Как маргарита спасла роман мастера от уничтожения. Великая тайна любви Маргариты (за что любят самые красивые?). Список использованной литературы

Роман «Мастер и Маргарита» - итог творческой жизни замечательного мастера слова Михаила Булгакова. А.Ахматова после прочтения этого произведения назвала его гением.

Композиционно-сюжетная сложность романа заключается в том, что он включает в себя несколько повествовательных пластов: роман о Москве 30-х годов 20 века и исторический роман о древнем Ершалаиме.

Данная глава имеет название «Явление героя». После многочисленных похождений Ивана Бездомного он оказывается в клинике Стравинского, где необычные приключения

Героя не заканчиваются. Именно здесь он знакомится с Мастером, автором романа об Иешуа Га-Ноцри. Эта глава является своеобразным началом новой сюжетной линии романа. Из нее мы узнаем предысторию жизни главного героя, поворотным событием в которой стал лотерейный выигрыш. Именно после этого меняется привычный уклад жизни бывшего научного сотрудника одного из московских музеев. Он начинает труд всей своей жизни - пишет книгу о Понтии Пилате, прокураторе Иудеи. В это же период времени он встречает свою любовь, свою Маргариту.

Самыми счастливыми днями своей жизни он считает жизнь в подвале. Передавая «волшебную»

Картину рождения книги, Булгаков не избегает реалистических подробностей описания. «Тайная жена» писателя готовит еду для возлюбленного на керосинке, их обед состоит только из вареной картошке, а приют влюбленных - «бедный, неуютный подвал». Но счастье не во внешнем. По мысли автора, счастье - возможность заниматься делом жизни, если радом любящий и преданный тебе человек.

С особой любовью ночной гость рассказывает Ивану о своей тайной подруге. Именно она вдохновляла его на творчество, «сулила славу», «подгоняла», «стала называть мастером».

В данной главе поднимается важная тема творчества, любви - смысла человеческой жизни. Но жестокая реальность времени развенчивает благие мечты героев. В системе литературного заказа нет места искренности, интерес к библейской истории в стране победившего атеизма не только нелеп, но и опасен. Поэтому критики Латунский, Ариман и литератор Лаврович, даже не читая роман, не пропускают его в печать. Критики называют Мастера «враг под крылом редактора».

Особенность времени подчеркивается характером Алоизия Могарыча, введенного в повествование для того, чтобы показать характерное для этого времени доносительство на соседа в свою пользу. Этот «журналист», расположивший к себе Мастера, на самом деле преследовал корыстную цель - завладеть подвалом нового знакомого.

Так в этом эпизоде еще раз звучит важная мысль идейного содержания: людей испортил квартирный вопрос.

Тема творчества находит свое развитие в дальнейшем повествовании главы. Мастер, не выдержав преследований критики, уничтожает роман. Только преданная Маргарита спасает от гибели детище Мастера «…сжал губы, она принялась собирать и расправлять обгоревшие листы».

И вот теперь, оказавшись в клинике Стравинского для душевнобольных, Мастер обретает покой и готов довольствоваться тем, что видит лишь «незначительный кусок» земного шара. О своем романе он не может вспоминать без дрожи.

Так произошло страшное отлучение писателя от рожденного им романа.

В спальне Воланда все оказалось, как было до бала. Воланд в сорочке сидел на постели, и только Гелла не растирала ему ногу, а на столе, там, где раньше играли в шахматы, накрывала ужин. Коровьев и Азазелло, сняв фраки, сидели у стола, и рядом с ними, конечно, помещался кот, не пожелавший расстаться со своим галстуком, хоть тот и превратился в совершеннейшую грязную тряпку. Маргарита, шатаясь, подошла к столу и оперлась на него. Тогда Воланд поманил ее, как и тогда, к себе и показал, чтобы она села рядом.

Ну что, вас очень измучили? - спросил Воланд.

О нет, мессир, - ответила Маргарита, но чуть слышно.

Ноблесс оближ, - заметил кот и налил Маргарите какой-то прозрачной жидкости в лафитный стакан.

Это водка? - слабо спросила Маргарита.

Кот подпрыгнул на стуле от обиды.

Помилуйте, королева, - прохрипел он, - разве я позволил бы себе налить даме водки? Это чистый спирт!

Маргарита улыбнулась и сделала попытку отодвинуть от себя стакан.

Смело пейте, - сказал Воланд, и Маргарита тотчас взяла стакан в руки. - Гелла, садись, - приказал Воланд и объяснил Маргарите: - Ночь полнолуния - праздничная ночь, и я ужинаю в тесной компании приближенных и слуг. Итак, как чувствуете вы себя? Как прошел этот утомительный бал?

Потрясающе! - затрещал Коровьев, - все очарованы, влюблены, раздавлены, сколько такта, сколько умения, обаяния и шарма!

Воланд молча поднял стакан и чокнулся с Маргаритой. Маргарита покорно выпила, думая, что тут же ей и будет конец от спирта. Но ничего плохого не произошло. Живое тепло потекло по ее животу, что-то мягко стукнуло в затылок, вернулись силы, как будто она встала после долгого освежающего сна, кроме того, почувствовала волчий голод. И при воспоминании о том, что она не ела ничего со вчерашнего утра, он еще более разгорелся. Она стала жадно глотать икру.

Бегемот отрезал кусок ананаса, посолил его, поперчил, съел и после этого так залихватски тяпнул вторую стопку спирта, что все зааплодировали.

После второй стопки, выпитой Маргаритой, свечи в канделябрах разгорелись поярче, и в камине прибавилось пламени. Никакого опьянения Маргарита не чувствовала, кусая белыми зубами мясо, Маргарита упивалась текущим из него соком и в то же время смотрела, как Бегемот намазывает горчицей устрицу.

Ты еще винограду сверху положи, - тихо сказала Гелла, пихнув в бок кота.

Попрошу меня не учить, - ответил Бегемот, - сиживал за столом, не беспокойтесь, сиживал!

Ах, как приятно ужинать вот этак, при камельке, запросто, - дребезжал Коровьев, - в тесном кругу...

Нет, Фагот, - возражал кот, - бал имеет свою прелесть и размах.

Никакой прелести в нем нет и размаха тоже, а эти дурацкие медведи, а также и тигры в баре своим ревом едва не довели меня до мигрени, - сказал Воланд.

Слушаю, мессир, - сказал кот, - если вы находите, что нет размаха, и я немедленно начну придерживаться того же мнения.

Ты смотри! - ответил на это Воланд.

Я пошутил, - со смирением сказал кот, - а что касается тигров, то я велю их зажарить.

Тигров нельзя есть, - сказала Гелла.

Вы полагаете? Тогда прошу послушать, - отозвался кот и, жмурясь от удовольствия, рассказал о том, как однажды он скитался в течение девятнадцати дней в пустыне и единственно, чем питался, это мясом убитого им тигра. Все с интересом прослушали это занимательное повествование, а когда Бегемот кончил его, все хором воскликнули:

И интереснее всего в этом вранье то, - сказал Воланд, - что оно - вранье от первого до последнего слова.

Ах так? Вранье? - воскликнул кот, и все подумали, что он начнет протестовать, но он только тихо сказал: - История рассудит нас.

А скажите, - обратилась Марго, оживившаяся после водки, к Азазелло, - вы его застрелили, этого бывшего барона?

Натурально, - ответил Азазелло, - как же его не застрелить? Его обязательно надо было застрелить.

Я так взволновалась! - воскликнула Маргарита, - это случилось так неожиданно.

Ничего в этом нет неожиданного, - возразил Азазелло, а Коровьев завыл и заныл:

Как же не взволноваться? У меня у самого поджилки затряслись! Бух! Раз! Барон на бок!

Вот что мне непонятно, - говорила Маргарита, и золотые искры от хрусталя прыгали у нее в глазах, - неужели снаружи не было слышно музыки и вообще грохота этого бала?

Конечно не было слышно, королева, - объяснил Коровьев, - это надо делать так, чтобы не было слышно. Это поаккуратнее надо делать.

Ну да, ну да... А то ведь дело в том, что этот человек на лестнице... Вот когда мы проходили с Азазелло... И другой у подъезда... Я думаю, что он наблюдал за вашей квартирой...

Верно, верно! - кричал Коровьев, - верно, дорогая Маргарита Николаевна! Вы подтверждаете мои подозрения. Да, он наблюдал за квартирой. Я сам было принял его за рассеянного приват-доцента или влюбленного, томящегося на лестнице, но нет, нет! Что-то сосало мое сердце! Ах! Он наблюдал за квартирой! И другой у подъезда тоже! И тот, что был в подворотне, то же самое!

А вот интересно, если вас придут арестовывать? - спросила Маргарита.

Непременно придут, очаровательная королева, непременно! - отвечал Коровьев, - чует сердце, что придут, не сейчас, конечно, но в свое время обязательно придут. Но полагаю, что ничего интересного не будет.

Ах, как я взволновалась, когда этот барон упал, - говорила Маргарита, по-видимому, до сих пор переживая убийство, которое она видела впервые в жизни. - Вы, наверное, хорошо стреляете?

Подходяще, - ответил Азазелло.

А на сколько шагов? - задала Маргарита Азазелло не совсем ясный вопрос.

Во что, смотря по тому, - резонно ответил Азазелло, - одно дело попасть молотком в стекло критику Латунскому и совсем другое дело - ему же в сердце.

В сердце! - воскликнула Маргарита, почему-то берясь за свое сердце, - в сердце! - повторила она глухим голосом.

Что это за критик Латунский? - спросил Воланд, прищурившись на Маргариту.

Азазелло, Коровьев и Бегемот как-то стыдливо потупились, а Маргарита ответила, краснея:

Есть такой один критик. Я сегодня вечером разнесла всю его квартиру.

Вот тебе раз! А зачем же?

Он, мессир, - объяснила Маргарита, - погубил одного мастера.

А зачем же было самой-то трудиться? - спросил Воланд.

Разрешите мне, мессир, - вскричал радостно кот, вскакивая.

Да сиди ты, - буркнул Азазелло, вставая, - я сам сейчас съезжу...

Нет! - воскликнула Маргарита, - нет, умоляю вас, мессир, не надо этого.

Как угодно, как угодно, - ответил Воланд, а Азазелло сел на свое место.

Так на чем мы остановились, драгоценная королева Марго? - говорил Коровьев, - ах да, сердце. В сердце он попадает, - Коровьев вытянул свой длинный палец по направлению Азазелло, - по выбору, в любое предсердие сердца или в любой из желудочков.

Маргарита не сразу поняла, а поняв, воскликнула с удивлением:

Да ведь они же закрыты!

Дорогая, - дребезжал Коровьев, - в том-то и штука, что закрыты! В этом-то вся и соль! А в открытый предмет может попасть каждый!

Коровьев вынул из ящика стола семерку пик, предложил ее Маргарите, попросив наметить ногтем одно из очков. Маргарита наметила угловое верхнее правое. Гелла спрятала карту под подушку, крикнув:

Азазелло, который сидел отвернувшись от подушки, вынул из кармана фрачных брюк черный автоматический пистолет, положил дуло на плечо и, не поворачиваясь к кровати, выстрелил, вызвав веселый испуг в Маргарите. Из-под простреленной подушки вытащили семерку. Намеченное Маргаритой очко было пробито.

Не желала бы я встретиться с вами, когда у вас в руках револьвер, - кокетливо поглядывая на Азазелло, сказала Маргарита. У нее была страсть ко всем людям, которые делают что-либо первоклассно.

Драгоценная королева, - пищал Коровьев, - я никому не рекомендую встретиться с ним, даже если у него и не будет никакого револьвера в руках! Даю слово чести бывшего регента и запевалы, что никто не поздравил бы этого встретившегося.

Кот сидел насупившись во время этого опыта со стрельбой и вдруг объявил:

Берусь перекрыть рекорд с семеркой.

Азазелло в ответ на это что-то прорычал. Но кот был упорен и потребовал не один, а два револьвера. Азазелло вынул второй револьвер из второго заднего кармана брюк и вместе с первым, презрительно кривя рот, протянул их хвастуну. Наметили два очка на семерке. Кот долго приготовлялся, отвернувшись от подушки. Маргарита сидела, заткнув пальцами уши, и глядела на сову, дремавшую на каминной полке. Кот выстрелил из обоих револьверов, после чего сейчас же взвизгнула Гелла, убитая сова упала с камина и разбитые часы остановились. Гелла, у которой одна рука была окровавлена, с воем вцепилась в шерсть коту, а он ей в ответ в волосы, и они, свившись в клубок, покатились по полу. Один из бокалов упал со стола и разбился.

Оттащите от меня взбесившуюся чертовку! - завывал кот, отбиваясь от Геллы, сидевшей на нем верхом. Дерущихся разняли. Коровьев подул на простреленный палец Геллы, и тот зажил.

Я не могу стрелять, когда под руку говорят! - кричал Бегемот и старался приладить на место выдранный у него на спине громадный клок шерсти.

Держу пари, - сказал Воланд, улыбаясь Маргарите, - что он проделал эту штуку нарочно. Он стреляет порядочно.

Гелла с котом помирились, и в знак этого примирения они поцеловались. Достали из-под подушки карту, проверили. Ни одно очко, кроме того, что было прострелено Азазелло, не было затронуто.

Этого не может быть, - утверждал кот, глядя сквозь карту на свет канделябра.

Веселый ужин продолжался. Свечи оплывали в канделябрах, по комнате волнами распространялось сухое, душистое тепло от камина. Наевшуюся Маргариту охватило чувство блаженства. Она глядела, как сизые кольца от сигары Азазелло уплывали в камин и как кот ловит их на конец шпаги. Ей никуда не хотелось уходить, хотя и было, по ее расчетам, уже поздно. Судя по всему, время подходило к шести утра. Воспользовавшись паузой, Маргарита обратилась к Воланду и робко сказала:

Пожалуй, мне пора... Поздно.

Куда же вы спешите? - спросил Воланд вежливо, но суховато. Остальные промолчали, делая вид, что увлечены сигарными дымными кольцами.

Да, пора, - совсем смутившись от этого, повторила Маргарита и обернулась, как будто ища накидку или плащ. Ее нагота вдруг стала стеснять ее. Она поднялась из-за стола. Воланд молча снял с кровати свой вытертый и засаленный халат, а Коровьев набросил его Маргарите на плечи.

Благодарю вас, мессир, - чуть слышно сказала Маргарита и вопросительно поглядела на Воланда. Тот в ответ улыбнулся ей вежливо и равнодушно. Черная тоска как-то сразу подкатила к сердцу Маргариты. Она почувствовала себя обманутой. Никакой награды за все ее услуги на балу никто, по-видимому, ей не собирался предлагать, как никто ее и не удерживал. А между тем ей совершенно ясно было, что идти ей отсюда больше некуда. Мимолетная мысль о том, что придется вернуться в особняк, вызвала в ней внутренний взрыв отчаяния. Попросить, что ли, самой, как искушающе советовал Азазелло в Александровском саду? "Нет, ни за что", - сказала она себе.

Всего хорошего, мессир, - произнесла она вслух, а сама подумала: "Только бы выбраться отсюда, а там уж я дойду до реки и утоплюсь".

Сядьте-ка, - вдруг повелительно сказал Воланд. Маргарита изменилась в лице и села. - Может быть, что-нибудь хотите сказать на прощанье?

Нет, ничего, мессир, - с гордостью ответила Маргарита, - кроме того, что если я еще нужна вам, то я готова охотно исполнить все, что вам будет угодно. Я ничуть не устала и очень веселилась на балу. Так что, если бы он и продолжался еще, я охотно предоставила бы мое колено для того, чтобы к нему прикладывались тысячи висельников и убийц, - Маргарита глядела на Воланда, как сквозь пелену, глаза ее наполнялись слезами.

Верно! Вы совершенно правы! - гулко и страшно прокричал Воланд, - так и надо!

Так и надо! - как эхо, повторила свита Воланда.

Мы вас испытывали, - продолжал Воланд, - никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами все дадут! Садитесь, гордая женщина! - Воланд сорвал тяжелый халат с Маргариты, и опять она оказалась сидящей рядом с ним на постели. - Итак, Марго, - продолжал Воланд, смягчая свой голос, - чего вы хотите за то, что сегодня вы были у меня хозяйкой? Чего желаете за то, что провели этот бал нагой? Во что цените ваше колено? Каковы убытки от моих гостей, которых вы сейчас наименовали висельниками? Говорите! И теперь уж говорите без стеснения: ибо предложил я.

Сердце Маргариты застучало, она тяжело вздохнула, стала соображать что-то.

Ну, что же, смелее! - поощрял Воланд, - будите свою фантазию, пришпоривайте ее! Уж одно присутствие при сцене убийства этого отпетого негодяя-барона стоит того, чтобы человека наградили, в особенности если этот человек - женщина. Ну-с?

Дух перехватило у Маргариты, и она уж хотела выговорить заветные и приготовленные в душе слова, как вдруг побледнела, раскрыла рот и вытаращила глаза. "Фрида! Фрида! Фрида! - прокричал ей в уши чей-то назойливый, молящий голос. - Меня зовут Фрида!" - и Маргарита, спотыкаясь на словах, заговорила:

Так я, стало быть, могу попросить об одной вещи?

Потребовать, потребовать, моя донна, - отвечал Воланд, понимающе улыбаясь, - потребовать одной вещи!

Ах, как ловко и отчетливо Воланд подчеркнул, повторяя слова самой Маргариты - "одной вещи"!

Маргарита вздохнула еще раз и сказала:

Я хочу, чтобы Фриде перестали подавать тот платок, которым она удушила своего ребенка.

Кот возвел глаза к небу и шумно вздохнул, но ничего не сказал, очевидно, помня накрученное на балу ухо.

Ввиду того, - заговорил Воланд, усмехнувшись, - что возможность получения вами взятки от этой дуры Фриды совершенно, конечно, исключена - ведь это было бы несовместимо с вашим королевским достоинством, - я уж не знаю, что и делать. Остается, пожалуй, одно - обзавестись тряпками и заткнуть ими все щели моей спальни!

Вы о чем говорите, мессир? - изумилась Маргарита, выслушав эти действительно непонятные слова.

Совершенно с вами согласен, мессир, - вмешался в разговор кот, - именно тряпками, - и в раздражении кот стукнул лапой по столу.

Я о милосердии говорю, - объяснил свои слова Воланд, не спуская с Маргариты огненного глаза. - Иногда совершенно неожиданно и коварно оно проникает в самые узенькие щелки. Вот я и говорю о тряпках.

И я о том же говорю! - воскликнул кот и на всякий случай отклонился от Маргариты, прикрыв вымазанными в розовом креме лапами свои острые уши.

Пошел вон, - сказал ему Воланд.

Я еще кофе не пил, - ответил кот, - как же это я уйду? Неужели, мессир, в праздничную ночь гостей за столом разделяют на два сорта? Одни - первой, а другие, как выражался этот грустный скупердяй-буфетчик, второй свежести?

Молчи, - приказал ему Воланд и, обратившись к Маргарите, спросил: - Вы, судя по всему, человек исключительной доброты? Высокоморальный человек?

Нет, - с силой ответила Маргарита, - я знаю, что с вами можно разговаривать только откровенно, и откровенно вам скажу: я легкомысленный человек. Я попросила вас за Фриду только потому, что имела неосторожность подать ей твердую надежду. Она ждет, мессир, она верит в мою мощь. И если она останется обманутой, я попаду в ужасное положение. Я не буду иметь покоя всю жизнь. Ничего не поделаешь! Так уж вышло.

А, - сказал Воланд, - это понятно.

Так вы сделаете это? - тихо спросила Маргарита.

Ни в коем случае, - ответил Воланд, - дело в том, дорогая королева, что тут произошла маленькая путаница. Каждое ведомство должно заниматься своими делами. Не спорю, наши возможности довольно велики, они гораздо больше, чем полагают некоторые, не очень зоркие люди...

Да, уж гораздо больше, - не утерпел и вставил кот, видимо гордящийся этими возможностями.

Молчи, черт тебя возьми! - сказал ему Воланд и продолжал, обращаясь к Маргарите: - Но просто, какой смысл в том, чтобы сделать то, что полагается делать другому, как я выразился, ведомству? Итак, я этого делать не буду, а вы сделайте сами.

А разве по-моему исполнится?

Азазелло иронически скосил кривой глаз на Маргариту и незаметно покрутил рыжей головой и фыркнул.

Да делайте же, вот мучение, - пробормотал Воланд и, повернув глобус, стал всматриваться в какую-то деталь на нем, по-видимому, занимаясь и другим делом во время разговора с Маргаритой.

Ну, Фрида, - подсказал Коровьев.

Фрида! - пронзительно крикнула Маргарита.

Дверь распахнулась, и растрепанная, нагая, но уже без всяких признаков хмеля женщина с исступленными глазами вбежала в комнату и простерла руки к Маргарите, а та сказала величественно:

Тебя прощают. Не будут больше подавать платок.

Послышался вопль Фриды, она упала на пол ничком и простерлась крестом перед Маргаритой. Воланд махнул рукой, и Фрида пропала из глаз.

Благодарю вас, прощайте, - сказала Маргарита и поднялась.

Ну что ж, Бегемот, - заговорил Воланд, - не будем наживать на поступке непрактичного человека в праздничную ночь, - он повернулся к Маргарите, - итак, это не в счет, я ведь ничего не делал. Что вы хотите для себя?

Наступило молчание, и прервал его Коровьев, который зашептал в ухо Маргарите:

Алмазная донна, на сей раз советую вам быть поблагоразумнее! А то ведь фортуна может и ускользнуть!

Я хочу, чтобы мне сейчас же, сию секунду, вернули моего любовника, мастера, - сказала Маргарита, и лицо ее исказилось судорогой.

Тут в комнату ворвался ветер, так что пламя свечей в канделябрах легло, тяжелая занавеска на окне отодвинулась, распахнулось окно, и в далекой высоте открылась полная, но не утренняя, а полночная луна. От подоконника на пол лег зеленоватый платок ночного света, и в нем появился ночной Иванушкин гость, называющий себя мастером. Он был в своем больничном одеянии - в халате, туфлях и черной шапочке, с которой не расставался. Небритое лицо его дергалось гримасой, он сумасшедше-пугливо косился на огни свечей, а лунный поток кипел вокруг него.

Маргарита сразу узнала его, простонала, всплеснула руками и подбежала к нему. Она целовала его в лоб, в губы, прижималась к колючей щеке, и долго сдерживаемые слезы теперь бежали ручьями по ее лицу. Она произносила только одно слово, бессмысленно повторяя его:

Ты... ты, ты...

Мастер отстранил ее от себя и глухо сказал:

Не плачь, Марго, не терзай меня. Я тяжко болен. - Он ухватился за подоконник рукою, как бы собираясь вскочить на него и бежать, оскалил зубы, всматриваясь в сидящих, и закричал: - Мне страшно, Марго! У меня опять начались галлюцинации.

Рыдания душили Маргариту, она шептала, давясь словами:

Нет, нет, нет, не бойся ничего! Я с тобою! Я с тобою!

Коровьев ловко и незаметно подпихнул к мастеру стул, и тот опустился на него, а Маргарита бросилась на колени, прижалась к боку больного и так затихла. В своем волнении она не заметила, что нагота ее как-то внезапно кончилась, на ней теперь был шелковый черный плащ. Больной опустил голову и стал смотреть в землю угрюмыми больными глазами.

Да, - заговорил после молчания Воланд, - его хорошо отделали. - Он приказал Коровьеву: - Дай-ка, рыцарь, этому человеку чего-нибудь выпить.

Выпей, выпей. Ты боишься? Нет, нет, верь мне, что тебе помогут.

Больной взял стакан и выпил то, что было в нем, но рука его дрогнула, и опустевший стакан разбился у его ног.

К счастью! К счастью! - зашептал Коровьев Маргарите, - смотрите, он уже приходит в себя.

Действительно, взор больного стал уже не так дик и беспокоен.

Но это ты, Марго? - спросил лунный гость.

Не сомневайся, это я, - ответила Маргарита.

Еще! - приказал Воланд.

После того, как мастер осушил второй стакан, его глаза стали живыми и осмысленными.

Ну вот, это другое дело, - сказал Воланд, прищуриваясь, - теперь поговорим. Кто вы такой?

Я теперь никто, - ответил мастер, и улыбка искривила его рот.

Откуда вы сейчас?

Из дома скорби. Я - душевнобольной, - ответил пришелец.

Этих слов Маргарита не вынесла и заплакала вновь. Потом, вытерев глаза, она вскричала:

Ужасные слова! Ужасные слова! Он мастер, мессир, я вас предупреждаю об этом. Вылечите его, он стоит этого.

Вы знаете, с кем вы сейчас говорите, - спросил у пришедшего Воланд, - у кого вы находитесь?

Знаю, - ответил мастер, - моим соседом в сумасшедшем доме был этот мальчик, Иван Бездомный. Он рассказал мне о вас.

Как же, как же, - отозвался Воланд, - я имел удовольствие встретиться с этим молодым человеком на Патриарших прудах. Он едва самого меня не свел с ума, доказывая мне, что меня нету! Но вы-то верите, что это действительно я?

Приходится верить, - сказал пришелец, - но, конечно, гораздо спокойнее было бы считать вас плодом галлюцинации. Извините меня, - спохватившись, прибавил мастер.

Ну, что же, если спокойнее, то и считайте, - вежливо ответил Воланд.

Нет, нет, - испуганно говорила Маргарита и трясла мастера за плечо, - опомнись! Перед тобою действительно он!

Кот ввязался и тут:

А я действительно похож на галлюцинацию. Обратите внимание на мой профиль в лунном свете, - кот полез в лунный столб и хотел еще что-то говорить, но его попросили замолчать, и он, ответив: - Хорошо, хорошо, готов молчать. Я буду молчаливой галлюцинацией, - замолчал.

А скажите, почему Маргарита вас называет мастером? - спросил Воланд.

Тот усмехнулся и сказал:

Это простительная слабость. Она слишком высокого мнения о том романе, который я написал.

О чем роман?

Роман о Понтии Пилате.

Тут опять закачались и запрыгали язычки свечей, задребезжала посуда на столе, Воланд рассмеялся громовым образом, но никого не испугал и смехом этим никого не удивил. Бегемот почему-то зааплодировал.

О чем, о чем? О ком? - заговорил Воланд, перестав смеяться. - Вот теперь? Это потрясающе! И вы не могли найти другой темы? Дайте-ка посмотреть, - Воланд протянул руку ладонью кверху.

Я, к сожалению, не могу этого сделать, - ответил мастер, - потому что я сжег его в печке.

Простите, не поверю, - ответил Воланд, - этого быть не может. Рукописи не горят. - Он повернулся к Бегемоту и сказал: - Ну-ка, Бегемот, дай сюда роман.

Кот моментально вскочил со стула, и все увидели, что он сидел на толстой пачке рукописей. Верхний экземпляр кот с поклоном подал Воланду. Маргарита задрожала и закричала, волнуясь вновь до слез:

Вот она, рукопись! Вот она!

Всесилен, всесилен!

Воланд взял в руки поданный ему экземпляр, повернул его, отложил в сторону и молча, без улыбки уставился на мастера. Но тот неизвестно отчего впал в тоску и беспокойство, поднялся со стула, заломил руки и, обращаясь к далекой луне, вздрагивая, начал бормотать:

И ночью при луне мне нет покоя, зачем потревожили меня? О боги, боги...

Маргарита вцепилась в больничный халат, прижалась к нему и сама начала бормотать в тоске и слезах:

Боже, почему же тебе не помогает лекарство?

Ничего, ничего, ничего, - шептал Коровьев, извиваясь возле мастера, - ничего, ничего... Еще стаканчик, и я с вами за компанию.

И стаканчик подмигнул, блеснул в лунном свете, и помог этот стаканчик. Мастера усадили на место, и лицо больного приняло спокойное выражение.

Ну, теперь все ясно, - сказал Воланд и постучал длинным пальцем по рукописи.

Совершенно ясно, - подтвердил кот, забыв свое обещание стать молчаливой галлюцинацией, - теперь главная линия этого опуса ясна мне насквозь. Что ты говоришь, Азазелло? - обратился он к молчащему Азазелло.

Я говорю, - прогнусил тот, - что тебя хорошо было бы утопить.

Будь милосерден, Азазелло, - ответил ему кот, - и не наводи моего повелителя на эту мысль. Поверь мне, что всякую ночь я являлся бы тебе в таком же лунном одеянии, как и бедный мастер, и кивал бы тебе, и манил бы тебя за собою. Каково бы тебе было, о Азазелло?

Ну, Маргарита, - опять вступил в разговор Воланд, - говорите же все, что вам нужно?

Глаза Маргариты вспыхнули, и она умоляюще обратилась к Воланду:

Позвольте мне с ним пошептаться?

Воланд кивнул головой, и Маргарита, припав к уху мастера, что-то пошептала ему. Слышно было, как тот ответил ей:

Нет, поздно. Ничего больше не хочу в жизни. Кроме того, чтобы видеть тебя. Но тебе опять советую - оставь меня. Ты пропадешь со мной.

Нет, не оставлю, - ответила Маргарита и обратилась к Воланду: - Прошу вас опять вернуть нас в подвал в переулке на Арбате, и чтобы лампа загорелась, и чтобы все стало, как было.

Тут мастер засмеялся и, обхватив давно развившуюся кудрявую голову Маргариты, сказал:

Ах, не слушайте бедную женщину, мессир. В этом подвале уже давно живет другой человек, и вообще не бывает так, чтобы все стало, как было. - Он приложил щеку к голове своей подруги, обнял Маргариту и стал бормотать: - Бедная, бедная...

Не бывает, вы говорите? - сказал Воланд. - Это верно. Но мы попробуем. - И он сказал: - Азазелло!

Тотчас с потолка обрушился на пол растерянный и близкий к умоисступлению гражданин в одном белье, но почему-то с чемоданом в руках и в кепке. От страху этот человек трясся и приседал.

Могарыч? - спросил Азазелло у свалившегося с неба.

Алоизий Могарыч, - ответил тот, дрожа.

Это вы, прочитав статью Латунского о романе этого человека, написали на него жалобу с сообщением о том, что он хранит у себя нелегальную литературу? - спросил Азазелло.

Новоявившийся гражданин посинел и залился слезами раскаяния.

Вы хотели переехать в его комнаты? - как можно задушевнее прогнусил Азазелло.

Шипение разъяренной кошки послышалось в комнате, и Маргарита, завывая:

Знай ведьму, знай! - вцепилась в лицо Алоизия Могарыча ногтями.

Произошло смятение.

Что ты делаешь? - страдальчески прокричал мастер, - Марго, не позорь себя!

Протестую, это не позор, - орал кот.

Маргариту оттащил Коровьев.

Я ванну пристроил, - стуча зубами, кричал окровавленный Могарыч и в ужасе понес какую-то околесицу, - одна побелка... купорос...

Ну вот и хорошо, что ванну пристроил, - одобрительно сказал Азазелло, - ему надо брать ванны, - и крикнул: - Вон!

Тогда Могарыча перевернуло кверху ногами и вынесло из спальни Воланда через открытое окно.

Мастер вытаращил глаза, шепча:

Однако, это будет, пожалуй, почище того, что рассказывал Иван! - совершенно потрясенный, он оглядывался и наконец сказал коту: - А простите... это ты... это вы... - он сбился, не зная, как обращаться к коту, на "ты" или на "вы", - вы - тот самый кот, что садились в трамвай?

Мне кажется почему-то, что вы не очень-то кот, - нерешительно ответил мастер, - меня все равно в больнице хватятся, - робко добавил он Воланду.

Ну чего они будут хвататься! - успокоил Коровьев, и какие-то бумаги и книги оказались у него в руках, - история болезни вашей?

Коровьев швырнул историю болезни в камин.

Нет документа, нет и человека, - удовлетворенно говорил Коровьев, - а это - домовая книга вашего застройщика?

Кто прописан в ней? Алоизий Могарыч? - Коровьев дунул в страницу домовой книги, - раз, и нету его, и, прошу заметить, не было. А если застройщик удивится, скажите, что ему Алоизий снился. Могарыч? Какой такой Могарыч? Никакого Могарыча не было. - Тут прошнурованная книга испарилась из рук Коровьева. - И вот она уже в столе у застройщика.

Вы правильно сказали, - говорил мастер, пораженный чистотой работы Коровьева, - что раз нет документа, нету и человека. Вот именно меня-то и нет, у меня нет документа.

Я извиняюсь, - вскричал Коровьев, - это именно галлюцинация, вот он, ваш документ, - и Коровьев подал мастеру документ. Потом он завел глаза и сладко прошептал Маргарите: - А вот и ваше имущество, Маргарита Николаевна, - и он подал Маргарите тетрадь с обгоревшими краями, засохшую розу, фотографию и, с особой бережностью, сберегательную книжку, - десять тысяч, как вы изволили внести, Маргарита Николаевна. Нам чужого не надо.

У меня скорее лапы отсохнут, чем я прикоснусь к чужому, - напыжившись, воскликнул кот, танцуя на чемодане, чтобы умять в него все экземпляры злополучного романа.

И ваш документик также, - продолжал Коровьев, подавая Маргарите документ, и затем, обратившись к Воланду, почтительно доложил: - Все, мессир!

Нет, не все, - ответил Воланд, отрываясь от глобуса. - Куда прикажете, моя дорогая донна, девать вашу свиту? Мне она лично не нужна.

Тут в открытую дверь вбежала Наташа, как была нагая, всплеснула руками и закричала Маргарите:

Будьте счастливы, Маргарита Николаевна! - она закивала головой мастеру и опять обратилась к Маргарите: - Я ведь все знала, куда вы ходите.

Домработницы все знают, - заметил кот, многозначительно поднимая лапу, - это ошибка думать, что они слепые.

Что ты хочешь, Наташа? - спросила Маргарита, - возвращайся в особняк.

Душенька, Маргарита Николаевна, - умоляюще заговорила Наташа и стала на колени, - упросите их, - она покосилась на Воланда, - чтобы меня ведьмой оставили. Не хочу я больше в особняк! Ни за инженера, ни за техника не пойду! Мне господин Жак вчера на балу сделал предложение. - Наташа разжала кулак и показала какие-то золотые монеты.

Маргарита обратила вопросительный взор к Воланду. Тот кивнул головой. Тогда Наташа кинулась на шею Маргарите, звонко ее расцеловала и, победно вскрикнув, улетела в окно.

На месте Наташи оказался Николай Иванович. Он приобрел свой прежний человеческий облик, но был чрезвычайно мрачен и даже, пожалуй, раздражен.

Вот кого с особенным удовольствием отпущу, - сказал Воланд, с отвращением глядя на Николая Ивановича, - с исключительным удовольствием, настолько он здесь лишний.

Я очень прошу выдать мне удостоверение, - заговорил, дико оглядываясь, Николай Иванович, но с большим упорством, - о том, где я провел предыдущую ночь.

На какой предмет? - сурово спросил кот.

На предмет представления милиции и супруге, - твердо сказал Николай Иванович.

Удостоверений мы обычно не даем, - ответил кот, насупившись, - но для вас, так и быть, сделаем исключение.

И не успел Николай Иванович опомниться, как голая Гелла уже сидела за машинкой, а кот диктовал ей:

Сим удостоверяю, что предъявитель сего Николай Иванович провел упомянутую ночь на балу у сатаны, будучи привлечен туда в качестве перевозочного средства... поставь, Гелла, скобку! В скобке пиши "боров". Подпись - Бегемот.

А число? - пискнул Николай Иванович.

Чисел не ставим, с числом бумага станет недействительной, - отозвался кот, подмахнул бумагу, откуда-то добыл печать, по всем правилам подышал на нее, оттиснул на бумаге слово "уплочено" и вручил бумагу Николаю Ивановичу. После этого Николай Иванович бесследно исчез, а на месте его появился новый неожиданный человек.

Это еще кто? - брезгливо спросил Воланд, рукой заслоняясь от света свечей.

Варенуха повесил голову, вздохнул и тихо сказал:

Отпустите обратно. Не могу быть вампиром. Ведь я тогда Римского едва насмерть с Геллой не уходил! А я не кровожадный. Отпустите.

Это что еще за бред? - спросил, морща лицо, Воланд. - Какой такой Римский? Что это еще за чепуха?

Не извольте беспокоиться, мессир, - отозвался Азазелло и обратился к Варенухе: - Хамить не надо по телефону. Лгать не надо по телефону. Понятно? Не будете больше этим заниматься?

От радости все помутилось в голове у Варенухи, лицо его засияло, и он, не помня, что говорит, забормотал:

Истинным... то есть я хочу сказать, ваше ве... сейчас же после обеда... - Варенуха прижимал руки к груди, с мольбой глядел на Азазелло.

Ладно, домой, - ответил тот, и Варенуха растаял.

Теперь все оставьте меня одного с ними, - приказал Воланд, указывая на мастера и Маргариту.

Приказание Воланда было исполнено мгновенно. После некоторого молчания Воланд обратился к мастеру:

Так, стало быть, в Арбатский подвал? А кто же будет писать? А мечтания, вдохновение?

У меня больше нет никаких мечтаний и вдохновения тоже нет, - ответил мастер, - ничто меня вокруг не интересует, кроме нее, - он опять положил руку на голову Маргариты, - меня сломали, мне скучно, и я хочу в подвал.

А ваш роман, Пилат?

Он мне ненавистен, этот роман, - ответил мастер, - я слишком много испытал из-за него.

Я умоляю тебя, - жалобно попросила Маргарита, - не говори так. За что же ты меня терзаешь? Ведь ты знаешь, что я всю жизнь вложила в эту твою работу. - Маргарита добавила еще, обратившись к Воланду: - Не слушайте его, мессир, он слишком замучен.

Но ведь надо же что-нибудь описывать? - говорил Воланд, - если вы исчерпали этого прокуратора, ну, начните изображать хотя бы этого Алоизия.

Мастер улыбнулся.

Этого Лапшенникова не напечатает, да, кроме того, это и неинтересно.

А чем вы будете жить? Ведь придется нищенствовать.

Охотно, охотно, - ответил мастер, притянул к себе Маргариту, обнял ее за плечи и прибавил: - Она образумится, уйдет от меня...

Не думаю, - сквозь зубы сказал Воланд и продолжал: - Итак, человек, сочинивший историю Понтия Пилата, уходит в подвал, в намерении расположиться там у лампы и нищенствовать?

Маргарита отделилась от мастера и заговорила очень горячо:

Я сделала все, что могла, и я нашептала ему самое соблазнительное. А он отказался от этого.

То, что вы ему нашептали, я знаю, - возразил Воланд, - но это не самое соблазнительное. А вам скажу, - улыбнувшись, обратился он к мастеру, - что ваш роман еще принесет вам сюрпризы.

Это очень грустно, - ответил мастер.

Нет, нет, это не грустно, - сказал Воланд, - ничего страшного уже не будет. Ну-с, Маргарита Николаевна, все сделано. Имеете ли вы ко мне какую-нибудь претензию?

Что вы, о, что вы, мессир!

Так возьмите же это от меня на память, - сказал Воланд и вынул из-под подушки небольшую золотую подкову, усыпанную алмазами.

Нет, нет, нет, с какой же стати!

Вы хотите со мной поспорить? - улыбнувшись, спросил Воланд.

Маргарита, так как в плаще у нее не было кармана, уложила подкову в салфетку и затянула ее узлом. Тут что-то ее изумило. Она оглянулась на окно, в котором сияла луна, и сказала:

А вот чего я не понимаю... Что же, это все полночь да полночь, а ведь давно уже должно быть утро?

Праздничную полночь приятно немного и задержать, - ответил Воланд. - Ну, желаю вам счастья.

Маргарита молитвенно протянула обе руки к Воланду, но не посмела приблизиться к нему и тихо воскликнула:

Прощайте! Прощайте!

До свидания, - сказал Воланд.

И Маргарита в черном плаще, мастер в больничном халате вышли в коридор ювелиршиной квартиры, в котором горела свеча и где их дожидалась свита Воланда. Когда пошли из коридора, Гелла несла чемодан, в котором был роман и небольшое имущество Маргариты Николаевны, а кот помогал Гелле. У дверей квартиры Коровьев раскланялся и исчез, а остальные пошли провожать по лестнице. Она была пуста. Когда проходили площадку третьего этажа, что-то мягко стукнуло, но на это никто не обратил внимания. У самых выходных дверей шестого парадного Азазелло дунул вверх, и только что вышли во двор, в который не заходила луна, увидели спящего на крыльце, и, по-видимому, спящего мертвым сном, человека в сапогах и в кепке, а также стоящую у подъезда большую черную машину с потушенными фарами. В переднем стекле смутно виднелся силуэт грача.

Уже собирались садиться, как Маргарита в отчаянии негромко воскликнула:

Боже, я потеряла подкову!

Садитесь в машину, - сказал Азазелло, - и подождите меня. Я сейчас вернусь, только разберусь, в чем тут дело. - И он ушел в парадное.

Дело же было вот в чем: за некоторое время до выхода Маргариты и мастера с их провожатыми из квартиры ј 48, помещавшейся под ювелиршиной, вышла на лестницу сухонькая женщина с бидоном и сумкой в руках. Это была та самая Аннушка, что в среду разлила, на горе Берлиоза, подсолнечное масло у вертушки.

Никто не знал, да, наверное, и никогда не узнает, чем занималась в Москве эта женщина и на какие средства она существовала. Известно о ней было лишь то, что видеть ее можно было ежедневно то с бидоном, то с сумкой, а то и с сумкой и с бидоном вместе - или в нефтелавке, или на рынке, или под воротами дома, или на лестнице, а чаще всего в кухне квартиры ј 48, где и проживала эта Аннушка. Кроме того и более всего было известно, что где бы ни находилась или ни появлялась она - тотчас же в этом месте начинался скандал, и кроме того, что она носила прозвище "Чума".

Чума-Аннушка вставала почему-то чрезвычайно рано, а сегодня что-то подняло ее совсем ни свет ни заря, в начале первого. Повернулся ключ в двери, Аннушкин нос высунулся в нее, а затем высунулась она и вся целиком, захлопнула за собою дверь и уже собиралась тронуться куда-то, как на верхней площадке грохнула дверь, кто-то покатился вниз по лестнице и, налетев на Аннушку, отбросил ее в сторону так, что она ударилась затылком об стену.

Куда ж тебя черт несет в одних подштанниках? - провизжала Аннушка, ухватившись за затылок. Человек в одном белье, с чемоданом в руках и в кепке, с закрытыми глазами ответил Аннушке диким сонным голосом:

Колонка! Купорос! Одна побелка чего стоила, - и, заплакав, рявкнул: - Вон! - тут он бросился, но не дальше, вниз по лестнице, а обратно - вверх, туда, где было выбитое ногой экономиста стекло в окне, и через это окно кверху ногами вылетел во двор. Аннушка даже про затылок забыла, охнула и сама устремилась к окну. Она легла животом на площадку и высунула голову во двор, ожидая увидеть на асфальте, освещенном дворовым фонарем, насмерть разбившегося человека с чемоданом. Но ровно ничего на асфальте во дворе не было.

Оставалось предположить, что сонная и странная личность улетела из дому, как птица, не оставив по себе никакого следа. Аннушка перекрестилась и подумала: "Да, уж действительно квартирка номер пятьдесят! Недаром люди говорят! Ай да квартирка!"

Не успела она этого додумать, как дверь наверху опять хлопнула, и второй кто-то побежал сверху. Аннушка прижалась к стене и видела, как какой-то довольно почтенный гражданин с бородкой, но с чуть-чуть поросячьим, как показалось Аннушке, лицом, шмыгнул мимо нее и, подобно первому, покинул дом через окно, тоже опять-таки и не думая разбиваться на асфальте. Аннушка забыла уже про цель своего похода и осталась на лестнице, крестясь, охая и сама с собою разговаривая.

Третий, без бородки, с круглым бритым лицом, в толстовке, выбежал сверху через короткое время и точно так же упорхнул в окно.

К чести Аннушки надо сказать, что она была любознательна и решила еще подождать, не будет ли каких новых чудес. Дверь наверху вновь открыли, и теперь сверху начала спускаться целая компания, но не бегом, а обыкновенно, как все люди ходят. Аннушка отбежала от окна, спустилась вниз к своей двери, быстрехонько открыла ее, спряталась за нею, и в оставленной ею щелке замерцал ее исступленный от любопытства глаз.

Какой-то не то больной, не то не больной, а странный, бледный, обросший бородой, в черной шапочке и в каком-то халате спускался вниз нетвердыми шагами. Его бережно вела под руку какая-то дамочка в черной рясе, как показалось Аннушке в полутьме. Дамочка не то босая, не то в каких-то прозрачных, видно, заграничных, в клочья изодранных туфлях. Тьфу ты! Что в туфлях! Да ведь дамочка-то голая! Ну да, ряса накинута прямо на голое тело! "Ай да квартирка!" В душе у Аннушки все пело от предвкушения того, что она будет завтра рассказывать соседям.

За странно одетой дамочкой следовала совершенно голая дамочка с чемоданчиком в руке, а возле чемоданчика мыкался черный громадный кот. Аннушка едва вслух что-то не пискнула, протирая глаза.

Замыкал шествие маленького роста прихрамывающий иностранец с кривым глазом, без пиджака, в белом фрачном жилете и при галстуке. Вся эта компания мимо Аннушки проследовала вниз. Тут что-то стукнуло на площадке. Услышав, что шаги стихают, Аннушка, как змея, выскользнула из-за двери, бидон поставила к стенке, пала животом на площадку и стала шарить. В руках у нее оказалась салфеточка с чем-то тяжелым. Глаза у Аннушки полезли на лоб, когда она развернула сверточек. Аннушка к самым глазам подносила драгоценность, и глаза эти горели совершенно волчьим огнем. В голове у Аннушки образовалась вьюга: "Знать ничего не знаю! Ведать ничего не ведаю!... К племяннику? Или распилить ее на куски... Камушки-то можно выковырять... И по одному камушку: один на Петровку, другой на Смоленский... И - знать ничего не знаю, и ведать ничего не ведаю!"

Аннушка спрятала находку за пазуху, ухватила бидон и уже собиралась скользнуть обратно в квартиру, отложив свое путешествие в город, как перед нею вырос, дьявол его знает откуда взявшийся, тот самый с белой грудью без пиджака и тихо шепнул:

Давай подковку и салфеточку.

Какую такую салфеточку-подковку? - спросила Аннушка, притворяясь весьма искусно, - никакой я салфеточки не знаю. Что вы, гражданин, пьяный, что ли?

Белогрудый твердыми, как поручни автобуса, и столь же холодными пальцами, ничего более не говоря, сжал Аннушкино горло так, что совершенно прекратил всякий доступ воздуха в ее грудь. Бидон вывалился из рук Аннушки на пол. Подержав некоторое время Аннушку без воздуха, беспиджачный иностранец снял пальцы с ее шеи. Хлебнув воздуху, Аннушка улыбнулась.

Ах, подковочку, - заговорила она, - сию минуту! Так это ваша подковочка? А я смотрю, лежит в салфеточке... Я нарочно прибрала, чтобы кто не поднял, а то потом поминай как звали!

Получив подковочку и салфеточку, иностранец начал расшаркиваться перед Аннушкой, крепко пожимать ей руку и горячо благодарить в таких выражениях, с сильным заграничным акцентом:

Я вам глубочайше признателен, мадам. Мне эта подковочка дорога как память. И позвольте вам за то, что вы ее сохранили, вручить двести рублей. - И он тотчас вынул из жилетного кармана деньги и вручил их Аннушке.

Та, отчаянно улыбаясь, только вскрикивала:

Ах, покорнейше вас благодарю! Мерси! Мерси!

Щедрый иностранец в один мах проскользнул через целый марш лестницы вниз, но прежде чем смыться окончательно, крикнул снизу, но без акцента:

Ты, старая ведьма, если когда еще поднимешь чужую вещь, в милицию ее сдавай, а за пазуху не прячь!

Чувствуя в голове звон и суматоху от всех этих происшествий на лестнице, Аннушка еще долго по инерции продолжала кричать:

Мерси! Мерси! Мерси! - а иностранца уже давно не было.

Не было и машины во дворе. Вернув Маргарите подарок Воланда, Азазелло распрощался с нею, спросил, удобно ли ей сидеть, а Гелла сочно расцеловалась с Маргаритой, кот приложился к ее руке, провожатые помахали руками безжизненно и неподвижно завалившемуся в угол сидения мастеру, махнули грачу и тотчас растаяли в воздухе, не считая нужным утруждать себя подъемом по лестнице. Грач зажег фары и выкатил в ворота мимо мертво спящего человека в подворотне. И огни большой черной машины пропали среди других огней на бессонной и шумной Садовой.

Через час в подвале маленького домика в одном из Арбатских переулков, в первой комнате, где было все так же, как было до страшной осенней ночи прошлого года, за столом, накрытым бархатной скатертью, под лампой с абажуром, возле которой стояла вазочка с ландышами, сидела Маргарита и тихо плакала от пережитого потрясения и счастья. Тетрадь, исковерканная огнем, лежала перед нею, а рядом возвышалась стопка нетронутых тетрадей. Домик молчал. В соседней маленькой комнате на диване, укрытый больничным халатом, лежал в глубоком сне мастер. Его ровное дыхание было беззвучно.

Наплакавшись, Маргарита взялась за нетронутые тетради и нашла то место, что перечитывала перед свиданием с Азазелло под кремлевской стеной. Маргарите не хотелось спать. Она гладила рукопись ласково, как гладят любимую кошку, и поворачивала ее в руках, оглядывая со всех сторон, то останавливаясь на титульном листе, то открывая конец. На нее накатила вдруг ужасная мысль, что это все колдовство, что сейчас тетради исчезнут из глаз, что она окажется в своей спальне в особняке и что, проснувшись, ей придется идти топиться. Но это была последняя страшная мысль, отзвук долгих переживаемых ею страданий. Ничто не исчезало, всесильный Воланд был действительно всесилен, и сколько угодно, хотя бы до самого рассвета, могла Маргарита шелестеть листами тетрадей, разглядывать их и целовать и перечитывать слова:

Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город... Да, тьма...

Оказывается, Воланд - то вечное зло, которое необходимо для установления, существования на земле добра и вечной справедливости. Вспомним эпиграф романа из Гете: «Я - часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо». Воланд испытывает людей, если и расставляет для них ловушки, то всегда дает искушенным возможность выбора между добром и злом, шанс использовать свою добрую волю!

Как ведут себя разные люди, оказавшись в соприкосновении с нечистой силой? (Берлиоз, Степа Лиходеев, Максим Поплавский, буфетчик из варьете)

За что вытесняют Степу Лиходеева из квартиры, чем вызван гнев нечистой силы?

С какой целью Воланд проводит сеанс черной магии в варьете?

Воланд спрашивает Фагота: «Как, по-твоему, ведь московское народонаселение значительно изменилось?

Маг поглядел на затихшую, пораженную появлением кресла из воздуха публику.

Точно так, мессир, - негромко ответил Коровьев-Фагот. - Ты прав. Горожане сильно изменились внешне, я говорю, как и сам город, впрочем… Но меня, конечно, не столько интересуют автобусы, телефоны и прочая…
- Аппаратура, - подсказал клетчатый.

Совершенно верно, благодарю, - медленно говорил маг тяжелым басом, - сколько гораздо более важный вопрос: изменились ли эти горожане внутренне?»

И начинается проверка того, что же изменилось в людях за два тысячелетия. Блестящее представление прерывается то аплодисментами, восхищением, вызванными летящими откуда-то сверху деньгами, возможностью получить бесплатное платье, то криками ужаса, когда у надоевшего всем пошляка Бенгальского оказывается оторванной голова. Это полигон страстей, откровенных и бесстыдных.

Воланд получает возможность сделать вывод: «Ну, что же… они - люди как люди. Любят деньги, но ведь это всегда было… Человечество любит деньги, из чего бы те ни были сделаны, из кожи ли, из бумаги ли, из бронзы или золота. Ну, легкомысленны… ну, что ж… и милосердие иногда стучится в их сердца… обыкновенные люди… в общем, напоминают прежних… квартирный вопрос только испортил их…»

В романе есть сцены повторяющиеся, сопоставимые с балом у сатаны?

Бал в доме Грибоедова был похож на ад. Обыкновенный ресторанный вечер автор называет сущим адом: тот же разгул страстей, красивая жизнь, лишенная духовного содержания.

Какова роль сцены бала у сатаны в романе?

На бале дьявол демонстрирует свои достижения: толпы убийц, растлителей, завоевателей, преступных любовников, отравителей, насильников всех видов. Гости бала – воплощение зла, нелюди всех эпох, готовые на любое преступление ради утверждения своей злой воли. Бал Воланда - взрыв самых невероятных желаний, безграничных прихотей. Взрыв яркий, фантастический, пестрый – и оглушающий этой пестротой, одурманивающий своим, в конце концов, однообразием. Даже сам Воланд не скрывал своей скуки: «Никакой прелести в нем нет и размаха тоже».

Урок пятый. Проблема творчества и судьбы художника в романе «Мастер и Маргарита». Трагическая любовь героев.

Цель урока: О творчестве, о назначении писателя и поэта в разные времена размышляли и, и, и. Дар таланта дается избранным. Как использовать этот дар, как не погубить его, в чем назначение писателя – это ещё один круг вопросов романа, на которые мы попробуем ответить.

В романе Булгакова есть герой, который не назван по имени. Он сам и окружающие называют его Мастером.

Как вы думаете, почему у героя нет имени?

Слово это хочется писать с большой буквы, потому что необыкновенна сила таланта этого человека. Проявилась она в романе о Понтии Пилате и Иешуа. Так кто же он, почему не называет своего имени? На уроке поговорим о его трагической судьбе и о том мире, в который приходит он со своим романом.

Когда впервые появляется Мастер?

Став свидетелем гибели Берлиоза, преследует сатану и его свиту, проходит через различные злоключения и попадает в психиатрическую больницу, которая в романе названа «домом скорби». Это продолжение страшного реального мира уже потому, что, принимая больных, здесь спрашивают в первую очередь, являются ли они членами профсоюза

В главе 13-й прочитаем описание внешности того человека, которого Бездомный увидит через балконную дверь. «С балкона осторожно заглядывал в комнату бритый, темноволосый, с острым носом, встревоженными глазами и со свешивающимся на лоб клоком волос человек примерно лет тридцати восьми». Состоится знакомство. На вопрос Ивана, почему, если у пришедшего есть ключи от балконных дверей, он не может «удрать» отсюда, гость ответит, что ему «удирать некуда».

Кто дал такое имя герою, кто называл его Мастером?

Попробуем восстановить по тексту прошлое Мастера. Довольно бесцветной была жизнь историка по образованию, работавшего в одном из московских музеев, до тех пор, пока он не выиграл сто тысяч рублей. И вот здесь-то оказалось, что у него есть мечта - написать роман о Понтии Пилате, высказать собственное отношение к истории, произошедшей две тысячи лет тому назад в древнем иудейском городе. Он весь отдался работе. И именно в это время он встретился с женщиной, которая была так же одинока, как и он.

Как он узнал Маргариту, родственную ему душу?

«Она несла в руках отвратительные, тревожные желтые цветы… По Тверской шли тысячи людей, но я вам ручаюсь, что увидела она меня одного и поглядела не то что тревожно, а даже будто болезненно . И меня поразила не столько ее красота, сколько необыкновенное, никем не виданное одиночество в глазах!» Итак, встретились два одиночества.

Почему одинока Маргарита?

О причине этого одиночества Маргарита скажет позже Азазелло: «Моя трагедия в том, что я живу с тем, кого я не люблю, но портить ему жизнь считаю делом недостойным.» «Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих!» И жизнь этих двух людей наполнилась великим смыслом. Именно Маргарита стала подгонять его в работе, называть Мастером, это она сулила ему славу.

- «И я вышел в жизнь, держа его в руках, и тогда моя жизнь кончилась». О чем эти слова Мастера?

Это роман о Понтии Пилате, не об Иешуа, а Понтии Пилате. Почему?

Что же произойдет с Мастером? Как литературный мир встретит его версию библейской истории? Роман не был принят к печати; все, кто его читал: редактор, члены редакционной коллегии , критики, - обрушились на Мастера, отозвались в газетах разгромными статьями. Особенно неистовствовал критик Латунский. В одной из статей «автор предлагал ударить, и крепко ударить, по пилатчине и тому богомазу, который вздумал протащить (опять это проклятое слово!) ее в печать».

Что же не устраивало литераторов в романе Мастера?

Чтобы ответить на этот вопрос, приглядимся к миру искусства, куда вынужден был прийти автор романа о Понтии Пилате. Вчитаемся в фамилии писателей и поэтов, в их нелепые псевдонимы. Это мир бездарности , приспособленчества, стремления погубить все живое и талантливое - и это мир искусства!

И опять к писателям - чего стоят их говорящие фамилии: Двубратский, Загривов, Глухарев, Богохульский, Сладкий и, наконец, «купеческая сирота Настасья Лукинишна Непременова», взявшая псевдоним «Штурман Жорж»! О том, что стихи его бездарны, понимает и Иван Бездомный. Читатель имеет возможность понаблюдать, как проходит лишь один вечер в МАССОЛИТе, но вслед за автором готов воскликнуть: «Словом, ад… О боги, боги мои, яду мне, яду…»

Так и живут на свете эти люди, забывшие о высоком назначении писателя, потерявшие стыд и совесть. Недаром так страшно расправится нечистая сила с Берлиозом, бросив его под трамвай, а потом украв из гроба его голову.

Почему Берлиоз заслужил такое наказание?

Это он стоит во главе МАССОЛИТа, во главе тех, кто может словом возвеличить или убить. Он догматик, он отучает молодых писателей мыслить самостоятельно и свободно. Наконец, он служит власти, он сознательно привержен преступной идее. И если Бездомному можно простить что-то из-за его молодости и невежества (от которого, конечно, надо спешить избавиться), то Берлиоз опытен и образован («редактор был человеком начитанным и очень умело указывал в своей речи на древних историков»), и тем страшнее оказывается он для людей по-настоящему талантливых.

Изменилось время, но не изменились люди. В романе Мастера чиновники от литературы увидели себя, т. е. тех, кто подкармливался властью, а значит, зависел от того, кто две тысячи лет назад мог носить имя императора Тиверии или Понтия Пилата, а сейчас по-другому звучащее имя. Времена меняются, а человек не переходит «в царство истины и справедливости, где вообще не будет надобна никакая власть».

Кого из героев романа, написанного Мастером, напоминает Маргарита в своем стремлении спасти возлюбленного? Как вернет она свою любовь?

Маргарита сейчас так же бескорыстна , отважна, как и Левий Матвей, пытавшийся спасти Иешуа. Люди сделали все, чтобы разлучить возлюбленных, а вернуть Мастера поможет Маргарите нечистая сила. Обратимся к сюжету романа и вспомним, как состоится знакомство Маргариты с Воландом.

С какой просьбой к Воланду приходит Левий Матвей?

«- Он прочитал сочинение Мастера, - заговорил Левий Матвей, - и просит тебя, чтобы ты взял с собою Мастера и наградил его покоем. Неужели это трудно тебе сделать, дух зла?

Передай, что будет сделано, - ответил Воланд».

Почему Мастер не заслужил света?

Мастер сделал свое дело на земле: он создал роман об Иешуа и Пилате и показал, что жизнь человека может определиться одним его поступком - тем, который возвысит и обессмертит его или заставит потерять покой на всю жизнь и страдать от обретенного бессмертия . Но в какой-то момент Мастер отступил, сломался, не сумел бороться за свое детище до конца. Может быть, поэтому не заслужил света?

Булгаков считал, что человек, особенно художник, ответствен всеми силами души и совести за совершенствование мира, в котором он живет. Мастер приговорен к покою, позади остается большой мир, а впереди призрачное условное существование. Мастер был сломлен обрушившимися на него невзгодами и сломлен самим собою изнутри. Поэтому единственный выход для него – смерть, забвение. И Маргарита делит с ним его участь. Но жизнь Мастера дает ростки. Он не исчез бесследно. Совершенно изменился Иван Бездомный, теперь это Иван Николаевич Понырев. Он отказался от существования под нелепым и оскорбительным псевдонимом, от писания нелепых и невежественных стихов. У него появилось свое имя и свое дело – нелегкое дело осмысления жизни. Он идет теперь своим путем.

Как вы понимаете финал романа: «Рукописи не горят»?

Финал романа светел и радостен. Рукописи не сгорают. Эти слова рождены уверенностью в том, что всякое настоящее дело, в которое вложены душа и ум человека не исчезают бесследно. Мысль эта не раз подтвердилась в судьбе самого Булгакова и его романа.

Любовь героев трагична. В чем для них заключалось счастье?

Маргарита по натуре своей вольная птица. До встречи с Мастером у нее было все, что нужно для счастья женщины с точки зрения обывателя: добрый муж, роскошный особняк, деньги. Но счастья не было. И только когда Маргарита угадала его среди тысячи людей, в маленьком подвале на Арбате воцарилось счастье: свобода, творчество, любовь.

Кто же разрушил это счастье?

Это счастье было разрушено в тот момент, когда ближние уличили Мастера в том, что он на них не похож. Счастье, обретенное ценой страданий, оказывается слишком непрочным, и только в потустороннем мире души любящих воссоединяются

Понять описанное в романе помогает знание обстоятельств личной жизни М. Булгакова. Встречу мастера и Маргариты напоминает знакомство писателя со своей последней женой – Еленой Сергеевной Шиловской.
Как и булгаковская героиня, Елена Сергеевна была замужем за человеком, занимающим высокий пост в государстве, – командиром дивизии. Как и Маргарита, она, встретив любимого и поняв, что это ее судьба, не испугалась трудностей предстоящего разрыва и утраты материального благосостояния. Исходным моментом любви Елены Сергеевны к Булгакову, как и у героини бессмертного романа, у которой «была страсть ко всем людям, которые делают что-либо первоклассно», являлся интерес к творчеству возлюбленного. Вот как объяснила свое желание познакомиться с Булгаковым его последняя жена: «Я интересовалась им давно. С тех пор, как прочитала «Роковые яйца» и «Белую гвардию». Я почувствовала, что это совершенно особый писатель, хотя литература 20-х годов у нас была очень талантлива. Необычайный взлет был у русской литературы . И среди всех был Булгаков, причем среди этого большого созвездия он стоял как-то в стороне по своей необычности, необычности языка, взгляда, юмора: всего того, что, собственно, определяет писателя. Все это поразило меня… Я была просто женой генерал-лейтенанта Шиловского, прекрасного, благороднейшего человека. Это была, что называется, счастливая семья: муж, занимающий высокое положение, двое прекрасных сыновей. Вообще все было хорошо. Но когда я встретила Булгакова случайно в одном доме, я поняла, что это моя судьба, несмотря на все, несмотря на безумно трудную трагедию разрыва. Я пошла на все это, потому что без Булгакова для меня не было бы ни смысла жизни, ни оправдания ее»

Согласитесь, что далеко не всякая женщина, мать двоих детей, станет разрушать семью, да еще имея в мужьях «прекрасного, благороднейшего человека». Это под силу лишь личности решительной, волевой. Именно такой была Елена Сергеевна, и такими же чертами характера писатель наделил героиню своего произведения. Маргарита – личность гораздо более сильная, чем ее возлюбленный, который представляет собой тип безвольного, целиком находящегося во власти обстоятельств человека. Только неожиданно приваливший выигрыш в сто тысяч рублей заставил мастера бросить не устраивавшую его работу, купить квартиру и начать писать роман об эпохе Христа. Благодаря Маргарите мастер вступает в борьбу за свое «бессмертное» произведение, но первые же неудачи повергают его в смертельный ужас: он сжигает свое творение, сходит с ума и попадает в сумасшедший дом. Столь же легко, как постиг истину, мастер отказывается, попросту отрекается от нее: «У меня нет больше никаких мечтаний и вдохновения тоже нет… меня сломали, мне скучно, и я хочу в подвал… Он мне ненавистен, этот роман…»

Список использованной литературы

1. Андреевская М. О “ Мастере и Маргарите “.Лит. обозрение, 1991. №5.

2. Белозерская - Булгакова Л. Воспоминания. М. Худ. литература, 1989. С.

3. Булгаков М. Мастер и Маргарита. М. Молодая Гвардия. 19с.

4. Галинская И. Загадки известных книг. М. Наука, 1986. С.

5. Гете И - В. Фауст. Хрестоматия по зарубежной литературе. М. Просвещение, 1969. С. 261

6. Гудкова В. Михаил Булгаков: расширение круга. Дружба народов, 1991. №5. С.

7. Евангелие от Матфея. “Сборник в ночь на 14 нисана” Екатеринбург Сред.-Урал. кн. изд-во 1991 С.

8. Золотоносов М. Сатана в нестерпимом блеске. Лит. обозрение.1991. № 5.

9. Карсалова Е. Совесть, истина, человечность. Роман Булгакова “Мастер и Маргарита” в выпускном классе. Литература в школе. 1994. № 1. С

10. Крывелев И. Что знает история об Иисусе Христе. М. Сов. Россия. 1969.

11. Соколов Б. Михаил Булгаков. Серия “Литература” М. Знание. 1991. С. 41

12. Франс А. Прокуратор Иудеи. Сборник “В ночь на 14 нисана” Екатеринбург. Сред.-Урал. кн. изд. 1991. С.

13. Чудакова М. Михаил Булгаков. Эпоха и судьба художника. . Избранное Ш. С.

14. Сайты Интернета: .

Булгаковский Мастер мог быть неотамплиером

Посмотрев телесериал «Мастер и Маргарита» , я заспорил с приятелем. Тот утверждал, что действие фильма отнесено к 1935 году. «Не может быть! – горячился я, – Владимир Бортко точен в своих экранизациях». Вернувшись домой, я вновь поставил диск с записью фильма. Приятель не ошибся – события в сериале действительно были датированы 35-м годом. Но ведь действие книги происходит в 29-м году! Зачем авторам фильма нужно было менять 29-й год на 35-й? Несколько дней я ломал над этим голову. А потом меня осенило…

Я заново пережил то ощущение недосказанности и тайны, которое возникло у меня после первого прочтения романа. Это забытое ощущение было связано с образом мастера.

Что мы знаем о Мастере

Итак, что нам известно о нем? При первом его появлении нам показывают бритого темноволосого человека «примерно лет тридцати восьми». Этот человек рекомендуется Мастером (фамилии у него больше нет) и надевает на голову «черную шапочку с вышитой на ней желтым шелком буквой «М».

Далее выясняется, что Мастер – «историк по образованию… еще два года тому назад работал в одном из московских музеев, а кроме того, занимался переводами», поскольку знает английский, французский, немецкий, латинский, греческий и, немного, итальянский. Выиграв по облигации сто тысяч рублей, он бросил службу в музее, переехал на Арбат и «начал сочинять роман о Понтии Пилате».

Переезд на Арбат, как явствует из текста романа Булгакова, состоялся зимой. Весной Мастер встретил Маргариту, в августе роман о Понтии Пилате был закончен. В конце августа – начале сентября Мастер делает попытку его опубликовать, в результате которой развернулась газетная травля автора романа. Разгромные статьи не прекращались, вероятно, их было немало, и это странно, потому что роман Мастера нигде опубликован не был (просьба Маргариты простить ее за совет напечатать отрывок свидетельствует лишь о попытке Мастера опубликовать именно отрывок, а не весь роман). Если кто-то из редакторов счел поступившую рукопись враждебной, достаточно было бы одного отклика – доноса в ОГПУ. Осенью Мастер знакомится с журналистом Алоизием Могарычем, проявившим к нему большой интерес. Могарыч читает роман полностью, «от корки до корки». В октябре Мастер почувствовал себя затравленным и больным, а в конце октября его арестовали.

Слова «арест» в романе Булгакова нет, но как прикажете понимать следующий текст: «…ко мне в окна постучали»? И дальше: «…в половине января, ночью, в том же самом пальто, но с оборванными пуговицами, я жался от холода в моем дворике… в комнатах моих играл патефон».

Очевидно, что арест Мастера был вызван доносом Алоизия Могарыча о хранении Мастером нелегальной литературы (интересно – какой?), а не разгромными статьями в газетах.

Итак, «постучавшие» люди куда-то увели Мастера, откуда он появился через три месяца в пальто с оборванными пуговицами. Понимать это можно лишь как завуалированное описание ареста и последующего, относительно скорого освобождения. Той же холодной январской ночью Мастер оказывается в психиатрической лечебнице, где и рассказывает свою историю Ивану Бездомному уже в мае.
В мае какого года? Большинство исследователей сходятся на том, что «московское» действие романа разворачивается в мае 1929 года. Также есть версия, что время действия надо датировать 1930 годом.
Теперь попробуйте провести эксперимент. Спросите своих знакомых, за что был арестован Мастер, и девять из десяти скажут вам – за то, что написал роман и попытался опубликовать его.

А что, собственно, крамольного содержится в романе Мастера? Роман этот, по сути, исторический. «Апологии Иисуса Христа» в нем нет никакой, нет и самого Христа. Есть персонаж Иешуа Га-Ноцри, имеющий мало общего с евангелическим Иисусом. История Иешуа рассказана с откровенно еретической и антицерковной точки зрения. Подобная «апология Иисуса Христа» в Средневековье закончилась бы сожжением ее автора на костре. Не пришло же в голову Берлиозу написать донос на Ивана Бездомного за то, что в его поэме Иисус получился «ну, совершенно живой». Да и 1928–1929 годы – это еще не время повального террора в писательской среде. В 1935 году (куда отнесено время действия в телевизионном сериале) репрессии, вызванные романом Мастера, выглядели бы более правдоподобными.

Похоже, что Булгаков перенес на Мастера свой горький опыт конфискации «Собачьего сердца», снятия из репертуара театральных постановок, травли после публикации отрывка из пьесы «Бег»… Это для Булгакова 1929 год был «годом катастрофы». Но ведь Мастер не написал ничего похожего на сатирические и остросовременные творения Булгакова – ни «Белой гвардии», ни «Дьяволиады», ни «Собачьего сердца», ни «Роковых яиц»…

Показательно, что Иван Бездомный, находящийся в самой гуще литературных событий, с трудом припомнил травлю Мастера, а фамилию его вспомнить так и не смог. Нет, что-то здесь никак не вяжется. Да и сам Булгаков оставил нам ключ к пониманию истинных причин ареста Мастера – «жалоба с сообщением о том, что он хранит у себя нелегальную литературу ». Очевидно, эти причины надо искать в других, не связанных с писательством сторонах его жизни.

Суммируем еще раз скудные сведения о Мастере. Он профессиональный историк и переводчик, знает несколько языков, в том числе и древние, живет в Москве, работает в музее, любит розы, собрал большую библиотеку («купил книг… громадная комната… книги, книги…»), обладает способностью интуитивного постижения истины («как я угадал!») и внушения (меняет образ мыслей Бездомного), знаком с апокрифической литературой гностического толка, интересуется оккультизмом (по рассказу Ивана мгновенно «вычисляет» Воланда и жалеет, что не встретился с ним).

За что мог быть репрессирован подобный человек в 1928 или 1929 году в Москве? «Да за что угодно!» – скажете вы сердито и будете правы.

Репрессивная машина ОГПУ–НКВД–МГБ была хорошо управляемой. Карательные органы действовали по четкому плану – сегодня истребляем священников, завтра – троцкистов, послезавтра – кулаков, на третий день – правую оппозицию, потом чистим писателей, потом чистим военных, потом – врачей, потом… потом… потом…

Московские тамплиеры

В 1929–1930 годах ГПУ производило разгром тайной организации московских тамплиеров орден Света. «Роза Мира» Даниила Андреева выросла не на пустом месте. В 20-е годы Москва была приютом множества обществ гностического, оккультного и парамасонского толка. Одним из самых влиятельных был кружок розенкрейцеров, созданный в 1922 году Владимиром Шмаковым, автором фундаментальных оккультных исследований «Священная книга Тота», «Пневматология», «Закон синархии». В числе прочих заседания этого кружка посещали философ Павел Флоренский и филолог-языковед Всеволод Белюстин. Последний долгое время работал переводчиком в Наркомате иностранных дел и обладал глубочайшими знаниями в области оккультизма, за что его считали воплощением графа Сен-Жермена, «московским Сен-Жерменом». Большинство членов ордена розенкрейцеров принимали участие и в деятельности тамплиерского ордена Света.

У истоков ордена Света стоит Аполлон Карелин – интереснейшая и малоизвестная личность. Потомственный дворянин (дальний родственник Лермонтова), Карелин примкнул сначала к народовольцам, потом к анархистам. После подавления Московского восстания 1905 года бежал за границу. Во Франции организовал федерацию анархистов-коммунистов под названием «Братство вольных общинников». Там же, во Франции, он был принят в орден тамплиеров и вернулся в Россию летом 1917 года с задачей вести работу по созданию «Восточного отряда тамплиеров». Среди анархистов Карелин был второй после Кропоткина по влиянию и авторитету фигурой. Однако в отличие от Кропоткина принадлежал к течению «мистических анархистов».

Как пишет исследователь оккультного движения в Советской России Андрей Никитин, «Карелин был… человеком глубоко верующим, хотя вера эта не имела ничего общего с православием или католичеством и носила антицерковный характер». Далее Никитин отмечает, что Карелин следовал заветам Христа и подражал первым христианам. Интересно, что Карелин поддерживал дружеские отношения с секретарем ЦИКа Авелем Енукидзе и на заседаниях ВЦИКа добивался отмены смертной казни. В 1926 году после смерти Карелина лидером ордена Света стал преподаватель математики Алексей Солонович.

Руководимый Солоновичем орден активно пополнялся новыми членами, в том числе и молодежью, и развернул широкую пропагандистскую деятельность. Членами неотамплиерского ордена были заместитель заведующего музеем Кропоткина Дмитрий Бем, мхатовец Юрий Завадский, режиссеры и актеры Рубен Симонов, Валентин Смышляев, Михаил Астангов, литературовед Дмитрий Благой, скрипач Большого театра Мазель…

Одним из основных центров ордена Света (наряду со 2-м МХАТом и студией Вахтангова) был музей Кропоткина, где языковед и член ордена Николай Ланг организовал вполне легальный Библиографический кружок для изучения работ Бакунина и Кропоткина. С ареста Ланга 5 ноября 1929 года ОГПУ начало разгром ордена Света. Основная волна репрессий произошла в сентябре следующего года, когда были арестованы Солонович и все активные члены ордена, кроме актера Смышляева.

Не чудится ли вам что-то знакомое? Давайте-ка еще раз вернемся к тем сведениям, которые нам были сообщены о Мастере, и попробуем сопоставить их с фактами деятельности неотамплиерского ордена.
Место действия (Москва) и время (1928–1930 годы) совпадают. Мастер – историк по образованию и переводчик. Отметим, что Николай Ланг окончил Институт живых восточных языков (впоследствии преобразованный в Институт востоковедения). Переводчиком работал «московский Сен-Жермен» Белюстин, знавший, как и Мастер, несколько языков.

Булгакову удобно было сделать своего героя историком. Будь Мастер, например, актером, его замкнутый образ жизни был бы труднообъясним. Логично к тому же, что историк работает в музее. Напомню, что музей Кропоткина был одним из основных центров деятельности мистических анархистов и ордена Света. В музее работал Библиографический кружок, руководимый Лангом. Арест Николая Ланга произошел 5 ноября, Мастер же был арестован в конце октября – совпадение довольно точное. Через три месяца, в пальто с оборванными пуговицами, Мастер был освобожден. Юрий Завадский, член ордена Света, также был выпущен из Бутырской тюрьмы через несколько месяцев после ареста. Дело в отношении Завадского было прекращено стараниями Енукидзе и Станиславского.

Продолжим наше сопоставление. Мастер любит розы, причем упомянуто это Булгаковым не вскользь, а сообщается в одной из центральных сцен – во время первой встречи Мастера с Маргаритой. А вот отрывок из показаний Завадского: «Карелин… меня заинтересовал своей философией… Белая роза – его любимый цветок – часто стояла у него на столе. Карелин рассказывал легенды…» Белая или красная роза использовались во время обряда посвящения в рыцари ордена Света.

Разбогатев, Мастер накупил множество книг. В 1877 году в Германии стараниями библиотекаря Мерцдорфа были опубликованы три тайных статута ордена тамплиеров, скопированных в архивах Ватикана. В параграфе 28 Statuta secreta Electorum говорится: «В каждом доме (подразумеваются дома «избранных») следует завести библиотеку, в состав которой кроме Библии… должны входить произведения Иоанна Эриугены, Ансельма Кентерберийского, Абеляра… и, наконец, недавно запрещенные… сочинения магистра Амалика де Бена…» Жаль, что сгорела библиотека Мастера, и никогда нам уже не узнать, были ли в ней сочинения Ансельма Кентерберийского и Амалика де Бена! Но то, что в ней хранились апокрифические книги и сочинения христианско-гностического толка – нет никакого сомнения. Содержание романа Мастера свидетельствует об этом. Очевидно, что и оккультные знания были для Мастера не за семью печатями, что вполне естественно, если верно наше предположение о том, что он принадлежал к кругу людей, связанных с неотамплиерским или неорозенкрейцерским орденом.

Разумеется, я не утверждаю, что Мастер «списан» Булгаковым с фигуры Николая Ланга, Юрия Завадского, Всеволода Белюстина или иного конкретного человека. Я лишь предполагаю, что в портрете Мастера нашли отражение различные черты образа мыслей, деятельности и биографические детали некоторых реально существовавших членов оккультных сообществ. С большой долей вероятности можно утверждать, что Мастер – собирательный образ московского мистика, члена тайного ордена, действовавшего во второй половине 20-х годов.

За что был арестован Мастер?

Вернемся теперь к тексту романа «Мастер и Маргарита» и попробуем ответить на вопрос: за что был отправлен на казнь Иешуа Га-Ноцри? Понтий Пилат «не нашел состава преступления» в религиозных воззрениях бродячего философа, но смертельными для Иешуа оказались следующие его слова: «…всякая власть является насилием над людьми и… настанет время, когда не будет власти ни кесарей, ни какой-либо иной власти. Человек перейдет в царство истины и справедливости, где вообще не будет надобна никакая власть». Именно на это признание и провоцировал Иешуа Иуда, попросив «высказать свой взгляд на государственную власть».

Позвольте, но ведь этот взгляд Иешуа полностью совпадает с программными заявлениями мистического анархизма! Давно подмечен параллелизм персонажей, действующих в различных «мирах» романа Булгакова. Образам Иешуа–Иуда соответствует, с изрядной долей снижения, пара Мастер–Могарыч. И в этом параллелизме содержится один из ключей к тайнам романа, вольно или невольно оброненных Булгаковым. Вернее, один из слепков, по которым можно попытаться эти ключи восстановить.
Мастер был арестован по обвинению в хранении нелегальной литературы. А вот выдержка из «Обвинительного заключения» по делу № 103514 на членов ордена Света: «В… книге «Бакунин и культ Иальдобаофа»… А.А.Солоновича, нелегально распространявшейся среди членов ордена и знакомых лиц, высказываются следующие мысли: «Принцип власти привит человечеству, как болезнь… От властолюбия надо лечиться…»

И далее в том же «Обвинительном заключении»: «В распространявшихся среди членов анархо-мистических кружков рукописях мистического содержания, между прочим, пишется: «…государство – опиум для народа. С понятием «государства», какого бы то ни было, неразрывно связано понятие «насилия» – насилия над обществом, над личностью, над индивидуальностью…».

Понятно теперь, какого рода «нелегальная литература» могла храниться у Мастера. Причины казни Иешуа и ареста Мастера совпадают. Мало того, совпадают и их «политические» воззрения, если предположить, что Мастер – член тайного неотамплиерского или иного мистического московского ордена.

Теперь рассмотрим немногие известные нам из текста Мастера «религиозно-философские» взгляды Иешуа. «Бог один, в него я верю», «злых людей нет на свете», «настанет царство истины», «смерти нет», «казни не было». А вот Бафометова молитва, которая читалась при посвящении тамплиеров в капитул «утешенных»: «Один Господь, один алтарь, одна вера, одно крещение, один Бог и Отец всех, и каждый, кто призовет имя Господа, спасен будет». При приеме в капитул «избранных» посвящаемый клянется, что «он верует в Бога Творца и его единородного Сына, Вечное Слово, которое никогда не рождалось, не страдало, не умирало на кресте…». Мы видим, что герой Булгакова (и Мастера!) высказывается вполне в духе тайных воззрений рыцарей-тамплиеров.

А что это блеснуло в тексте первой главы булгаковского романа? Не поленимся нагнуться и подобрать еще один оброненный автором где-то близ скамейки у Патриарших прудов ключик – золотой, драгоценный. «…Портсигар… был громадных размеров, червонного золота, и на крышке его при открывании сверкнул синим и белым огнем бриллиантовый треугольник». Это портсигар Воланда.

Автор «Булгаковской энциклопедии» Борис Соколов считает, что одним из прототипов образа Воланда послужил граф Калиостро, Великий копт. Тепло, но не горячо. Граф, да не тот. По воспоминаниям современников, именно такой портсигар – золотой, с бриллиантовым треугольником на крышке – был у Великого розенкрейцера, графа Сен-Жермена.

Воланд, производя впечатление безумца, упоминает о своем разговоре с Кантом, о присутствии на балконе у Пилата… Но ведь это граф Сен-Жермен позволял себе в разговоре небрежно упоминать о своем личном знакомстве с давно умершими знаменитостями. Это Сен-Жермена видели живым и здоровым много лет спустя после его «смерти», так что именно он мог бы повторить вслед за Воландом: «Лет через триста это пройдет».

«Немец, англичанин, француз, поляк» – пытаются определить национальную принадлежность Воланда Берлиоз и Бездомный. Точно так же неизвестна и национальность Сен-Жермена. Наиболее распространенная версия утверждает, что он – сын венгерского короля Ференца Ракоци. Однако знаток европейской генеалогии Лоренс Гарднер считает Сен-Жермена внебрачным сыном королевы Испании Марии Анны от адмирала Кастилии Хуана де Кабрера, герцога Риосеко. Некоторые полагают Великого розенкрейцера посланцем махатм, населяющих загадочную Шамбалу…

Если моя догадка верна и Сен-Жермен действительно явился одним из прообразов Воланда, возникает резонный вопрос: зачем это надо было Булгакову?

Не для того ли, чтобы протянуть еще одну ниточку, связывающую героев его романа с реальными персонажами мира мистики и оккультизма? Напомню, что виднейшего московского мистика, розенкрейцера Всеволода Белюстина принимали за воплощение графа Сен-Жермена.
Подведем черту. Я чувствую, что давно уже на устах читателя трепещет возглас: а не слишком ли много знал Михаил Булгаков?

В последнее время мелькают намеки на принадлежность Булгакова к тайным обществам. Есть даже осторожные упоминания о том, что «по некоторым признакам» его можно причислить к членам ордена Света.

Так ли на самом деле – не могу ни подтвердить, ни опровергнуть. Если Булгаков и участвовал в деятельности ордена, то очевидно, что к моменту массовых арестов московских неотамплиеров он уже отошел от активной в нем работы.

Однако обращает на себя внимание уровень проникновения оккультизма в театральную среду Москвы. МХАТ, студия Вахтангова, Большой театр – это места возможных знакомств и контактов Булгакова с членами ордена Света. Писатель формально мог и не состоять в какой-либо тайной организации, но знать об их существовании мог вполне. Интерес Булгакова к оккультизму неоспорим.

Сам он подчеркивал в письме к правительству: «Я – писатель мистический»…

Текст: Александр Говорков

глава седьмая

Великая тайна любви Маргариты (за что любят самые красивые?)

Великий парадокс пары «мастер - Маргарита»: не будь мастер автором романа именно о Понтии Пилате, он бы для Маргариты не существовал.

А чего, спрашивается, Маргарита «вцепилась» в роман мастера? Не в самого мастера, как может показаться из размышления над коммерческим названием шедевра Булгакова, а именно - в Роман мастера?

Мысль непривычная, однако легко доказуемая.

Мастер на уровне интуиции на этот счёт не заблуждался: он Маргариту к своему роману… ревновал!

В этом он признаётся ночью в доме откровенных разговоров Иванушке Бездомному. Вернее, «исповедуется», поскольку пытающийся скрыться от Маргариты мастер видит в Бездомном возможность исполнения светлого слоя своих мечтаний.

Поэтому более точное название шедевра Булгакова (с коммерческой точки зрения ну совершенно невозможное): «Тайный смысл романа мастера и вечная Маргарита».

Почему творческое подсознание Булгакова, представляя нам сокровенную Маргариту (женщины любят играть роли, поэтому поступки любой из них характеризуют скорее её игру, но редко душу; позволяющую добраться до подноготной правды деталь надо ещё выявить), отметило следующие важнейшие её черты, коих суть всего лишь две:

Маргарита - ведьма. Более того, королева на Великом шабаше, всепланетном, созываемом лишь один раз в год;

Маргарита - потомок одной из французских королев (Коровьев называет её прямо: королева Марго).

- …Да и потом вы сами - королевской крови.

Почему королевской крови? - испуганно шепнула Маргарита, прижимаясь к Коровьеву.

Ах, королева, - игриво трещал Коровьев, - вопросы крови - самые сложные вопросы в мире! И если бы расспросить некоторых прабабушек и в особенности тех из них, что пользовались репутацией смиренниц, удивительнейшие тайны открылись бы, уважаемая Маргарита Николаевна. Я ничуть не погрешу, если, говоря об этом, упомяну о причудливо тасуемой колоде карт. Есть вещи, в которых совершенно недействительны ни сословные перегородки, ни даже границы между государствами. Намекну: одна из французских королев, жившая в шестнадцатом веке, надо полагать, очень изумилась бы, если бы кто-нибудь сказал ей, что её прелестную прапрапраправнучку я по прошествии многих лет буду вести под руку в Москве по бальным залам…

М.Булгаков. Мастер и Маргарита. Глава 22 («При свечах»)

А вот кто такая-«ведьма»?

У этого понятия несколько смыслов.

Ведьма, если можно так выразиться, юридическая - это та женщина, которую во времена инквизиции судьи и палачи имели оформленное в законе право сжечь. (Часто «подводили под статью» о ведьмах и невиновных - с натяжками и лжесвидетельствами. Здесь - о «настоящих»!) Подпадающая под эти законы ведьма входила в жёсткую ведьмовскую иерархию, соответственно, разделяла ведьмаческую веру-идеологию, соучаствовала в определённых ритуальных действиях и, естественно, в каждый момент своего существования жила тайной жизнью - чтобы не сожгла конкурирующая во власти иерархия. На практике уничтожали лишь не изощрённых во вранье, притворстве, хитрости, то есть ведьмовская иерархия чужими руками освобождалась от случайных элементов; лживые же до мозга костей, понятно, выживали, давали потомство и занимали не защищённые в достаточной мере кастовостью ключевые посты во власти.

Низшим звеном ведьмаческой иерархии был «шабаш» - объединение тринадцати «единомышленниц», водимых одним духом, которые по ночам совершали «моления божеству» обнажёнными и с фаллоимитатором. Двенадцать из тринадцати были рядовыми ведьмами, а тринадцатая - Грандмастером. Была у неё и помощница - Дева Шабаша (Дева Мариэн). Все ведьмы Грандмастеру подчинялись беспрекословно (тот же принцип, что и в православном старчестве).

Решали ведьмы, как полагают канонические психоаналитики, проблемы преимущественно сексуальные - этот вывод делается на основании того, что после контактов на шабаше с фаллоимитатором с последующим «самовыражением» в экстатическом «танце» ведьмы возвращались под семейный кров как бы успокоенные, как бы расслабившиеся и до времени уравновешенные. Но фаллоимитатор нужен был для введения галлюциногенов, он более удобен, чем ручка метлы, на которую грешили в Средние века несведущие, к тому же не наносит ссадин. (Этот способ введения галлюциногенов давний, дохристианский, тогда этих молитвенниц с напоминающими нынешние свечи фаллоимитаторами называли менадами.)

А откуда она вообще - неуравновешенность? Вовсе не от отсутствия мужчины как такового - многие ведьмы были замужними женщинами. Не надо прибегать к авторитету Платона (или к соображениям из «КАТАРСИСа-1»), чтобы сказать: у такой женщины нет супруга - настоящего , более чем задушевного, того единственного из населения планеты, которого можно назвать половинкой …

Половинка - дар , феномен для, выражаясь евангельским языком, бог`атящихся неосязаемый. Бог`атящиеся - это те самодовольные элементы толпы, которые во всём, что происходит в их серенькой жизни, видят - вопреки действительности - ни больше ни меньше как ниспосланную на них Божью благодать, которую они благостно и принимают. В «КАТАРСИСе-1» приведён математический расчёт, из которого следует, что и двадцати населений нашей планеты недостаточно, чтобы статистически существовали биоритмические половинки ; чудо уже в том, что они существуют одновременно. Поиск своей половинки среди всего населения планеты, как догадываются лишь обладающие критическим мышлением, требует совершенно иных подходов, чем те, которыми пользуется толпа. В «КАТАРСИСе-1», целиком посвящённом этому вопросу, невозможно ещё было говорить о том, что нахождение своего таланта непременно предваряет встречу с половинкой , но, как мне казалось, сказано было и без того достаточно. Но, несмотря на солидную толщину тома, ко мне приходили письма вроде: «У меня было много женщин и все-все они были моими половинками…» «Крутые сектанты» вне зависимости от деноминации поступали менее оригинально: главное, говорили они, это духовное единение, нас Бог благословил, мы в это веруем, следовательно, любая из тех, с кем мы сожительствуем, - половинка… Самоотсечение себя от истины и всех связанных с этим благ уже находящимися в браке ещё можно если не оправдать, то хотя бы понять, но много страшнее наблюдать за ещё не окольцованными: для многих (даже прочитавших «КАТАРСИС-1») любая, за кем они в данный момент увиваются, и есть половинка - они это чувствуют . Любая! Каждая последующая вновь объявляется половинкой , а все предыдущие - ошибкой.

Что тут поделаешь… Вал таких самооценок можно было предсказать ещё до завершения работы. Так что писал я, конечно, не для богатящихся, прекрасно понимая, что они перекрыли себе всякое понимание великолепного пространства жизни.

Но отсутствие половинки - следствие, а не причина. Следствие состояния «торчок».

Это состояние ведьмы любили и для повышения гипнабельности и употребляли наркотические вещества.

Итак, ведьма юридическая - это та из женщин, которая по духу принадлежит к всепланетной стае, в еженедельном шабаше отдаваясь Грандмастеру (идеологу, учителю, старцу, комиссару, пастору, наставнику, сенсею, гуру, группенфюреру и т. п.) душой и телом.

Иными словами, она большому мастеру предоставляет:

В теле тот весьма чувствительный орган, покрытый эпителием, который особенно активно впитывает с фаллоимитатора галлюциногены (у склонного к компромиссам Булгакова действительность «окультурена»: Маргарита и её прислуга втирают присланную Воландом мазь не в эпителий влагалища, а в кожу лица и тела);

Своё логическое мышление для уничтожения (наркотики, ложная философия);

Образное мышление для кодирования и умножения «знаков могущества» (экстатизирующий танец).

Еженедельный сбор тринадцати (по пятницам - Венерин день) назывался малым шабашем .

А в полнолуние на ежемесячный Большой шабаш «слетались» ведьмы со всей округи; руководила ими «окружной распорядитель», или «Дьявол».

Но была ещё и всепланетная глава культа - Королева Шабаша, или Королева Элфейма, шлюха из шлюх. Она распоряжалась на Великом шабаше , который устраивался раз в год .

Немаловажная для расшифровки тайн «Мастера и Маргариты» деталь: ведьмы порой прямо на голое тело надевали плащи - тёмно-синие или чёрные. Маргарите такая форма одежды тоже очень даже нравилась.

На Маргарите прямо на голое тело был накинут чёрный плащ, а мастер был в своём больничном белье. ‹…›

…я ведьма и очень этим довольна!

В реальной жизни «ведьмы юридические» - это всего лишь верхушка айсберга ведьм психологических . Гораздо б`ольшее число женщин в средние века пыталось уйти от решения главной жизненной проблемы или с помощью вина, или в адюльтере, или в видимости религиозного посвящения, или в семейных истериках, или в поисках роскоши; способов множество, возможны также и самые неожиданные из них комбинации, вроде небезызвестных оргий в монастырях.

Но если «ведьмы юридические» - вершина айсберга «ведьм психологических», то сам этот великий айсберг дрейфует в целом океане «ведьм духовных». Переход одной формы в другую определяется лишь внешними условиями: похолоданием, сколами вершины, дрейфом в южные широты, переворачиванием айсберга и т. п.

Понятно, что булгаковская Маргарита стала ведьмой не в тот момент, когда её, обнажённую, в загадочной квартире покойного Берлиоза натирали кровью перед великим балом у Воланда, и даже не тогда, когда браком с неполовинкой она получила всё-средства, прислугу, высокое положение в обществе - всё, кроме судьбы, таланта, половинки и предназначения , а ещё прежде, когда позволила себе не родиться свыше не столько она сама, сколько её предки. Причём, как открывает нам Булгаков сокровенную Маргариту, зашли они настолько далеко, что престолы стали обычным местом их обитания.

Французская королева Маргарита Валуа, как и все «патрицианки», была, несмотря на утверждения коммерческих изданий, не оригинальна, а вполне типична: чтобы остановить её известного рода распущенность, принцессу полунасильно выдали замуж за Генриха Наваррского, ставшего впоследствии Генрихом IV, номинальным основателем новой королевской династии - Бурбонов. Выйдя замуж, Марго от своей обречённости на распутную жизнь, разумеется, не освободилась - тем, в общем-то, никого не удивив. А вот далёких от понимания сущности власти наблюдателей она поразила тем, что, несмотря на частую смену любовников и эротическую разобщённость с мужем, его во власти поддерживала всячески . Если бы Марго, представительница династии Валуа, активно мужа не поддержала, новая династия Бурбонов на французском престоле не укрепилась бы. Иными словами, муж получил власть из рук женщины . Ещё точнее: осязаемым носителем психоэнергетической власти над значительной территорией Европы и в ту эпоху также была женщина.

Меняются названия династий и генотип мужчин-королей, но в сущности ничего не изменяется.

Кстати, кровь Маргариты Валуа с французского престола ушла, чтобы, растворившись в народе, подняться на престол вновь - демократкой. Для женщины власти форма государственного устройства не важна, важно само правление .

Посещала ли королева Марго шабаши более откровенные, чем придворные балы? Если прекрасная Маргарита - по духу ведьма и королева Великого шабаша, а по крови (подсознанию, родовой памяти) - потомок правительницы страны, то могла ли покойная королева французская быть и ведьмой юридической?

В энциклопедиях об этом не сообщается, что не удивительно: назначение энциклопедий - служение принципу власти.

Как бы то ни было, несмотря на меняющиеся формы, сущность женщин - носительниц власти неизменна: несомненно, прапра…бабушке королевы Марго тоже было свойственно быть среди первых дам на сборищах любого рода. Как называлось её социальное положение? Царица? Императрица? Фараонша? Или… - префектесса?

Итак, первый существенный вывод для выяснения истинного названия шедевра Булгакова: Маргарита - продолжение своих предков и существует постольку, поскольку у неё такие предки, она наследница и их боли, понуждающей к неслучайным поступкам. Именно это и подчёркивает Булгаков, указывая на родство Маргариты как источник особенных вокруг неё событий. Она - вечная Марго-Маргарита .

Не все ведьмы, как уже было сказано, «оттягиваются» в адюльтерах. Это убогая форма - что называется, для народа. Есть формы и более утончённые. При помощи которых вернее достигают цели. Маргарита готова на многое, лишь бы быть при романе мастера. А с мастером любовь разыграть просто необходимо - ведь он может, если что, роман восстановить. Она с мастером предельно безжалостна: после общения с ней он заболевает и, спасая свою жизнь (пусть во многом неосознанно), сбегает в сумасшедший дом - там охрана, запертые двери. Но вмешательство Воланда (сатаны!) помогает Маргарите вновь обрести подобие душевного равновесия.

И вот здесь мы можем, наконец-то, подступиться к главной тайне Маргариты - сердцевине её «любви».

Странный он, этот роман в романе.

По поводу слов мастера «угадал! угадал!» не стоит обманываться - они суть продолжение оценки обстоятельств Убийства Христа одним лишь Воландом (Иван Бездомный, ещё не перерождённый и пока любимец главных редакторов центральных изданий и толпы, говорит «угадал» не от себя, а ссылается напрямую на Воланда). А вот Тот, имя Которого Булгаковым благоговейно не упоминается, напротив, ознакомившись с романом мастера, говорит (см. главу «Судьба мастера и Маргариты определена» ), что написавший такой роман об обстоятельствах убийства Христа несовместим со Светом.

Что же «угадал» мастер? Так ли уж историческую достоверность? Или духовно-психологическую, как то может показаться со слов изовравшихся господ булгаковедов («внутренников»)?

А может, он всего лишь угадал ту соблазнительную обманку, которую Воланд, Великий Грандмастер, приготовил для Маргариты?

Что же Маргарите-ведьме в романе мастера нравится настолько, что она нараспев повторяет из него одну фразу за другой?

Может, ей понравился Господь Истины, отдельные черты Которого в Иешуа Га-Ноцри хотя очень и очень смутно, но угадываются? В конце концов, немало людей в Советском Союзе на излёте социализма читали и перечитывали «Мастера…» с одной единственной целью - узнать о Христе ну хоть что-нибудь!.. (Автор этих строк из их числа - Евангелие в то время достать было затруднительно.)

Но поздняя атеистическая Империя с тогдашним запретом на богословие (но не на Истину!) - период специфический; во времена же Маргариты, то есть в двадцатые годы, текст Евангелия в Москве был ещё легко доступен.

Но Маргарите была важна не Истина - нет и ещё раз нет! В Евангелии написано стократ подробнее и вернее, чем у мастера, - но Маргарита зачитывалась не Евангелием.

Что же именно ей было столь важно?

Лично Понтий Пилат?

Но и с ним тоже лучше знакомиться по первоисточнику.

Итак, что же?

Стиль мастера? Ну что вы, полноте, «обратный» стиль Булгакова - не новость. Сотни и сотни авторов с этим стилем справляются вполне, однако же вечная Маргарита зачитывается именно романом об обстоятельствах убийства Христа .

Вот оно, верное слово: это у Булгакова - роман о Понтии Пилате, а у мастера - роман об обстоятельствах убийства Христа!

Именно ради этих искажённых Воландом , но почему-то (случайно ли?) приятных Марго-ведьме обстоятельств - перекладывающих вину на невиновного! - и нет ничего такого, на что бы ни пошла Маргарита, чтобы получить возможность вновь и вновь забываться с романом в руках! Неизвестная мазь - да будет! Кровь из черепа - неприятно, но тоже будет пить!

Здоровье Воланда! - воскликнула Маргарита, поднимая свой стакан.

М.Булгаков. Мастер и Маргарита. Глава 30 («Пора! Пора!»)

Что же имеет над праправнучкой королев такую власть? Ложь как таковая? Да, безусловно, ложь - необходимейшая основа всякого произведения, могущего снискать благосклонность ведьмы. Но ведь и ложь (о человеческих взаимоотношениях, о нашем прошлом и будущем) в книгоиздательской продукции не новость - загляните в любой книжный магазин, там от всего этого прилавки ломятся, что там говорить, только этим книгопрод`авцы и живут.

То, что Иешуа Га-Ноцри, пусть и размышляющий и, похоже, целитель, - не Бог, а человек - эта ересь не нова.

Так же не ново и выставление апостолов тупыми фанатиками, движимыми догмой (вспомните мастерского полупридурка Левия Матфея с козлиным пергаментом), никак не могущими быть авторами не то что глубочайших по смыслу Евангелий, но даже и просто перелагателями Протоевангелия.

Следовательно, Королеву привлекала не только ложь как таковая, но нечто более конкретное в романе об обстоятельствах убийства Христа . Новое в романе мастера лишь то обстоятельство, что , вопреки евангельскому повествованию, у Пилата нет жены вовсе!

Вот она, разгадка! Деталь чрезвычайно важная - ведь в таком случае ответственность за казнь Истины с её плеч снимается! С плеч её, её потомков и потомков их потомков.

Их жизнь перестаёт быть пошлым бесталанным ожиданием момента смерти, за которым неизбежна встреча с Истиной - Воскресшей и Всепобеждающей.

Забыться! Да, бал, да, кровавый душ, да, поклонение Коровьева (он-speculator, потому и фамилия такая, значащая-«богоматерин»; об этом в главе «Её начальник охраны» ), но всё это для неё, вечной Маргариты, ничто по сравнению с романом!

Верхний экземпляр кот с поклоном подал Воланду. Маргарита задрожала и закричала, волнуясь вновь от слёз:

Вот она, рукопись! Вот она!

Всесилен! Всесилен!

Воланд взял в руки поданный ему экземпляр, повернул его, отложил в сторону и молча, без улыбки уставился на мастера. Но тот неизвестно отчего впал в тоску и беспокойство, поднялся со стула, заломил руки и, обращаясь к далёкой луне, вздрагивая, начал бормотать:

И ночью при луне мне нет покоя, зачем потревожили меня? О боги, боги…

М.Булгаков. Мастер и Маргарита. Глава 24 («Извлечение мастера»)

Истинный автор романа - Воланд, потому в его власти и восстановить свой роман из пепла. Мастер - лишь наиболее точный ретранслятор воли Воланда, подвластный ему постольку, поскольку не нашёл в себе сил противостоять влиянию такого рода женщин, как Марго-Маргарита. Пока мастер зависим от вечной Маргариты, он обречён быть человеком без имени и автором такого романа о Христе!

Воланд появился в Москве не случайно: мастер рвался из-под власти Маргариты, как из братской могилы, - он не просто спрятался в сумасшедшем доме с постоянно запертыми замками, не назвав ни имени своего, ни адреса, он даже сжёг роман - однако Воланд помогал Маргарите вовсе не как личности или любящей женщине, главным для него было именно распространение его понимания событий вокруг Голгофы, главное - образы такого Христа и такого Пилата.