Валерий кипелов интервью с пристрастием - ария: легенда о динозавре

Группа «Ария» отмечает свое 30-летие двумя большими концертами в Stadium Live 28 и 29 ноября. В них участвует и Валерий Кипелов - вокалист классического состава «Арии», более десяти лет возглавляющий собственный проект. «Лента.ру» поговорила с Кипеловым об истории первой российской профессиональной хэви-метал-команды, в которой были многотысячные стадионы и работа ночными сторожами, насмешки музыкантов андеграунда и жалобы от передовиков производства.

«Лента.ру»: «Ария» возникла на основе вокально-инструментального ансамбля «Поющие сердца». Как получилось, что советский ВИА взял и превратился в группу, играющую хэви-метал в духе сверхпопулярных в то время Iron Maiden?

Валерий Кипелов: Я пришел в «Поющие сердца» из ансамбля «Лейся, песня», в котором проработал пять лет вместе с Николаем Расторгуевым. Но в 1985 году появилась специальная комиссия, которая проверяла ансамбли, репертуар и идеологию, и многие ВИА эту комиссию не прошли. Их отправили на репетиционный период - то есть нужно было пересдавать, готовить новый репертуар.
Тогда в обязательном порядке надо было исполнять 80% песен членов Союза композиторов и 20% молодых авторов, как их называли. Мы сделали «День без выстрела» Тухманова, «Гимн демократической молодежи», «Если бы парни всей земли», но «Лейся, песня» комиссию не прошла, на нас «напряглись». По разным причинам, и по идеологическим тоже. Наступил достаточно сложный период, никто не верил, что вокально-инструментальным ансамблям вообще позволят как-то работать.
И тут мне позвонил Виктор Векштейн (продюсер и руководитель «Поющих сердец», трагически погибший в 1990 году - прим. «Ленты.ру» ). Они уже прошли просмотр, и Векштейн решил на базе «Поющих сердец» сделать отдельный проект. Он пригласил Николая Носкова, был там еще басист Алик Грановский тогда. Но Носков ушел, и пришел я, а вскоре и гитарист Владимир Холстинин. Играли мы поначалу то, что осталось от Носкова, я какие-то песни «Лейся, песня» приволок. Каким-то образом родилась песня «Тореро». Пытались искать поэтов, многие отказывались. Для нас согласились писать Александр Елин, Рита Пушкина.

Фото: Александр Поляков / РИА Новости

И вы решили играть именно тяжелую музыку?

Я всегда любил Black Sabbath, Led Zeppelin, был в курсе всех этих событий. Мы с Николаем Расторгуевым даже в «Лейся, песня» какие-то элементы рок-н-ролла пытались привносить. Так что любовь к рок-музыке всегда была, а тут тем более такие условия - просмотр мы прошли, тормозов не было. И мы уговорили Векштейна, не знаю уж, какими путями, попробовать записать альбом.
Формально мы были в составе «Поющих сердец». Ездили на гастроли, играли не пойми что. Первое отделение какой-то непонятный репертуар играли, а во втором отделении аккомпанировали Антонине Жмаковой, певице и жене Векштейна. Все лето 1985 года мы посвятили тому, что записывали свой первый альбом, который назывался «Мания величия». Векштейн послушал, песни ему понравились. Он сказал, что да, это сложно будет пробивать, поскольку это был еще непростой период, но Горбачев уже был у власти, и стало попроще с идеологией. Векштейн был человек опытный, знал, на какие струны нажать, в какие кабинеты заходить, и где-то в октябре, по-моему, вышел альбом.
Векштейн очень хотел назвать группу «Вулкан» и даже сочинил песню с таким названием. По его настоянию мы ее записали. Это был такой компромисс. Потом эту песню тактично отрезали и отдали пленку в распространение без нее. А альбом пошел под названием «Ария».

А кто предложил название?

Скорее всего, это была идея Холстинина. Очень хотелось какое-то короткое музыкальное название, может быть, напоминающее чем-то Iron Maiden. Красивое, музыкальное, емкое, удобно скандировать. Тем более, у Холстинина была гитара Aria Pro-II. Альбом облетел всю страну буквально за мгновение, и тут Векштейн узнал, что группа называется не «Вулкан», как он мечтал, а «Ария». Было выяснение отношений, и как-то мы его убедили, что «Вулкан» напоминает марку пылесоса. К тому же, был фильм про пограничного пса по кличке Вулкан.

Правильно ли называть «Арию» первой советской хэви-металлической группой?

Хотя все мы в душе любили рок-музыку, но до этого не удавалось исполнять ее на профессиональной сцене. Некоторые группы, может быть, начали играть хэви-метал в СССР раньше нас, но мы были первыми, кто стал делать это на профессиональной сцене.
Мы работали от Москонцерта. Это вызывало насмешки у музыкантов из андеграунда. Они же все считали себя настоящими, они же все из подполья, в рок-лабораториях, а мы официально, значит, работаем в Москонцерте. Но я считаю, что это была наша заслуга - мы застолбили это дело на официальном уровне.

По поводу взаимоотношений с андеграундом: Кинчев как-то в интервью сказал, что «Алиса» очень даже дружила с «Арией».

Вражды между музыкантами никакой не было. В основном это делало окружение, журналисты, в частности, Артемий Троицкий. Уж больно, я помню, он нас не любил. Считал, что хэви-метал - это музыка людей, страдающих комплексом неполноценности, поэтому они сбиваются в большие кучи, чтобы орать, скандировать. Потом Троицкий заявил, что Киркоров, наверное, более достойный человек в роке, чем я. Троицкий считал, что прогрессивные - это Бутусов с «Наутилусом Помпилиусом». Они, значит, были борцы с системой, а мы как бы нет. Но мы никогда не претендовали на эти лавры, мы никогда не были борцами с коммунистами, большевиками, никогда. Мы занимались своим делом, музыкой, а бороться было не нашей прерогативой.

Фото: Алексей Куденко / «Коммерсантъ»

А как на хэви-метал реагировали первые слушатели? Я помню, например, что в 1987 году на метал-концертах в Москве зрителям запрещалось вставать со своих мест, а тех, кто вставал и, допустим, размахивал руками, милиция выводила из зала.

Сначала бывали разные ситуации, потому что половину концерта мы играли как «Поющие сердца», а половину - как «Ария». Название «Ария» официально утвердили только в 1986 году, поэтому бывало, что люди приходили на ВИА «Поющие сердца», а получали нечто другое и возмущались. Были передовики производства, которые писали гневные письма. Жмакова им нравилась, потому что это все-таки была советская эстрада, а вот у нас были всякие нарекания, вплоть до того, что нам грозили разгоном. В конце концов в 1986 году, уже где-то осенью, было официально утверждено название, долго собирался худсовет. Саша Градский нам очень помог в этом плане, убеждал, что эта музыка тоже имеет право на существование. Нам возражали, говорили, что песни слишком агрессивные. Векштейн утверждал, что это «наш ответ Чемберлену», наш ответ на западное влияние. К тому времени у нас появились песни «Воля и разум», «Встань, страх преодолей».
К концу 1986 года мы записали уже два альбома (второй альбом назывался «С кем ты?»), и по разным причинам внутри группы возникли противоречия - и с Векштейном, и между музыкантами. К сожалению, этот состав приказал долго жить. Из первого состава остались мы с Володей Холстининым, и в 1987 году это уже была другая «Ария». Жмакова стала как бы совсем отдельно - для нее Векштейн набрал музыкантов и она тоже решила играть тяжелую музыку под названием «Спрут».

В истории «Арии» была такая синусоида: большая популярность в перестроечные годы, потом еще один взлет в начале 2000-х, а между этими пиками было время, когда про группу почти не было слышно.

Да, так. Первый всплеск был после выхода второго альбома. Тогда хэви-метал вошел в моду, и только ленивый не играл такую музыку. Даже Пугачева, по-моему, надела железные браслеты. Ротару стала тоже использовать элементы хард-рока. Это было очень модно, а потом мода начала потихонечку проходить. В 1987 году мы записали очень удачный альбом, один из самых лучших - «Герой асфальта». А наверное, уже в 1989 году популярность тяжелой музыки начала падать, появились другие приоритеты: ласковые, маленькие, большие - все, что связано с поп-музыкой. Там были фанерщики в основном, им не надо было париться со звуком, у них все было просто.
Ушлые люди вложили в них деньги, тяжело с ними было конкурировать, но мы пытались. И вот самая низкая точка синусоиды - это были 1992-1994 годы примерно, это было дно. Мы почти не работали, поскольку нам предлагали работать на «дровах» (я имею в виду аппаратуру, зал), но какие-то концерты мы пытались сделать. Мы в этот период с Дубининым работали сторожами на той же базе, на которой репетировали.
Было очень тяжело, потому что почти у всех семьи, дети, у меня двое детей было. Многие музыканты ломались и кто-то уезжал в Бельгии, Германии, Америки, думали найти себя там. Мы таких иллюзий не испытывали, поскольку трезво оценивали свои возможности, и знали, что таких музыкантов, таких групп на Западе - как собак нерезаных. Мы гнули свою линию, пытались держаться, выживать.
Наверное, с 1995 года начался подъем. Мы записали удачный альбом «Ночь короче дня», и подъем длился до 2002 года. Мы разошлись с «Арией» на самом пике популярности. У нас было все в полном порядке: гастроли, финансы, все было отлично, ничего не скажешь. Обычно это происходит, когда плохо, а мы разошлись, когда было хорошо. Наверное, это и отличает нас от других команд. Реально получился подъем, но вот не выдержали испытания медными трубами.

На что была похожа ваша первая группа «Крестьянские дети»?

Ребята играли на танцах и там был очень странный репертуар. Ну то, что на танцах играют. На самом деле там очень талантливые музыканты были, был замечательный гитарист и автор песен Дмитрий Корзюк, ныне покойный. Это больше походило на советскую эстраду, хотя мы исполняли кавер-версии Creedence, The Beatles на танцах, на свадьбах. То есть и советская эстрада и плюс еще кавер-версии, скажем так. Nazareth, Love Hurts частенько пел.

Что вы думаете о новой волне тяжелой музыки, которая появилась в 2000-х?

Мне сложно об этом судить, я не очень в этом деле разбираюсь. Больше вопрос, наверное, к музыкантам группы «Кипелов». Они помоложе, они слушают эти команды. В свое время мне не очень нравилась группа Metallica, я больше любил Judas Priest, Iron Maiden, Оззи Озборна - вот это были мои основные три группы классического хэви-метала. До этого я очень любил Deep Purple, Led Zeppelin, Pink Floyd, в свое время обожал просто группу Creedence Clearwater Revival. Это то, на чем я воспитывался.
Из всех команд, появившихся после классического хэви-метала, мне больше всего нравится Muse. У меня вся семья повернута на этой группе, на концерты ходим. Отдельные песни System of а Down нравятся, а так я все-таки предпочитаю классический хэви-метал. Хотя по жизни я вообще почти эту музыку не слушаю. Я слушаю казачьи песни, мою любимую певицу Евгению Смольянинову, народные песни, хорошую советскую эстраду. В детстве я слушал очень много оперных певцов, Лемешева, Козловского, любил народную певицу Лидию Русланову и до сих пор ее слушаю. Поэтому у моих пристрастий очень странный замес.

Он вполне логичный, потому что это тоже все мелодично и красиво.

Да, и классику обожаю на самом деле. Хожу частенько на концерты. Вот «Геликон-опера», теперь у них новый театр, буду ходить. У меня там мой зять работает и бывший вокалист группы «Мастер» Миша Серышев тоже. С удовольствием смотрел постановку «Бориса Годунова» в их камерном зале.

Многим поклонникам Кипелова, «Арии», близка фэнтези-эстетика. Сейчас в этой эстетике делается много фильмов, сериалов. Смотрите такое?

«Игрой престолов» я не проникся. Что меня зацепило сразу, так это «Властелин колец», один из любимых фильмов. Я смотрю его со своими внучками, у меня их две. Старшей 14 лет, младшей шесть. С детьми тоже, они у меня уже взрослые: дочери 35, сыну 26, консерваторию заканчивает по классу виолончели.
Мне кажется, что «Властелин колец» самый удачный фильм в этом жанре. Все остальные - «Хроники Нарнии», «Гарри Поттеры» - как-то меня не очень впечатлили, а вот это понравилось. Может, музыка, может, актеры, может, сюжет. В текстах группы «Кипелов» героика все-таки более личностная, более земная, что ли. Мне как-то не очень интересно петь исландские саги или что-то в этом духе. Хотя я там нахожу то, что можно взять и адаптировать к современности, этим я с удовольствием занимаюсь.

Рок-музыкант, певец и композитор, один из основателей "Арии" и лидер группы "Кипелов" Валерий Кипелов 12 июля отмечает 60-летие. Телефонный звонок корреспондента ТАСС застал музыканта на даче, где он проводит свой отпуск.

Исполнитель хита "Я свободен" рассказал в интервью, почему абсолютной свободы не существует, о православных священниках на рок-концертах, а также об отношениях с участниками "Арии" и новом альбоме своей группы.

Валерий Александрович, менеджер сказал, что вы на отдыхе. Если не секрет, где предпочитаете отдыхать, в родных краях или за границей?

Я отдыхаю у себя на даче в Подмосковье со своими внучками, с семьей, смотрю футбол, хожу купаться, загорать. За границей бываю только тогда, когда совмещаю это с работой.

Давайте уйдем в историю. Как так получилось, что из парня, игравшего в музыкальной школе на баяне, вырос, пожалуй, самый знаменитый рокер страны?

Сложно сказать. Мои вкусы формировались где-то лет в 10–12. Это был 1970-й год, тогда у меня не было ни магнитофона, ни винила, ни пластинок, слышал у ребят-одноклассников какие-то перезаписи. И еще я тогда очень любил играть в хоккей и на катке иногда вдруг слышал какую-то такую странную музыку, которая меня сильно цепляла.

Причем многие начинали с творчества Beatles, Rolling Stones, а я запал на группу Creedence Clearwater Revival, был впечатлен необычным голосом. Потом мне кто-то подарил пластинку с четырьмя их песнями. С этого и началась моя любовь к рок-музыке. Потом, конечно, были и Beatles, и Rolling Stones, и Slade, и Deep Purple, и Led Zeppelin - мои любимые группы.

Мы затаив дыхание каждый раз ждали выхода нового альбома, слушали некачественные записи. Все было на пленке тогда, какая-нибудь десятая перезапись...

Потом хотелось что-то исполнять самим, были самодеятельные коллективы. Я родился в Капотне, и в местном ДК была группа, с которой я познакомился на свадьбе своей сестры. Мне тогда было лет 14. Они попросили меня что-то спеть для сестры, и я спел, по-моему, "Песняров" (я и их тогда очень любил и до сих пор отношусь с огромным уважением к их творчеству), еще спел Creedence Clearwater Revival. Потом я стал с ними играть на танцах, на свадьбах, на заводских вечерах...

А параллельно учился в музыкальной школе по классу баяна, и как-то во мне это уживалось: и любовь к классике (играл на баяне и Баха, и Моцарта, ведь баян - это мини-орган), и к року, а папа в свое время привил мне любовь к народной музыке. Ее я до сих пор слушаю, люблю и иногда пою на концертах.

Потом был ВИА "Лейся, песня" - уже профессиональный коллектив. Я не переставал и тогда слушать рок, хотя пели мы с Колей Расторгуевым совсем другое: "Родная земля", "Обручальное кольцо"... Но даже там мы умудрялись делать какие-то аранжировки, напоминающие рок-музыку.

В 1985 году мне представился случай: мы не сдали очередной просмотр вокально-инструментальных ансамблей. Мне позвонил Виктор Векштейн, руководитель "Поющих сердец", который решил сделать на базе этого коллектива рок-группу. И вот мы пришли туда из разных команд, записали альбом, назвались "Ария". С этого момента я и стал петь с большой сцены такую музыку, которую мне всю жизнь хотелось исполнять.

- Тяжело уходили из группы "Ария"? Или же это было чем-то закономерным?

Конечно, это было сложным решением, поскольку я был у истоков образования группы. Работа в "Арии" была большой частью моей жизни - 17 лет. Причем были самые сложные периоды, которые мы смогли пережить: с 1992 по 1995 год, когда фактически никакой работы не было, я был сторожем на той же базе, где мы репетировали. В 2002 году был очередной подъем группы "Ария", вышел неплохой альбом "Химера". Но так сложились обстоятельства: то ли мы надоели друг другу, то ли устали.

И потом, накопилась масса каких-то внутренних противоречий во взглядах на музыку, тексты, вообще на жизнь. И были люди, которые тоже, скажем так, внесли свою лепту, - так называемые партнеры, спонсоры. А я никогда не любил влияния на музыку извне.

Можно сказать, что это и не была моя инициатива на сто процентов. Это была также инициатива людей, с которыми я ушел, - гитариста Сергея Терентьева и барабанщика Саши Манякина. Мы создали группу "Кипелов". Опять же, я сначала был против такого названия, говорил, что это будет не очень этично по отношению к другим участникам. Но они сказали, что не против, убедили, что так будет понятно, что это за группа, что мы собираемся делать.

- И как же зарождалась новая группа?

Было непросто. Конечно, не так, как во времена "Арии". Понятно, что за нашими плечами уже был определенный опыт, был музыкальный багаж, были написаны достаточно известные песни. Надо было доказать, что мы существуем, и мы целый год занимались только гастрольной деятельностью. Потом потихонечку стали готовить новый материал.

Отношения наладились не сразу, только через пять лет. Расставались мы не очень хорошо, мягко сказано. Должно было пройти время, чтобы страсти остыли. Тем более у нас постоянно возникали какие-то проблемы по поводу авторских прав, кому что принадлежит, была определенная дележка, что тоже не очень хорошо сказалось на отношениях. Но вот меня позвали на 20-летие альбома "Герой асфальта" в 2007 году.

По большому счету, делить нам было нечего: группа "Ария" занималась своими делами, мы - своими. Страна у нас большая: разъехались в разные концы - и практически не мешали друг другу в плане гастролей.

- Сейчас все конфликты позади?

Я бы не сказал, что все безоблачно, все равно возникают небольшие трения: кто-то что-то сказал в интервью... Но в общем, мы стараемся выдерживать джентльменские взаимоотношения, не поливая друг друга грязью. И это правильно. Это была огромная часть нашей жизни, и сейчас не хочется вспоминать о ней негативно. Дай бог сил и желания, может, и на 35 лет "Арии" вместе соберемся.

Группа "Кипелов" нечасто балует поклонников альбомами: 2005, 2011, 2017 годы. Это какой-то намеренный шаг в шесть лет?

Нет, просто так получается. Знаете, есть художники плодовитые, которые рисуют огромное количество картин, причем достойных картин. А мы вот не можем чаще выпускать альбомы. Может быть, из-за того, что у нас высокая планка в том, что касается музыки, текстов, аранжировок. Да и потом, с годами как-то все сложнее сочинять музыку, найти какую-то интересную тему, поскольку понимаешь, что, наверное, все уже сочинено до тебя. Тем более мы тоже находимся в определенных рамках жанра хеви-метал, и выскочить за эти рамки порой бывает сложно: тебя могут не понять.

У нас иногда выходят синглы, и мы уже думаем: "Вот сейчас и альбом будет". А нет, возникает пауза, начинаем заниматься самокопанием. И не всегда находим общий язык с нашей поэтессой Маргаритой Пушкиной, процесс затягивается, иногда до разрыва. А потом опять понимаем, что нам друг без друга не жить.

- Сейчас есть уже какие-то предпосылки для нового альбома?

Положа руку на сердце - да, есть некоторые идеи для новых песен.

Вот нас иногда обвиняют... Мне тут недавно даже сын сказал, что наш стиль называют "патриотическим зашкваром". Речь о таких песнях, как "Косово поле", "Непокоренный" (посвящена блокадному Ленинграду).

" YouTube/Kipelov"

Но они появляются не от того, что мы хотим кому-то понравиться и показать, какие мы правильные. Это не конъюнктурный ход. Эта тема на самом деле волнует меня, поскольку два моих деда погибли во время Великой Отечественной войны: один под Москвой, другой - на Волховском фронте недалеко от Великого Новгорода. Мне было смешно слышать комментарии, что якобы группа "Кипелов" написала песню-гимн родине Путина. Какая ерунда!

Есть ложный патриотизм, а есть тот, который в тебе с молоком матери. Когда ты делаешь от всего сердца, когда тебя это действительно волнует, я не вижу ничего страшного в патриотизме. Так что и новая песня, возможно, будет связана с каким-то юбилеем событий Великой Отечественной войны.

А не хотите посвятить песню современным событиям? Например, ситуации на Донбассе. Каково ваше отношение к этому вопросу?

Что касается Донбасса, пока не хотелось бы писать песни на эту тему, поскольку на самом деле она очень острая и непростая. Я считаю, что это огромная трагедия нашего времени, наших взаимоотношений с Украиной. Я знаю мнения разных музыкантов, они разделились: кто-то поддерживает, кто-то нет. У Макаревича, в частности, одна позиция, у меня - совсем иная.

- В честь своего юбилея что-то готовите? Специальную концертную программу, например?

Мы сейчас соберемся, обязательно обсудим. Всегда хочется чем-то по-хорошему удивить наших поклонников, как с теми же русскими народными песнями. Когда мы впервые их запели в сопровождении женского фольклорного коллектива на концерте, было интересно наблюдать за реакцией людей, с какими глазами они слушали! Надеюсь, сделаем какой-то кавер и сыграем какую-то давно забытую песню. Может, пригласим кого-то. Хочется, чтобы концерт был не проходным, неординарным.

Будем выступать в Stadium 1 декабря - уже не так далеко от Нового года. Хочется, чтобы у людей было хорошее настроение.

Многие представители отечественного тяжелого рока изо всех сил стараются подражать западным коллегам, например Оззи Осборну, уходя, скажем так, в мистицизм: черепа, оккультная символика и все такое. Вы же отказались даже от исполнения песни "Антихрист", смысл которой поклонники поняли неверно. Как складываются ваши отношения с Церковью и религией в целом сейчас?

Я не воцерковленный человек, хотя считаю себя православным. Стараюсь по возможности жить по христианским заповедям, насколько хватает сил. Конечно, все мы несовершенны, но хочется быть лучше.

Меня часто приглашают в храмы. Как ни странно, на наши концерты приходят батюшки. Я даже интересовался: нет ли запрета? Батюшки спрашивали у высших церковных иерархов, и они сказали, что никаких противоречий нет. Конечно, они приходят не в рясах, а в гражданской одежде.

Потом, много поклонников, молодых ребят дарят иконы, и я часто с ними общаюсь и на тему религии, и вообще о жизненных обстоятельствах, в которые они порой попадают.

Я считаю (и это мой личный взгляд), что Церковь - это один из оплотов существования русского человека. Но я не люблю крайних взглядов, экстремистов как с одной, так и с другой стороны. Бог есть любовь - вот это самое главное, что я пытаюсь в себе сохранить.

А почему согласились на участие в российской версии рок-оперы "Иисус Христос - суперзвезда"? Эта работа наделала много шума, например православные активисты пытались запретить ее в Омске.

Я не люблю выражения "православные активисты", для меня это как-то странно звучит. Я знаю, что есть люди, которые, как они говорят, пытаются защищать историю веры. Я не всегда с ними согласен. Например, эту оперу я знаю лет с 15 и абсолютно ничего там не увидел такого, что противоречило бы христианству. И музыка была потрясающая, и сюжет выбран библейский. Я знаю примеры, что люди и к вере приходили благодаря этой опере, вообще какие-то открытия для себя делали.

Вот была история с другой оперой - с постановкой "Тангейзера" в Новосибирске. Честно скажу, это мне не понравилось: взяли сюжет и исказили. Но это мое личное мнение, и опять же, я против каких-то запретов. Люди у нас неглупые и сами разберутся, что хорошо, а что плохо.

- Давайте завершим на философской ноте. Что для вас лично "свобода"?

" YouTube/Kipelov"

Меня часто спрашивают и о той песне, и о свободе. Я думаю, что абсолютно свободным быть невозможно. Ты живешь в определенной среде, есть обязательства и перед близкими, и перед музыкантами, и перед теми, кто тебя слушает. Может, это пафосно сказано, но это огромная ответственность, потому что каждое слово, которое звучит со сцены, бывает, по-разному отзывается.

Свобода - это для меня свобода творчества. Та атмосфера, в которой сейчас работает группа "Кипелов", позволяет нам быть свободными. У нас нет продюсеров, которые бы на нас давили, навязывали бы гастрольный график, корпоративные выступления. Мы сотрудничаем с замечательной компанией "Мельница", с которой мы находим общий язык. И мы себя считаем свободными людьми: едем туда, куда хотим, сочиняем музыку, которую считаем нужной.

Вот это для меня свобода - свобода высказывать свои мысли. Но я считаю, что твоя свобода должна заканчиваться там, где начинается свобода другого. Это важно

Беседовала Анастасия Силкина

Сегодня, 12.07.2013, Валерию Кипелову, рок-музыканту, бывшему солисту группы «Ария», автору популярнейшей песни «Я свободен» и основателю собственной группы «Кипелов», исполняется 55 лет. Сейчас он продолжает усиленно работать: дает концерты, выступает на различных фестивалях и готовится к записи нового альбома. «Труд» расспросил юбиляра о его планах в музыке и в жизни.

– Как идет работа над новым альбомом?

– Загадывать трудно, у нас и предыдущий альбом писался достаточно долго. Сейчас вообще проблемы с выпуском больших альбомов, поэтому мы, возможно, пойдём по другому пути и будем писать макси-синглы, то есть альбомы максимум по три песни. И таким образом ускорим этот процесс.

– Какие песни войдут в альбом?

– У нас есть баллада, оставшаяся со времен написания альбома «Жизнь вопреки». Музыкальный материал уже записан, но текста нет. Мы с Ритой (Маргаритой Пушкиной – автором многих песен «Арии» и «Кипелова» - «Труд».) очень щепетильно относимся к написанию текстов, и поэтому та песня так и не вписалась в альбом. Но, думаю, выйдет на одном из макси-синглов. Но финальный состав еще не определен. Мы сейчас переезжаем на новую базу – и уже там будем решать все вопросы.

– Вы работаете с кем-нибудь из иностранных музыкантов? Вообще, группа «Кипелов» рассчитывает на западную аудиторию?

– Предложения есть, причем достаточно много, но мы не рассчитываем на западную аудиторию. Многие наши коллеги, в том числе и группа «Ария», часто ездят за рубеж – в Германию, США, Финляндию... Но эти предложения строятся на том, чтобы петь для наших бывших соотечественников, меня это не устраивает. А чтобы завоевать западный рынок, надо петь на английском языке, и кто-то еще должен заниматься твоей раскруткой. Но зачем нам западная публика? Мы абсолютно русский коллектив, который работает для своей аудитории. Мы востребованы здесь, нас любят здесь. А так, в октябре, например, поедем в Израиль. Но эта поездка – скорее отдых, совмещенный с гастролями.

– Вы производите впечатление очень спокойного человека.

– Наверное, спокойствие – это признак опыта. Мне хочется быть примером для своих детей, для внучек, которые, кстати, уже достаточно взрослые барышни – одной 12, другой – четыре. После больших фестивалей, когда отдаешь огромное количество энергии, самый лучший способ восстановиться – заняться спортом. Я дал себе зарок каждый день полтора-два часа заниматься зарядкой. Пока его соблюдаю, может, если умирать буду, то дам себе какое-нибудь послабление. Природа дает спокойствие: дача, лес, озеро…

– Знаю, что интересуетесь футболом. Часто ли ходите на матчи?

– К сожалению, смотреть получается не часто. В свое время фан-клуб «Спартака» подарил мне абонемент на сезон, но выбраться так и не получилось. Правда, в последнее время внутренний чемпионат интересует меня все меньше. Есть неплохие футболисты, но когда я смотрю западные чемпионаты, то понимаю огромную разницу между нашей лигой и их, хотя я и огромный патриот. Какая там самоотдача! А здесь так мало ярких матчей, как будто футболисты даже играть не хотят. А те, кто хочет, уезжают за границу.

– Как вы относитесь к тому, что сейчас многие «металлические» группы оказались в разряде «неформат» и, чтобы выйти из него, начинают выступать на попсовых фестивалях и участвовать в разных телешоу?

– Я лично на телешоу не хожу – это не мое. Там все искусственно, всегда возникает ощущение, что гости что-то недоговаривают. Сидеть там, надувать щеки – зачем? Только время терять. Помню, меня однажды пригласили на программу, где обсуждали влияние алкоголя, выясняли, кто виноват – государство или сам человек. Это было интересно, мне было что сказать, но мою реплику в итоге вырезали. После этого я понял, что на подобные передачи ездить не буду.

Что касается попсовых фестивалей, то на них я тоже не выступаю, да нас и не приглашают. Была история, когда нас позвали на премию «Муз-ТВ», еще в 2004 году, когда она только зарождалась, и ребята еще не определились с форматом. Мы хотели выступить вживую, но нам не дали.

То, что металл стал неформатом, да, обидно. Такие группы не крутят по радио, разве что «Наше радио» иногда ставит что-то. Хотя мы и там стоим особняком. Но это, наверно, традиция: «Ария», я – мы постоянные участники «Нашествия». Но меня это не смущает: у поп-звезд целый штаб пиарщиков, имиджмейкеров, мы этим не пользуемся, у нас другие методы. От сердца к сердцу, что называется. Мы смотрим нашим зрителям прямо в глаза.

– Сейчас некоторые ваши коллеги идут в политику: Паук, например, стал кандидатом в мэры Москвы. У вас нет политических амбиций?

– Нет, не хочу. Каждый человек должен заниматься своим делом. Я глубоко убежден, что нашей стране не нужны потрясения. У меня есть масса претензий к Кремлю, но я понимаю, что у огромной страны – огромные проблемы, решение которых требует большого коллектива и большого опыта, и зачем в это лезть людям, которые ничего в этом не понимают, не знаю. Я не хочу лезть в политику. Когда ты в политике, ты не самостоятелен, а я очень дорожу своей свободой и тем, что надо мной нет начальников.

28.09.2006

26 сентября в ДК «Зеленоград» состоялся большой сольный концерт группы «Кипелов». Поклонники тяжелой музыки из Зеленограда, Москвы и Московской области энергично и шумно поддерживали своих любимцев, зал Дворца Культуры, отвыкший от рок-н-ролльной удали, сотрясался, но выстоял. Перед концертом Валерий Кипелов дал интервью нашему корреспонденту Алексею Коблову.

— С чего началась группа «Кипелов»?
- Можно сказать, что у нас разные точки отсчета. Если считать от первого концерта, то первый концерт группы «Кипелов» состоялся 11 октября 2002 года в Питере, во Дворце Спорта, на Малой арене. А репетировать мы начали где-то в июле, у меня 12 июля день рождения. Я считаю, что начало - все-таки октябрь. Первый концерт, вот с этого момента можно и считать. (Прим. автора: на официальном сайте www.kipelov.ru указано 11 сентября 2002 года).

- Получается, что вы работаете уже около четырех лет?
- Да, четыре года.

- За это время у вас менялся состав, а вышла только одна «номерная» пластинка?
- Да, это было как раз год назад. В октябре появился альбом «Реки Времен». Просто в связи с тем, что менялись музыканты, на которых, понятно, делалась ставка, это и Маврин, и Терентьев, я могу сказать, что, в принципе, материал долго готовился, и они к этому альбому приложили руку, участие, мы с Терентьевым в свое время делали аранжировки такой песни, как «Дыханье Тьмы», с Мавриным - его песня «Пророк» вошла в этот альбом. Так что их участие там тоже было. Но так случилось, нас судьба развела.

- Вы до сих пор играете на концертах песни из репертуара «Арии»?
- Да, играем. В основном те, которые или по авторству принадлежат мне, либо они нейтральные, не принадлежат теперешнему составу «Арии», например, «Воля и Разум». «Встань, Страх Преодолей» - это песня Большакова на стихи Елина. Вообщем, есть такие песни, которые исполняют до сих пор и они, и мы.

- У вас по этому поводу не было никаких конфликтов?
- Ну, были какие-то определенные конфликты. На концертах мы эти песни играем, а когда спустя год после образования группы «Кипелов» вышел наш концертный альбом, там возникли проблемы по авторству. Поскольку поэт Александр Елин передал права на песню «Воля и Разум» и на все другие, которые ему принадлежали, и которые он написал для группы «Ария», Продюсерскому Центру Игоря Матвиенко - вот здесь возникли проблемы. У нас была своя схема оплаты, и все это немножко из-за денег приключилось. Как-то разрулили эту проблему.

- Вы поддерживаете отношения с кем-то из музыкантов «Арии»?
- (Глубоко вздыхает). Нет. Из нынешнего состава - нет.

- А с теми, кто раньше играл?
- Да, и с Грановским, хотя мы не так часто видимся, с Андреем Большаковым - в большей степени, мы чаще встречаемся. Он помогал нам и в поддержке концерта, который проходил у нас в Москве, в Лужниках, в мае, помогал нам с информацией, размещал в своих изданиях информацию о группе, и, вообще, морально поддерживал, даже принимал непосредственное участие в шоу. Он вместе с Юрием Соколовым помогал нам с шоу, очень хотелось, чтобы все это было достойно сделано. Поэтому роль его большая.

- Вас называют одним из лучших голосов на российской рок-сцене. Я знаю, что вы пели в советское время в вокально-инструментальных ансамблях. Вам это как-то помогло?
- Да, пять лет пел в ВИА «Лейся, Песня!». С 1980 по 1985 год.

- Вы не любите про это вспоминать?
- Нет, почему, я всегда об этом говорю, я это не скрываю. Многие свое участие в ВИА как-то вуалируют, считают, что это была попса, популярная музыка. Я абсолютно нигде и никогда это не скрывал, никаких сведений о себе, поскольку для меня это был огромный опыт. Благодарен этой группе, за пять лет я даже не могу сосчитать количество концертов, которые мы сыграли. Тогда же не было никаких фонограмм, все играли вживую.

- Так вы, возможно, и в Зеленограде с «Лейся, Песня» выступали?
- Сто процентов.

- Наверное, на танцплощадках?
- Нет, на танцплощадках мы не играли никогда. Играли именно в этом Дворце Культуры в начале восьмидесятых. Я благодарен тому, что мы тогда познакомились с Колей Расторгуевым. Пять лет мы с ним жили вместе в одном гостиничном номере и вместе работали.

- А сейчас вы с ним общаетесь?
- Общаемся постоянно, дружим.

- Наверное, у тогдашней эстрады кастинг был пожестче, чем сейчас?
- Я бы не сказал, что пожестче. Тогда не решали деньги. Были какие-то достаточно известные группы: «Веселые Ребята», «Поющие Сердца», много-много вокально-инструментальных ансамблей. Они все принадлежали к каким-то филармониям. И деньги там, в принципе, ничего не решали. Мы пришли в уже готовый коллектив «Лейся, Песня», он был достаточно известен, раскручен, они массу шлягеров выпустили к тому времени. Немножко все это пошло вниз, потому что восьмидесятые годы - это начало расцвета рок-музыки, появились несколько другие группы. Но мы успешно работали, за пять лет я не помню, чтобы у нас были концерты, на которых не было аншлагов. Мы работали по три, а то и по пять концертов в день, рекорд у нас был - семь концертов за один день. В месяц мы играли порядка пятидесяти-шестидесяти концертов. Сейчас, конечно, это какие-то запредельные цифры, никто в это не верит. И это огромный был опыт, который нигде не приобретешь. Поэтому молодые группы могут просто нам завидовать. На самом деле, при теперешнем положении вещей такое количество концертов, такой опыт сложно приобрести.

- Вы и сейчас много работаете, как группа «Кипелов»?
- Много работаем, много гастролируем. Сейчас, в среднем, концертов восемь-десять в месяц, бывает по-разному, это в среднем.

- А за рубежом вы выступаете?
- Нас туда, на самом деле, не очень тянет. Мы выезжали и выезжаем, но скорее мы рассматриваем это в качестве какого-то отдыха. В Израиль почти каждый год ездим.

- То есть, основные поездки - это Россия и бывшие республики Советского Союза?
- Да, конечно. Достаточно серьезных предложений, чтобы куда-то поехать в большой тур за рубеж нет. Как правило, все группы об этом шумят, но они работают в клубах, и для своих бывших соотечественников, в Германии, в прибалтийских странах, в Швеции, в Финляндии. Я знаю, многие наши группы выезжают, но я не знаю, нам здесь больше нравится. Кроме того, мы не поем по-английски. Условия у нас здесь совсем другие, поэтому мы себя чувствуем вполне нормально, поем на понятном языке, для своих. Я не вижу смысла ездить туда.

- Валерий, что вам нравится в кино, в музыке, за последнее время и вообще?
- Я, все-таки, предпочитаю отечественные фильмы. С огромным удовольствием пересматриваю старые фильмы, очень люблю их, с нашими великими артистами: Евстигнеевым, Леоновым, Куравлевым. Сейчас появляются вроде бы неплохие фильмы, но все это либо подражание Голливуду, либо упор сделан на «экшн», на съемки, на компьютерную графику. Посмотрел я «Мастер и Маргарита», есть у меня определенные претензии к тому фильму. Хотя человек, который за это взялся, Бортко, вот его фильм «Собачье Сердце» мне больше понравился. Я считаю, что в нем он целиком и полностью отразил все. С «Мастером и Маргаритой» вопрос спорный, поскольку такое произведение отразить в кинематографе - это так сложно.

Из музыки - у меня, честно говоря, такое удручающее впечатление. Если я слушаю какие-то группы - да, все научились здорово играть, все здорово записываются, я имею в виду зарубежные команды, не наши, не отечественные. У нас у всех это большая проблема. Я не слышал ни одной группы, которая была бы записана на уровне тех, западных команд, даже сравнивая со Швецией, с Финляндией, а не с первым эшелоном. Все здорово играют, у всех аранжировки классные, но так, чтобы «вставило», по большому счету… Такое впечатление, что есть какой-то определенный застой.

Интересные группы появляются, вот мне «Muse» очень нравится, хотя это совсем отличается от того, чем занимаемся мы. Я жду нового альбома Оззи Осборна. Обещали его к концу года, интересно, чем старик порадует, потому что он не так часто делает альбомы. А если делает, то делает по-настоящему. Могу сказать, что из последних концертов мне очень понравился «Judas Priest», я давно мечтал сходить, увидеть их вживую. Причем это одна из команд, на которую всегда ориентировались, и «Ария», и, теперь, мы. Это были «Iron Maiden», «Judas Priest», Оззи Осборн - вот, пожалуй, эти три коллектива, мы всегда пытались работать в этом же стиле, делать аранжировки, мы много чему учились у них. Последний альбом Брюса Дикинсона мне очень понравился, больше, чем «Iron Maiden», скажем так. Мне больше нравится его сольное творчество. А так, чтобы «ах!», как раньше было, выходит альбом, все ждут его - сейчас такого, к сожалению не получается. Одна, две, три песни максимум, потом - все не очень интересно. Так же могу сказать по поводу последнего альбома «Iron Maiden», все, что уже было миллион раз, все повторяется. Ничего нового. Да, все хорошо спето, сыграно, люди профессиональные, что говорить. Но музыка уже стала неинтересной.

Поэтому с тревогой я заглядываю в будущее, поскольку нам предстоит сейчас садиться записывать альбом, точнее, работать над ним, записывать пока рано. Хотелось бы, чтобы в музыкальном плане он был не хуже, чем, по крайней мере, тот альбом, который мы сделали год назад. Этого очень бы хотелось, я вот сейчас слышал, вышел новый альбом группы «Ария» - ну, тоже есть свои проблемы, как и у всех у нас. К сожалению, мы чего-то достигли, а чего-то - не можем, в плане, хотя бы даже звукозаписи. Но попробуем его, все-таки записать там, за границей, потому что, к сожалению, здесь не получается нормальной записи.

- Спасибо. Удачи вам.
- Спасибо. Счастливо.

Фоторепортаж с концерта группы «Кипелов», фото Олега Беликова .

Благодарим за помощь в организации интервью администрацию Дворца Культуры и директора группы «Кипелов» Рину Ли.

Валерий Кипелов о «Мании величия» и комплексе неполноценности

Фото: Виктор Погонцев / Russian Look

Я пришел в «Поющие сердца» из ансамбля «Лейся, песня», в котором проработал пять лет вместе с Николаем Расторгуевым. Но в 1985 году появилась специальная комиссия, которая проверяла ансамбли, репертуар и идеологию, и многие ВИА эту комиссию не прошли. Их отправили на репетиционный период - то есть нужно было пересдавать, готовить новый репертуар.

Тогда в обязательном порядке надо было исполнять 80% песен членов Союза композиторов и 20% молодых авторов, как их называли. Мы сделали «День без выстрела» Тухманова, «Гимн демократической молодежи», «Если бы парни всей земли», но «Лейся, песня» комиссию не прошла, на нас «напряглись». По разным причинам, и по идеологическим тоже. Наступил достаточно сложный период, никто не верил, что вокально-инструментальным ансамблям вообще позволят как-то работать.

И тут мне позвонил Виктор Векштейн (продюсер и руководитель «Поющих сердец», трагически погибший в 1990 году - прим. «Ленты.ру»). Они уже прошли просмотр, и Векштейн решил на базе «Поющих сердец» сделать отдельный проект. Он пригласил Николая Носкова, был там еще басист Алик Грановский тогда. Но Носков ушел, и пришел я, а вскоре и гитарист . Играли мы поначалу то, что осталось от Носкова, я какие-то песни «Лейся, песня» приволок. Каким-то образом родилась песня «Тореро». Пытались искать поэтов, многие отказывались. Для нас согласились писать Александр Елин, Рита Пушкина.

Фото: Александр Поляков / РИА Новости. Олимпийская деревня. В клубе-кафе «У фонтана». Дискотека. Выступает рок-группа «Ария». 1988 год

И вы решили играть именно тяжелую музыку?

Я всегда любил , Led Zeppelin, был в курсе всех этих событий. Мы с Николаем Расторгуевым даже в «Лейся, песня» какие-то элементы рок-н-ролла пытались привносить. Так что любовь к рок-музыке всегда была, а тут тем более такие условия - просмотр мы прошли, тормозов не было. И мы уговорили Векштейна, не знаю уж, какими путями, попробовать записать альбом.

Формально мы были в составе «Поющих сердец». Ездили на гастроли, играли не пойми что. Первое отделение какой-то непонятный репертуар играли, а во втором отделении аккомпанировали Антонине Жмаковой, певице и жене Векштейна. Все лето 1985 года мы посвятили тому, что записывали свой первый альбом, который назывался «Мания величия». Векштейн послушал, песни ему понравились. Он сказал, что да, это сложно будет пробивать, поскольку это был еще непростой период, но Горбачев уже был у власти, и стало попроще с идеологией. Векштейн был человек опытный, знал, на какие струны нажать, в какие кабинеты заходить, и где-то в октябре, по-моему, вышел альбом.

Векштейн очень хотел назвать группу «Вулкан» и даже сочинил песню с таким названием. По его настоянию мы ее записали. Это был такой компромисс. Потом эту песню тактично отрезали и отдали пленку в распространение без нее. А альбом пошел под названием «Ария».

А кто предложил название?

Правильно ли называть «Арию» первой советской хэви-металлической группой?

Мы работали от Москонцерта. Это вызывало насмешки у музыкантов из андеграунда. Они же все считали себя настоящими, они же все из подполья, в рок-лабораториях, а мы официально, значит, работаем в Москонцерте. Но я считаю, что это была наша заслуга - мы застолбили это дело на официальном уровне.

Вражды между музыкантами никакой не было. В основном это делало окружение, журналисты, в частности, Артемий Троицкий. Уж больно, я помню, он нас не любил. Считал, что хэви-метал - это музыка людей, страдающих комплексом неполноценности, поэтому они сбиваются в большие кучи, чтобы орать, скандировать. Потом Троицкий заявил, что Киркоров, наверное, более достойный человек в роке, чем я. Троицкий считал, что прогрессивные - это с «Наутилусом Помпилиусом». Они, значит, были борцы с системой, а мы как бы нет. Но мы никогда не претендовали на эти лавры, мы никогда не были борцами с коммунистами, большевиками, никогда. Мы занимались своим делом, музыкой, а бороться было не нашей прерогативой.

Фото: Алексей Куденко / «Коммерсантъ» / «Ария» выступает на рок-фестивале «Нашествие», 2001 год

К концу 1986 года мы записали уже два альбома (второй альбом назывался «С кем ты?»), и по разным причинам внутри группы возникли противоречия - и с Векштейном, и между музыкантами. К сожалению, этот состав приказал долго жить. Из первого состава остались мы с Володей Холстининым, и в 1987 году это уже была другая «Ария». Жмакова стала как бы совсем отдельно - для нее Векштейн набрал музыкантов и она тоже решила играть тяжелую музыку под названием «Спрут».

Ушлые люди вложили в них деньги, тяжело с ними было конкурировать, но мы пытались. И вот самая низкая точка синусоиды - это были 1992-1994 годы примерно, это было дно. Мы почти не работали, поскольку нам предлагали работать на «дровах» (я имею в виду аппаратуру, зал), но какие-то концерты мы пытались сделать. Мы в этот период с Дубининым работали сторожами на той же базе, на которой репетировали.

Было очень тяжело, потому что почти у всех семьи, дети, у меня двое детей было. Многие музыканты ломались и кто-то уезжал в Бельгии, Германии, Америки, думали найти себя там. Мы таких иллюзий не испытывали, поскольку трезво оценивали свои возможности, и знали, что таких музыкантов, таких групп на Западе - как собак нерезаных. Мы гнули свою линию, пытались держаться, выживать.

Наверное, с 1995 года начался подъем. Мы записали удачный альбом «Ночь короче дня», и подъем длился до 2002 года. Мы разошлись с «Арией» на самом пике популярности. У нас было все в полном порядке: гастроли, финансы, все было отлично, ничего не скажешь. Обычно это происходит, когда плохо, а мы разошлись, когда было хорошо. Наверное, это и отличает нас от других команд. Реально получился подъем, но вот не выдержали испытания медными трубами.

Фото: «Огонек» / «Коммерсантъ» / «Ария», 1990-е годы

На что была похожа ваша первая группа «Крестьянские дети»?

Ребята играли на танцах и там был очень странный репертуар. Ну то, что на танцах играют. На самом деле там очень талантливые музыканты были, был замечательный гитарист и автор песен Дмитрий Корзюк, ныне покойный. Это больше походило на советскую эстраду, хотя мы исполняли кавер-версии , на танцах, на свадьбах. То есть и советская эстрада и плюс еще кавер-версии, скажем так. , Love Hurts частенько пел.

Что вы думаете о новой волне тяжелой музыки, которая появилась в 2000-х?

Из всех команд, появившихся после классического хэви-метала, мне больше всего нравится Muse. У меня вся семья повернута на этой группе, на концерты ходим. Отдельные песни System of а Down нравятся, а так я все-таки предпочитаю классический хэви-метал. Хотя по жизни я вообще почти эту музыку не слушаю. Я слушаю казачьи песни, мою любимую певицу Евгению Смольянинову, народные песни, хорошую советскую эстраду. В детстве я слушал очень много оперных певцов, Лемешева, Козловского, любил народную певицу Лидию Русланову и до сих пор ее слушаю. Поэтому у моих пристрастий очень странный замес.

Он вполне логичный, потому что это тоже все мелодично и красиво.

Мне кажется, что «Властелин колец» самый удачный фильм в этом жанре. Все остальные - «Хроники Нарнии», «Гарри Поттеры» - как-то меня не очень впечатлили, а вот это понравилось. Может, музыка, может, актеры, может, сюжет. В текстах группы «Кипелов» героика все-таки более личностная, более земная, что ли. Мне как-то не очень интересно петь исландские саги или что-то в этом духе. Хотя я там нахожу то, что можно взять и адаптировать к современности, этим я с удовольствием занимаюсь.

Беседовал Александр Зайцев