, возникла у Камю еще в начале 40-х, когда он преподавал в Оране. Однако работу над романом начал только в 1943-м Альбер Камю.

«Чума» (краткое содержание по главам обсудим далее) был дописан только в 1947-м и в этом же году опубликован. Еще не успевшая прийти в себя после войны Европа прекрасно приняла роман-притчу, так как все еще помнили о нашествии «коричневой чумы».

Композиция романа по главам

Язык произведения довольно сух и лишен эмоций, ведь это роман-хроника, состоящий из записей доктора Бернара Риэ и приехавшего незадолго до начала эпидемии Жана Тарру.

Всего роман состоит из 5 глав, каждая из которых иллюстрирует определенное эмоционально состояние людей по отношению к чуме:

I глава - «Отрицание».

II глава - «Гнев».

III глава - «Вседозволенность».

IV глава- «Депрессия и усталость».

V глава - «Смирение».

Главные герои романа

Стоит сначала рассмотреть главных действующих лиц романа, прежде чем начать краткий пересказ содержания.

Чума (Камю Альбер акцентировал на этом внимание) является главной героиней произведения.

Она вездесуща и неумолима, бессмысленна и беспощадна - абсолютное зло. Большинство других персонажей - это герои, сражающиеся с ней. Так, предводителем их можно назвать доктора Бернара Риэ. Это смуглый, темноволосый и кареглазый мужчина 35 лет. Все свои переживания доктор старается держать при себе. Он страдает от разлуки с женой, однако не жалуется и не предпринимает попыток сбежать из города, а день за днем, несмотря на усталость, продолжает лечить больных. Его кредо: «Нужно быть безумцем , слепым или негодяем , чтобы смириться с чумой ».

Противоположностью доктора является молодой журналист из Парижа Раймон Рамбер. Несмотря на многое пережитое (воевал в Испании), репортер остается очень эмоциональным человеком. Случайно оказавшись в зачумленном городе, он пытается выбраться из него ради возвращения к любимой супруге.

Поначалу он ведет себя так, как будто все происходящее вокруг не касается его. Но вскоре меняет свое отношение и, получив шанс спастись, остается в городе и самоотверженно борется с чумой. В первоначальных набросках к роману этого персонажа не было.

Еще один яркий персонаж - Жан Тарру. Он с детства рос в достатке, но, осознав, что другие живут хуже, решил посвятить свою жизнь помощи им. Спустя время Тарру обнаруживает, что своими попытками помочь он часто делал еще хуже. Несмотря на горькое разочарование, с приходом чумы Тарру оставляет свои философствования и организовывает первый добровольческий медицинский отряд, помогающий бороться с заразой. В конечном итоге этот герой гибнет от чумы в преддверии победы над ней.

Отец Панлю. Этот образ воплощает в себе все нюансы христианского мировоззрения. Поначалу он трактует эпидемию как Господнее жителей города. Однако со временем оказывается, что от заразы гибнут и невинные дети, и старые грешники. Несмотря на это, священник не теряет своей веры и принимает происходящее со смирением. Он становится помощником атеиста Риэ и заботится о больных, не жалея сил. Заболев, священник отказывается от лечения и принимает смерть с распятием в руках.

Второстепенные герои

Ознакомившись с основными и второстепенными героями романа Камю («Чума»), краткое содержание произведения будет проще понять.

Мелкий внештатный работник мэрии, 50-летний Жозеф Гран совсем не похож на героя. В обычной обстановке он - классический неудачник, не способный приспособится к жизни. Из-за этого он беден и брошен супругой. Роман всей его жизни так и остается на уровне первой фразы об амазонке. Однако в момент общей беды в этом маленьком человеке просыпается мужество. Он - герой, но не из тех, кто бросается Грану во время хаоса эпидемии удается сохранить спокойствие и продолжать день за днем регулировать работу дружин. Заболев чумой, он чудом выздоравливает, и это происшествие становится началом победы над заболеванием.

Контрабандист Коттар - яркий пример тех людей, которым несчастья только на руку. Пока все гибнут от эпидемии, он радуется наступившему хаосу, из-за которого избегает тюрьмы. Ему удается сколотить состояние во время страшного несчастья, однако внутренняя пустота и одиночество приводят его к сумасшествию. В начале романа он пытается повеситься, но эта суицидальная попытка более похожа на крик о помощи. За его показным равнодушием скрывается одиночество, с которым герой так и не справляется.

Есть в романе и несколько женских образов. В первую очередь это супруга доктора - самоотверженная женщина, до последнего старающаяся не волновать мужа и скрывающая ухудшение своего здоровья.

Такой же достойной выглядит и мать Риэ. Она проявляет доброту и заботу к сыну и его друзьям. Недаром Тарру восхищается ею в своих записях.

Еще в романе упоминается верная супруга Рамбера, дожидавшаяся мужа все время, пока он был заперт на карантине.

Альбер Камю, «Чума»: краткое содержание романа

Разобравшись с композицией романа и главными действующими лицами, стоит перейти к сюжету. Создал в своем произведении довольно четкую архитекторику Камю. «Чума» (краткое содержание по главам лучше изложить) состоит из 5 частей.

Итак, I глава. В ней рассказывается об алжирском приморском городе Оране.

В начале апреля доктор находит на ступеньках своего дома мертвую крысу, а позже еще одну. Проводив супругу на поезд (она уезжает лечиться в санаторий), Риэ обсуждает с местным следователем увеличение количества крыс в городе. Во второй половине дня доктор дает интервью корреспонденту из Парижа Рамберу.

Через несколько дней крысы в городе стали выползать из своих нор целыми стаями и гибнуть. Их количество столь возросло, что только за один день был сожжен 6 231 крысиный трупик.

Вскоре сторож из дома доктора заболел странным недугом и умер. К тому времени крысы исчезли, а люди стали болеть неизвестной лихорадкой с летальным исходом. Риэ собирает коллег, чтобы выяснить, что это за болезнь. Результат анализов показывают, что это необычного вида чума.

Власти города не спешили реагировать на эпидемию, и только стараниями Риэ удалось заставить их провести профилактические меры. А тем временем количество смертей достигает 30 за день, и лишь тогда город закрывают на карантин.

II глава. Даже после начала карантина горожане не могли никак осознать реальности происходящего. Однако когда количество умерших превысило несколько сотен, они начали бояться. Многих жителей отправили в отпуск за свой счет, бензин и продукты первой необходимости продавались лимитировано. Многие магазины закрывались, и только кафе процветали.

В конце первого месяца карантина к доктору пришел журналист Рамбер и попросил помочь ему выехать из города. Риэ не смог посодействовать парню, и тот стал искать другие пути через контрабандиста Коттара.

Тем временем от заразы в день умирало более 100 человек. Чтобы навести порядок, Тарру уговаривает Риэ организовать санитарные группы. Рамбер, ожидая возможности сбежать из города, тоже начинает работать в санитарных дружинах.

III глава. В городе участились случаи мародерства. Бедняки больше страдали, нежели богачи, однако чума не щадила никого. Гробов не хватало, и тела умерших начали сжигать. Люди были в отчаяньи.

IV глава. Чума продолжает свирепствовать. Рамбер, получив возможность сбежать из города, но, воодушевленный примером доктора, остается работать в санитарных дружинах, переписываясь с супругой. В городе разработана новая противочумная вакцина, однако она не помогает. Вскоре умирает священник Панлю. Гран заболевает, но внезапно выздоравливает, а за ним еще несколько больных, и становится ясно, что эпидемия идет на спад.

V глава. Вопреки постепенному отступлению чумы, жители города не могли поверить в это. Однако в преддвериие победы над чумой заболел и умер Тарру, что подкосило доктора даже более, нежели последующее известие о смерти жены в санатории.

В феврале с города был снят карантин, и люди радовались, встретившись с родными после долгой разлуки. Доктор же продолжал работать и размышлял о том, что вирус чумы не убит и способен вернуться в любой момент.

Символы в романе

Несмотря на кажущуюся простоту сюжета, полон символов роман Камю «Чума» (краткое содержание произведения выше).

Самым главным символом в романе-притче является сама чума. Ее распространение происходит вопреки всем законам логики и справедливости. Она не щадит никого: умирают и благородный мечтатель Тарру, и честный священник Панлю. В то же время старик Гран выздоравливает, а контрабандист Коттар не заболел вовсе. В узком понимании чума - это фашизм, едва не погубивший Европу. Однако Камю предлагал понимать ее как символ глобального неистребимого зла, которое всегда рядом, готовое напасть, и с которым нужно бороться постоянно.

Еще символичны предвестники чумы - крысы.

Они подобны маленьким слабостям людей, которые обычно приносят только мелкие неудобства, но при росте их числа способны стать причиной большой беды. Так, поначалу на крыс никто не обращает внимания, пока их не становится много. Примечательно, что в конце романа в городе вновь появляются крысы, как символ того, что человек всегда имеет мелкие слабости, и никто не знает, которая из них способна обернуться в будущем бедой. В данном случае можно провести аналогию с одним из «отцов» фашизма Адольфом Гитлером. Из-за непростых отношений в семье он с детства негативно относился к евреям. В частности этот его недостаток ни на что не влиял, но, когда фюрер встал во главе великого народа, именно эта мелкая слабость привела к гибели миллионов потомков Авраама.

Экранизация

Несмотря на популярность романа, экранизировали его только в 1992 году.

Одноименный фильм лишен многих сюжетных элементов романа, при этом в нем есть интересные находки. Так, чтобы передать атмосферу книги, в фильме напрочь отсутствует музыкальное сопровождение. Кроме того, атмосфера фильма осовременена, и из-за этого выглядит еще более пугающей.

В данной статье мы обсудили сюжет серьезного романа, правда, вашему вниманию представлено лишь его краткое изложение. Альбер Камю («Чума» - далеко не единственное его произведение с философским смыслом) удивительно точно передал атмосферу зачумленного города, и каждому было бы не лишним прочитать эту книгу целиком.