Григорий Богослов. Слово о мире, произнесенное в присутствии отца после предшествовавшего молчания по случаю воссоединения монашествующих. Богиня молчания

Время Господу действовать: закон Твой разорили (Пс. 118: 126)

«Время Господу действовать» может означать, что пришло время сделать нам что-нибудь для Господа . Правильным толкованием, однако, является такое: «Время действовать и Тебе, Господи» . Человеческий опыт подтверждает это: как псалмы Давидовы, так и наша повседневная жизнь говорят о том, что всякий человек в своей жизни на опыте постигает великую тайну — тайну молчания Божия .

Часто нам кажется, что Бог молчит. А еще точнее — что Бог отсутствует. Часто мы ищем Бога и хотим, чтобы Он сделал что-нибудь, но Он не делает ничего и позволяет событиям развиваться так, как они развиваются, а это развитие может быть для нас драматичным, трагичным, нас может душить несправедливость, скорбь, но, несмотря на это, Бог молчит . Он не вмешивается и ничего не делает.

Естественно, в человеке закипает протест, он как бы хочет сказать Богу: «Почему Ты не делаешь ничего?! Почему Ты не действуешь?! Почему не вмешиваешься и не останавливаешь это, всю эту несправедливость , ведь Ты видишь ее и она против Твоего закона?» Однако Бог молчит.

Бог всегда действовал так. Бог вершил Свои дела в молчании . Он являлся в мире, но в то же время словно отсутствует в том, что происходит в этом мире, и не только в личной жизни человека, но даже в жизни Церкви.

Когда мы читаем жития святых и особенно мучеников первых веков христианства (да и нашего времени), мы видим вот что. Были такие христиане, которых преследовали, которые мученически страдали и кровью заплатили за свою веру во Христа. Были периоды, когда казалось, что Церковь вот-вот рухнет, что враги Церкви достигли апогея своей мощи, силы и славы, а Церковь падает до самого нижнего предела бессилия и унижения. Кто-нибудь сказал бы: «Почему же Бог не вмешивается, почему еретики торжествуют? Почему при врагах Церкви дела идут хорошо, а при нас ничего хорошего нет и вместо благ мы катимся ко всё худшему и худшему?» Потому, думаю, что нас, посланников, Бог поставил последними, как бы приговоренными к смерти, ибо мы сделались позорищем для мира — для ангелов и человеков . Последними людьми, самыми униженными оказались мы, апостолы.

Бог так действует в нашей жизни. Почему? Потому что Он хочет изменить образ нашего мышления, хочет, чтобы в нас включилось покаяние , изменение ума и самого образа нашего мышления, чтобы мы отошли от мирского образа мыслей и вошли в Божий образ мыслей, который есть жертва, любовь и кеносис за другого человека.

Подумайте и увидите, что Сам Господь в Своей земной жизни поступал так, когда был пойман, предан в руки людей и уничижил Себя самым унизительным образом. Тогда святой апостол Петр, руководствующийся человеческими критериями, хотел отрезать ухо слуге, чтобы проявить доблесть и исполнить свою волю, но Христос укорил его и сказал:

— Постой, ты что, думаешь, что Я не могу защитить Себя? Если захочу, Я защищу Себя и могу представить здесь 12 тысяч ангелов, чтобы они защитили Меня , но Я не хочу этого и не нуждаюсь в человеческой защите. Я добровольно предаю Себя на смерть, не противясь происходящему.

Естественно, подобное происходит в жизни каждого из нас, всех без исключения, тогда в душе действительно рождается такое чувство, что Бог больше не может молчать: «Боже, сделай же наконец что-нибудь! Восстань, пробудись!»

У нас на Кипре многие думают, что богослужение в Великую субботу утром — это и есть Воскресение, когда мы поем: «Воскресни, Господи, суди земли» . Но это не значит, что Христос воскрес тогда, это просто молитва Церкви, в которой мы молим Бога воскреснуть: «Восстань, воскресни наконец, не будь столь безмолвен, унижен, сокрыт во Гробе». Это человеческое ожидание, наше желание того, чтобы что-то произошло. И хорошо, что мы не боги. Ведь если бы мы были богами, мы за пару минут перевернули бы весь мир с ног на голову ! Мы осудили бы всех и посадили на скамью подсудимых — по-человечески!..

Вспоминаю, как однажды, когда я был молодым диаконом, произошло нечто, и я реагировал подобным образом:

— Ну, что это такое?! Этот человек должен быть наказан, его надо поставить на место, пусть он понесет такое-то наказание!

Старец, естественно, слушал меня, качал головой и ничего не говорил. А я сказал что-то из тех обычных слов, которые мы говорим, когда нас переполняет чувство несправедливости.

На другой день во время литургии читали Евангелие, в котором повествуется, как однажды Христа изгнали из одного города, и Он ушел, а ученики сказали Ему:

— Учитель, хочешь, мы помолимся, чтобы огонь сошел с неба и сжег их? Ведь они Тебя гонят!

Они уже совершили к тому времени некоторые чудеса как Христовы апостолы и думали, что поскольку Христос этого не делает, то лучше им самим помолиться, чтобы сошел огонь с неба и сжег жителей того города. Ведь те были грешными и неправедными, а они-то сами были «за справедливость».

И вот «случилось» это евангельское чтение.

Христос ответил им:

— Вы не знаете, какого вы духа! Вы еще не поняли, какого вы духа и какого духа мы. Я пришел не губить души человеческие, но спасать людей .

Как только я прочел Евангелие, старец остановил меня в церкви и сказал:

— Прочитай его еще два-три раза, что понять смысл сначала тебе самому, а затем и другим!

Действительно, это великое дело — изменить способ, которым мы мыслим, отстраниться от мирской справедливости и вступить в Божию справедливость, где Бог действует совсем по-другому, как Отец, желающий спасти всех людей , даже диавола. А мы функционируем как люди, желающие установления своей справедливости:

— Посмотри, он же меня мучает, тиранит, он угрожает моей жизни, хватит уже! Я не выдерживаю, не могу больше, закрой же ему рот! Или схвати его за горло! Ну, хорошо, я не говорю: «Убей его», но уж если он умрет, я не заплачу.

В житии святого апостола Карпа, жившего в Риме и благовествовавшего Евангелие , говорится, что там был некий еретик-обманщик, притворявшийся христианином, и был он таким красноречивым и ловким шарлатаном, что всё время чинил апостолам препятствия, и им не удавалось проповедовать. Христиане хотели сделать что-нибудь духовное, а он шел и всё проваливал, и они, как люди, вознегодовали.

Молясь, святой апостол Карп имел видение в Святом Духе. Он увидел бездну, над которой висел тот еретик, буквально разорявший дело Церкви. Еретик дрожал и весь трясся, а бездна в любой момент готова была его поглотить.

— Ну, — сказал сам себе святой апостол Карп, — в конце же концов! Пусть он упадет туда, чтобы мы наконец вздохнули свободно! Сколько еще он будет терзать нас, он же просто измучил нас!

И как только произнес эти слова, он увидел перед собой распятого Христа, Который сказал ему:

— Посмотри, Я снова готов распяться за этого человека. А тебя, если будешь продолжать в таком же духе, Я отправлю в бездну! Если будешь продолжать думать так и не поймешь, Кто Мой Дух и какой дух должен иметь ты!

Это действительно трудно, но Церковь своим исцеляющим действием совершает это изменение, а более всего совершает его Сам Бог, Который действует, как знает, и в конечном счете это нам помогает. Иногда проходят долгие годы, а Бог вообще не говорит и попускает человеку терзаться, пока тот не изменит свой образ жизни. И нас разрывает это чувство — чтобы Бог в конце концов восстал и прекратил наши терзания.

Передо мной лежит один еще неопубликованный текст. Однажды некая семья поехала к старцу Софронию (Сахарову), этому святому человеку, в Эссекс, в Англию, к этому святогорскому старцу, описавшему жизнь преподобного Силуана Афонского, поистине современного святого. У этих людей была большая проблема с ребенком, у него была врожденная неизлечимая болезнь, и они действительно несли тяжкий жизненный крест. Ребенок этот был у них единственным. Жизнь их была сплошным мучением.

Пошли они к старцу Софронию, заплакали, открыли свою боль и скорбь, попросили сказать им несколько слов, и, помолясь, он с огромным состраданием рассказал им кое-что из своей жизни, что они тут же записали. Показали затем ему записанное, и старец подписал внизу: «Точно так я и говорил».

Он был русским и безупречно говорил по-гречески, на кафаревусе . Это небольшой текст, в нем он рассказывает о собственном жизненном опыте. Я зачитаю его вам, чтобы вы увидели, как драматично переносили святые это молчание Бога в своей жизни; в конечном счете, это и было ключом, помогшим им открыть дверь к святости. Старец сказал им следующее:

«57 лет я ношу рясу, и мне кажется, что я старался не быть нерадивым к моему спасению, с великим страхом и слезами я всегда молил Бога, чтобы Он стал для меня солнцем, чтобы Он простил мне все грехи и не отринул меня от подножия Своих ног.

Я старался, по силе своей, не обидеть никого на земле, и чтобы Бог скорее дал мне мужество служить как можно б о льшим людям, не ожидая от них никакой отдачи — ни материальной, ни духовной, но лишь от Бога чая благодати на прощение грехов. И при всём том за всё это время (более половины века) я не знал ни мира, ни безопасности, но всегда чувствовал рядом с собой какую-нибудь опасность или, по меньшей мере, — неблагоприятное отношение (ко мне)».

Действительно, жизнь этого старца была запечатлена сильным отвержением его со стороны людей, но великими дарованиями со стороны Бога.

«Что бы я ни начинал делать, даже малейшее дело, почти всегда наталкивался на непреодолимые препятствия. Двери мира сего, почти все, были всегда закрыты предо мною».

Представьте себе человека, который 57 лет старается творить Божие дело, а все двери мира сего закрыты для него! Что бы он ни начинал делать, встречал огромные препятствия.

«Я состарился и так и не понял смысла всех этих испытаний — то есть проявление ли они гнева Божия ко мне, грешному, или тут происходит что-то другое? Всё, что я переношу, — препятствия, напасти и т. д., — случается, потому что Бог разгневан на меня из-за того, что я грешен, или что-то другое происходит в моей жизни? Я не мог этого понять. Много раз я молил Бога открыть мне, почему всё всегда идет так, но Бог всегда отвечал мне молчанием».

Этот старец, говоривший с Богом лицом к лицу, как приятель с приятелем, и испытавший такие великие состояния благодати, уникальные и редкие, молил Бога открыть ему, почему в его жизни всё идет так, почему у него столько трудностей и препятствий и всё закрыто для него, но Бог всегда отвечал ему молчанием. Бог никогда ему не отвечал . Поэтому старец сказал этим людям:

«Из всего того, что я сказал вам, вы поймете, что я не в состоянии дать вам объяснение того драматичного испытания, в котором вы находитесь, но всегда буду поминать вас в своих молитвах с любовью и состраданием».

И завершает:

«Нам трудно обвинить Бога и оправдать себя».

То есть это очень трудно — сказать, что Бог виновен или Бог разгневан, что всё в жизни у меня идет наперекосяк, но я сам невиновен . Нелегко нам сказать эти слова, взвалить всю вину на Бога и обезвинить себя.

«Но точно так же нелегко сделать и противоположное, подобно приятелям Иова, возжелавшим стать поборниками правды Божией, забывая о том, через какие страшные мучения проходил Иов».

Но опять же, говорит старец, нам нелегко сказать и: «Вы виновны, а Бог невиновен!» Стать адвокатами Бога и сказать страдающему человеку:

— Ты знаешь, Бог не виноват, это ты виноват и поэтому терпишь всё это!

«Другими словами, есть два положения. Первое: “Я невиновен, а виновен Бог, Который мучает меня и терзает, поскольку разгневан!” И второе: “Я виновен, а Бог невиновен!” Но оба они трудны. В первом случае ты не можешь приписать Богу затруднение, через которое проходишь, а во втором — не можешь приписать его одному себе и, без того страдая, понести на себе еще одно дополнительное бремя, а именно то, что ты причина тому и сам виноват во всём, то есть стать адвокатом Бога»,

— говорит старец Софроний.

И заканчивает он следующими замечательными словами :

«Поэтому Бог молчит, молчим и мы».

Поскольку Бог молчит, то молчим и мы и не можем сделать ничего, как только поминать друг друга в молитве с любовью и состраданием.

Думаю, это очень сильный текст. Все тексты и слова старца Софрония такие сильные. А это слово, которое было его живым словом к людям, я просто нашел, поскольку оно хранилось в монастыре для личного употребления, и попросил, чтобы мне сделали с него копию.

Действительно, как это характерно для нашей жизни! Для всех нас без исключения наступает час, когда мы проходим через такие трудности, когда мы не знаем даже, что и сказать. Взять ли на себя бремя ответственности? Но мы его не выдержим. Мы не можем его понести. На нас и без того давит столько напастей, что мы не выдерживаем их бремени и тягот. Приписать ли их опять же Богу? Но и это тяжело, этого мы тоже сделать не можем. Что же мы тогда делаем? Мы делаем то, что говорит старец Софроний: «Бог молчит, молчим мы» . Вручаем жизнь свою в руки Божии с великим доверием . Это то, что мы возглашаем на святой литургии: «Сами себе и друг друга и весь живот наш Христу Богу предадим» . Самих себя, все наши дела, всю жизнь свою предадим в руки Христа, чтобы обрести мир, чтобы перестать поедом есть друг друга, вести войну, бороться с Богом.

Почему со мной случается такое? Сколько трудностей, сколько мук, сколько превратностей? Почему ничего не идет как следует в моей жизни? Почему у меня всё не так? Я ничего не сделал, что пошло бы как следует! Всё идет наперекосяк! И старец говорил так:

«Все двери были закрыты, и никогда ни одна дверь не открылась передо мной».

И человек задыхается, это естественно, это по-человечески. Ты задыхаешься в этом вопросе, в этом «почему именно со мной?!» Но, несмотря на это, вопрос «почему?» не имеет ответа или, по крайней мере, такого ответа, которого ты хочешь. Потому что Бог отвечает тебе молчанием для того, чтобы ты понял, что тебе надо успокоиться, обрести мир , и когда ты предашь всё в руки Божии, когда сможешь, хоть и изнуренный всем этим, отдать себя в Божии объятия, прильнуть к Божиим объятиям, тогда ты поймешь, почему произошло всё это. Тогда Бог тебе ответит.

Вы помните пример со старцем Ефремом из Катунаки? Этот старец был послушником у одного очень сурового старца , трудного, придирчивого. 42 года в пустыне оказывал он послушание этому тирану, этому человеку с очень тяжелым характером и соблюдал полное повиновение. Хранил себя от того, чтобы осудить старца и пойти против него.

Много раз он задыхался в помысле своем и говорил себе: «Всё, больше не могу, уйду отсюда, оставлю его, пойду туда-то! С ним невозможно жить в таких условиях!» Каждый раз, когда он решался уйти и говорил: «Ухожу, всё!» — Бог покидал его, и он видел (будучи богоносцем), как благодать оставляет его. Ничего не менялось к лучшему, однако он возвращался обратно, плакал и испрашивал прощения у Бога за то, что решился бежать, изменить своему послушанию и уйти оттуда.

Прошло 42 года, а он всё молился, желая понять, что ему делать в таком положении. Под конец его старец лишился рассудка и стал совершенно невыносимым. Жизнь старца Ефрема превратилась в сущее мучение. Как бы там ни было, но в какой-то момент его старец почил. Началось погребение, и, как водится на Святой Горе, перед тем как опустить тело в гроб, авва Ефрем подошел взять у своего старца последнее благословение, поцеловать его, мертвого, чтобы затем его погребли. И в ту минуту, когда он склонился над своим старцем, чтобы взять у него благословение, Бог в Святом Духе ответил ему: «На то, что ты делал, оставаясь послушником у этого человека 42 года, была Божия воля!»

В такой миг он получил это духовное известие от Бога. И он сам говорит, что ответил Богу в благодати: «Сейчас ли Ты говоришь это мне? Когда старец умер и его кладут в гроб? Почему Ты столько лет не говорил мне этого? И оставлял меня 42 года?»

Он ушел на Святую Гору в 20 лет, и ему было 62, когда старец почил. Целых 42 года — молодым человеком пришел на Святую Гору и состарился, проходя это мученическое повиновение.

«Какой смысл это имеет для меня сейчас, когда он умер?» И Бог ответил ему: «Если бы ты ушел (раньше), ты бы погубил себя!» Бог так ему ответил.

Разумеется, то, о чем я вам говорю, не вдохновляет, и, естественно, мы не обладаем их мерой. Не каждый день появляются такие старцы. Не думайте, что старец Софроний, авва Ефрем или те великие старцы, жития которых мы читаем, проводили безмятежную жизнь. Напротив, их жизнь была мучением, каждый день труд, боль, скорбь, слезы, пот и борьба. Эти люди не видели покоя в своей жизни . И то, чем они занимались, тоже не шло как хотелось бы, но что в глазах людей казалось утратой и унижением, в очах Божиих, однако, было их славой.

В конечном счете, они были прославлены Богом, поскольку прошли этот путь бесславия, терпения, веры, отказа от утешения, надежды на одного только Бога и ни на кого больше. В конечном счете, таково послание Божие, проходящее сквозь всё это: «Не надейся ни на что другое, кроме Бога! В Нем да будет твоя надежда, и только в Нем ты найдешь утешение и благодать» .

А я люблю заповеди Твои более золота, и золота чистого (Пс. 118: 127).

То есть во всём этом я открыл, что заповеди Твои дороже всего в этом мире: золота, жемчугов, бриллиантов. Самое дорогое — это Ты и Твои заповеди, Твое слово. Поэтому я возлюбил Тебя больше всего, и не счел, что что-либо другое заслуживает любви, и открыл, что любовь Твоя превосходит всякую иную любовь на этом свете.

Все повеления Твои — все призна ю справедливыми; всякий путь лжи ненавижу. Дивны откровения Твои; поэтому хранит их душа моя (Пс. 118: 128-129).

Как когда заходишь в магазин и видишь хорошие, замечательные вещи, они тебе нравятся, ты стоишь и разглядываешь их одну за другой, тратя на это всё свое время, поскольку они такие ценные и удивительные. Не этому ли уподобляется человек, который внезапно открыл глаза души своей, увидел дивные дела Божии и исследовал их?

Видите, даже Ветхий Завет — не Евангелие — Божие слово и Святой Божий Дух восхваляет человека исследующего, и нигде не говорится: «Веруй и не исследуй!» — но нужно исследовать дивные дела Божии. Как говорит столь красиво в этом псалме пророк Давид: «С великим удивлением, изумлением и желанием проследил я их, исследовал, открыл и увидел, сколь дивны и многоценны чудные дела Божии».

Откровение слов Твоих просвещает, вразумляет простых. Открываю уста мои и вздыхаю, ибо заповедей Твоих жажду (Пс. 118: 130-131).

Давайте вспомним здесь слова Христа: Итак, положите себе на сердце не обдумывать заранее, что отвечать, ибо Я дам вам уста и премудрость, которой не возмогут противоречить ни противостоять все, противящиеся вам (Лк. 21: 14-15). Не говори себе: «Дай-ка я сяду и посмотрю, как я буду отвечать на этот вопрос, который мне зададут». Ничего! Христос говорит, чтобы мы ничего не делали и шли безо всякой подготовки. Почему? Потому что в тот час Святой Дух научит тебя, что сказать. Христос словно говорит так:

— Если ты сядешь, чтобы самому подготовиться, ты испортишь всё, ты не скажешь этого как надо! Оставь всё как есть, положись на Бога, и Святой Дух просветит тебя, что сказать.

В противном случае, если ты ответишь по-человечески, может, ты и скажешь что-нибудь хорошее, но это не будет иметь силы Божия слова. Другими словами, я отверз уста мои, и они тотчас исполнились Святого Духа, и так я отвечал и сказал то, что нужно было сказать.

Видите, мы говорим уйму всего, но ничего не получается. А когда говорит один Божий человек, и слушают его, скажем, 50, то каждый говорит:

— Ты знаешь, то, что он сказал, он прямо для меня сказал!

— Нет! — говорит другой. — Он сказал это для меня.

— Но он же про меня это говорил!

— Нет, про меня!..

Каждый думает, что Божий человек говорил о нем, но это не так, однако Святой Дух есть Тот, Кто дает каждому понять то, что ему нужно понять в данный момент.

Мне довелось слышать людей, которые ходили посмотреть на одного добродетельного человека, и потом они сказали:

— Мы пошли туда, но он перед всеми сказал, о чем мы думали, и мы обиделись.

Тогда у старца и в мыслях этого не было, просто он открыл уста и сказал пять слов, о которых Бог просветил его. Но эти пять слов были для каждого тем, в чем он нуждался, и они восприняли то, что нужно было воспринять. Как это было у евреев, когда они ели манну, одинаковую для всех, но для каждого она становилась тем, в чем он нуждался.

То же самое и со Святым Причастием. Как замечательно говорится в одном месте святой литургии: «По потребности каждого» , — молим Господа, да причащение Святого Тела и Крови Господних да станет для каждого тем, в чем он нуждается. В тех, кто испытывает нужду, да будет оно в удовлетворение нужды. Светом для нуждающихся в просветлении. Опорой для немощных. Для каждого Бог да станет тем, в чем он нуждается. Бог так действует, Божие слово так действует.

Иными словами, предай себя в руки Божии, как ребенок отдается в материнские объятия . Не отталкивай Бога, не бей Бога, держащего тебя в Своих объятиях, ибо услышишь то, что услышал святой апостол Павел, которого Бог держал в Своих объятиях несмотря на то, что он гнал христиан. В тот день, когда Христос преградил ему путь, по которому шел святой апостол Павел, бывший гонителем христиан, Христос сказал ему: Трудно тебе идти против рожна (Деян. 9: 5).

Очень тяжело бить голыми пятками по гвоздям. Представляете себе человека, который пинает рожон голыми ногами? Есть ли боль и безумие страшнее, чем это? Так не пойдет. Тяжело сопротивляться Божией любви, отталкивать Бога, когда Он держит тебя в Своих объятиях .

Сумей же оставаться в Божиих объятиях . Когда ты поймешь это и смиришься, тогда обретешь покой, успокоишься, тогда ты глубоко вздохнешь и положишься на великую любовь и мир, подаваемые человеку Божиим присутствием.

Перевела с болгарского Станка Косова

Ср.: 1 Кор. 4: 9.

Греческое слово μετάνοια означает одновременно и покаяние, и изменение ума.

Κένωσις (букв.: опустощение) — самоумаление, самоуничижение Бога через принятие им образа человека, вочеловечение.

См.: Мф. 26: 53.

На литургии Великой субботы перед чтением Евангелия единственный раз в году поется песнопение: «Воскресни, Боже, суди земли, яко Ты наследиши во всех языцех» (Пс. 81: 8).

См.: Лк. 9: 54.

См.: Лк. 9: 55-56.

Житие св. Карпа, апостола от семидесяти (II в.), см. в «Житиях святых в переложении свт. Димитрия, митр. Ростовского», книга 9, 26 мая ст. ст. Об этом рассказывает и сщмч. Дионисий Ареопагит, которого св. Карп принимал в своем доме, см. его послание 8, к Демофилу, § 6.

Кафаревуса — современный греческий литературный язык.

Старцами в Греции называют не только духоносных подвижников благочестия, но и игуменов монастырей и начальников келий.

Это слова из тайной молитвы священника, которую он читает в святом алтаре после пения «Отче наш»: «Ты убо, Владыко, предлежащая всем нам во благое изравняй, по коегождо своей потребе… ».

В этой главе мы рассмотрим тему «Молчание Бога» - одну из великих истин Божьего откровения. Молчание Бога - это одна из величайших проблем в жизни, а также один из вопросов, который обсуждается в Слове Божием. Нет ни одной проблемы, обсуждаемой Министерством здравоохранения, ЦРУ, Юнеско или ООН, которые могли бы сравниться по важности с этой. В конце концов, основной проблемой человечества является вопрос: «Почему страдает праведный?» Если кто-то приближается к этой проблеме, то возникает другой основной вопрос: «Если Бог есть на Небесах и Он любящий Отец, то почему Он молчит?» Почему Бог позволяет случиться тому или этому? Почему Бог не помешает греху свирепствовать в мире, если Он мог бы это сделать прежде всего? Я уверен, что вы не раз слышали подобные вопросы. Вопросы «Почему Бог молчит? Почему Он не говорит?» способствовали появлению большего количества агностиков, атеистов и гуманистов на квадратный метр, чем любые другие, исходящие из порочной природы человека. Скажу так: если вы неспасенный человек, то вы не сможете найти ответы на эти вопросы, и не нужно понапрасну тратить время. Американская ассоциация научных достижений тратит время на обсуждение чрезвычайно упрощенных задач. В конце концов, нейрофизиология, психосоматика, генная инженерия, космические корабли, трансмедитация, психотерапия и экстрасенсорное восприятие, - все это «жалкие объедки» , по сравнению с вопросом «Почему Бог позволяет некоторым событиям произойти, если Он мог бы их предотвратить?» В Библии эта проблема рассматривается в книге Иова, самой старой книге из когда-либо написанных, оставляющей далеко позади Книгу Мертвых , подобно тому, как гора Эверест превосходит площадку для гольфа. Книга Иова имеет дело с классической проблемой: «Почему страдает праведный? Почему Бог не предотвращает катастрофические взрывы, смертельные болезни, автокатастрофы, тайфуны, потопы, войны и муки заключенных?» Великий страдалец книги Иова откровенно признался: «О, если бы я знал, где найти Его, и мог подойти к престолу Его! Я изложил бы пред Ним дело мое, и уста мои наполнил бы оправданиями » (Иов. 23:3-4). Проблему, таким образом, можно сформулировать в виде вопроса: «Почему страдает праведный? Почему Бог молчит? Если Бог может сделать что-нибудь, почему Он ничего не делает?» Это классическая, фундаментальная проблема и даже на всех полках Гарвардской библиотеки на нее не найдется ответа. Неспасенный ученый, сидящий у кровати умирающего человека, может быть для него не лучшим утешением, чем горчичники тридцатилетней давности. Все, что может сказать ученый умирающему грешнику, заключается в том, что после того, как его тело сгниет в земле, он станет удобрением, а некоторые животные будут его есть. И спустя несколько сотен миллионов лет солнечная система состарится, остынет, взорвется, сократится и превратится в нечто иное, - типичные великие слова утешения, высказываемые устами неспасенного человека. В конце концов, современная наука подобна клоуну: наука, сама по себе никогда не разрешила ни одной основной проблемы человечества и никогда не разрешит. Вероятность победы науки над смертью равна менее одной миллиардной процента. На каждого одного рожденного приходится один умирающий . Наука ничего не сделала, чтобы изменить это соотношение и никогда не сделает. Вы скажете: «Ну, наука может обеспечить людей работой» . Ну конечно, вы также можете обеспечить себя работой, копая канавы. Вы скажете: «Наука облегчает страдания людей» . Это верно, если у вас есть деньги купить лекарство. Половина населения мира ложится спать голодными, и примерно одна двадцатая этих людей за ночь умирает от голода. Наука сделала несколько изобретений для богатых людей, которые могут позволить себе роскошную жизнь, а остальные должны ждать. Наука, сама по себе, ничего не сделала, кроме того, что обеспечила работой. Но не забывайте, что вы можете найти себе работу, работая в кино. Что это вам дает? Деньги? Да. Вы скажете: «Это делает жизнь более комфортной» . Да, если у вас есть деньги. Вы скажете: «Наука изобрела удивительные лекарства» . Да, если у вас есть деньги купить их.

Проблема состоит в том, что если есть любящий Бог, почему Он молчит? Почему Он позволяет человеку возвращаться домой с войны с ампутированными руками и ногами, абсолютно беспомощным? Вы знаете, это случается. Почему Бог позволяет рождаться детям с болезнью Дауна? Если там есть Бог, почему Он не сделает все совершенным, чтобы не было больше проблем? Понимаете, что я имею в виду? Очень трудно для человека, который находится в одиночном заключении три года и знает, что он проведет там еще восемь лет, думать, что Бог всегда прав. Если бы вы оказались в подобных обстоятельствах, это было бы так же трудно и для вас. Иов, находящийся в отчаянии человек, который потерял все, что у него было, сидел на земле семь дней и семь ночей в молчании. Но позвольте вам сказать, что когда он в конце концов начал говорить, он обвинил Бога во всем, кроме убийства. Вы скажете: «Было ли это позволительно?» Я бы не стал производить суд над Иовом, поскольку никогда не находился в его положении.

А вот, как эти современные интернациональные социалисты обращаются с подобными проблемами. Они осматриваются вокруг и говорят: «А как насчет всей этой бедности, болезней, смерти и голода? Давайте каждый внесет свою лепту и сделает мир лучшим местом для жизни, давайте избавимся от бесчеловечного отношения к человеку и сделаем мир пригодным для демократии, когда все люди в свободном мире будут болтать все, что захотят» . При этом они предполагают, что все может быть устроено при помощи науки и образования, без необходимости обращения к Богу. С изгнанием Бога из жизни вся эта дьявольщина продолжается, и человек спрашивает: «Почему?» А ответ состоит в том, что Бог не может сказать вам почему.

Вы скажете: «А как насчет этих всех невинных людей, которые страдают, не сделав ничего плохого?» В этом-то и проблема. Почему праведный страдает? С этой проблемой и имеет дело книга Иова. Это основная, корневая проблема человечества. Почему Бог не предотвращает разрушительные взрывы, приливные волны, автокатастрофы, тайфуны, авиакатастрофы, землетрясения и войны? Безбожник, не имея веры в существование Бога, спорит из-за Его молчания. Подобно Иову он говорит: «О, если бы я знал, где найти Его, и мог подойти к престолу Его! » Иов - совершенный пример человека, пытающегося получить ответ от Бога относительно наказания и не получает ответа. По всем очевидным причинам Иов страдает несправедливо. И действительно, Иов переживает самую мучительную пытку, которую только может переживать человек: он теряет всех своих детей, все имущество, здоровье, от него отворачивается жена; и в заключение, чтобы добавить немного серной кислоты в уксус, от него также отказываются все его друзья. Поэтому если я говорю с кем-нибудь, кто оказывался в подобных обстоятельствах или наблюдал нечто подобное, то я советую им задать вопрос о молчании Бога.

Перед тем как продолжить нашу лекцию, я дам вам маленький отборный самородок из слов истины, который хотя и не является Библейским стихом, но все же имеет Библейскую основу. Война - это Божий суд над грехом здесь, а ад - Божий суд над грехом в том мире. Следовательно, если вы не верите в Бога или в ад, то у вас нет ответа на все эти вопросы. Если вы не верите в Бога, который наказывает за грех в этом мире и в том мире , то вы не можете сделать никакого вклада ни в этот, ни в тот мир. Не говорите ерунды о преобразовании мира в «лучшее для жизни место» , для того чтобы добыть больше голосов в свою поддержку. Политики пользовались этим трюком для простачков уже 200 лет. Вы не можете объяснить причину человеческих страданий, не привлекая проблему греха , хотя грешники и придумали несколько ответов.

Деисты говорят, что Бог - добрый, но у Него нет времени следить за всеми деталями жизни. Бог - всего лишь наблюдатель над этой жизнью. Он - нечто вроде энергетического поля на задворках Вселенной, Который, дав всему начало, затем пустил дела на самотек. Этих людей иногда называют теистическими эволюционистами.

Материалисты говорят, что мир управляется случайными законами, без вмешательства Личности Бога. Это значит, что все мы должны полагаться на волю слепого случая . В этом состоит сущность ситуационной этики экзистенциалиста Джо Флэйчера - кукушки, которая ходит и думает, что поскольку вы не можете предсказывать точно, а прошлое, настоящее и будущее ничего не значат, поскольку время, движение и расстояние относительны, то, следовательно, ИСТИНА тоже относительна. А из этого следует, что вся Вселенная, мой друг, управляется законом Дарвина: слепым случаем и случайной эволюцией.

Нужно быть ненормальным, чтобы проглотить это. Поэтому большинство выпускников колледжей именно так и поступают, глотают подобную чепуху. Я имею в виду, что вы должны витать в облаках, чтобы верить в управляемую слепым случаем Вселенную, в то время как она настолько точно и высоко организованна, что по ней можно часы сверять . Вы говорите о слепом фанатизме , о радикальном экстремизме. Какой сумасброд в это поверит и сможет сверять часы по управляемой слепым случаем Вселенной? Поскольку эти сумасброды отвергают Библию, они погружаются в темноту. Как только вы затушили свет Библии, вы уничтожили последний свет народа и оказались в непроглядной тьме, не зная куда идти, не имея уверенности даже в том, где вы стоите. В этом случае у вас есть хорошая перспектива, заключающаяся в употреблении и торговле наркотиками. Меня не удивит, если благодаря вам наркодельцы заработают немного денег.

Почему тогда Бог молчит? В ответ на этот вопрос существует несколько лжетеорий.

1. Бог безразличен . Когда Христос страдал на кресте, Он кричал: «Боже Мой, Боже Мой! для чего ты Меня оставил? » (Мф. 27:46). Не правда ли звучит достаточно индифферентно? Но истина состоит в том, что Бог проявляет настолько сильную заботу о душах, также как и Христос, что продолжал изливать Свой гнев на Иисуса Христа, и Библия говорит об этом: «Но Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши... » (Ис. 53:5), и: «Но Господу угодно было поразить Его... » (Ис. 53:10). Божии деяния над Иисусом Христом основывались на особом божественном предвидении. Вещи не всегда выглядят такими как кажутся.

2. Бог ненаблюдателен . Люди говорят, что Бог молчит, потому что не видит. Это совсем не так. В Притчах 15:3 сказано: «На всяком месте очи Господни; они видят злых и добрых ». Если Бог существует, то Он всеведущ, всезнающ, всевидящ, и всеобъемлющ.

3. Бог нелюбящий. Люди говорят, что именно в этом заключается причина молчания Бога. Но это совсем не так. Хорошие родители, которые любят своих детей, будут иногда их наказывать. В Евреях 12:5-6 сказано: «И забыли утешение, которое предлагается вам, как сынам: «сын мой! не пренебрегай наказания Господня и не унывай, когда Он обличает тебя. Ибо Господь, кого любит, того наказывает; бьет же всякого сына, которого принимает ». Следовательно, неверно говорить, что Бог молчит, потому что не любит вас. Однажды один человек сказал: «Я верю в солнце, даже когда оно не светит. Я верю в Бога, даже когда Он молчит. Я верю в любовь, даже когда я один» .

4. Бог не желает . Бог планирует нашу жизнь, видя конец еще в самом начале. Воля Божия совершенна. Мы читаем в Библии, что Господь «долготерпит нас, не желая, чтобы кто погиб, но чтобы все пришли к покаянию » (2Пет. 3:9). Господь сказал Иезекиилю:«Не хочу смерти грешника, но чтобы грешник обратился от пути своего и жив был. Обратитесь, обратитесь от злых путей ваших; для чего умирать вам, дом Израилев? » (Иез. 33:11). Вы думаете, Богу угодно, чтобы люди попали в ад? Это не Библейское учение. Вы думаете, что Бог получает огромное удовлетворение, какое-то садистское удовольствие, видя людей горящими в озере огненном? Это не Библейское учение. Это - извращение Библии, сделанное одним из ребят, который находится на пути в ад и который хотел заставить вас думать о том, что ад не существует.

Вы думаете, что ад создан для человека? Библия говорит, что ад был создан «для диавола и его ангелов » (Мф. 25:41). Поэтому если вы туда попадете, то будете там чужестранцем, перемещенным лицом, и будете находиться в нехорошей среде обитания. Бог не сотворил человека с намерением проклясть его и обречь на пребывание в озере огненном. Это ВАША идея . Это ВАША идея противопоставить вашу праведность праведности Бога. Это ВАША идея вступить в борьбу с Всемогущим, делая вид, что Бога нет или что вы так же хороши, как и Он. Вы можете сказать: «О, брат Ракман, я никогда не сказал бы ничего подобного» . Тогда почему вы не верите в Его праведность вместо своей собственной? Это ВАША идея, что вы можете заплатить за ваши грехи в течение каких-то 20, 30, 100 лет. Эта идея не принадлежит Богу. В Библии Бог не наслаждается смертью нечестивых, а дает людям заповедь покаяния. Он хочет, чтобы они покаялись, стали праведными. Он ждет этого от них и делает все, чтобы это стало для них возможным.

Обсудив теории, пытающиеся объяснить молчание Бога, давайте обратимся к некоторым библейским ответам на поставленные в этой лекции вопросы. Обратите внимание, что мы подходим к этой проблеме непредубежденно и намного более честно и открыто, чем типичные атеисты. Дело в том, что все атеисты и большинство скептиков имеют предвзятое мнение. Боле того, оказывается, что люди, которые выставляют себя наиболее широко мыслящими и непредвзятыми становятся наиболее узколобой и нетерпеливой группой фанатиков на этой земле, когда вы прижимаете их к стене библейскими ответами на основные жизненные вопросы. (Я знал некоторых ученых-докторов, которые хвастались своей непредубежденностью. Они поставили 300 различных вопросов и не предложили ни одного ответа, стараясь слыть непредубежденными, «открытыми для перемен». Они говорят, что единственным грехом является упрямство и нежелание идти навстречу переменам. В общем, вся эта коммунистическая ерунда. Поняли? Если нет, то поймете потом). Я беседовал с этими людьми часами и обнаружил, что, когда вы начинаете общаться с ними, исходя из библейских принципов, их разум становится самым предубежденным на этой земле. Я говорил с учеными и врачами, которые после того, как я процитировал им пять библейских стихов, протягивали руки, пытаясь закрыть Библию, потому что не могли вынести следующей цитаты из Писания. Ох уж эти непредубежденные либералы! Но если я могу осилить Платона, Аристотеля, Карлица, Гегеля, Спинозу, Сократа, Хемингуэя, Джеймса Джойса, Стейнбека, Ницше, Шопенгауэра, Рассела, Дьюи, Джиованни, Джентайла и других, чтобы удовлетворить вашу глупость, то я полагаю, вы в состоянии один раз прочитать Библию, чтобы удовлетворить мою? Если я могу терять время на чтение Махабхараты, Бахагавад-Гиты, Корана, Конфуция и Еврейской литературы, для того, чтобы удовлетворить вашу «широту взглядов» , то, я полагаю, для вас не составит труда провести пять часов за чтением Евангелия от Иоанна?

Сейчас мы перечислим ВОСЕМЬ ответов на вопросы, касающиеся молчания Бога.

Во-первых, с точки зрения здравого смысла многие неприятности, которые вы называете «случайностями» , являются результатами намеренного греха, совершаемого вследствие вашей небрежности, пренебрежительного отношения, глупости. В Галатам 6:7 сказано: «Что посеет человек, то и пожнет ». Это напоминает высказывание одного знаменитого проповедника: «Многие люди сначала сеют, а затем оставшуюся жизнь молятся о неурожае» . Если Бог ничего не предпринимает относительно ваших посевов, то что это доказывает? Если вы посеяли, то вы должны и жать, не так ли?

Существует также и библейская точка зрения на этот вопрос. Правильно ли, что мой ничтожный разум ставит под вопрос деяния Всемогущего Бога? У меня разум ограниченный , в отличие от божественного - бесконечного . И что я могу знать об этом? В Исаии 55:8-9 сказано:«Мои мысли - не ваши мысли, ни ваши пути - пути Мои, говорит Господь. Но, как небо выше земли, так пути Мои выше путей ваших, и мысли Мои выше мыслей ваших ».

Вне всяких сомнений, Божий генеральный план для моей жизни должен включать скорбь, страдания, испытания, проверки и боль. А есть ли вообще подобное исключение? Если у вас нет церебрального паралича (почему я должен быть исключением?) , то, может быть, у вас есть лейкемия? Если у вас нет лейкемии, то, может быть, вы находитесь в инвалидном кресле? Если вы ходите на двух ногах, то неужели у вас нет язв? Если у вас нет язв, неужели у вас не бывает регулярных головных болей? Если у вас нет язв и головных болей, неужели у вас нет счетов, которые вы не можете оплатить? Если ваши счета оплачены, неужели некоторые из вас не имеют разрушенной разводом семьи? Если вам удалось сохранить свой брак, неужели у вас нет детей Даунов или больных церебральным параличом? Если у ваших детей хорошее здоровье, целые руки и ноги, неужели некоторые из них не вовлечены в торговлю наркотиками? Не пытайтесь говорить со мной как девочка-пионерка, я совершеннолетний, и на меня эти разговоры уже не производят впечатления. Мне до смерти надоели эти образованные, высококультурные, религиозные люди, думающие, что они занимают особое место в этой жизни, только потому, что глупы. Бог послал одного безгрешного человека в этот мир, но Он был«муж скорбей и изведавший болезни » (Ис. 53:3). «Муж скорбей », - вот это определение для Сына Божьего, Который пришел, обличил грешников, чтобы провозгласить Аллилуйя, вот это Спаситель! Почему я должен быть исключением? И есть ли вообще исключение?

Однажды в древности одна женщина подошла к известному философу, рассказала ему о своем горе и попросила помощи. Философ сказал ей: «Я скажу тебе, что нужно делать, после того как ты сначала обойдешь этот квартал, а затем весь город, спрашивая людей об их неприятностях. Затем, когда ты найдешь человека, у которого нет никаких проблем, возвращайся, и я скажу тебе, как помочь твоему горю» . После того как женщина обошла пять кварталов, она вернулась и сказала: «Я не думаю, что у меня есть какие-нибудь проблемы» . - «Нашла ли ты кого-нибудь, у кого нет никаких неприятностей в жизни?» , - спросил ее философ. - «В каждом доме, в который я заходила, было какое-то горе или неприятности» , - ответила женщина. Из этой истории становится ясно, что когда женщина узнала о проблемах других людей, ее собственные не выглядели такими страшными.

Кроме того, существует философская точка зрения. Обладая свободной волей, человек также переживает и последствия своих деяний. Наличие свободной воли подразумевает существование большей ответственности за содеянное. Например, прелюбодеяние часто приводит к болезни. В Америке за последние двадцать лет заболеваемость СПИДом и другими вензаболеваниями возросла на 800%. Вы спросите: «А что же делает Бог?» Почему вы думаете, что Он должен что-то делать, если вы относитесь к прелюбодеянию и к блуду как к «новой морали» и считаете их «взаимным согласием взрослых людей» , в то время как Бог уже выразил Свое отношение к этому вопросу? Как вы думаете, что Бог собирается делать? Прийти вам на помощь? Я думаю, что вы должны смотреть на это по-философски.

Свобода - это моральная ответственность . Если вы хотите, чтобы люди одной расы материально поддерживали вас своими налогами и «освободили вас» , для того, чтобы вы делали что хотите, тогда и благослови вас Бог, вы берете на себя ответственность за свои поступки . Если вы не хотите ответственности , тогда лучше не просите подачек , а довольствуйтесь тем, что у вас есть и благодарите Бога. Человеческая свобода - это моральная ответственность . Если вы не желаете нести моральную ответственность за свою свободу, тогда готовьтесь пожинать то, что посеяли, потому что вы все равно будете пожинать плоды, независимо от того, взяли ли вы на себя ответственность или нет .

Господь сказал в Исходе 20:5: «Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель ». Бог будет пытаться удалить верующего от всего мирского и приблизить его к Себе. Господь хочет больше внимания со стороны Своих людей. Господь желает любви Своих людей. Если мы читаем в Библии: «Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего единородного » (Ин. 3:16), и: «В том любовь, что не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас... » (1Ин. 4:10) - неужели вы не предполагаете, что Он хочет ответной любви от верующего? Знаете ли вы, что Господа беспокоит, если Он видит, как верующий любит все эти мирские помои, вместо того, чтобы любить Его? Неужели вы не знаете, что первая заповедь заключается в следующих словах: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим » (Мф. 22:37). Но если вы любите фильмы больше, чем Господа, стереоаппаратуру - больше, чем Господа, рок-н-ролл, баскетбол, футбол - больше, чем Господа; жену, детей, семью, дом и машину - больше, чем Господа; ваш бизнес, служение, воскресную школу - больше, чем Господа - то кто вы есть, как не идолопоклонник 20-го века? Почему не называть вещи своими именами? Вы знаете, что Бог сделает? Он заставит этих людей терпеть страдания и несчастья, Он отдалится от них, пока они не будут вынуждены полагаться на Него. Но это еще не все. Сейчас вы живете в «дни человека» , в «дни греха» , в «дни благодати» , в век, когда Бог приглашает людей прийти домой. Но это молчание Бога однажды будет нарушено громким проклятием. Бог расплатится по Своим счетам с человеком, в зависимости от его отношений с Всевышним. Это значит, что в книге Господа еще не все счета присутствуют. Когда мы говорим о молчании Бога, мы говорим с точки зрения современности. Вы скажете: «Почему Бог ничего не предпринимает?» Он собирается. - «Почему Бог ничего не делает?» Он собирается. Вы спросите: «Когда?» Вы узнаете об этом быстрее, чем захотите. Библия говорит: «Горе желающим дня Господня! » (Ам. 5:18), и: «Не скоро совершается суд над худыми делами; от этого и не страшится сердце сынов человеческих делать зло » (Екл. 8:11). Один фермер однажды написал проповеднику письмо, в котором были такие слова: «Я сею в воскресенье, убираю урожай в воскресенье, пашу в воскресенье. Сейчас октябрь и у меня, по сравнению с другими фермерами, самый большой счет в банке. Как вы это объясните?» Проповедник ему ответил: «Бог не платит по счетам в октябре. Он расплатится с неспасенными у Белого Трона в Судный День. Тогда вы посмотрите, что из этого получится» .

Если вы страдали всю вашу жизнь и считали, что это бесполезно и бесцельно, то когда вы попадете домой к Трону Христа в Судный День, христианин, там вы узнаете причину ваших скорбей. В Иоанна 13:7 сказано:«Иисус сказал ему в ответ: что Я делаю, теперь ты не знаешь, а уразумеешь после ». Наша основная проблема - нетерпеливость. В 1Петра 1:7 сказано: «Дабы испытанная вера ваша оказалась драгоценнее гибнущего, хотя и огнем испытываемого золота, к похвале и чести и славе в явление Иисуса Христа ». На этой земле существуют страдания и испытания, через которые вы пройдете и не будете знать о них ничего, и не будете знать, почему они посланы вам, пока не окажетесь дома, на небесах, во славе. Самая ужасная трагедия, которая может произойти с любым человеком на этой земле, без исключения, - это жизнь, прожитая в бедности, болезнях, страданиях, муках, а потом - смерть без Христа и озеро огненное. Ад здесь и ад там, после смерти, - это самое страшное, что может случиться с человеком на этой земле. А сейчас слушайте! Если вы проходите через страдания, испытания, несчастья, скорбь и печаль сейчас, будучи чадом Божиим, то подумайте над словами этой песни.

Слышали ли вы когда-нибудь старую песню: «Однажды я освобожусь от слез и однажды я пойму» ? В другой старой песне есть такие слова: «Верь и будь послушен, ибо нет другого пути быть счастливым в Иисусе, как верить и покоряться Ему» .

Один великий проповедник однажды сказал: «Небеса предназначены для понимания, а земля - для веры» . Это самые великие слова, когда-либо произнесенные смертным человеком. Это истина. Иисус сказал о рожденном слепым человеке: «Не согрешил ни он, ни родители его, но это для того, чтобы на нем явились дела Божии » (Ин. 9:3). И это всего лишь одна история о рожденном слепым человеке. Он страдал, и на вашу долю могут выпасть страдания, и все это не по причине ваших грехов, но чтобы стать благословением для кого-нибудь другого . Вы можете страдать не за ваши грехи, но для того, чтобы обрести способность утешить других в скорби и несчастии , чтобы небеса стали для вас более реальными , и вы более помышляли о небесном , а не о земном . Будучи праведным человеком, хорошим человеком вы можете страдать, проходя через разные испытания, проверки, несчастья, - и все это послано вам не за ваши грехи, но для научения тому, что Божьи слова и Божьи обетования истинны , Божья благодать достаточна для вас, и что посредством страданий вы можете стать соучастниками святости Его.

Пьер Лаку

Пьер Лаку родился в 1923 году в Родезе на юге Франции. С ранних лет влекомый мистической жизнью, он, получив образование, вступает в орден Кармелитов, где и начинает свой поиск Бога в школе Св. Терезы Авильской и Св.Хуана де ла Круса. Он готовился к принятию сана священника в Риме и в своей епархии на юге Франции, где позже должен был преподавать теологию. Там в кармелитской "пустыне" Рекбрюнсюр-Аржана он открыл глубокое значение уединённого размышления. Курс психоанализа Международного Института Психологии и Психотерапии в Женеве привёл его к пересмотру своего призвания и веры. В это время он постепенно перешёл от католичества к квакерству. Как молчание Кармелитов, так и молчание, практикуемое в Религиозном Обществе Друзей, это поиск Бога в простоте, смирении и любви. Поэтому искания Пьера Лаку могли продолжаться и расширяться, приближаясь к религии без границ. Пьер Лаку стал членом Швейцарского Годового Собрания с мая 1964 года и принадлежит к группе Друзей в Лозанне. Он женат и преподаёт французскую литературу в Колледже Пьера Вире.

1. БОГ ЕСТЬ МОЛЧАНИЕ

Человек упорно пытался усложнить Бога, самую простую из всех реальностей. Бог становилс япредметом споров, причиной братоубийственных войн. По вине человека имя Бога перестало быть объединяющим началом и превратилось в знамя, водружаемое на полях сражений.

"Бог умер", - слышим мы сегодня. Но если Бог действительно мёртв, мёртв в сердцах и умах человеческих, так это потому, что в сознании большинства современников Он был смят и раздроблен под тяжестью неудобоваримых абстракций и бесконечных обсуждений.

Дабы избежать прибавления новых ошибок к уже совершённым, давайте называть"Молчанием" то, что другие предпочитают называть "Словом".

Речь имеет свойство разделять тех людей, которые больше полагаются на слова, чем на значения, стоящие за ними. Слова способствуют возникновению догм, претендующих на то, чтобы считаться утешительно достоверными. Слова дают начало религиям и церквям, разбивающим великую семью простых душ, для которых было бы достаточно любить Бога и поклоняться Ему, на отдельные, соперничающие между собой группы.

Слова разделяют, Молчание объединяет. Слова рассеивают. Молчание собирает. Слова будоражат, Молчание примиряет. Слова порождают отрицание и отречение. Молчание даже отрёкшегося и отрицающего приглашает обрести новую надежду в уверенном ожидании тайны, которая может исполниться внутри него.

Практикуя активное молчание, я приготовлю себя к тому, чтобы услышать Молчание Бога. "Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и,затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно."

Так я постигаю смысл, стоящий за словами, дающий им жизнь, вечное Евангелие,которое открывается в каждый момент истории каждой душе, независимо от расы,традиций или условий жизни. Равенство становится реальностью в молчании благоговейного ожидания. С привилегиями покончено. Если кто и обладает преимуществом, так это самый смиренный и восприимчивый.

Глубокое молчание - это непременное условие опыта живой веры. В глубокое молчание приходит ещё более глубокое Молчание, которое и есть чистейший опыт. Чтобы рассказать о нем,я ищу подходящие слова. И самыми богатыми из тех, что я нахожу, оказываются самые простые, самые молчаливые слова: Присутствие, Внутренний Свет, Любовь, Жизнь. Но всё же я сознаю, насколько молчание предпочтительнее слов.

И если я всё-таки говорю, то лишь для того, чтобы сообщаться с теми душами, чьё молчание созвучно моему, и которые слышат Молчание Бога в моих словах. И если я опять говорю, то это затем, чтобы побудить к молчанию души, готовые принять его. Но я убеждён, что ни произнесённое, ни написанное слово никогда не можетбыть так драгоценно, как молчание. Ибо для души, пребывающей в молчании, сам Бог есть Молчание.

2. МОЛЧАНИЕ НАШЕ НАСУЩНОЕ ДАЙ НАМ НА СЕЙ ДЕНЬ

Отче наш, сущий на небесах! да святится имя Твое; да приидет Царствие Твое; да будет вопя Твоя и на земле как на небе; молчание наше насущное дай нам на сей день.

Внутреннее молчание может и должно стать реальностью каждого мгновения нашей жизни. Если же оно нам не свойственно, то потому, что мы привыкли жить в состоянии духовной неосознанности. Многие люди, духовно спящие, позволяют своей жизни заполняться обыденностью. Их умы и сердца слишком суетны, чтобы Внутренний Свет ярко воссиял в них.

Ниодин подарок не может быть более щедрым, чем этот Внутренний Свет; но нет ничего, в меньшей степени осознаваемого нами. Многие ли из нас готовы копать глубоко, чтобы найти спрятанные сокровища? Многие ли способны продать все, что имеют, чтобы овладеть им?

"... подобно Царство Небесное сокровищу, скрытому на поле, которое нашед человек утаил, и от радости о нем идет и продает все, имеети покупает поле то".

Жить так, словно в каждом из нас нет сокровища Внутреннего Света, - все равно, что жить так, как будто оно вовсе не существует.

"Ещё подобно Царство Небесное купцу, ищущему хороших жемчужин, который нашед одну драгоценную жемчужину, пошёл и продал всё, что имел, и купил её".

На пороге молчаливой жизни мы должны быть готовы поставить на карту всё. Вот почему начинающие боятся, вот почему они колеблются, вот почему многие отказываются от поиска.

Невозможно быть духовно сознательным без выработки сознательности. Мы должны принять твёрдое и добровольное решение, выделять ежедневно определённое время для такой молчаливой жизни. Не нужно удивляться, встречая трудности на пути внутреннего молчания, если мы, недокормленные, обходимся по пени всего лишь еженедельными встречами, а иногда не имеем даже этого. Каждый из нас должен спросить себя,чего он хочет, и затем желать этого всем своим сердцем.

Очень важна регулярность практики. Дух дышит, где хочет, но он наполняет лишь те паруса, которые уже подняты. Спортсменам известна по опыту ценность тренировки.Они упражняются каждый день, чтобы улучшить свою форму. Стоит ли предполагать,что наша духовная форма будет процветать за счет небрежения или благих помыслов?Даже если мы начинаем духовные упражнения без намерения достигнуть сверхъестественных результатов, мы, тем не менее, должны осознать, что, только делая все возможное, следует ожидать наилучших для себя результатов.

Ежедневное молчание, практикуемое с усердием и в смирении, как незаменимое для духовно гопитания упражнение, постепенно создает внутри нас уже неизменное состояние молчания. Душа открывает в таком молчании неожиданные возможности. Она понимает, что жизнь может быть прожита на различных уровнях. Соединение действия и созерцания, столь трудно достижимое и столь плодотворное, -происходит именно благодаря этой возможности одновременно пребывать на различных уровнях.

В молчании опыта веры душа не замыкается обособленно. Это молчание, которое открывается бесконечному в подлинной общности душ и сердец, в истинно мединении, основанном на взаимоуважении к частным различиям. Индивидуальное молчание, практикуемое ежедневно, - это подготовка к совместному молчанию на молитвенной встрече и, в то же время, его расширение. Душа, участвующая в молчаливом богослужении никогда не остаётся одна с Богом. Она всегда пребывает в общении с душами всех других молящихся; собственное молчание погружает её в тот Внутренний Свет, который просвещает всякого человека.

3. ПОДГОТОВКА К МОЛЧАНИЮ

Подготовка к практике молчания необходима для того, кто хочет ощутить тихое веяние Духа.

Эта подготовка требует смирения души и сердца и способности ко внутреннему уединению. Само же молчание готовит нас к Молчанию.

Даже в деятельности присутствует молчание. Мы достигаем его, когда смотрим сквозь внешние проявления, когда расширяем свои горизонты, когда наши слова проникнуты тайной Бога. Слова должны быть средством выражения для молчания, если мы хотим стать посланниками Бога. Деятельный человек достигает этого молчания, когда забывает о себе и видит только других людей, а в них Единого, ищущего то, что от Него в каждом из нас.

Необходимо готовить себя к молчанию не один раз в день или неделю, а в каждое мгновение,проживаемое с верой, в нищете духа, любви и надежде. Такое мгновение свято. Это- Присутствие, сама жизнь Бога, Его дыхание, веющее сквозь дыхание человека,бракосочетание вечного и временного, воплощение Бесконечного Слова в наших бренных делах; трагедия жизни отступает перед радостью самоотдачи.

Как может человек, расточающий такое мгновение, быть готовым в полноте прожить драгоценные мгновения молитвенной встречи, которые должны быть подчинены одному Богу? Дух будит нас и прощает нас. Но, хотя мы уже разбужены и прощены, Дух требует нашего неусыпного внимания.

Осознав всю ценность молчаливого богослужения, мы стремимся "приготовить путь Господу, прямыми сделать стези Ему". Мы поднимаем наши паруса, чтобы уловить веяние Духа. Мы трудимся, прокладывая свою дорогу к Богу.

Для начала мы выбираем предмет, который может собирать воедино, а не рассеивать наши духовные силы. Такая подготовка может быть бесконечно разнообразной в соответствии с индивидуальными склонностями, характером, призванием и религиозным опытом.

Это может быть чтение. Есть книги, через чтение которых Дух Святой может коснуться нас. Они не будут одинаковы для всех. Каждый из нас должен составить собственную антологию книг, освящённых прикосновением Духа; почему бы не использовать те места в них, которые помогают душе воспарить? Кому-то может подойти слушание музыки, созерцание произведений искусства или творчество. Всё достойно, ничто не исключается, берите на вооружение любой метод, который можетбыть плодотворным.

Стремление к Богу делает нас изобретательными. Кто ищет, тот находит. Давайте же не пренебрегать, насколько это возможно, подобной подготовкой к совместному Молчанию. От неё зависит пророческая достоверность нашего свидетельства. Слова,произносимые на Собрании, могут выплёскиваться из чистых или замутнённых источников, из глубин или с поверхности.

Но независимо от того, была ли проделана подготовка, мы не должны идти на молчаливое собрание, скованные чувством своей недостойности. "Бог есть Бог настоящего момента, - пишет Мейстер Экхарт, - там, где ты пребываешь, Он находит тебя и забирает тебя, не только такого, каким ты был, нои такого, какой ты есть в данный момент".

4. ПСИХОЛОГИЯ МОЛЧАНИЯ

Созерцательное молчание является особого рода вниманием. Чем лучше мы постигли второе, тем более мы преуспеем в практике первого. Подобное внимание - это естественная молитва,посредством которой мы можем получить просветление от Высшего Разума. Хуан дела Крус пишет, что созерцание - это "любящее внимание". Философ такое внимание считает молитвой, мистик - высшую форму молитвы - вниманием. На мой взгляд, такое сопоставление наиболее выигрышно.

Быть внимательным - значит смотреть глазами духа. Это - внутреннее отношение. Такой способ видения, такое отношение предполагают попытку созерцания объектов своего рассмотрения, чтобы лучше понять их, проанализировать, проникнуться ими. Наши глаза могут быть обращены в сторону внешних вещей, к материальному, а могут -вовнутрь, к психологическим реалиям: идеям или состояниям души. Не является ли созерцательное молчание взглядом вовнутрь, в глубокие реалии души? Молчанию свойственно искать скрытые предметы,оно - пристальный взгляд, направленный на невидимое. И в пространстве нашего сознания, пребывающего в молчании, не должно быть ничего,останавливающего внимание. Это пристальный взгляд, который не может и не должен иметь конечного объекта.

Человек, остановившийся на своих представлениях о Боге, пусть даже очень высоких, будет разочарован. «Мои мысли - это не твои мысли». Человек, жадно стремящийся к сладости, которая может исходить от Бога, отвращается от Бога, дабы напитать себя в своём духовном состоянии. Множественный свет - это не Единый Свет. Отдельные приятные ощущения - это не те радость и мир, которые выше любого удовлетворения чувств. Созерцательное молчание - это видение, которое не нуждается в объекте. Он может быть лишь обозначен как направление. Это взгляд всторону чего-либо, а не на что-либо. Представления о Боге хороши,только если от них я быстро продвигаюсь дальше. Сладость, исходящая от Бога,хороша, только если мы оказываемся впереди неё. Мы всегда должны идти дальше.Пространство Внутреннего Света безгранично.

Для начинающих трудность молчания заключается именно в отсутствии конечного объекта. Начинающий нуждается в объекте. Перед созерцанием он должен размышлять. Пусть начинающий возьмёт Евангелие или другие духовные книги и питает себя словами о Боге. Пусть начинающий пытается смотреть на то, что стоит за словами. Скоро духовное понимание начнёт пробуждаться в нём, и он сможет отличать слова, ведущие в Молчание, от тех, которые сверкают фальшивым блеском. Священное Писание - это молчаливые слова, способные ввести душу в молчание. Именно по такому признаку друзья Молчания узнают их.

Среди разнообразных форм внимания психологи выделяют отличные друг от друга "спонтанное" и "волевое" внимание. Спонтанное внимание порождается объектом самим по себе. Объект навязывает себя нам без каких-либо усилий с нашей стороны, иногда даже вопреки нам. Внимание в этом случае оказывает гипнотическое действие, заставляющее нас смотреть. Реклама является искусством, подвергающим нас такому воздействию. Определённый продукт должен как-то «проникнуть в нас» через наши глаза и уши. Те, кто занимаются рекламой, знают, что внимание - это всегда внимание к чему-либо, и что необходима мотивация. Они стараются поэтому сыграть на той или иной нашей склонности, привычке, даже на нескольких одновременно. Некоторые психологи отказываются называть "вниманием" подобную низшую и, зачастую, упадочную его форму. Это - состояние ума, а не жизнь духа. Истинное внимание всегда является результатом движения воли: это духовное состояние, для достижения которого требуется усилие.

Жизнь молчания - это всегда волевое внимание. Она требует продолжительных усилий и всегда сопряжена со смирением и самоотдачей. Но личность может иметь склонность быть захваченной, загипнотизированной этим.

Полностью развившаяся жизнь веры становится мистической жизнью. Для некоторых мистическое- синоним "необычного", предполагающего видения, трансы, левитацию...Такой подход отодвигает на второй план важный аспект, перемещает центр на периферию. Для Павла мистик - это личность, постигшая полноту Христа, которая живёт, наполняясь Святым Духом: "И уже не я живу, но живёт во мне Христос"; "Ибо все, водимые Духом Божиим, суть сыны Божии".

Павел- созерцатель, живущий в четырёх измерениях любви. Иоанн - мистик, но не благодаря своим видениям Апокалипсиса, а потому, что был "рождён отБога" и открыл, что Бог есть Свет, Любовь и Жизнь.

В активном молчании загорается Внутренний Свет - крошечный огонёк. Для того чтобы пламя увеличилось и разгорелось, малейшее внутреннее недовольство и всплески эмоций должны успокоиться. Через внимание, полное любви, мы даём Внутреннему Свету возможность озарить наше существование и сделать всю нашу жизнь источником этого Света. Активное молчание готовит душу к пассивному молчанию. В такое молчание душу приводит Бог. Это - спонтанное внимание, но не в его низшей, упадочной форме. Душа, таким образом захваченная и мистически подчинённая, становится свободной и не ограничивается; на этом пути душа осознаёт свои глубочайшие устремления. Рамки души раздвигаются, горизонты расширяются.Психологи говорят нам, что внимание - это активное ожидание, одушевлённое разумом. Молчание - активное ожидание, одушевлённое верой и любовью. И ответ приходит; и тогда душа наполняется Присутствием.

Бог здесь. Но молчание продолжается. И чем больше Бога, тем больше Молчания. Только те, кто практикует такой путь молчания, знают, сколько оттенков может содержать это слово, сколько разнообразного, сколько таинственного. И здесь психология уже не сможет проникнуть дальше. На вершине горы, - сказал Хуан де ла Крус, - дорога кончается. Испытывая такое, мы уже пребываем в царстве несказанного.

(окончание следует)

Время Господу действовать: закон Твой разорили (Пс. 118: 126)

«Время Господу действовать» может означать, что пришло время сделать нам что-нибудь для Господа. Правильным толкованием, однако, является такое: «Время действовать и Тебе, Господи». Человеческий опыт подтверждает это: как псалмы Давидовы, так и наша повседневная жизнь говорят о том, что всякий человек в своей жизни на опыте постигает великую тайну — тайну молчания Божия.

Часто нам кажется, что Бог молчит. А еще точнее — что Бог отсутствует. Часто мы ищем Бога и хотим, чтобы Он сделал что-нибудь, но Он не делает ничего и позволяет событиям развиваться так, как они развиваются, а это развитие может быть для нас драматичным, трагичным, нас может душить несправедливость, скорбь, но, несмотря на это, . Он не вмешивается и ничего не делает.

Естественно, в человеке закипает протест, он как бы хочет сказать Богу: «Почему Ты не делаешь ничего?! Почему Ты не действуешь?! Почему не вмешиваешься и не останавливаешь это, всю эту , ведь Ты видишь ее и она против Твоего закона?» Однако Бог молчит.

Бог всегда действовал так. Бог вершил Свои дела в молчании. Он являлся в мире, но в то же время словно отсутствует в том, что происходит в этом мире, и не только в личной жизни человека, но даже в жизни Церкви.

Когда мы читаем жития святых и особенно мучеников первых веков христианства (да и нашего времени), мы видим вот что. Были такие христиане, которых преследовали, которые мученически страдали и кровью заплатили за свою веру во Христа. Были периоды, когда казалось, что Церковь вот-вот рухнет, что враги Церкви достигли апогея своей мощи, силы и славы, а Церковь падает до самого нижнего предела бессилия и унижения. Кто-нибудь сказал бы: «Почему же Бог не вмешивается, почему еретики торжествуют? Почему при врагах Церкви дела идут хорошо, а при нас ничего хорошего нет и вместо благ мы катимся ко всё худшему и худшему?» Потому, думаю, что нас, посланников, Бог поставил последними, как бы приговоренными к смерти, ибо мы сделались позорищем для мира — для ангелов и человеков . Последними людьми, самыми униженными оказались мы, апостолы.

Бог так действует в нашей жизни. Почему? Потому что Он хочет изменить образ нашего мышления, хочет, чтобы в нас включилось покаяние, изменение ума и самого образа нашего мышления, чтобы мы отошли от мирского образа мыслей и вошли в Божий образ мыслей, который есть жертва, любовь и кеносис за другого человека.

Подумайте и увидите, что Сам Господь в Своей земной жизни поступал так, когда был пойман, предан в руки людей и уничижил Себя самым унизительным образом. Тогда святой апостол Петр, руководствующийся человеческими критериями, хотел отрезать ухо слуге, чтобы проявить доблесть и исполнить свою волю, но Христос укорил его и сказал:

— Постой, ты что, думаешь, что Я не могу защитить Себя? Если захочу, Я защищу Себя и могу представить здесь 12 тысяч ангелов, чтобы они защитили Меня , но Я не хочу этого и не нуждаюсь в человеческой защите. Я добровольно предаю Себя на смерть, не противясь происходящему.

Естественно, подобное происходит в жизни каждого из нас, всех без исключения, тогда в душе действительно рождается такое чувство, что Бог больше не может молчать: «Боже, сделай же наконец что-нибудь! Восстань, пробудись!»

У нас на Кипре многие думают, что богослужение в Великую субботу утром — это и есть Воскресение, когда мы поем: «Воскресни, Господи, суди земли» . Но это не значит, что Христос воскрес тогда, это просто молитва Церкви, в которой мы молим Бога воскреснуть: «Восстань, воскресни наконец, не будь столь безмолвен, унижен, сокрыт во Гробе». Это человеческое ожидание, наше желание того, чтобы что-то произошло. И хорошо, что мы не боги. Ведь если бы мы были богами, мы за пару минут перевернули бы весь мир с ног на голову! Мы осудили бы всех и посадили на скамью подсудимых — по-человечески!..

Вспоминаю, как однажды, когда я был молодым диаконом, произошло нечто, и я реагировал подобным образом:

— Ну, что это такое?! Этот человек должен быть наказан, его надо поставить на место, пусть он понесет такое-то наказание!

Старец, естественно, слушал меня, качал головой и ничего не говорил. А я сказал что-то из тех обычных слов, которые мы говорим, когда нас переполняет чувство несправедливости.

На другой день во время литургии читали Евангелие, в котором повествуется, как однажды Христа изгнали из одного города, и Он ушел, а ученики сказали Ему:

— Учитель, хочешь, мы помолимся, чтобы огонь сошел с неба и сжег их? Ведь они Тебя гонят!

Они уже совершили к тому времени некоторые чудеса как Христовы апостолы и думали, что поскольку Христос этого не делает, то лучше им самим помолиться, чтобы сошел огонь с неба и сжег жителей того города. Ведь те были грешными и неправедными, а они-то сами были «за справедливость».

И вот «случилось» это евангельское чтение.

Христос ответил им:

— Вы не знаете, какого вы духа! Вы еще не поняли, какого вы духа и какого духа мы. Я пришел не губить души человеческие, но спасать людей .

Как только я прочел Евангелие, старец остановил меня в церкви и сказал:

— Прочитай его еще два-три раза, что понять смысл сначала тебе самому, а затем и другим!

Действительно, это великое дело — изменить способ, которым мы мыслим, отстраниться от мирской справедливости и вступить в Божию справедливость, где Бог действует совсем по-другому, как Отец, желающий спасти всех людей, даже диавола. А мы функционируем как люди, желающие установления своей справедливости:

— Посмотри, он же меня мучает, тиранит, он угрожает моей жизни, хватит уже! Я не выдерживаю, не могу больше, закрой же ему рот! Или схвати его за горло! Ну, хорошо, я не говорю: «Убей его», но уж если он умрет, я не заплачу.

В житии святого апостола Карпа, жившего в Риме и благовествовавшего Евангелие , говорится, что там был некий еретик-обманщик, притворявшийся христианином, и был он таким красноречивым и ловким шарлатаном, что всё время чинил апостолам препятствия, и им не удавалось проповедовать. Христиане хотели сделать что-нибудь духовное, а он шел и всё проваливал, и они, как люди, вознегодовали.

Молясь, святой апостол Карп имел видение в Святом Духе. Он увидел бездну, над которой висел тот еретик, буквально разорявший дело Церкви. Еретик дрожал и весь трясся, а бездна в любой момент готова была его поглотить.

— Ну, — сказал сам себе святой апостол Карп, — в конце же концов! Пусть он упадет туда, чтобы мы наконец вздохнули свободно! Сколько еще он будет терзать нас, он же просто измучил нас!

И как только произнес эти слова, он увидел перед собой распятого Христа, Который сказал ему:

— Посмотри, Я снова готов распяться за этого человека. А тебя, если будешь продолжать в таком же духе, Я отправлю в бездну! Если будешь продолжать думать так и не поймешь, Кто Мой Дух и какой дух должен иметь ты!

Это действительно трудно, но Церковь своим исцеляющим действием совершает это изменение, а более всего совершает его Сам Бог, Который действует, как знает, и в конечном счете это нам помогает. Иногда проходят долгие годы, а Бог вообще не говорит и попускает человеку терзаться, пока тот не изменит свой образ жизни. И нас разрывает это чувство — чтобы Бог в конце концов восстал и прекратил наши терзания.

Передо мной лежит один еще неопубликованный текст. Однажды некая семья поехала к старцу Софронию (Сахарову), этому святому человеку, в Эссекс, в Англию, к этому святогорскому старцу, описавшему жизнь преподобного Силуана Афонского, поистине современного святого. У этих людей была большая проблема с ребенком, у него была врожденная неизлечимая болезнь, и они действительно несли тяжкий жизненный крест. Ребенок этот был у них единственным. Жизнь их была сплошным мучением.

Пошли они к старцу Софронию, заплакали, открыли свою боль и скорбь, попросили сказать им несколько слов, и, помолясь, он с огромным состраданием рассказал им кое-что из своей жизни, что они тут же записали. Показали затем ему записанное, и старец подписал внизу: «Точно так я и говорил».

Он был русским и безупречно говорил по-гречески, на кафаревусе . Это небольшой текст, в нем он рассказывает о собственном жизненном опыте. Я зачитаю его вам, чтобы вы увидели, как драматично переносили святые это молчание Бога в своей жизни; в конечном счете, это и было ключом, помогшим им открыть дверь к святости. Старец сказал им следующее:

«57 лет я ношу рясу, и мне кажется, что я старался не быть нерадивым к моему спасению, я всегда молил Бога, чтобы Он стал для меня солнцем, чтобы Он простил мне все грехи и не отринул меня от подножия Своих ног.

Я старался, по силе своей, не обидеть никого на земле, и чтобы Бог скорее дал мне мужество служить как можно бо льшим людям, не ожидая от них никакой отдачи — ни материальной, ни духовной, но лишь от Бога чая благодати на прощение грехов. И при всём том за всё это время (более половины века) я не знал ни мира, ни безопасности, но всегда чувствовал рядом с собой какую-нибудь опасность или, по меньшей мере, — неблагоприятное отношение (ко мне)».

Действительно, жизнь этого старца была запечатлена сильным отвержением его со стороны людей, но великими дарованиями со стороны Бога.

«Что бы я ни начинал делать, даже малейшее дело, почти всегда наталкивался на непреодолимые препятствия. Двери мира сего, почти все, были всегда закрыты предо мною».

Представьте себе человека, который 57 лет старается творить Божие дело, а все двери мира сего закрыты для него! Что бы он ни начинал делать, встречал огромные препятствия.

«Я состарился и так и не понял смысла всех этих испытаний — то есть проявление ли они гнева Божия ко мне, грешному, или тут происходит что-то другое? Всё, что я переношу, — препятствия, напасти и т. д., — случается, потому что Бог разгневан на меня из-за того, что я грешен, или что-то другое происходит в моей жизни? Я не мог этого понять. Много раз я молил Бога открыть мне, почему всё всегда идет так, но Бог всегда отвечал мне молчанием».

Этот старец, говоривший с Богом лицом к лицу, как приятель с приятелем, и испытавший такие великие состояния благодати, уникальные и редкие, молил Бога открыть ему, почему в его жизни всё идет так, почему у него столько трудностей и препятствий и всё закрыто для него, но Бог всегда отвечал ему молчанием. Бог никогда ему не отвечал. Поэтому старец сказал этим людям:

«Из всего того, что я сказал вам, вы поймете, что я не в состоянии дать вам объяснение того драматичного испытания, в котором вы находитесь, но всегда буду поминать вас в своих молитвах с любовью и состраданием».

И завершает:

«Нам трудно обвинить Бога и оправдать себя».

То есть это очень трудно — сказать, что Бог виновен или Бог разгневан, что всё в жизни у меня идет наперекосяк, но я сам невиновен. Нелегко нам сказать эти слова, взвалить всю вину на Бога и обезвинить себя.

«Но точно так же нелегко сделать и противоположное, подобно приятелям Иова, возжелавшим стать поборниками правды Божией, забывая о том, через какие страшные мучения проходил Иов».

Но опять же, говорит старец, нам нелегко сказать и: «Вы виновны, а Бог невиновен!» Стать адвокатами Бога и сказать страдающему человеку:

— Ты знаешь, Бог не виноват, это ты виноват и поэтому терпишь всё это!

«Другими словами, есть два положения. Первое: “Я невиновен, а виновен Бог, Который мучает меня и терзает, поскольку разгневан!” И второе: “Я виновен, а Бог невиновен!” Но оба они трудны. В первом случае ты не можешь приписать Богу затруднение, через которое проходишь, а во втором — не можешь приписать его одному себе и, без того страдая, понести на себе еще одно дополнительное бремя, а именно то, что ты причина тому и сам виноват во всём, то есть стать адвокатом Бога», — говорит старец Софроний.

И заканчивает он следующими замечательными словами:

«Поэтому Бог молчит, молчим и мы».

Поскольку Бог молчит, то молчим и мы и не можем сделать ничего, как только с любовью и состраданием.

Думаю, это очень сильный текст. Все тексты и слова старца Софрония такие сильные. А это слово, которое было его живым словом к людям, я просто нашел, поскольку оно хранилось в монастыре для личного употребления, и попросил, чтобы мне сделали с него копию.

Действительно, как это характерно для нашей жизни! Для всех нас без исключения наступает час, когда мы проходим через такие трудности, когда мы не знаем даже, что и сказать. Взять ли на себя бремя ответственности? Но мы его не выдержим. Мы не можем его понести. На нас и без того давит столько напастей, что мы не выдерживаем их бремени и тягот. Приписать ли их опять же Богу? Но и это тяжело, этого мы тоже сделать не можем. Что же мы тогда делаем? Мы делаем то, что говорит старец Софроний: «Бог молчит, молчим мы». Вручаем жизнь свою в руки Божии с великим доверием. Это то, что мы возглашаем на святой литургии: «Сами себе и друг друга и весь живот наш Христу Богу предадим». Самих себя, все наши дела, всю жизнь свою предадим в руки Христа, чтобы обрести мир, чтобы перестать поедом есть друг друга, вести войну, бороться с Богом.

Почему со мной случается такое? Сколько трудностей, сколько мук, сколько превратностей? Почему ничего не идет как следует в моей жизни? Почему у меня всё не так? Я ничего не сделал, что пошло бы как следует! Всё идет наперекосяк! И старец говорил так:

«Все двери были закрыты, и никогда ни одна дверь не открылась передо мной».

И человек задыхается, это естественно, это по-человечески. Ты задыхаешься в этом вопросе, в этом «почему именно со мной?!» Но, несмотря на это, вопрос «почему?» не имеет ответа или, по крайней мере, такого ответа, которого ты хочешь. Потому что Бог отвечает тебе молчанием для того, чтобы ты понял, что тебе надо успокоиться, обрести мир, и когда ты предашь всё в руки Божии, когда сможешь, хоть и изнуренный всем этим, отдать себя в Божии объятия, прильнуть к Божиим объятиям, тогда ты поймешь, почему произошло всё это. Тогда Бог тебе ответит.

Вы помните пример со старцем Ефремом из Катунаки? Этот старец был послушником у одного очень сурового старца , трудного, придирчивого. 42 года в пустыне оказывал он послушание этому тирану, этому человеку с очень тяжелым характером и соблюдал полное повиновение. Хранил себя от того, чтобы осудить старца и пойти против него.

Много раз он задыхался в помысле своем и говорил себе: «Всё, больше не могу, уйду отсюда, оставлю его, пойду туда-то! С ним невозможно жить в таких условиях!» Каждый раз, когда он решался уйти и говорил: «Ухожу, всё!» — Бог покидал его, и он видел (будучи богоносцем), как благодать оставляет его. Ничего не менялось к лучшему, однако он возвращался обратно, плакал и испрашивал прощения у Бога за то, что решился бежать, изменить своему послушанию и уйти оттуда.

Прошло 42 года, а он всё молился, желая понять, что ему делать в таком положении. Под конец его старец лишился рассудка и стал совершенно невыносимым. Жизнь старца Ефрема превратилась в сущее мучение. Как бы там ни было, но в какой-то момент его старец почил. Началось погребение, и, как водится на Святой Горе, перед тем как опустить тело в гроб, авва Ефрем подошел взять у своего старца последнее благословение, поцеловать его, мертвого, чтобы затем его погребли. И в ту минуту, когда он склонился над своим старцем, чтобы взять у него благословение, Бог в Святом Духе ответил ему: «На то, что ты делал, оставаясь послушником у этого человека 42 года, была Божия воля!»

В такой миг он получил это духовное известие от Бога. И он сам говорит, что ответил Богу в благодати: «Сейчас ли Ты говоришь это мне? Когда старец умер и его кладут в гроб? Почему Ты столько лет не говорил мне этого? И оставлял меня 42 года?»

Он ушел на Святую Гору в 20 лет, и ему было 62, когда старец почил. Целых 42 года — молодым человеком пришел на Святую Гору и состарился, проходя это мученическое повиновение.

«Какой смысл это имеет для меня сейчас, когда он умер?» И Бог ответил ему: «Если бы ты ушел (раньше), ты бы погубил себя!» Бог так ему ответил.

Разумеется, то, о чем я вам говорю, не вдохновляет, и, естественно, мы не обладаем их мерой. Не каждый день появляются такие старцы. Не думайте, что старец Софроний, авва Ефрем или те великие старцы, жития которых мы читаем, проводили безмятежную жизнь. Напротив, их жизнь была мучением, каждый день труд, боль, скорбь, слезы, пот и борьба. Эти люди не видели покоя в своей жизни. И то, чем они занимались, тоже не шло как хотелось бы, но что в глазах людей казалось утратой и унижением, в очах Божиих, однако, было их славой.

В конечном счете, они были прославлены Богом, поскольку прошли этот путь бесславия, терпения, веры, отказа от утешения, надежды на одного только Бога и ни на кого больше. В конечном счете, таково послание Божие, проходящее сквозь всё это: «Не надейся ни на что другое, кроме Бога! В Нем да будет твоя надежда, и только в Нем ты найдешь утешение и благодать».

А я люблю заповеди Твои более золота, и золота чистого (Пс. 118: 127).

То есть во всём этом я открыл, что заповеди Твои дороже всего в этом мире: золота, жемчугов, бриллиантов. Самое дорогое — это Ты и Твои заповеди, Твое слово. Поэтому я возлюбил Тебя больше всего, и не счел, что что-либо другое заслуживает любви, и открыл, что любовь Твоя превосходит всякую иную любовь на этом свете.

Все повеления Твои — все признаю справедливыми; всякий путь лжи ненавижу. Дивны откровения Твои; поэтому хранит их душа моя (Пс. 118: 128-129).

Как когда заходишь в магазин и видишь хорошие, замечательные вещи, они тебе нравятся, ты стоишь и разглядываешь их одну за другой, тратя на это всё свое время, поскольку они такие ценные и удивительные. Не этому ли уподобляется человек, который внезапно открыл глаза души своей, увидел дивные дела Божии и исследовал их?

Видите, даже Ветхий Завет — не Евангелие — Божие слово и Святой Божий Дух восхваляет человека исследующего, и нигде не говорится: «Веруй и не исследуй!» — но нужно исследовать дивные дела Божии. Как говорит столь красиво в этом псалме пророк Давид: «С великим удивлением, изумлением и желанием проследил я их, исследовал, открыл и увидел, сколь дивны и многоценны чудные дела Божии».

Откровение слов Твоих просвещает, вразумляет простых. Открываю уста мои и вздыхаю, ибо заповедей Твоих жажду (Пс. 118: 130-131).

Давайте вспомним здесь слова Христа: Итак, положите себе на сердце не обдумывать заранее, что отвечать, ибо Я дам вам уста и премудрость, которой не возмогут противоречить ни противостоять все, противящиеся вам (Лк. 21: 14-15). Не говори себе: «Дай-ка я сяду и посмотрю, как я буду отвечать на этот вопрос, который мне зададут». Ничего! Христос говорит, чтобы мы ничего не делали и шли безо всякой подготовки. Почему? Потому что в тот час Святой Дух научит тебя, что сказать. Христос словно говорит так:

— Если ты сядешь, чтобы самому подготовиться, ты испортишь всё, ты не скажешь этого как надо! Оставь всё как есть, положись на Бога, и Святой Дух просветит тебя, что сказать.

В противном случае, если ты ответишь по-человечески, может, ты и скажешь что-нибудь хорошее, но это не будет иметь силы Божия слова. Другими словами, я отверз уста мои, и они тотчас исполнились Святого Духа, и так я отвечал и сказал то, что нужно было сказать.

Видите, мы говорим уйму всего, но ничего не получается. А когда говорит один Божий человек, и слушают его, скажем, 50, то каждый говорит:

— Ты знаешь, то, что он сказал, он прямо для меня сказал!

— Нет! — говорит другой. — Он сказал это для меня.

— Но он же про меня это говорил!

— Нет, про меня!..

Каждый думает, что Божий человек говорил о нем, но это не так, однако Святой Дух есть Тот, Кто дает каждому понять то, что ему нужно понять в данный момент.

Мне довелось слышать людей, которые ходили посмотреть на одного добродетельного человека, и потом они сказали:

— Мы пошли туда, но он перед всеми сказал, о чем мы думали, и мы обиделись.

Тогда у старца и в мыслях этого не было, просто он открыл уста и сказал пять слов, о которых Бог просветил его. Но эти пять слов были для каждого тем, в чем он нуждался, и они восприняли то, что нужно было воспринять. Как это было у евреев, когда они ели манну, одинаковую для всех, но для каждого она становилась тем, в чем он нуждался.

То же самое и со Святым Причастием. Как замечательно говорится в одном месте святой литургии: «По потребности каждого» , — молим Господа, да причащение Святого Тела и Крови Господних да станет для каждого тем, в чем он нуждается. В тех, кто испытывает нужду, да будет оно в удовлетворение нужды. Светом для нуждающихся в просветлении. Опорой для немощных. Для каждого Бог да станет тем, в чем он нуждается. Бог так действует, Божие слово так действует.

Иными словами, предай себя в руки Божии, как ребенок отдается в материнские объятия. Не отталкивай Бога, не бей Бога, держащего тебя в Своих объятиях, ибо услышишь то, что услышал святой апостол Павел, которого Бог держал в Своих объятиях несмотря на то, что он гнал христиан. В тот день, когда Христос преградил ему путь, по которому шел святой апостол Павел, бывший гонителем христиан, Христос сказал ему: Трудно тебе идти против рожна (Деян. 9: 5).

Очень тяжело бить голыми пятками по гвоздям. Представляете себе человека, который пинает рожон голыми ногами? Есть ли боль и безумие страшнее, чем это? Так не пойдет. Тяжело сопротивляться Божией любви, отталкивать Бога, когда Он держит тебя в Своих объятиях.

Сумей же оставаться в Божиих объятиях. Когда ты поймешь это и смиришься, тогда обретешь покой, успокоишься, тогда ты глубоко вздохнешь и положишься на великую любовь и мир, подаваемые человеку Божиим присутствием.

Решаюсь написать вам, несмотря на то, что не принадлежу к РПЦ (МП), никогда не участвовал в богослужениях и общинной жизни в её рамках, и не могу иметь никаких суждений (ни одобрительных, ни критических) о её порядках.

Однако авторы, публикующиеся у вас на сайте, часто выходят за рамки обсуждения церковных порядков, и обращаются к более общим вопросам — о Боге, об осмысленности религиозной жизни в любых её разновидностях. Они задают , описывают, как рациональное мышление от определенной конфессиональной традиции, и даже позволяет понять , как таковой. На эти темы, надеюсь, позволительно высказаться и мне – христианину другой конфессии, лютеранину.

Не раз и не два, читая опубликованные у вас материалы, я думал – ну, вот здесь автор вместе с водой выплёскивает и ребенка. Христианская вера, по крайней мере, в некоторых её (исторически существующих) разновидностях, в некоторых традициях – не иллюзия и не абсурд.

Но непосредственным поводом написать это письмо стал, пожалуй, очень интересный текст Георгия Павлова .

Судя по тексту, мы с автором относимся к одному поколению (может быть, он меня на один-два года старше, а может быть, на те же немногие годы старше я – но не более), и по происхождению принадлежали, в общем, к одной и той же социально-культурной среде. Тем больше удивления вызывает колоссальное различие между его опытом – и моим.

Мне показалось, что господин Павлов пишет о религии, исключительно как о практике, то навязывавшейся, то мягко предлагавшейся ему – но, в обоих случаях, извне, другими людьми. Я бесконечно далёк от намерения обесценивать его свидетельство, или как-то нападать на его личность – но для меня крайне странно, что в его открытом и честном тексте не нашлось места для рефлексии по поводу личных отношений с Богом – или по поводу их отсутствия; или по поводу их иллюзорности. У автора получается, что религия (причём, видимо, любая религия вообще) – это исключительно про членство в определенном клубе.

Спорить с ним о его собственной жизни я не могу; но могу обосновать своё удивление, противопоставив его свидетельству другое свидетельство – своё собственное. Я не хочу утверждать, будто мой опыт «лучше» или «правильнее», чем опыт господина Павлова. У меня более скромная задача – показать, что «бывает и по-другому». Что по некоторым данным, в воде, которую вчерашние религиозные люди, сегодняшние атеисты/агностики, выплеснули, всё-таки есть ребенок.

Внешние обстоятельства

Должен сказать, что по имеющимся у меня сведениям, я – первый религиозный человек в своей семье на несколько поколений назад. Это относится и к русским предкам, которых у меня большинство, и к другим, тоже присутствовавшим – к полякам и евреям. В конце XIX века обнаруживается прапрадед, который, вроде бы, жертвовал деньги на строительство церкви в родном селе – значит, наверное, был верующим. О прадедах я или не знаю ничего, или знаю, что они были атеистами – тем паче деды и родители, жившие при советской власти.

Тем не менее, в 1987 году меня крестили. Время было такое, что всяческая духовность и религиозность ещё не стала полностью разрешенной, но уже была модной. Кроме того, у моей матери была хорошая знакомая (доставшаяся по наследству – это была не столько личная дружба, сколько дружба семей), весьма похожая на мать господина Павлова – со страстным православным неофитством, со строгим соблюдением поста, с принуждением поститься малолетних, едва ли даже не грудных, детей, и т.п. Вот она-то и добилась, что меня крестили. Но на этом дело и кончилось. Хотя нет, не совсем – была у меня ещё детская Библия, и я её с интересом прочитал – как сборник сказок. Но, так или иначе, почти вплоть до совершеннолетия моя связь с христианством исчерпывалась смутными воспоминаниями – во-первых, о самом моменте крещения (я был уже не младенцем, и кое-что запомнил), и, во-вторых, о той самой детской Библии.

Следующее моё соприкосновение с религиозной жизнью пришлось на годы ранней молодости, когда (как это ни банально, под воздействием Достоевского) я читал Евангелия, очаровывался глубокомыслием «русских религиозных философов», и думал – а не стоит ли «воцерковиться»? Впрочем, порога церкви я так и не переступил, потому что всё-таки ясно отдавал себе отчёт в своём неверии. Да, всё это красиво, но подчинять этому свою жизнь? Увольте. И, в общем, до 28 лет я ходил другими путями, в том числе – очень далёкими от христианства.

Исходная точка

И, в общем, я никогда бы так и не стал христианином, если бы во мне не начала как-то постепенно оформляться довольно странная интуиция. Задолго до моего рождения её гораздо более ярко, чем когда-либо смогу я, выразил Заболоцкий:

Пылают реки, горы, страны,

Дворцы, кибитки, шалаши.

Ревет медведь в своей берлоге,

Кричит стервятница-лиса,

Приходят боги, гибнут боги,

Но вечно светят небеса!

У меня не было никаких конкретных предубеждений по поводу «небес», которые вечно светят. Я не пытался придумать никаких воображаемых существ, с которыми эти «небеса» можно было бы отождествить, и не принуждал себя примкнуть к какой-либо определенной религиозной общине.

Но не раз и не два мне в голову приходила и успокаивала меня в моменты каких-то сомнений и кризисов достаточно банальная мысль – да, я сам конечен, и другие люди конечны, и все наши дела конечны. Да, всё в этом мире рано или поздно оказывается не тем, чем кажется, или видоизменяется до неузнаваемости, или распадается. Но при этом мир в целом, бытие в целом, не возникает и не прекращается. Меняют свою конфигурацию его части, но оно само никуда не девается.

Эта интуиция и стала, со временем, исходной точкой, истоком, первым ростком моего обращения. Конечно, мои слова могут показаться чем-то невероятным – ведь разве «бытие в целом» не напоминает гораздо больше сияющую вечной красой «равнодушную природу» Пушкина, чем Бога Авраама, Исаака и Иакова? Как от одного можно перейти к другому? И, тем не менее, связь здесь есть – и именно эта связь позволяет мне уверенно говорить, что христианская вера – это не иллюзия. Более того, я бы даже осмелился сказать автору вопросов Богу, что на его вопросы мне известны убедительные (по крайней мере – убедительные лично для меня) ответы.

Постараюсь объяснить, что я имею в виду, не погружаясь в написание развёрнутого философского либо богословского трактата.

Философское отступление о «бытии в целом»

Да, «бытие в целом» — это весьма смутная исходная точка. Даже не «равнодушная природа», но нечто гораздо худшее.

Ведь мир в целом не дан нам в опыте, как какой-то определенный объект. Даже его единство открывается нам только как «не-множественность».

Мы видим, что все предметы, как-то нами воспринимаемые, взаимодействуют с нами и/или друг с другом. Более того, мы можем понять, что предмет, который никак не взаимодействует с другими предметами – это предмет, полностью лишенный каких-либо характеристик, потому что любые характеристики предмета описывают его взаимодействие с другими предметами.

По-другому быть не может, потому что мы воспринимаем мир нашими органами чувств. Характеристики, которые мы способны давать предметам – это характеристики того, как они взаимодействуют с нашими органами чувств (а это – частный случай взаимодействия между предметами). Если мы не можем воспринимать определенный предмет непосредственно нашими органами чувств, единственная альтернатива – наблюдать, каким образом он взаимодействует с каким-то другим предметом, непосредственно наблюдаемым нами, например, с прибором, специально сконструированным для исследований.

Таким образом, ни с чем не взаимодействующие предметы никак не могут быть предметами нашего познания. Даже и просто помыслить, представить что-то, лишенное любых характеристик, мы не можем.

Если предмет нами непосредственно наблюдается, или известен нам благодаря своему воздействию на непосредственно наблюдаемые предметы, или если он ещё нам не известен, но может стать известным в будущем, это значит, что он как-то вплетен в ту же самую огромную сеть взаимодействующих явлений, в которую вплетены и мы.

За пределами сети взаимодействующих (а значит, не изолированных, не полностью отдельных друг от друга) явлений нет ничего, что мы могли бы помыслить, и о чём могли бы говорить. То, что явления, входящую в эту сеть, не изолированы друг от друга, и означает, что бытие в целом (которым эта сеть является) – не множественно.

Аналогичным образом, мы можем прийти к выводу, что бытие в целом ничем не обусловлено. По определению, мир в целом – это совокупность всего существующего; значит, его причины и условия уже будут входить в его состав. Если в какой-то момент времени существуют только они – значит, в это время именно из них мир и состоял. Любые объяснения существования мира вынуждены исходить из того, что он уже существует, пусть и в какой-то другой форме. Поэтому любые научные модели, претендующие объяснить «происхождение Вселенной», на самом деле объясняют только то, как одни (существующие) состояния Вселенной возникли из других (существующих или ранее существовавших) состояний Вселенной.

Итак, у мира в целом нет никаких внешних причин и условий, которые бы его породили и сформировали. А раз нет причин и условий, и вообще нет ничего, что было бы по отношению к нему внешним – значит, нет и никаких внешних пределов, ни пространственных, ни временных, ни каких-либо ещё.

Вот, в общем, и всё, что мы можем сказать о бытии в целом: оно не множественно, ничем не обусловлено, ничем не ограничено во времени и в пространстве.

Из сказанного выше следует, что оно не может быть предметом научного изучения, потому что научное объяснение всегда строится по схеме «явление X такое, какое есть, потому что его сформировали причины/условия Q, R, Z и т.п.» — а бытие в целом ничем не обусловлено. Другими словами, любые известные нам законы природы описывают только устойчивые взаимосвязи между различными элементами бытия, но не относятся и не могут относиться к бытию в целом.

Но и получить о «не-множественном», «не-обусловленном», «без-предельном» бытии какие-то дополнительные знания путём чисто логического рассуждения мы тоже не можем. В сущности, кантовские «опровержения» доказательств бытия Бога именно на этом основаны – а в XX веке эту же мысль продолжил развивать Витгенштейн и, более радикально, Карнап.

Законы логики – это не свойства внешнего мира, а свойства нашей собственной языковой деятельности. Если мы произвольно, внезапно, без разъяснений будем менять способы применения знаков в собственной речи, это сделает нашу речь непонятной. Поэтому знак “A” должен использоваться, как “A”, “B” – как “B”. Наша речь должна быть логичной. Но мы не можем знать априори, применима ли логика к объектам внешнего мира, и если применима, то ко всем ли? Применимость логики выясняется только на практике, в опыте. Поскольку бытие, как единое целое, в опыте нам не дано, мы не можем знать, применима ли к нему наша логика.

Мы остаёмся с очень небогатым набором данных. Бытие в целом – это несомненная реальность, которой мы принадлежим, от которой мы зависим. Но всё, что мы можем о нём сказать – это очень скудная абстракция. Как эта абстракция может притягивать мысли человека? Какие она может вызывать эмоции? Более того, каким образом от неё можно перейти к любой из полнокровных, богатых, исторически существующих религий?

Поиск опоры

Ответ, к которому я пришёл, представляется вариацией на тему традиционных мотивов христианского экзистенциализма. Его можно сформулировать так: бытие в целом, описываемое только негативными высказываниями («не множественное», «не обусловленное», «беспредельное»), значимо для человека, как горизонт. Как последний предел, до которого мы доходим в поисках опоры. А опору мы ищем, потому что сознаём время – помним прошлое, и предполагаем наступление будущего.

Осознание времени даёт нам, людям, множество практических преимуществ. Мы можем аккумулировать огромное количество знаний. Мы можем ставить цели, выходящие далеко за рамки непосредственно данных нам вещей. Мы можем вырабатывать и осуществлять долгосрочные планы действий.

Но это же осознание оборачивается проклятием, тяготеющим над жизнью каждого из нас. Мы осознаём, что любой наш успех, любое достижение, любое удовлетворение – временно. Завтра оно или прекратится, или утратит свою значимость, или, в лучшем случае, для его сохранения придется прилагать дополнительные усилия.

Завтра многие вещи окажутся не такими, какими видятся сегодня – и что из-за этого мы обречены совершать ошибки. Мы осознаём собственную смертность. Мы осознаём смертность всех, кого мы любим. Мы осознаём, что все наши дела, все наши ценности, все созданные нами вещи, и даже все известные нам природные объекты со временем разрушатся, перестанут существовать. И осознание всего этого отравляет нашу жизнь. Тревога и забота становятся нашими постоянными спутниками.

Мы ищем в мире какую-нибудь вещь, какую-нибудь ценность, какой-то принцип, которые бы не были подвержены всеобщей изменчивости и тленности. Мы хотим за такую ценность уцепиться, чтобы было возможно сказать – да, всё проходит, но, по крайней мере, действовать так, как я действую, правильно всегда и везде. Да, всё проходит, но то дело, которому я служу, не пропадёт; значит, не пропадут и лично мои усилия.

В чём только люди не ищут такую опору! В «традиционных ценностях» и в строительстве коммунизма, в надежде на прогресс и в самоотверженном служении матери-Земле, в религиозной принадлежности и в пылкой вере в торжество науки.

Но, что бы мы ни делали, все эти усилия, в конечном счёте, оказываются тщетными. В лучшем случае, мы добиваемся тех или иных временных успехов, но не избавляемся ни от конечности, ни от изменчивости всех живых существ, всех вещей, и всех ценностей.

Мы переходим от одной ложной надежды к другой, и, в конце концов, доходим до предела – до мира в целом. Мы обращаем к нему тот же самый навязчивый вопрос – не будет ли он к нам благосклонен? Не избавит ли он нас от изменчивости, смертности, подверженности ошибкам? Другими словами, не приобщит ли он нас вечности?

Хватаясь, в поисках опоры, за любые отдельные вещи, существующие внутри мира, мы, рано или поздно, получаем отрицательный ответ. Теперь, пытаясь ухватиться за мир в целом, мы впервые не получаем ни отрицательного, ни положительного ответа.

Не множественное, ничем не обусловленное, не имеющее пределов бытие – образ, который мы пытаемся, но так и не можем себе представить при этих словах, вызывает разные чувства. Тут и раздражение, что тайна не даётся в руки; и благоговение перед тайной, когда мы устаём от попыток её понять; и восхищение бытием, которое существует своей собственной силой, не нуждаясь ни в каких внешних причинах.

Но, поскольку все наши знания о мире в целом касаются только того, чем он не является; поскольку мы не можем его описать или понять, мы не можем делать никаких выводов и о его отношении к нам (и даже о том, применимо ли вообще здесь слово «отношение»).

Я так и не получаю гарантий, что хотя бы «лучшая часть меня избегнет похорон»; что бытие в целом, будучи вечным само, как-то сообщит эту вечность моей жизни, и/или жизням моих близких, или моему делу, или моему народу, и т.д., и т.п.

Более того, я так и не получаю абсолютного критерия, с помощью которого можно было бы отличать правильные (угодные Абсолюту) действия и замыслы, от неправильных (неугодных Абсолюту) действий и замыслов. Всё, что как-то существует в мире – угодно вечности; и всё, что существует, вечности неугодно – потому что обречено на гибель – вот неоспоримый и неутешительный вывод.

Если мы, разочаровавшись во множестве ложных богов – в силах и явлениях, существующих внутри мира, воззвали к бытию в целом, как к своему Богу, в ответ мы получаем молчание. Наш Бог молчит. Увы.

Молчание Бога

Понятно, что большинство людей успешно избегают личного столкновения с молчанием Бога. Одним удаётся обманывать себя религиозными символами, другим – ценностями секулярного общества. Но иногда, в пору жизненных кризисов, мы перестаём верить в ценности, ещё вчера казавшиеся незыблемыми. Так однажды произошло и со мной. Многие другие так утрачивали христианскую веру – я, в возрасте 28 лет, тоже утратил веру, но не христианскую, а антихристианскую. На протяжении ряда предшествовавших лет я был социалистом, марксистом, активистом одной из небольших леворадикальных организаций, действовавших тогда в России. Разуверившись в марксизме и социализме, я оказался лишен какой-либо опоры – и с размаху ударился о молчание Бога.

Что можно сделать в такой ситуации? В буквальном смысле слова – ничего. Остаётся смириться; остаётся принять, что вечное бытие не сообщает вечности нашим делам, нашим ценностям, нашим жизням. И вот, когда смиряешься с этим, происходит удивительное. Наши желания, в очень большой степени, питаются надеждой на осуществление. Когда надежды умирают, желания, лишившись питания, ослабевают. И в этот момент прекращаешь мучиться отчаянием, просто потому, что устаёшь от отчаяния. В этот момент перестаёшь задавать вопросы молчащему бытию, и требовать ответа. В этот момент просто принимаешь то, что есть.

И внезапно оказывается, что жажда получить ответы перестала заслонять чувства, вызванные мысленным созерцанием не множественного, не обусловленного и не имеющего пределов бытия/Бога – удивление, благоговение, восхищение. Стоило мне самому умолкнуть – и молчание Бога оказалось насыщенным и осмысленным.

Оказывается, что человек причастен вечности ровно постольку, поскольку (умозрительно) созерцает эту вечность. Но вечность проникает в наше сознание только в виде предельно абстрактной идеи; поэтому её свет слишком слаб, чтобы мы его видели всегда. Поэтому, чтобы созерцать вечность, нужно отложить в сторону все свои действия, все свои планы, все свои желания.

Но в нашей жизни это возможно только на короткие мгновения, потому что, пока продолжается жизнь, мы не можем не принимать решения и не действовать, не выбирать одно и не отвергать другое. Вот, сейчас я, истомившись в своих поисках опоры, натолкнулся на молчание Бога и смирился с ним; но уже через несколько минут (в крайнем случае, через несколько часов) мне придется переключаться на внешние предметы, требующие моего внимания, моих решений, моей вовлеченности в процесс.

Многие религиозные традиции (в том числе, часть христианских конфессий) пытаются решить эту проблему, предлагая верным особый путь – монашескую жизнь, всецело посвященную созерцанию.

Я не собираюсь сейчас обсуждать или оспаривать монашескую традицию, как таковую. Охотно верю, что существуют люди, которым такой образ жизни подходит – и этого уже достаточно, чтобы допускать её существование. Но если рассматривать монашество, как практику, соединяющую с Богом, то оно терпит крах не в меньшей степени, чем мирская жизнь.

Мирской человек стремится к здоровью, к жизни среди людей, к карьере, к благополучию, к сексуальной жизни, к семье. При этом он отвергает (если получается) болезни, одиночество, сексуальное воздержание и аскезу вообще. Монах, очевидно, действует ровно наоборот – он отказывается от карьеры и имущества, от здоровья и благополучия, от сексуальной жизни, от семьи и детей. Он выбирает бедность, аскезу, и одиночество. Но и мирской человек, и монах, выбирают и действуют, а значит – стремятся к своим собственным целям.

Даже решение ничего не выбирать и ничего не делать – это тоже решение, тоже выбор. Отказ от одних возможностей и реализация других. Любое человеческое действие, любая человеческая практика – это всегда, по самой своей природе, отвержение одного и выбор другого. Когда человек начинает сознательно практиковать отказ, воздержание от действия, стремясь этим чего-то достичь, воздержание, несмотря на свою внешнюю пассивность, тоже становится действием.

Но, чтобы с молчанием Бога примириться, чтобы увидеть в нём свет, нужно, сначала, его испытать именно как молчание – как крушение всех своих надежд, как бессмысленность всех своих действий. Нужно дойти до предела любой своей практики, любого своего образа жизни – хоть мирского, хоть монашеского. И нет такой практики, которая бы доводила до этого предела – ведь если бы она туда доводила, не было бы причин в ней разочаровываться.

Получается, что мы можем пережить причастность Богу – но только на короткие мгновения, и не по собственной воле. А затем мы из этого состояния выпадаем, и если попадаем снова, то опять не по собственному плану, не в результате собственных практик.

Голгофский опыт

До сих пор речь шла об умозрительных вещах. Теперь пора облечь их в плоть и кровь реальной, исторически существующей религиозной традиции. Есть одна-единственная (насколько я знаю) религия, в которой молчание Бога оказалось в центре её самого важного события.

То, что мы можем переживать отчасти, временно, весьма поверхностно в ходе каких-то собственных кризисов, неурядиц, страданий – в чудовищно полной, окончательной мере переживает Иисус из Назарета на Голгофе. Он испытывает там не только жуткие физические страдания. Нет, он проповедовал наступление Царства Божьего среди людей, он стремился обратить Израиль (Мф.23:37) – и вот, обратить Израиль не удалось, Царство не наступило, и даже большая часть его (и без того немногих) учеников разбежались. Это не только его личный крах и провал – это крах и провал всей предшествующей истории Народа Божьего. Иисус взывает к Богу, но Бог молчит. И Иисус, несмотря на своё смятение (Ин.12:27), и даже «смертельную скорбь» (Мк. 14:33-34), умирая, принимает это молчание – окончательным и бесповоротным образом (Лк.23:46).

Голгофский опыт Иисуса – это самое последнее, до чего может дойти человек. Физические мучения могут быть и сильнее, потеря близких людей может переживаться острее. Но не может быть более всеобъемлющего краха, чем этот крах; краха, оставляющего человека наедине с молчанием Бога, с полным отсутствием смысла – и в этой-то тьме и светит свет.

Допустим, что всё в христианстве можно отвергнуть, всё подвергнуть рациональной критике, во всём разувериться – но ни одна критика и ни одна утрата веры не сможет быть более радикальной, чем та критика и утрата, которые составляют самое сердце христианства – Голгофский опыт. Быть христианином – значит снова и снова вспоминать Иисуса Христа, и, в особенности, Его смерть на кресте.

Но зачем нам эта память? Затем, что она даёт единственную в своём роде возможность жить целостно. Вот, я провожу свою временную жизнь, жизнь человека среди других людей. Забочусь о временных благах и радостях. Но над всей этой жизнью стоит мрачная тень – уязвимость перед неожиданностями, конечность, смертность. Что можно сделать с этой тенью без Христа? Можно вообще о ней не думать, скрывать её от себя, как страус голову в песке. Жить так, как будто будешь жить всегда; действовать так, как будто твои дела останутся навечно. Но это ошибка – и в том, что это ошибка, рано или поздно придётся убедиться на горьком опыте.

Христианство же даёт другую возможность – вспоминая о Христе, предвосхищать крах и смерть, погружаться в тёмный колодец молчания Бога – и там, на дне этого колодца, находить «радость и мир». Памятование о Христе даёт возможность не бояться мыслей о всеобщей конечности и изменчивости, потому что Голгофский опыт прочно соединяет воедино отчаяние и утешение, молчание Бога и соединение с Богом, гибель и вечную жизнь – и мы, вспоминая одно, вспоминаем также и другое.

Все христианские практики – чтение Писания, молитвы, Таинства и т.п., в конечном счёте, имеют один смысл. Они должны снова и снова напоминать нам об Иисусе, и, в особенности, о Его Голгофском опыте. Если же какие-то молитвенные, или литургические, или аскетические практики этого не делают – значит, они лишились смысла; значит, они и не нужны, по крайней мере, здесь и сейчас.

Мне возразят, что реально существующая христианская Церковь видит себя иначе. Возражу на это, что существуют разные христианские конфессии.

Вспоминая Льюиса

Я не собираюсь сейчас заниматься агитацией и пропагандой в пользу той конфессии, к которой принадлежу сам – то есть в пользу Евангелическо-лютеранской Церкви. У любой религиозной общины всегда существует изрядный зазор между её идеальным образом самой себя, и тем, какова она на самом деле.

Конечно же, в реальной жизни лютеранских Церквей и приходов бывают и злоупотребления клириков (на всех уровнях церковной иерархии), и борьба за власть, и интриги, и склоки. Конечно, в нашей Церкви встречается и конформизм, и лицемерное дружелюбие, и ханжество. В одних странах и поместных Церквах слишком распространен библейский буквализм, в других – пышно проросла «теология освобождения» и ей подобные цветы зла. В третьих – бытуют довольно странные формы «народного благочестия».

И, конечно, у нас, как и везде, полно самодовольных фарисеев. Сам себя я тоже не исключаю из их числа. Слишком часто я замечаю за собой, как благодарю Бога за то, что не таков, как все прочие дураки и лицемеры: каждодневно читаю Писание, регулярно хожу в церковь, усердно пою гимны, вношу свою лепту пожертвований, честно работаю, не изменяю жене – и при этом ещё никого не осуждаю.

Но всё это, в общем, понятное и человеческое. Это было и будет в любой религиозной организации, в том числе – в любой христианской Церкви. Выбирая конфессию, я смотрел, конечно же, не на это, а на её идеальный образ самой себя.

И вот, оказалось, что в лютеранской традиции есть все те существенные элементы, о которых я говорил выше.

Там есть идущее от самого Лютера учение о сокрытости Бога (который раскрывается только в Иисусе, «в яслях и на кресте»), о непостижимости для нас Его замысла, Его воли по отношению к нам. Там есть отчетливое понимание, что никакие дела, в том числе, никакие религиозные практики, не спасают.

Там есть учение «о союзе души с Христом». Поскольку Иисус взял на Себя то, что присуще нам – наши грехи и страдания, в том числе и лично мои, несмотря на то, что я грешник, я соединен с Ним, и могу вместе с Иисусом переживать то, что присуще Ему — единство с Богом, вечную жизнь. (Естественно, что пока продолжается земная жизнь, это возможно только отчасти.) И там есть, если можно так выразиться, евангелический прагматизм – и литургия, и все практики благочестия явным образом ориентированы на то, чтобы вести к Иисусу, милостиво принимающему наши грехи, чтобы обращать мысли и чувства к Нему.

И, наконец, в лютеранской традиции хотя бы присутствует понимание религии, как обращенности человека к единому, вечному, бесконечному бытию. На рубеже XVIII-XIX веков об этом писал классик протестантского богословия Фридрих Шлейермахер, в XX веке – Пауль Тиллих. Но оба они, в сущности, мало что нового сказали по сравнению с рейнскими мистиками XIV века – Экхартом, Таулером, и другими – не лютеранами, но предшественниками Лютера, который в огромной степени опирался на принадлежащий традиции Экхарта трактат “Theologia Germanica”.

Если я пишу всё это не для того, чтобы хвалить, как тот кулик, своё болото, то для чего? Об этом я уже написал в самом начале – не следует, мне кажется, вместе с водой выплескивать и ребенка. Христианство – это огромный дом с множеством комнат. Да, архитектура этого дома хаотична, и непросто разобраться в его лабиринтах. Да, там валяется много старого хлама, а многие помещения веками не проветривались. Да, местами там просто жутко, а кое-где – противно. Но, человек, ищущий Бога, сможет найти в этом доме путь – если не будет бояться думать своей собственной головой. Такой человек сможет найти в этом доме ту комнату, где нужно находиться именно ему. Я думаю, в конечном счёте, игра стоит свеч.