ОРД: Мифы Второй Мировой: О крупнейшем танковом сражении. Первое танковое сражение второй мировой войны

Традиционно самым масштабным танковым сражением принято считать бой под Прохоровкой летом 1943-го. Но, на самом деле, крупнейшая в мире танковая битва произошла двумя годами ранее: в июне 1941-го в районе Броды-Дубно-Луцк. Если сравнить цифры, то Прохоровка явно уступает Западноукраинской танковой битве.

Сражение под Прохоровкой произошло 12 июля 1943 года. По официальным советским данным, в нем с обеих сторон сошлось 1,5 тысячи танков и САУ: 800 советских против 700 немецко-фашистских. Немцы потеряли 350 единиц бронетехники, наши — 300. Якобы после этой этого и наступил перелом в битве на Курской дуге.

Однако этот официоз ставили под сомнение даже многие советские исследователи. Ведь такой подсчет содержит явное передергивание. Действительно, в 5-й Гвардейской танковой армии генерала Павла Ротмистрова, которая в этот день контратаковала наступающие немецкие войска, было порядка 950 танков. Но что касается немцев, то примерно 700 танков и САУ было во всей немецкой группировке на южном фланге Курской дуги. А под Прохоровкой был только 2-й танковый корпус СС генерала ваффен-СС Пауля Хауссера — около 310 боевых машин.

Поэтому по уточненным советским же данным под Прохоровкой сошлось 1200 танков и САУ: чуть менее 800 советских против чуть более 400 немецких (потери при этом не уточнялись). При этом ни одна из сторон не достигла поставленной цели, но немецкое наступление объективно теряло темпы.

По совсем уж уточненным данным, в танковом сражении 12 июля под Прохоровкой участвовало 311 немецких танков и САУ против 597 советских (часть машин 5 ГвТА вышла их строя после 300-километрового марша). Эсэсовцы в этот день потеряли около 70 (22%), а гвардейцы — 343 (57%) единиц бронетехники. При этом свои безвозвратные потери во 2 ТК СС оценили всего в 5 машин! У немцев, что признавали даже советские военачальники, была лучше налажены эвакуация и ремонт техники. Из подбитых под Прохоровкой советских машин подлежали восстановлению 146.

Согласно российскому историку Валерию Замулину (заместитель по науке директора Государственного военно-исторического музея-заповедника “Прохоровское поле”), по решению Верховного Главнокомандующего была создана комиссия для расследования причин больших потерь, понесенных 5-й ГвТА под Прохоровкой. В отчете комиссии боевые действия советских войск 12 июля под Прохоровкой названы «образцом неудачно проведенной операции». Генерала Ротмистрова собирались было отдать под трибунал, но к тому времени общая обстановка на фронте изменилась — и все обошлось. Кстати, на исход битвы на Курской дуге большое влияние имела высадка англо-американский войск в Сицилии, после которой штаб 2 ТК СС и дивизия «Лейбшатнадрт» были отправлены в Италию.

А теперь вернемся на два года назад на Западную Украину — и сравним

Если сражение под Прохоровкой длилось всего один день, то Западноукраинское танковое сражение (определить его по какому-то одному региону — Волыни или Галичине — не говоря уже об одном населенном пункте, затруднительно), продолжалось неделю: с 23 по 30 июня 1941-го. В нем приняло участие пять мехкорпусов РККА (2803 танков) Юго-Западного фронта против четырех немецких танковых дивизий (585 танков) вермахта группы армий «Юг», объединенных в Первую танковую группу. Впоследствии в бой вступили еще одна танковая дивизия РККА (325) и одна танковая дивизия вермахта (143). Таким образом, в гигантском встречном танковом бою сошлись 3128 советских и 728 немецких танков (+ 71 немецкое штурмовое орудие). Таким образом, общее количество танков и САУ, участвовавших в Западноукраинском сражении — почти четыре тысячи!

Вечером 22 июня войска Юго-Западного фронта (самого мощной группировки советских войск на западной границе СССР) получили приказ «мощными концентрическими ударами механизированных корпусов, всей авиацией Юго-Западного фронта и других войск 5 и 6 армий окружить и уничтожить группировку противника, наступающую в направлении Владимир-Волынский, Дубно. К исходу 24 июня овладеть районом Люблин».

Учитывая соотношение сил (прежде всего, в танках, а также в артиллерии и в авиации), контрнаступление имело очень большие шансы на успех. Координировать действия Юго-Западного фронта прибыл лично начальник генштаба РККА генерал армии Георгий Жуков.

Для реализации задачи командование Юго-Западного фронта решило создать две ударные группировки: в каждой по три механизированных и одному стрелковому корпусу. Однако прорыв немецкой танковой группы заставил командующего фронтом генерала Михаила Кирпоноса отказаться от этого плана и отдать приказ перейти в контрнаступление, не дожидаясь концентрации всех сил. Танковые соединения вступали в бой разрозненно и без взаимной координации. В дальнейшем, приказы несколько раз менялись, из-за чего некоторые части совершали многокилометровые маршброски под ударами авиации противника.

Некоторые части в контрударе участия так и не приняли. Часть сил была отряжена прикрывать Ковель с брестского направления, откуда якобы также наступали немецкие танки. Но, как впоследствии стало ясно, разведка доложила совершенно не точно.

27 июня ударная группа 8 мехкорпуса под командованием бригадного комиссара Николая Попеля успешно контратаковал немцев в районе Дубно, нанеся противнику серьезные потери. Однако тут советские танкисты остановились и, в ожидании подкреплений, простояли два дня! За это время группа не дождалась поддержки и, в итоге, была окружена.

Интересно, что немецкие танковые и моторизованные дивизии, не смотря на советские танковые контратаки, продолжали наступление, как бы «убегая вперед». Во многом, тяжесть борьбы с танками РККА легла на пехоту вермахта. Однако и встречных танковых боев тоже хватало.

29 июля был санкционирован отход мехкорпусов, а 30 июня — общее отступление. Штаб фронта покинул Тернополь и переместился в Проскуров. К этому времени мехкорпуса ЮЗФ были практически уничтожены. В 22-м осталось около 10% танков, в 8-м и 15-м — около 15 %, в 9-м и 19-м — около 30%.

Член военного совета ЮЗФ корпусной комиссар Николай Вашугин, поначалу активно организовывавший контратаки, 28 июня застрелился. Остальные члены Военного совета предложили отступить за линию старой советско-польской границы (существовавшей до сентября 1939-го). Однако немецкие танки прорвали линию укрепрайонов на старой границе и вышли в тыл советским войскам. Уже 10 июля немецкие войска взяли Житомир…

Нельзя сказать, что в тех советские войска показали в тех боях полную несостоятельность. Именно тогда немцы впервые заговорили о превосходстве Т-34 и КВ, против которых были бессильны немецкие противотанковые пушки (их брали только 88-мм зенитки)…

Однако в итоге, разгром был полным. К 30 июня участвовавшие в контрнаступлении войска ЮЗФ потеряли 2648 танков — около 85 %. Что касается немцев, то Первая танковая группа за этот период потеряла порядка 260 машин (по большей части это не были безвозвратные потери).

Всего, Юго-Западный и Южный фронта за первые 15 суток войны потеряли 4381 танк (по данным сборника «Россия и СССР в войнах ХХ века: Потери вооруженных сил») из имевшихся 5826.

Потери Первой танковой группы к 4 сентября составили 408 машин (из них 186 — безвозвратные). Чуть больше половины. Однако, с оставшимся 391 танком и штурмовым орудием Клейст сумел к 15 сентября соединиться с Гудерианом и сомкнуть кольцо окружения вокруг Юго-Западного фронта.

Одна из главных причин поражения кроется в небывало больших небоевых потерях РККА. Например, небоевые потери в танках (оставленных из-за недостатка горюче-смазочных материалов, поломок, упавших с моста, завязших в болоте и т.п.) в разных дивизиях составили порядка 40-80%. Причем, это нельзя списать исключительно на плохое состояние якобы устаревших советских танков. Ведь новейшие КВ и Т-34 выходили из строя так же, как и относительно старые БТ и Т-26. Ни до, ни после лета 1941-го советские танковые войска не знали таких небоевых потерь.

Учитывая, что количество пропавших без вести и отставших на марше бойцов тоже заметно превышало количество убитых раненых, то можно говорить о том, что красноармейцы порою просто разбегались, бросая технику.

Стоит взглянуть на причины поражения под углом сталинского постулата «кадры решают все». В частности, сравнить биографии командующего группой армий «Юг» фельдмаршала Герд фон Рунштедта и командующего Юго-Западным фронтом генерал-полковника Михаила Кирпоноса.

66-летний Рунштедт еще в 1907 году окончил Военную академию и стал офицером генштаба. В Первую мировую он был начальником штаба корпуса, в 1939-м командовал группой армий во время войны против Польши, в 1940-м — группой армий в войне против Франции. За успешные действия в 1940 г. (это его войска прорвали фронт и окружили союзников у Дюнкерка) получил звание фельдмаршала.

49-летний Михаил Кирпонос начинал лесником. В Первую мировую был фельдшером, в гражданскую — некоторое время командовал полком, затем занимал различные должности (от комиссара до начальника хозкоманды) в Киевской школе червоных старшин. В 1920-е окончил Военную академию им. Фрунзе, затем три года был начальником штаба дивизии и четыре года — начальником Казанского пехотного училища. Во время Финской войны был комдивом и отличился в боях за Выборг. В итоге, перескочив через несколько ступенек карьерной лестницы, он в феврале 1941-го — возглавил Киевский особый военный округ (самый большой в СССР), который и был преобразован в Юго-Западный фронт.

Советские танковые войска уступали панцерваффе в подготовке. Советские танкисты имели практику вождения 2-5 часов, тогда как немецкие — порядка 50 часов.

Что касается подготовки командиров, то немцы отметили крайне неумелое проведение советских танковых атак. Вот как писал о боях 1941-1942 гг. немецкий генерал Фридрих фон Меллентин, автор исследования «Танковые сражения 1939-1945 гг.: Боевое применение танков во второй мировой войне»:

«Плотными массами танки сосредотачивались перед фронтом немецкой обороны, в их движении чувствовалась неуверенность и отсутствие всякого плана. Они мешали друг дугу, наталкивались на наши противотанковые орудия, а в случае прорыва наших позиций прекращали движение и останавливались, вместо того, чтобы развивать успех. В эти дни отдельные немецкие противотанковые пушки и 88-мм орудия действовали наиболее эффективно: иногда одно орудие выводило из строя свыше 30 танков за час. Нам казалось, что русские создали инструмент, которым они никогда не научатся владеть».

Вообще, неудачной оказалась сама структура мехкорпусов РККА, которые уже в середине июля 1941-го были расформированы на менее громоздкие формирования.

Стоит также отметить факторы, на которые нельзя списывать поражение. Прежде всего, его нельзя объяснить превосходством немецких танков над советскими. О том, что в начале войны советские якобы устаревшие танки, в целом, не уступали немецким, а новые КВ и Т-34 превосходили танки противника, написано уже достаточно много. Никак нельзя объяснить советское поражение и тем, что во главе Красной армии стояли «отсталые» командиры-кавалеристы. Ведь немецкой Первой танковой группой командовал генерал кавалерии Эвальд фон Клейст.

Наконец, несколько слов о том, почему Броды-Дубно-Луцк уступили первенство Прохоровке.

Вообще-то, о Западноукраинской танковом сражении говорили и в советский период. Некоторые ее участники даже написали мемуары (особо следует выделить воспоминания Николая Попеля — «В тяжкую пору»). Однако, в целом, упоминали о ней вскользь, несколькими строчками: дескать, были контратаки, не имевшие успеха. О количестве советских таков ничего не говорилось, но зато акцентировалось на том, что они были устаревшими.

Такую трактовку можно объяснить двумя основными причинами. Прежде всего, согласно советскому мифу о причинах поражения в начальный период войны немцы, обладали превосходством в технике. Для убедительности, в советской истории о начальном периоде ВОВ сопоставляли количество всех немецких танков (и их союзников) с количеством только средних и тяжелых советских. Было принято считать, что красноармейцы останавливали немецкие танковые полчища лишь связками гранат, а то и бутылками с горючей смесью. Поэтому места для крупнейшего танкового сражения в 1941-ом в официальной советской истории ВОВ просто не было.

Еще одна причина умалчивания величайшей танковой битвы в том, что ее организовывал будущий маршал победы, а на тот момент начальник генштаба РККА Георгий Жуков. Ведь у маршала победы не было поражений! В этой же связи советская история ВОВ замалчивала операцию «Марс» — окончившееся провалом крупномасштабное наступление в конце 1942 г. на удерживаемый немцами Ржевский выступ. Действиями двух фронтов здесь руководил Жуков. Чтобы не пострадал его авторитет, эту битву свели к локальной Ржевско-сычевской операции, а о больших потерях знали по стихотворению Александра Твардовского “Я убит подо Ржевом”.

Апологеты маршала победы даже из катастрофы Юго-Западного фронта «лепили конфетку». Дескать, уже в первые дни вражеского вторжения Жуков организовал на Юго-Западном фронте контрудар силами нескольких механизированных корпусов. В результате операции план гитлеровского командования с ходу прорваться к Киеву и выйти на левобережье Днепра был сорван. Тогда неприятель понес немалые потери в боевой технике, что заметно снизило его наступательные, маневренные возможности.

При этом о первоначальной цели наступления (овладеть районом Люблина) говорили, что приказ отдали нереальный, основанный на переоценке своих войск и недооценке противника. А о загубленной танковой армаде предпочитали не говорить, лишь вскользь упоминая, что танки были устаревшими.

В общем, неудивительно, что танковое первенство отдали Прохоровке.

Дмитро Шурхало, для «ОРД»

До сих пор историки спорят о том, где же произошло крупнейшее танковое сражение времен Великой Отечественной войны. Не секрет, что история во многих странах мира подвергается чрезмерному политическому влиянию. Поэтому не редкость, что одни события восхваляются, а иные остаются недооцененными или вовсе предаются забвению. Так, согласно истории СССР, самое крупное танковое сражение произошло под Прохоровкой. Оно было частью решающей битвы, состоявшейся на Но некоторые историки считают, что самое грандиозное противостояние бронетехники двух противоборствующих сторон произошло двумя годами ранее между тремя городами - Бродами, Луцком и Дубно. В этом районе сошлись две вражеские танковые армады, насчитывающие в общей сложности 4,5 тыс. машин.

Контратака второго дня

Это крупнейшее танковое сражение Великой Отечественной войны произошло 23 июня - через два дня после вторжения фашистско-немецких захватчиков на советскую землю. Именно тогда механизированные корпуса Красной Армии, которые входили в состав Киевского военного округа, сумели нанести первый мощный контрудар по стремительно наступающему противнику. Кстати, на проведении этой операции настоял Г.К. Жуков.

План советского командования в первую очередь заключался в нанесении ощутимого удара с флангов по 1-й танковой группе немцев, рвущейся к Киеву, для того чтобы сначала окружить, а затем и уничтожить ее. Надежду на победу над врагом давал тот факт, что на данном участке Красная Армия имела солидное превосходство в танках. К тому же Киевский военный округ перед войной считался одним из самых сильных, и поэтому на него возлагалась главная роль исполнителя ответного удара в случае нападения фашистской Германии. Именно сюда в первую очередь и шла вся военная техника, причем в большом количестве, да и уровень подготовки личного состава был высочайшим.

Перед самой войной здесь насчитывалось 3695 танков, тогда как немецкая сторона наступала всего лишь восемью сотнями бронемашин и самоходных артиллерийских установок. Но на практике казавшийся отличным план с треском провалился. Необдуманное, скоропалительное и неподготовленное должным образом решение вылилось в крупнейшее танковое сражение Великой Отечественной войны, где Красная Армия потерпела свое первое и настолько серьезное поражение.

Противостояние бронетехники

Когда механизированные советские подразделения, наконец, добрались до передовой, они сразу же вступили в бой. Надо сказать, что теория войн до середины прошлого века таких сражений не допускала, так как бронемашины считались главным инструментом для прорыва вражеской обороны.

«Танки с танками не воюют» - таковой была формулировка данного принципа, общего как для советской, так и для всех остальных армий мира. Бороться с бронетехникой была призвана противотанковая артиллерия или хорошо окопавшиеся пехотинцы. Поэтому события в районе Броды - Луцк - Дубно полностью сломали все теоретические представления о военных построениях. Именно здесь состоялось первое крупнейшее встречное танковое сражение Великой Отечественной войны, во время которого советские и немецкие механизированные части сошлись друг с другом в лобовой атаке.

Первая причина поражения

Красная Армия проиграла эту битву, и на это было две причины. Первая из них - отсутствие связи. Немцы очень разумно и активно пользовались ею. С помощью связи они координировали усилия всех родов войск. В отличие от противника советское командование управляло действиями своих танковых подразделений из рук вон плохо. Поэтому вступившим в бой приходилось действовать на свой страх и риск, к тому же без всякой поддержки.

Пехотинцы должны были помогать им в борьбе с противотанковой артиллерией, а вместо этого стрелковые подразделения, вынужденные бежать за бронетехникой, просто не поспевали за ушедшими вперед машинами. Отсутствие общей координации приводило к тому, что один корпус начинал наступление, а другой - отходил от уже занятых позиций или начинал в это время перегруппировываться.

Вторая причина неудачи

Следующим фактором поражения советских механизированных корпусов под Дубно является неготовность к самому танковому бою. Это явилось следствием все того же довоенного принципа «танки с танками не воюют». К тому же мехкорпуса были укомплектованы по большей части бронетехникой сопровождения пехоты, выпущенной еще в начале 1930 годов.

Самое крупное танковое сражение Великой Отечественной войны было проиграно советской стороной из-за специфики советских боевых машин. Дело в том, что у легких танков, состоящих на вооружении Красной Армии, была либо противопульная, либо противоосколочная броня. Они прекрасно подходили для глубоких рейдов в тылу противника, но были совершенно неприспособленными для прорыва обороны. Гитлеровское командование учло все слабые и сильные стороны своей техники, сделало соответствующие выводы и смогло провести бой так, чтобы свести к нулю все преимущества советских танков.

Стоит отметить, что в этом сражении отлично сработала и германская полевая артиллерия. Как правило, для средних Т-34 и тяжелых КВ она была не опасна, но для легких танков представляла смертельную угрозу. Для истребления советской техники немцы в этом бою применили 88-миллиметровые зенитные орудия, которые иногда пробивали броню даже новым образцам Т-34. Что касается легких танков, то от попадания в них снарядов они не просто останавливались, но и «частично разрушались».

Бронетехника Красной Армии шла в бой под Дубно совершенно неприкрытая с воздуха, поэтому немецкие самолеты еще на марше истребили до половины механизированных колонн. У большинства танков была слабая броня, ее пробивали даже очереди, выпущенные из Кроме того, отсутствовала радиосвязь, и танкисты Красной Армии вынуждены были действовать по обстановке и на собственное усмотрение. Но, несмотря на все трудности, они шли в бой и временами даже выигрывали.

В первые два дня невозможно было предвидеть заранее, кто же выиграет это крупнейшее танковое сражение Великой Отечественной войны. Сначала чаши весов все время колебались: успех был то на одной, то на другой стороне. На 4-й день советским танкистам все же удалось достигнуть значительных успехов, и враг на некоторых участках был отброшен на 25 и даже 35 км. Но к концу дня 27 июня начала сказываться нехватка пехотных частей, без которых бронетехника не могла действовать полноценно в полевых условиях, и, как следствие, передовые части советских механизированных корпусов были практически уничтожены. Кроме того, множество подразделений оказалось в окружении и вынуждено было защищаться. Им не хватало топлива, снарядов и запчастей. Часто танкисты, отступая, оставляли почти неповрежденную технику из-за того, что у них не хватило ни времени, ни возможности отремонтировать ее и забрать с собой.

Разгром, приблизивший победу

Сегодня бытует мнение, что если бы советская сторона перешла к обороне, то она смогла бы задержать немецкое наступление и даже повернуть неприятеля вспять. По большому счету, это всего лишь фантазия. Необходимо учитывать, что солдаты вермахта на ту пору воевали куда лучше, к тому же они активно взаимодействовали с иными родами войск. Но это крупнейшее танковое сражение в ходе Великой Отечественной войны все же сыграло свою положительную роль. Оно сорвало стремительное продвижение фашистских войск и заставило командование вермахта ввести свои резервные части, предназначенные для наступления на Москву, чем и сорвало грандиозный гитлеровский план «Барбаросса». Несмотря на то, что впереди еще предстояло много тяжелых и кровопролитных боев, сражение под Дубно все же намного приблизило страну к победе.

Смоленская битва

Согласно историческим фактам, самые крупные сражения Великой Отечественной войны происходили уже в первые месяцы после нападения немецко-фашистских захватчиков. Надо сказать, что Смоленская битва - это не единичный бой, а по-настоящему крупномасштабная оборонительно-наступательная операция Красной Армии против фашистских завоевателей, которая длилась 2 месяца и проходила в период с 10 июля по 10 сентября. Ее основными целями было приостановить хоть на какое-то время прорыв вражеских войск в направлении столицы, дать возможность Ставке разработать и более тщательно организовать оборону Москвы, и тем самым предотвратить взятие города.

Несмотря на то, что немцы имели как численное, так и техническое превосходство, советским воинам все же удалось задержать их вблизи Смоленска. Ценой огромных потерь Красная Армия приостановила стремительное продвижение врага вглубь страны.

Битва за Киев

Крупнейшие сражения Великой Отечественной войны, в число которых входят и бои за украинскую столицу, были долговременными. Так, осада и проходила с июля по сентябрь 1941 г. Гитлер, удерживая свои позиции близ Смоленска и уверовав в благоприятный исход этой операции, перебросил часть своих войск в киевском направлении, чтобы как можно скорее захватить Украину, а затем - Ленинград и Москву.

Сдача Киева стала тяжелейшим ударом для страны, так как был взят не только город, но и вся республика, обладавшая стратегическими запасами угля и продовольствия. Кроме того, Красная Армия понесла немалые потери. Согласно подсчетам, было убито или захвачено в плен около 700 тыс. человек. Как видите, самые крупные сражения Великой Отечественной войны, которые состоялись в 1941 году, заканчивались громким провалом планов высшего советского командования и утратой огромных территорий. Ошибки руководителей слишком дорого обходились стране, которая за столь короткое время потеряла сотни тысяч своих граждан.

Оборона Москвы

Такие крупнейшие сражения Великой Отечественной войны, как Смоленская битва, были лишь разминкой для оккупационных войск, которые стремились захватить столицу Советского Союза и тем самым заставить капитулировать Красную Армию. И, надо отметить, что они были весьма близки к своей цели. Гитлеровским войскам удалось почти вплотную подойти к столице - они стояли уже в 20-30 км от города.

И.В. Сталин прекрасно понимал всю тяжесть создавшегося положения, поэтому назначил Г.К. Жукова главнокомандующим Западным фронтом. В конце ноября фашисты захватили город Клин, и на этом их успехи закончились. Передовые немецкие танковые бригады ушли далеко вперед, а их тылы значительно отставали. По этой причине фронт оказался сильно растянутым, что способствовало утрате пробивной способности неприятеля. К тому же наступили сильные морозы, что становилось частой причиной отказа немецкой бронетехники.

Миф развеян

Как видим, первые крупнейшие сражения Великой Отечественной войны показали крайнюю неподготовленность Красной Армии к военным действиям против столь сильного и опытного врага. Но, несмотря на грубые просчеты, на этот раз советское командование сумело организовать мощное контрнаступление, которое началось в ночь с 5 на 6 декабря 1941 г. Такого отпора немецкое руководство никак не ожидало. Во время этого наступления фашисты были отброшены от столицы на расстояние до 150 км.

До все предыдущие не провоцировали у врага таких значительных утрат. В ходе боев за столицу немцы потеряли сразу более 120 тыс. своих военнослужащих. Именно под Москвой впервые был опровергнут миф о непобедимости фашистской Германии.

Планы противоборствующих сторон

Вторым крупнейшим танковым сражением Великой Отечественной войны является операция, входившая в состав оборонительной фазы Курской битвы. Как советскому, так и фашистскому командованию было ясно, что в ходе этого противостояния произойдет коренной перелом и решится, по сути, исход всей войны. Немцами было запланировано крупное наступление на лето 1943 года, целью которого являлось завоевание стратегической инициативы, чтобы повернуть исход этой компании в свою пользу. Поэтому в штабе Гитлера заранее разработали и утвердили военную операцию «Цитадель».

В Ставке Сталина знали о вражеском наступлении и составили свой план противодействий, который заключался во временной обороне Курского выступа и в максимальном обескровливании и выматывании вражеских группировок. После этого рассчитывали, что Красной Армии удастся перейти в контрнаступление, а позже - и к стратегическому наступлению.

Второе по масштабности танковое сражение

12 июля недалеко от железнодорожной станции Прохоровка, которая располагалась в 56 км от Белгорода, наступающая немецкая танковая группировка была внезапно остановлена контрударом, предпринятым советскими войсками. Когда началось сражение, у танкистов-красноармейцев было некоторое преимущество, заключающееся в том, что восходящее солнце слепило наступающие немецкие войска.

Кроме того, чрезвычайная плотность боя лишила фашистскую технику ее главного преимущества - дальнобойных мощных орудий, которые были практически бесполезны на таких коротких дистанциях. А советские войска, в свою очередь, имели возможность прицельно вести огонь и попадать в самые уязвимые точки немецкой бронетехники.

Последствия

В с обеих сторон участвовало не менее чем 1,5 тыс. единиц боевой техники, не считая авиации. Только за один день боя враг лишился 350 танков и 10 тыс. своих военнослужащих. К концу следующего дня удалось прорвать оборону противника и углубиться на 25 км. После этого наступление Красной Армии только усиливалось, и немцам пришлось отступить. Долгое время считали, что именно этот эпизод Курской битвы представлял собой крупнейшее танковое сражение.

Годы Великой Отечественной войны были насыщены боями, которые оказались очень тяжелыми для всей страны. Но, несмотря на это, армия и народ достойно преодолели все испытания. Сражения, описанные в этой статье, какими бы они ни были - успешными или провальными, все равно неумолимо приближали к завоеванию такой желанной и долгожданной всеми Великой Победы.

Общеизвестно, что Прохоровское сражение выиграла Красная Армия, но мало кто знает, что оно длилось не один, а целых шесть дней, и танковый бой 12 июля 1943 года был лишь ее началом. Но кто одержал в нем победу – Ротмистров или Хауссер? Советская историография заявляет о безоговорочной победе, деликатно умалчивая о цене, которую заплатили за нее танкисты 5-й гвардейской танковой армии. Немецкие же историки выдвигают собственные доводы: к вечеру 12 июля поле боя осталось за немцами, да и соотношение потерь явно не в пользу Красной Армии. Современные российские исследователи также имеют свое видение событий, происходивших в июле 1943 года. Попробуем разобраться, кто же одержал победу в этом сражении. В качестве доказательной базы воспользуемся мнением кандидата исторических наук В. Н. Замулина – в прошлом сотрудника музея «Прохоровское поле» и, пожалуй, самого крупного специалиста в истории Курской битвы.

Для начала следует разобраться с главным мифом советской эпохи – количеством танков, непосредственно принимавших участие в сражении. Большая Советская Энциклопедия, ссылаясь на труды советских военачальников, приводит цифру в 1500 танков – 800 советских и 700 немецких. В действительности с советской стороны в ударную группировку входили лишь 29-й и 18-й танковые корпуса 5-й гвардейской ТА генерал-лейтенанта Ротмистрова общим количеством в 348 машин {2}.

Сложнее дать количественную оценку силам немецкой стороны. В состав II танкового корпуса СС входило три моторизированные дивизии. По состоянию на 11 июля 1943 года моторизованная дивизия «Лейбштандарт CC Адольф Гитлер» имела в строю 77 танков и САУ. Моторизованная дивизия СС «Мертвая голова» – 122 и моторизованная дивизия СС «Дас Райх» – 95 танков и САУ всех типов. Итого: 294 машины {1}. Позицию в центре (перед станцией Прохоровка) занимал «Лейбштандарт», его правый фланг прикрывал «Дас Райх», левый – «Мертвая голова». Сражение происходило на сравнительно небольшом участке местности шириной до 8 километров, пересеченном оврагами и ограниченным с одной стороны рекой Псел, с другой – железнодорожной насыпью. Необходимо учесть, что большая часть танков дивизии «Мертвая голова» решала тактические задачи по овладению излучиной реки Псел, где держали оборону пехотинцы и артиллеристы 5-й гвардейской армии, а танки дивизии «Дас Райх» находились за железнодорожным полотном. Таким образом, советским танкистам противостояла дивизия «Лейбштандарт» и неустановленное количество танков дивизии «Мертвая голова» (на участке вдоль реки), а также дивизии «Дас Райх» на левом фланге наступавших. Следовательно, указать точное количество танков, участвовавших в отражении атаки двух танковых корпусов 5 гв. ТА, не представляется возможным.

Перед атакой, в ночь с 11 на 12 июля. В связи с тем, что 5-я гв. ТА дважды меняла исходные позиции для атаки, ее командование, сосредоточивая силы в районе станции Прохоровка, разведки не проводило – не было времени. Хотя сложившаяся обстановка того настоятельно требовала: накануне, 11 июля, подразделения СС вытеснили советских пехотинцев и окопались в полукилометре от южной окраины Прохоровки. Подтянув артиллерию, они за одну ночь создали мощную линию обороны, укрепившись на всех танкоопасных направлениях. На участке протяженностью в 6 километров были задействованы около трехсот орудий, включая реактивные минометы и зенитные орудия 8,8-см FlaK 18/36. Однако главным немецким «козырем» на этом участке фронта были 60 танков дивизии «Лейбштандарт», большая часть которых к утру находилась в резерве (за противотанковым рвом на высоте 252,2).

Самоходные орудия дивизии СС «Дас Райх» ведут огонь по позициям 183-й СД в районе Беленихино.
11 июля 1943 года
Источник: http://militera.lib.ru/h/zamulin_vn2/s05.gif

В 5 часов утра, перед наступлением 5-й гв. ТА, советская пехота попыталась выбить эсэсовцев с позиций, но, попав под ураганный огонь немецкой артиллерии, отступила, понеся тяжелые потери. В 8.30 прозвучала команда: «Сталь, сталь, сталь», и советские танки начали выдвижение. Стремительной атаки, как это представляется многим по сей день, у советских танкистов в тот день не вышло. Сначала танкам пришлось пробираться через боевые порядки пехоты, затем – осторожно двигаться вперед по проходам в минных полях. И только потом, на виду у немцев, они стали разворачиваться в боевые порядки. Всего в первом эшелоне действовало 234 танка и 19 САУ двух корпусов – 29-го и 18-го. Характер местности вынуждал постепенно вводить силы в бой – местами побатальонно, со значительными временными интервалами (от 30 минут до полутора часов, что, как оказалось впоследствии, позволяло немцам уничтожать их поочередно). Главной задачей для советских танкистов было овладение мощным узлом немецкой обороны – совхозом «Октябрьский», чтобы получить в дальнейшем возможность для маневра.

С самого начала бой приобрел крайне ожесточенный характер. Четыре танковые бригады, три батареи самоходных установок, два стрелковых полка и один батальон мотострелковой бригады волнами накатывались на немецкий укрепрайон, но, встречая мощное сопротивление, вновь отходили назад. Практически сразу после начала атаки начались активные бомбежки советских войск группами немецких пикирующих бомбардировщиков. Учитывая то, что авиационного прикрытия у наступавших не было, это резко ухудшило их положение. Советские истребители появились в небе с большим опозданием – лишь после 13.00.

Атака бригад 18-го ТК в районе села Андреевка. 12 июля 1943 года
Источник: http://militera.lib.ru/h/zamulin_vn2/36.jpg

Первый, основной удар двух советских корпусов, выглядевший как единая атака, продолжался примерно до 11.00 и закончился переходом к обороне 29-го ТК, хотя подразделения 18-го ТК продолжали попытки взять совхоз, обойдя его с фланга. Другая часть танков 18-го корпуса, поддерживая пехоту, наступала на правом фланге и вела бои в селах на берегу реки. Целью этой танковой группы было нанесение удара в стык между позициями дивизий «Лейбштандарт» и «Мертвая голова». На левом фланге войск, вдоль железнодорожного полотна пробивались танкисты 32-й танковой бригады 29-го ТК.

Вскоре атаки основных сил 29-го корпуса возобновились и продолжались примерно до 13.30–14.00. Танкисты все же выбили эсэсовцев из «Октябрьского», понеся при этом колоссальные потери – до 70% техники и личного состава.

К этому времени сражение приобрело характер отдельных боев с противотанковой обороной противника. Единого управления у советских танкистов не было, они атаковали в указанных направлениях и вели огонь по танкам и артиллерийским позициям противника, появлявшимся в секторах обстрела их орудий.

«...Стоял такой грохот, что кровь текла из ушей. Сплошной рев моторов, лязганье металла, грохот, взрывы снарядов, дикий скрежет разрываемого железа... От выстрелов в упор сворачивало башни, скручивало орудия, лопалась броня, взрывались танки. Мы потеряли ощущение времени, не чувствовали ни жажды, ни зноя, ни даже ударов в тесной кабине танка. Одна мысль, одно стремление: пока жив, бей врага. Наши танкисты, выбравшиеся из своих разбитых машин, искали на поле вражеские экипажи, тоже оставшиеся без техники, и били их из пистолетов, схватывались врукопашную. Помню капитана, который в каком-то исступлении забрался на броню подбитого немецкого «Тигра» и бил автоматом по люку, чтобы «выкурить» оттуда гитлеровцев…» (ГСС Г. И. Пэнэжко).

Уже к полудню советскому командованию стало ясно – план контрудара провалился.

В это время в излучине реки Псел немецкая дивизия «Мертвая голова», овладев участком восточного берега реки, подтянула артиллерию и открыла огонь по ударному клину 18-го ТК, который действовал на правом фланге наступавших советских войск. Наблюдая за продвижением корпуса и разгадав замысел советского командования, немцы предприняли ряд контратак, используя компактные танковые группы при поддержке артиллерии, авиации и мотопехоты. Начались ожесточенные встречные бои.

Источник: http://history.dwnews.com/photo/2014-01-31/59393505-44.html

Именно части 18-го корпуса осуществили наиболее глубокий и массированный прорыв в полосе немецкой обороны, зайдя в тыл позиций «Лейбштандарта». Штаб 2-го ТК СС докладывал о ситуации: «Крупные силы неприятеля, 2 полка с примерно 40 танками, атаковали наши части восточнее Васильевки, через Прелестное, Михайловку, Андреевку, затем, повернув к югу, продвинулись до района севернее совхоза «Комсомолец». Положение восстановлено. Очевидно намерение врага нападением со стороны Сторожевого в направлении изгиба железнодорожной линии и с севера в направлении совхоза «Комсомолец» отрезать наши силы, выдвинувшиеся на северо-восток».

Атака советских танков и пехоты в районе Прохоровки, июль 1943 года
Источник: http://history.dwnews.com/photo/2014-01-31/59393505-49.html

Настоящие маневренные бои танковых групп разгорелись после того, как соединения 18-го и 29-го ТК оттеснили эсэсовцев на юго-западные скаты высоты 252.2. Это произошло примерно к 14.00–14.30. Затем группы танков обоих советских корпусов начали прорываться западнее Андреевки, в Васильевку, а также в район высоты 241.6, где также происходили ожесточенные встречные танковые бои на малых дистанциях. На левом фланге отдельные группы советских танков прорывались вдоль железной дороги – также в юго-западном направлении.

«...Обстановка накалилась до предела, – вспоминал бывший командир взвода танков 170-й тбр, в ту пору лейтенант В. П. Брюхов. – Боевые порядки войск перемешались, точно определить линию фронта не было возможности. Обстановка менялась ежечасно, даже ежеминутно. Бригады то наступали, то останавливались, то пятились назад. Казалось, на поле боя тесно не только танкам, БТР, орудиям и людям, но и снарядам, бомбам, минам и даже пулям. Их холодящие душу трассы летали, пересекались и переплетались в смертельную вязь. Страшные удары бронебойных и подкалиберных снарядов потрясали, пробивали и прожигали броню, выламывали огромные куски ее, оставляя зияющие провалы в броне, калечили и уничтожали людей. Горели танки. От взрывов срывались и отлетали в сторону на 15–20 метров пятитонные башни. Иногда срывались верхние броневые листы башни, высоко взмывая ввысь. Хлопая люками, они кувыркались в воздухе и падали, наводя страх и ужас на уцелевших танкистов. Нередко от сильных взрывов разваливался весь танк, в момент превращаясь в груду металла. Большинство танков стояли неподвижно, скорбно опустив пушки, или горели. Жадные языки пламени лизали раскаленную броню, поднимая вверх клубы черного дыма. Вместе с ними горели танкисты, не сумевшие выбраться из танка. Их нечеловеческие вопли и мольбы о помощи потрясали и мутили разум. Счастливчики, выбравшиеся из горящих танков, катались по земле, пытаясь сбить пламя с комбинезонов. Многих из них настигала вражеская пуля или осколок снаряда, отнимая их надежду на жизнь… Противники оказались достойными друг друга. Дрались отчаянно, жестко, с неистовой отрешенностью. Обстановка беспрерывно менялась, была запутанной, неясной и неопределенной. Штабы корпусов, бригад и даже батальонов часто не знали положения и состояния своих войск…»

К 15.00 силы обоих советских танковых корпусов иссякли. В бригадах осталось в строю по 10-15 машин, а в некоторых и того меньше. Однако контрудар продолжался, так как советское командование всех уровней получало распоряжения не останавливаться и продолжать наступление. Именно в это время возникла наибольшая опасность перехода немецких танковых частей в контрнаступление, что ставило под угрозу весь исход сражения. С этого момента атаки продолжала главным образом пехота при поддержке небольших групп танков, что, естественно, не могло изменить ход сражения в пользу наступавших.

Судя по донесениям с передовой, боевые действия завершились между 20.00 и 21.00. Однако на хуторе Сторожевом бои продолжались даже после полуночи, и удержать его советским войскам не удалось.

Схема боевых действий в полосе наступления главной контрударной группировки фронта 12 июля 1943 года

С Первой мировой войны танки являются одним из самых эффективных орудий войны. Их первое применение британцами в сражении на Сомме в 1916 году открыло новую эпоху - с танковыми клиньями и молниеносными блицкригами.

1 Битва при Камбре (1917 год)

После неудач с применением небольших по объему танковых формирований, британское командование решило провести наступление с использованием большого числа танков. Поскольку до этого танки не оправдали надежд, многие считали их бесполезными. Один британский офицер отмечал: "Пехота думает, что танки себя не оправдали. Даже команды танков обескуражены".

По замыслу английского командования предстоящее наступление предполагалось начать без традиционной артиллерийской подготовки. Впервые в истории танки должны были сами прорвать оборону противника. Наступление у Камбре должно было застать германское командование врасплох. Операция готовилась в режиме строгой секретности. Танки подвозились на фронт в вечернее время. Англичане постоянно вели огонь из пулемётов и миномётов, чтобы заглушить рёв танковых двигателей.

Всего в наступлении участвовало 476 танков. Германские дивизии были разбиты и понесли тяжёлые потери. Хорошо укреплённая "Линия Гинденбурга" была прорвана на большую глубину. Однако в ходе немецкого контрнаступления британские войска были вынуждены отступить. Используя оставшиеся 73 танка, англичане сумели предотвратить более серьёзный разгром.

2 Битва за Дубно-Луцк-Броды (1941 год)

В первые дни войны произошло масштабное танковое сражение в Западной Украине. Самая мощная группировка вермахта - "Центр" - наступала севернее, на Минск и далее на Москву. На Киев наступала не столь сильная группа армий "Юг". Зато на этом направлении была самая мощная группировка Красной Армии - Юго-Западный фронт.

Уже вечером 22 июня войска этого фронта получили приказ мощными концентрическими ударами механизированных корпусов окружить и уничтожить наступающую группировку противника, и к исходу 24 июня овладеть районом Люблин (Польша). Звучит фантастично, но это если не знать силы сторон: в гигантском встречном танковом бою сошлись 3128 советских и 728 немецких танков.

Сражение продолжалось неделю: с 23 по 30 июня. Действия мехкорпусов свелись к изолированным контратакам на разных направлениях. Немецкое командование путём грамотного руководства сумело отразить контрудар и нанести поражение армиям Юго-Западного фронта. Разгром был полным: советские войска потеряли 2648 танков (85%), немцы - около 260 машин.

3 Сражение при Эль-Аламейне (1942 год)

Сражение при Эль-Аламейне - ключевой эпизод англо-германского противостояния в Северной Африке. Немцы стремились перерезать важнейшую стратегическую магистраль союзников - Суэцкий канал, и рвались к ближневосточной нефти, в которой нуждались страны Оси. Генеральное сражение всей кампании произошло при Эль-Аламейне. В рамках этого сражения произошла и одна из крупнейших во Второй Мировой танковых битв.

Итало-германские силы насчитывали около 500 танков, половину из которых составляли довольно слабые итальянские танки. Английские бронетанковые части имели свыше 1000 танков, среди которых были мощные американские танки - 170 "Грантов" и 250 "Шерманов".

Качественное и количественное превосходство англичан отчасти компенсировалось военным гением командующего итало-немецкими войскам - знаменитого "лиса пустыни" Роммеля.

Несмотря на численное превосходство англичан в живой силе, танках и авиации, англичане так и не смогли прорвать оборону Роммеля. Немцам удалось даже контратаковать, но превосходство англичан в численности было столь внушительным, что ударная немецкая группировка из 90 танков во встречном бою была просто уничтожена.

Роммель, уступая противнику в бронетехнике, широко использовал противотанковую артиллерию, среди которой были и трофейные советские 76-мм орудия, прекрасно себя зарекомендовавшие. Лишь под давлением огромного численного превосходства врага, потеряв практически всю технику, немецкая армия начала организованное отступление.

У немцев после Эль-Аламейна осталось чуть более 30 танков. Общие же потери итало-германских войск в технике составили 320 танков. Потери британских танковых войск составили примерно 500 машин, многие из которых удалось отремонтировать и вернуть в строй, так как поле боя в итоге осталось за ними.

4 Сражение под Прохоровкой (1943 год)

Танковое сражение под Прохоровкой произошло 12 июля 1943 года в рамках Курской битвы. По официальным советским данным, в нем с обеих сторон участвовали 800 советских танков и САУ и 700 немецких.

Немцы потеряли 350 единиц бронетехники, наши - 300. Но хитрость в том, что подсчитаны советские танки, участвовавшие в битве, а немецкие - те, которые были вообще во всей немецкой группировке на южном фланге Курской дуги.

По новым, уточнённым данным, в танковом сражении под Прохоровкой участвовало 311 немецких танков и САУ 2-го танкового корпуса СС против 597 советских 5-й Гвардейской танковой армии (командующий Ротмистров). Эсэсовцы потеряли около 70 (22%), а гвардейцы - 343 (57%) единиц бронетехники.

Ни одной из сторон не удалось достичь своих целей: немцам не удалось прорвать советскую оборону и выйти на оперативный простор, а советским войскам не удалось окружить группировку противника.

Для расследования причин больших потерь советских танков была создана правительственная комиссия. В отчете комиссии боевые действия советских войск под Прохоровкой названы "образцом неудачно проведенной операции". Генерала Ротмистрова собирались было отдать под трибунал, но к тому времени общая обстановка сложилась благоприятно, и все обошлось.

5 Битва за Голанские высоты (1973 год)

Крупное танковое сражение после 1945 года произошло во время так называемой войны Судного дня. Война получила такое название, поскольку началась с внезапного нападения арабов во время иудейского праздника Йом-Кипур (Судный день).

Египет и Сирия стремились вернуть территории, потерянные после сокрушительного разгрома в Шестидневной войне (1967). Египту и Сирии помогали (финансами и подчас внушительными войсками) многие исламские страны - от Марокко до Пакистана. И не только исламские: далёкая Куба послала в Сирию 3 000 солдат, включая экипажи танков.

На Голанских высотах 180 израильских танков противостояли примерно 1300 сирийским. Высоты были для Израиля важнейшей стратегической позицией: если бы израильская оборона на Голанах была прорвана, то сирийские войска через несколько часов оказались бы в самом центре страны.

Несколько дней две израильские танковые бригады, неся большие потери, обороняли Голанские высоты от превосходящих сил противника. Самые ожесточённые бои происходили в "Долине Слез" израильская бригада потеряла от 73 до 98 танков из 105.Сирийцы потеряли около 350 танков и 200 БТР и БМП.

Ситуация начала коренным образом меняться после того, как начали прибывать резервисты. Сирийские войска были остановлены, а затем отброшены на исходные позиции. Израильские войска перешли в наступление на Дамаск.

Битва под Дубно: забытый подвиг
Когда и где в действительности разыгралось крупнейшее танковое сражение Великой Отечественной войны

История и как наука, и как социальный инструмент, увы, подвержена слишком большому политическому влиянию. И нередко случается так, что по каким-то причинам - чаще всего идеологическим - одни события превозносятся, тогда как другие предаются забвению или остаются недооцененными. Так, подавляющее большинство наших соотечественников, как выросших во времена СССР, так и в постсоветской России, искренне считают крупнейшим в истории танковым сражением битву под Прохоровкой - составную часть битвы на Курской дуге. По теме: Первый танковый бой ВОВ | Фактор Потапова | |

Подбитые танки Т-26 разных модификаций из состава 19-й танковой дивизии 22-го механизированного корпуса на шоссе Войница-Луцк

Фактическим началом битвы под Дубно, которую еще называют сражением под Бродами или битвой за Дубно-Луцк-Броды, стало 23 июня 1941 года. Именно в этот день танковые - в то время их по привычке еще называли механизированными - корпуса Красной Армии, дислоцированные в Киевском военном округе, нанесли первые серьезные контрудары по наступающим немецким войскам. На том, чтобы контратаковать немцев, настоял представитель Ставки Верховного главнокомандования Георгий Жуков. Вначале удар по флангам группы армий «Юг» нанесли 4, 15 и 22 механизированные корпуса, стоявшие в первом эшелоне. А следом за ними к операции подключились выдвинувшиеся из второго эшелона 8, 9 и 19 механизированные корпуса.

Стратегически, замысел советского командования был верным: нанести удар по флангам 1-й танковой группы вермахта, входившей в группу армий «Юг» и рвавшейся к Киеву, чтобы окружить и уничтожить ее. К тому же бои первого дня, когда некоторым советским дивизиям - как, например, 87-й дивизии генерала-майора Филиппа Алябушева - удалось остановить превосходящие силы немцев, давал надежду, что этот замысел удастся реализовать.

К тому же у советских войск на этом участке было существенное превосходство в танках. Киевский особый военный округ накануне войны считался самым сильным из советских округов и именно ему в случае нападения отводилась роль исполнителя главного ответного удара. Соответственно, и техника сюда шла в первую очередь и в большом количестве, и обученность личного состава была самой высокой. Так вот, накануне контрудара в войсках округа, уже ставшего к этому времени Юго-Западным фронтом, насчитывалось ни много ни мало 3695 танков. А с немецкой стороны в наступление шли всего около 800 танков и самоходок - то есть в четыре с лишним раза меньше.

На практике неподготовленное, скоропалительное решение о наступательной операции вылилась в самое крупное танковое сражение, в котором советские войска потерпели поражение.

Танки впервые воюют с танками

Когда танковые подразделения 8-го, 9-го и 19-го мехкорпусов добрались до передовой и с марша вступили в бой, это вылилось во встречное танковое сражение - первое в истории Великой Отечественной войны. Хотя концепция войн середины ХХ века не допускала таких боев. Считалось, что танки - инструмент прорыва обороны противника или создания хаоса на его коммуникациях. «Танки не воюют с танками» - так был сформулирован этот принцип, общий для всех армий того времени. Воевать же с танками должна была противотанковая артиллерия - ну, и тщательно окопавшаяся пехота. А сражение под Дубно напрочь сломало все теоретические построения военных. Здесь советские танковые роты и батальоны шли буквально в лоб на немецкие танки. И - проигрывали.

Тому было две причины. Во-первых, немецкие войска намного активнее и разумнее, чем советские, пользовались всеми видами связи, да и координация усилий различных видов и родов войск в вермахте в тот момент вообще была, к сожалению, на голову выше, чем в Красной Армии. В сражении под Дубно-Луцком-Бродами эти факторы привел к тому, что советские танки действовали зачастую без всякой поддержки и наобум. Пехота просто не успевала поддержать танки, помочь им в борьбе с противотанковой артиллерией: стрелковые подразделения двигались на своих двоих и банально не догоняли ушедшие вперед танки. А сами танковые подразделения на уровне выше батальона действовали без общей координации, сами по себе. Нередко получалось так, что один мехкорпус уже рвался на запад, вглубь немецкой обороны, а другой, который мог бы поддержать его, начинал перегруппировку или отход с занятых позиций…

Горящий Т-34 в поле под Дубно / Источник: Bundesarchiv, B 145 Bild-F016221-0015 / CC-BY-SA

Второй причиной массовой гибели советских танков в битве под Дубно, о которой нужно сказать отдельно, стала их неготовность к танковому бою - следствие тех самых довоенных концепций «танки не воюют с танками». Среди танков советских мехкорпусов, вступивших в битву под Дубно, легких танков сопровождения пехоты и рейдовой войны, созданными в начале-середине 1930-х, было большинство.

Точнее - практически все. По состоянию на 22 июня в пяти советских мехкорпусах - 8-м, 9-м, 15-м, 19-м и 22-м - насчитывалось 2803 танка. Из них средних танков - 171 штука (все - Т-34), тяжелых танков - 217 штук (из них 33 КВ-2 и 136 КВ-1 и 48 Т-35), и 2415 легких танков типа Т-26, Т-27, Т-37, Т-38, БТ-5 и БТ-7, которые можно считать самыми современными. А в составе сражавшегося чуть западнее Бродов 4-го мехкорпуса было еще 892 танка, но современных среди них было ровно половина - 89 КВ-1 и 327 Т-34.

У советских легких танков, в силу специфики возлагаемых на них задач, была противопульная или противоосколочная броня. Легкие танки прекрасный инструмент для глубоких рейдов в тыл противника и действий на его коммуникациях, но легкие танки совершенно не приспособлены для прорыва обороны. Немецкое командование учло сильные и слабые стороны бронетехники и использовало свои танки, которые уступали нашим и качеством, и вооружением, в обороне, сведя на нет все преимущества советской техники.

Сказала свое слово в этом сражении и немецкая полевая артиллерия. И если для Т-34 и КВ она, как правило, была не опасна, то легким танкам приходилось несладко. А против выкаченных на прямую наводку 88-миллиметровых зенитных орудий вермахта оказалась бессильна даже броня новых «тридцатьчетверок». Достойно сопротивлялись им разве что тяжелые КВ и Т-35. Легкие же Т-26 и БТ, как говорилось в отчетах, «в результате попадания зенитных снарядов частично разрушались», а не просто останавливались. А ведь у немцев на этом направлении в противотанковой обороне использовались далеко не только зенитки.

Поражение, которое приблизило победу

И все-таки советские танкисты даже на таких «неподходящих» машинах шли в бой - и зачастую выигрывали его. Да, без прикрытия с воздуха, из-за чего на марше немецкая авиация выбивала почти половину колонн. Да, со слабой броней, которую порой пробивали даже крупнокалиберные пулеметы. Да, без радиосвязи и на свой страх и риск. Но шли.

Шли, и добивались своего. В первые два дня контрнаступления чаша весов колебалась: успехов добивалась то одна сторона, то другая. На четвертый день советским танкистам, несмотря на все осложняющие факторы, удалось добиться успеха, на некоторых участках отбросив врага на 25-35 километров. Под вечер 26 июня советские танкисты даже взяли с боем город Дубно, из которого немцы были вынуждены отойти… на восток!

Подбитый немецкий танк PzKpfw II

Сегодня можно встретить мнение, что-де не отдай тогда руководство фронта, вопреки приказу Георгия Жукова, команды перейти от наступления к обороне, Красная Армия, дескать, повернула бы под Дубно немцев вспять. Не повернула бы. Увы, в то лето немецкая армия воевала куда лучше, а ее танковые части имели гораздо больший опыт в активном взаимодействии с другими родами войск. Но свою роль в том, чтобы сорвать выпестованный Гитлером план «Барбаросса», битва под Дубно сыграла. Советский танковый контрудар вынудил командование вермахта ввести в бой резервы, которые предназначались для наступления в направлении Москвы в составе группы армий «Центр». Да и само направление на Киев после этого сражения стало рассматриваться как приоритетное.

А это не укладывалось в давно согласованные немецкие планы, ломало их - и сломало настолько, что темп наступления был катастрофически потерян. И хотя впереди была тяжелая осень и зима 1941-го, свое слово в истории Великой Отечественной войны крупнейшее танковое сражение уже сказало. Это его, сражения под Дубно, эхо через два года гремело на полях под Курском и Орлом - и отзывалось в первых залпах победных салютов…