Сид вишес - биография героя панка. Сид вишес и музыканты, пошедшие по пути саморазрушения Ему посвящено несколько песен сида вишес

Судьба Сида Вишеса – удивительная смесь небывальщины и трагизма: человек, сам образ которого стал олицетворением целого музыкального движения (говорим "панк", подразумеваем – Вишес), на самом деле практически не оставил музыкального наследия. Он умер в 21 год – и вся его маленькая безумная жизнь легко укладывается в несколько историй. Вспоминаем их все в день рождения музыканта, которому 10 мая могло бы исполниться 60 лет. Впрочем, тогда бы он не был Сидом Вишесом.

Не хотел учиться, а хотел быть музыкантом

Вообще-то Сидом Вишесом он и не был. Джон Саймон Ричи родился в семье бывшего охранника Букингемского дворца и женщины с наркотической зависимостью. Матушка подсадила на наркотики и сына-подростка. Впрочем, помимо первых доз она давала ему слушать модные пластинки, любимым музыкантом Джона стал Дэвид Боуи.

Ни о какой человеческой карьере с такими исходными данными он не мог даже помышлять. В 15 лет он бросает школу, идет учиться на фотографа (конечно, не доучивается), знакомится с молодым музыкантом Джоном Лайдоном – и начинает вместе с ним играть на улицах Лондона песни Боуи. Точнее, играет Лайдон – не владеющий толком ни одним инструментом Ричи оголтело стучит в тамбурин и исполняет дикие танцы. В этот момент он и получает прозвище "Сид Вишес", "Бешеный Сид". По одной версии – в честь еще одного безумца Сида Барретта из Pink Floyd, а по другой – в честь ручного хомячка Лайдона по имени Сид, который однажды ни с того ни с сего укусил хозяина.

Учиться музыке тоже не хотел

Вскоре Сид и Лайдон вместе со своими друзьями – Гленом Мэтлоком, Стивом Джонсом и Полом Куком основывают новую группу – Swankers, и попадают в поле зрения Малькольма Макларена, в то время – владельца легендарного магазина на Кингс-Роуд под названием Too Fast To Live, Too Young To Die. Итогом стало появление Sex Pistols – великой панк-группы, иконы стиля, слепленной из того, что было, самим Маклареном и его подругой Вивьен Вествуд.

Sex Pistols в 1978 году. Фото: AP

Кстати, изначально Вествуд хотела сделать лидером группы именно Вишеса, а не Лайдона, – по уровню сценических безумств до Сида всем остальным участникам было как до Луны. Хотя играть на врученной ему бас-гитаре Сид так толком и не научился. За обучение молодого человека взялся сам великий и ужасный Лемми Килмистер, но и тот после десятка уроков сдался – Сид не просыхал и не помнил ничего из наставлений Килмистера. Так что на студийных записях группы Вишесу не доверили сыграть ни одной ноты.

Видео: YouTUBE /SexPistolsVEVO

Да и на концертах его бас-гитару попросту выключали. Главное было не это – Макларен всячески поддерживал любые сценические безумства, а на них Сид был горазд. Любил погонять по залу публику или, например, запустить велосипедной цепью в журналиста. При этом драться толком не умел и частенько получал сдачи от не менее именитых визави – от Пола Уэллера до Дэвида Ковердейла.

Познакомился с подходящей девушкой

Главным событием жизни Сида стало появление в ней Нэнси Спанджен. Блондинка-группи, приехавшая из Америки, фанатка Ramones и настоящая оторва буквально свела его с ума. Во-первых, она разделяла все его пристрастия, включая самые пагубные, а во-вторых, всячески их поощряла.

Во время первых и последних американских гастролей Sex Pistols (группу долго не выпускали в США из-за безумства Сида) музыканты раскололись на два лагеря: в одном были Кук, Джонс и Макларен, в другом – Лайдон и Вишес.

На концертах безумие Сида дошло до апогея – в ответ на едкое замечание какого-то зрителя, он звезданул тому по голове бас-гитарой. На концерте в Сан-Франциско Лайдон объявил об уходе из группы, и был просто вышвырнут в окружающий мир разъяренным Маклареном без гроша в кармане. Кук и Джонс вернулись в Англию, а Сид завис в Нью-Йорке с новыми друзьями, которые спасли его от очередной передозировки – и отправили в итоге в Лондон, к Нэнси.

Не смог справиться с деньгами

В Лондоне Макларен пытается заняться делами Сида и Нэнси, вылепливая из них апологетов нового расхристанного и бескомпромиссного стиля. Сид пытается записать в Париже кавер на My Way Фрэнка Синатры, но запись снова закончилась скандалом. Нэнси становится менеджером Сида, улетает в Америку и пытается договориться о гастролях, а Сид получает от Макларена чек в 25 000 долларов, который оказывается роковым. Начинается загул – финальный в жизни Сида и Нэнси.

Видео: YouTUBE /SexPistolsVEVO

Однажды, придя в себя в номере отеля, Сид обнаружил Нэнси в ванной. Она была мертва, кто-то ударил ее ножом. Ошеломленный Сид вызвал полицию – и тут же был арестован по подозрению в убийстве. На помощь пришел Макларен – он выдернул Сида из тюрьмы под залог и попытался уговорить его начать записывать новую пластинку. Но Сид, абсолютно раздавлен смертью Нэнси, снова ушел в героиновый марафон. Во времена недолгих прояснений сознания пытался покончить с собой, но в итоге умер 2 февраля 1979 года от передозировки.

Сид Вишес почти не оставил музыкального наследия – впрочем, он об этом заботился меньше всего. Нэнси была его единственным смыслом жизни – его единственной любовью, вполне достойной такого безумца. А за то, что он так и не научился играть на басу, осудить его не может никто.

Навсегда остался среди жителей Лондона (буквально)

По одной из легенд, прах Сида развеян над могилой Нэнси, по другой – Макларен успел устроить с его останками последний перформанс, вбросив часть праха Вишеса в вентиляционную систему аэропорта Хитроу. Дело в том, что эта система имеет замкнутый контур, так что – по мысли Макларена – каждый, кто прилетает в Лондон, так или иначе вдыхает и уносит с собой крохотную частичку Сида Вишеса. Как символ панкующей Англии, которая прогрохотала по мировой культуре – и осталась в ней навсегда.

Фото: ТАСС/FA Bobo/PIXSELL/PA Images

Павел Сурков

(наст. имя Джон Саймон Ричи (10.05.1957 - 02.02.1979)) - британский музыкант, участник группы Sex Pistols , легендарная личность в истории музыки с чьим именем всегда будет ассоциироваться панк.

Сид Вишес родился 10 мая 1957 года в Лондоне в семье Джона Ричи (охранника, одно время работавшего в Букингемском дворце) и Энн, женщины хиппиозных наклонностей, многие годы употреблявшей наркотики. Джа Уоббл (друг детства Сида и впоследствии участник Public Image Limited) вспоминал, в какой ужас он пришёл, когда увидел, что Энн выдаёт сыну дозу героина: «Мне было 16 лет, а в таком возрасте мама - это человек, который оставляет тебе ужин в духовке, а не шприц, которым сама пользовалась…».

Вскоре, после рождения сына, Джон Ричи ушёл из семьи, а Сид с матерью отправились на остров Ивиса, где провели 4 года. По возвращении в Англию Энн в 1965 году вышла замуж за Кристофера Беверли. Некоторое время семья жила в графстве Кент; после смерти отчима мать и сын сняли комнату в Танбридж Уэллс, затем жили в Сомерсете.

К учёбе Сид интереса не проявлял и в 15 лет бросил школу, но вскоре (под именем Саймон Джон Беверли) поступил в художественный колледж Хэкни (англ. Hackney College), где начал изучать фотографию. Здесь он познакомился с Джоном Лайдоном, который и дал ему ставшее впоследствии знаменитым прозвище. Согласно одной из версий хомячок Лайдона по прозвищу Сид укусил Джона за руку, и тот воскликнул: «Sid is really vicious!». Позже появились версии, согласно которым прозвище было дано в честь Сида Баррета и песни Лу Рида «Vicious». Вместе с Джоном Уордлом (позже взявшим псевдоним Jah Wobble) и Джоном Греем они образовали команду The 4 Johns. Как вспоминает Энн, в отличие от Лайдона, который был чрезвычайно замкнутым и застенчивым парнем, Сид красил волосы и вел себя в манере своего тогдашнего кумира, Дэвида Боуи. Лайдон рассказывал, что они дуэтом часто зарабатывали деньги уличными концертами, исполняя песни Элиса Купера: Джон пел, а Сид аккомпанировал ему на тамбурине.

Долгое время Сид жил попеременно - то со сквоттерами, то в доме матери, но в 17 лет, рассорившись с ней, стал действительно бездомным, благодаря чему впервые и вошёл в панк-культуру (большинство лондонских сквоттеров в те дни составляли панки). Примерно в это время Сид впервые попал в магазин на Кингс Роуд под названием «Too Fast to Live, Too Young to Die» (вскоре переименовавшийся в «SEX») и познакомился - сначала с Гленом Мэтлоком (который работал здесь, а по вечерам играл на бас-гитаре), затем через него со Стивом Джонсом и Полом Куком. Двое последних только что образовали группу Swankers и пытались уговорить владельца магазина Малкольма Макларена (который незадолго до этого вернулся из Америки, где некоторое время управлял делами New York Dolls) стать их менеджером. Вскоре состав превратился в Sex Pistols и нашёл себе вокалиста в лице другого завсегдатая, Джона Лайдона, - хотя поначалу жена Макларена, Вивьен Вествуд остановила свой выбор именно на Сиде.

Некоторое время Сид рассматривался и в качестве возможного вокалиста другой новой группы, The Damned, но из списков был вычеркнут после того, как не явился на прослушивание. В те же дни он собрал скандально знаменитый сквоттер-бэнд The Flowers of Romance; в числе участников были будущие The Slits. Ещё недавно страдавший от одиночества, Сид вдруг оказался в самом центре нового культурного движения и решил не упускать своего шанса: взяв (по примеру своего нового кумира, Ди Ди Рамона) бас-гитару, он окончательно принял образ жизни, который очень скоро привел его к трагедии.

В сентябре 1976 года Сид стал участником так называемого Первого международного панк-фестиваля, организованный Роном Уоттсом, менеджером 100 Club в содружестве с Малкольмом Маклареном. Хедлайнерами здесь были Sex Pistols, к тому времени уже имевшие репутацию новой, в высшей степени перспективной группы с потрясающим авторским дуэтом. Когда стало известно, что в программе освободилось время для ещё одного участника, двое участников Bromley Contingent - Сьюзи Сью и Стив Спанкер (Северин) - тут же предложили свои услуги, в качестве двух других участников несуществующей «группы» пригласив Сида (ударные) и Билли Айдола (гитара; место последнего тут же занял Марко Пиррони, приятель девушки по имени Сью Женщина-кошка (Soo Catwoman), с которой также дружил Сид). Так в первый день Фестиваля Сид впервые вышел на большую сцену. Впрочем, уже на второй день он с неё «сошел», поскольку был арестован (за то, что начал бросать на сцену бутылки) и помещен в тюрьму для несовершеннолетних Ashford Remand. Выйдя из заключения, он поселился у Catwoman и стал для неё кем-то вроде телохранителя.

После того, как в январе 1977 года бас-гитарист Sex Pistols Глен Мэтлок вынужден был уйти, его место предложили Вишесу, слабо владевшему инструментом, но обладавшему имиджем идеального панка. Тот искренне пытался овладеть инструментом, но его игра была неровной и слабой. В частности, Стив Джонс считал, что Сид играть так и не научился. Того же мнения придерживался Лемми, у которого Сид брал уроки. На концертах зачастую приходилось отключать его бас-гитару от усилителей, чтобы он не сбивал с толку других музыкантов (в студии Вишес не играл). Концертный дебют Сида в группе состоялся 3 апреля 1977 года в лондонском клубе Screen on the Green. Это выступление было заснято на пленку Доном Леттсом; запись была включена в фильм «Punk Rock Movie».

Попав в состав Sex Pistols почти случайно, Сид Вишес оказался в лучах скандальной славы группы и тут же стал её самым ярким персонажем. Прессу особенно привлекал имидж и манеры Вишеса, полюбившего позировать и давать интервью, оттого в восприятии широкой публики Вишес, даже более чем Роттен и остальные участники коллектива, стал олицетворением панка, хотя собственно в творчество Sex Pistols он вложил немного (одна написанная песня и несколько перепевок чужих). Между тем, именно Сид придумал знаменитый «танец» пого. «Я ненавидел Контингент Бромли и вот придумал способ погонять их по этому „Клубу 100“. Я просто бросался из стороны в сторону, подпрыгивая - бойнг, бойнг, бойнг! - и сбивал их с ног на пол», - рассказывал он.

Принято считать, что именно благодаря Сиду вокруг группы сгустилась атмосфера насилия. Утверждалось, что однажды он с велосипедной цепью атаковал журналиста Ника Кента - якобы по наущению Макларена и Роттена, которых возмутило то, что Кент накануне выступил в составе The Damned. Впоследствии реальность этого факта подвергалась сомнению, поскольку свидетелей нападения не было, и о нём все узнали из статей и воспоминаний самого Кента. Мифу о «грозном» Сиде также не соответствует тот подтверждённый многими очевидцами факт, что Сид совершенно не умел драться и бывал неоднократно бит - в частности, Полом Уэллером, Дэвидом Ковердейлом и гитаристом Thin Lizzy Джоном Робертсоном.

Почти сразу же после прихода в группу Сид познакомился с Нэнси Спанджен, наркоманкой-групи, которая прибыла в Лондон из Нью-Йорка с единственной целью переспать с Sex Pistols. Памела Рук, приятельница Сида, работавшая в магазине одежды, вспоминала: «От Джона и Стива она перешла к Сиду, и тот влюбился мгновенно. Для него, помимо всего прочего, Нэнси была олицетворением целой культуры с центром в Нью-Йорке, где царствовала его любимая группа Ramones». Пара поселилась в квартире Рук неподалёку от Букингемского дворца, где все трое расположились на одном, общем матрасе - в столовой.

Тем временем Sex Pistols потеряли и второй контракт - с A&M Records; во многом причиной тому стали потасовки, инспирированные Сидом. Однако Джа Уоббл в рецензии на книгу Алана Паркера «Sid Vicious: Noone Is Innocent» утверждает, что слухи о них были сильно преувеличены. Так, например, «нападения» на радиоведущего Боба «Шептуна» Харриса в клубе Speakeasy не было: Сид лишь сказал тому несколько резких слов.

Свой третий контракт группа подписала с Virgin Records, но к моменту выхода «God Save the Queen» здоровье Сида ухудшилось: он успел побывать в больнице, где лечился от гепатита C. При этом две его страсти - к Нэнси и героину - нарастали неконтролируемо.

После того, как Sex Pistols вернулись из Скандинавии и отыграли несколько «секретных» британских сетов (SPOTS: Sex Pistols on Tour Secretly), стало ясно, что Нэнси становится для группы опасной обузой. Её попытались насильно отправить в Америку, но план провалился: Сид и Нэнси сблизились ещё сильнее: теперь они противостояли всему миру, и ничто уже не могло их разлучить. Временами пара выглядела вполне респектабельно: например, в ходе благотворительных концертов в Хаддерсфилде в пользу шахтёров (где Джон принял участие в «драке тортами») Сид и Нэнси общались с детьми и произвели на всех самое приятное впечатление. Здесь же впервые Сиду дали возможность выйти к микрофону (он спел «Chinese Rocks» и «Born to Lose»).

В Лондоне Макларен, занятый созданием фильма (который тогда назывался «Who Killed Bambi»: впоследствии он вышел под названием «The Great Rock and Roll Swindle»), дал понять Сиду и Нэнси, что денег они от него не получат, если не согласятся выполнять все его указания, касающиеся фильма. Сид отправился в Париж на съёмки и записал там версию «My Way» (песни, прославленной Фрэнком Синатрой). Запись проходила нелегко: Сид то и дело отказывался работать «с этими французскими идиотами». Готовые пленки были отправлены в Лондон: здесь Стив Джонс наложил гитарные партии и придал треку специфически «пистоловское» звучание. «My Way» вышел синглом в июне (с «No One Is Innocent») и тут же стал подниматься в чартах (#7 UK Singles Chart). В благодарность за участие в фильме Сид получил свободу от Макларена. Официально ставшая его менеджером Нэнси Спанджен вылетела в Нью-Йорк и взялась там за организацию предстоящих гастролей. С группой The Vicious White Kids (Глен Мэтлок, Стив Нью и Рэт Скэбиз) Сид дал один концерт в Electric Ballroom и, получив деньги, тут же вылетел в Нью-Йорк. По прибытии Сид и Нэнси направились в отель «Челси», некогда знаменитый своими постояльцами, теперь же славный лишь наркотическими оргиями, и сняли здесь номер (№ 100). Нэнси действительно удалось организовать несколько концертов: в составе новой группы вместе с Сидом выходили Джерри Нолан и Киллер Кейн (экс-New York Dolls), а также гитарист Стив Диор. В клубе Max’s в качестве гостя появился Мик Джонс, гитарист The Clash.

Но после того как 7 сентября 1978 года, на последнем концерте, Вишес, появился под героином и, едва спев заплетающимся языком кавер на песню Игги Попа «I Wanna Be Your Dog», потерял сознание, все музыканты отказались с ним выступать. Вскоре после этого Сид отправился вместе с Нэнси в гости к её родителям, но визит успеха не имел. Оба были законченными наркоманами, выглядели ужасно и привели респектабельное еврейское семейство в ужас и негодование.

Две другие песни, записанных Сидом одновременно с «My Way», - «Something Else» и «C’mon Everybody» - вышли синглами под вывеской Sex Pistols и стали хитами (#3 UK). В октябре он получил от Макларена гонорар (чеком) и сумму наличными в 25 тысяч долларов: последняя в тот же день была положена в нижний ящик стола в гостиничном номере отеля. Наступил день 11 октября: Сиду и Нэнси срочно потребовалась доза. Прошёл слух о том, что деньги у них есть, и они готовы заплатить любую сумму. Известно, что в гостиничном номере у них побывали как минимум два наркодилера. Получив дозы, Сид и Нэнси впали в забытье. Сид пришёл в себя утром 12 октября. Нэнси находилась в ванной: она была убита, судя по всему, его ножом. Он немедленно вызвал сначала скорую, потом полицию, а 19 октября был арестован по подозрению в убийстве. Сумма в 25 тысяч долларов из нижнего ящика стола исчезла и так никогда и не была найдена. Сам музыкант вследствие тяжёлой алкогольной и наркотической интоксикации не помнил произошедшего и вину свою категорически отрицал.

В первые же часы после произошедшего люди, знавшие Сида и Нэнси, стали выражать уверенность в том, что он не мог совершить это преступление. «Он был каким угодно, но не Vicious; собственно, под таким именем я его и не знал. Он был тихоней, очень одиноким человеком. С Нэнси они были очень чувствительной парой и прекрасно относились друг к другу. Даже в моем кабинете они не выпускали друг друга из объятий. Чувствовалось, что между ними существует сильнейшая связь», - говорил Стэнли Бард, менеджер отеля «Челси».

Фил Стронгман в книге «Pretty Vacant: A History of Punk» утверждает, что убийцей Нэнси был, скорее всего, Рокетс Редглэр, наркодилер, вышибала, актёр (и позже эстрадный комик). Он, как было достоверно установлено, находился в ту ночь рядом с Нэнси, которой принёс 40 капсул гидроморфона. Существовала также и версия, согласно которой гибель Нэнси явилась результатом неудавшегося «двойного самоубийства».

Сид был помещен в тюрьму Райкерс. Макларен уговорил Virgin Records выделить залоговую сумму (в 50 тысяч долларов), пообещав от Сида новый альбом. Компания Warner Bros. собрала деньги на команду адвокатов и подозреваемого выпустили под залог. 22 октября, по-прежнему в состоянии глубокого потрясения от смерти возлюбленной, Сид попытался покончить с собой. Пока он находился в больнице, за ним ухаживала мать, прилетевшая из Англии. Едва выписавшись, Сид 9 декабря ввязался в драку, разбил бутылку о голову брата Патти Смит Тодда Смита и был арестован на 55 дней. 1 февраля он был вновь выпущен под залог и с матерью и группой друзей направился на квартиру своей новой подруги Мишель Робинсон. Здесь он принял дозу героина и потерял сознание. Присутствующие сумели привести его в чувство, после чего он принял героин вновь. «Могу поклясться, в эти минуты над ним возникла розоватая аура, - позже говорила Энн Беверли. - Наутро я принесла ему чаю. Сид лежал в полном умиротворении. Я попыталась растолкать его, и тут поняла, что он холоден… И мёртв».

Главный коронер Нью-Йорка доктор Майкл Баден (англ. Michael Baden), проводивший вскрытие, установил, что героин, обнаруженный в его организме, был 80-процентной чистоты, в то время как обычно Вишес использовал 5-процентный раствор.

7 февраля 1979 года Сид Вишес был кремирован, а несколько дней спустя Энн Беверли (несмотря на протесты четы Спандженов) рассеяла его прах - как принято считать, над могилой Нэнси на кладбище Царя Давида. Позже, однако, появились сообщения о том, что она случайно или умышленно опрокинула урну с прахом в Хитроу, и всё содержимое ушло в вентиляционную систему аэропорта.

Способности Вишеса как бас-гитариста оспаривались. Во время интервью для Guitar Hero III, когда гитариста Sex Pistols Стива Джонса спросили, почему он вместо Вишеса записал партии бас-гитары для Never Mind the Bollocks, он ответил: «Сид лежал в больнице с гепатитом, он не мог сыграть, не то, чтобы он вообще мог играть». Сид попросил Лемми, бас-гитариста Motörhead, научить его играть на бас-гитаре, со словами, «Я не умею играть на бас-гитаре», на что Лемми ответил: «Я знаю». В другом интервью Лемми сказал: «Всё это было нелегко. Он всё ещё не умел играть на бас-гитаре на момент смерти».

Согласно Полу Куку, в течение нескольких месяцев между присоединением к группе и знакомством с Нэнси, Вишес преданно работал и изо всех сил пытался научиться играть. Вив Альбертайн, участница группы The Flowers of Romance, в составе которой был и Вишес, сказала, что однажды ночью она «ушла спать, а Сид остался с альбомом Ramones и бас-гитарой, и когда я проснулась утром, он умел играть. Он принял кучу спидов и научил себя. Он был быстр». Кит Левин, другой участник The Flowers of Romance, а позже The Clash и Public Image Ltd, рассказывает схожую историю: «Мог ли Сид играть на бас-гитаре? Этого я не знаю, но знаю, что Сид делал вещи очень быстро. Однажды ночью он безостановочно играл первый альбом Ramones, всю ночь, а на следующее утро он уже умел играть на бас-гитаре. Вот так всё и было; он был готов! Сид делал вещи очень быстро!».

Кризис среднего возраста – этот введенный современными психологами термин те из музыкантов, кто «до хрипоты» и до боли и крови предан своей музе, воспринимают по-своему. Для них это не просто термин, низводящий душевную муку и надлом до уровня обыденного эпизода, вполне объяснимого с научной точки зрения. Те из немногих, кто отдает себя без остатка творческой деятельности и дарит свой талант людям, когда наконец добиваются известных успехов, вдруг понимают, что лучшие годы остались позади. А что их ждет впереди? Кем они будут и как они вообще будут? Вот тут-то и начинается самое страшное: боязнь заглянуть в будущее, нежелание видеть себя никем и ничем, только тенью своего «крылатого» прошлого. Эти вопросы словно подножки, на них-то и спотыкаются, из-за них-то и кажется безрадостным, бессмысленным будущее. Жизнь музыкантов – сцена, творчество, а что касается обыденной жизни, они к ней просто не приспособлены. Отсюда и ставшее девизом для «вечно молодых, вечно пьяных» выражение: «Live fast and die young» («Живи быстро и умри молодым»). Потому и умирают, уходят из жизни, потерявшей всяческий смысл… Да и живут они так, словно завтра наступит последний день, жадно хватая от жизни все – и хорошее, и плохое, «пожирая жизнь».

Таких людей, конечно, не так уж и много, но они были во все времена. Они – те, кто «выпил чашу терпения судьбы до дна, самим своим существованием опровергнув утверждение о тривиальности и предсказуемости человека XX века…».

Сид Вишес – басист и шоумен легендарной группы «Sex pistols» – один из них. Ему при жизни удалось стать не просто кумиром, а чем-то гораздо большим – легендой, даже богом панк-рока, символом вечного горения, вечного протеста против обыденности, пошлости, банальности, хотя сам он был воплощением безумия и порока. Конечно, он и не предполагал, что когда-нибудь станет живой легендой. И, вероятно, эта ноша оказалась чересчур тяжела для человека, отвергавшего всем своим существом общепринятые ценности – славу, богатство и т. п.

До сих пор о группе «Sex pistols» и помнят, и говорят, ею восхищаются, несмотря на то что она распалась уже более 20 лет назад. Поразительно то, что выступления этой группы продолжались всего-то два года, и за это время вышел один-единственный альбом «пистолетов», из официальных. И все это время группу травили в прессе, запрещали выступления, урезали тиражи, другими словами, всячески пытались уничтожить, подтасовывая даже цифры количества продаж в чартах. Но, невзирая на такие препоны, группа становилась все более и более популярной, знаменитой и любимой. Как писал один из поклонников их творчества, эти едва перевалившие 20-летний возрастной рубеж «парни смогли не только добиться мирового признания, но и дать уже, казалось бы, незыблемым традициям в хэви-метал и хард-роке даже не просто отпор, а самый настоящий удар ниже пояса кожаным ботинком».

«Sex pistols» была не просто первой панк-группой, как принято считать, она была как бы визитной карточкой панк-рока. Потому-то они были столь заметны и служили постоянным объектом для нападок, однако это только прибавило им популярности и даже вознесло до небес, сделав «пистолеты» прямо-таки предметом безграничного поклонения.

Взвалив на себя этот непосильный груз, выраженный как в регалиях, так и в традициях панка, группа уже не могла изменить хоть что-нибудь в своем имидже. Хотели «пистолеты» этого или нет, но теперь они были просто обязаны до конца выполнять свою миссию: бесноваться и рвать на концертах английские флаги, кричать и дебоширить… Они были словно стрелочники. Их манера выступления, песни, вообще манера жить – во всем выдерживались те негативные тенденции, которые, по мнению мировой общественности, были результатом деятельности этих «новых нигилистов». Как отмечала пресса, «…эти полупрофессиональные музыканты, и тем более еще слабо понимавшие, что на самом деле они значат для молодежи, парни не выдержали и… надорвались. Они хотели просто (говоря их языком) валить драйв, отрываться на пьянках, курить дурь, бухать по-черному и заваливать девах в укромных местах. Им же взамен в принципе предлагали то же самое, но только под светом юпитеров и стрекотание телекамер».

«Пистолеты» стали рабами своего имиджа. Своего рода протеже «Sex pistols» (который, кстати говоря, был креатором многих известных групп) Мальком Макларен сыграл немаловажную роль в становлении группы. Именно с его легкой руки, а вернее, при его попустительстве «пистолеты» стали тем, кем они стали. А началось все на сцене «100 Club», где молодые парни впервые дали волю своим чувствам, доведя до исступления всю зрительскую аудиторию клуба. С этого момента за ними прочно закрепилась слава группы, выступающей в манере шоковой терапии. Затем последовал скандальный он-лайн, выступление в программе Билла Грюнди… «Пистолеты» отныне принадлежали исключительно своему имиджу.

«Их подростковое дуракаваляние, – отмечалось в прессе, – было воспринято как протест против всего и вся, их матерщина, богохульство и неприличное поведение вообще транскрибировали как новую политику, так и новый, самый футуристический и прогрессивный образ жизни. „Пистолеты“ стали воплощением каких-то „новых людей“, личностей без компромиссов и без моральных и этических ограничений. В мгновение ока музыканты стали неотъемлемой составляющей шоу-бизнеса, который, приняв бесят в свои цепкие щупальца, уже лепил из Роттена (Джонни Роттен/Лайдон, вокалист, автор текстов „Sex pistols“), Кука (Пол Кук, барабанщик группы), Джонса (Стив Джонс, гитарист) и Вишеса (Сид Вишес, второй и по- следний бас-гитарист бэнда) очередной кассовый аппарат».

Выдержать такой сумасшедший ритм не под силу ни одному человеку, поэтому-то группа, просуществовав совсем недолго, бесславно распалась. Тем более что «Sex pistols» стали чересчур коммерческой группой, а это было вовсе несовместимо с принципами панк-рока. Музыканты зареклись когда-либо выступать под старым названием, превратившимся в неутомимый аппарат добычи денег. По свидетельству прессы, «то, что они сначала организовали по приколу, стало сильно смердеть мэйнстримом, люди, ранее помогавшие группе выкарабкаться, начали заниматься более „мирными“ вещами, а все те несдержанные реплики, которые ранее отпускали участники „Sex pistols“, стали причиной череды судебных разбирательств, вконец испортивших атмосферу в коллективе. Музыкантам надоело быть номером один в скандальной хронике бульварных газет, они были слишком молоды для этого».

Вполне вероятно, что незыблемая слава панков со временем потускнела бы и померкла, но все сложилось иначе и самым на первый взгляд тривиальным образом. Что нужно для того, чтобы обеспечить славу в веках? Смерть. Это то, что делает бессмертным имя поэта, музыканта или художника. В случае с «пистолетами» трагическая роль смертника или, если хотите, иконы отводилась общепризнанному лидеру группы – худенькому и болезненному Сиду Вишесу, настоящее имя которого было Джон Саймон Ричи, или, как его еще называли, Джон Бэверли.

Нельзя сказать, что Сид был основателем группы и ее лидером, хотя именно так и считают многие поклонники «Sex pistols», на деле мало знакомые с творчеством «пистолетов». Безусловно, Сид Вишес был исключительной фигурой, настолько экстравагантной и необычной, что у публики возникло мнение о его лидерстве. Тем более что пресса, публикуя очередной скандал вокруг команды, заостряла особое внимание на персоне харизматичного Вишеса.

На самом деле Сид пришел в группу далеко не профессионалом-музыкантом, он не слишком-то хорошо умел играть на своей бас-гитаре, но он был до корней волос панк-рокером. Своих «братьев по разуму» он прямо-таки покорил тем, что был человеком, что называется, без башки, а это, надо заметить, наипервейшее достоинство панк-музыканта.

«То, что предлагал Сид, – писали в прессе, – было очень синонимично тому, чего добивался и Роттен, т. е. превращению группы в декорированный балаган, только косвенно имеющий отношение к музыке. Изначально творчество команды было лишь поводом для выхода на сцену, выпуск эмоций – вот главная задача музыкантов. До прихода Сида в группе играл Глен Мэттлок, человек уравновешенный и спокойный, из светской семьи, воспитавшей свое чадо законопослушным гражданином. Поэтому найденный случайно Джонни Роттен (на самом деле Лайдон), став вокалистом и лидером команды, так негативно оценивал нежелание Мэттлока отрываться на сцене. Вскоре вслед за Роттеном и остальные участники коллектива восстали против своего некогда друга. Сид же по своему характеру был полной противоположностью Мэттлоку. Будучи человеком неглупым, Сид мгновенно оценил те возможности, которые ему открываются в „Sex pistols“.

Работавший до этого в группах «Siouxsie&Banshees» и «Flowers of romance», Вишес был недоволен царившим там матриархальным конформистским панком, этот амбициозный басист-самоучка всегда стремился к центризму, к четким граням в творчестве: вот тут куплет, тут припев, тут кидаю бутылку в зал, а тут я просто реву, как марал. «Siouxsie&Banshees» же это стремление было чуждо, группа была более пластичной и экспериментальной как таковая, поэтому предложение «Sex pistols» позаимствовать у Сьюзи „безумного Сида“ было с радостью удовлетворено».

Конечно, приход Сида в группу изменил многое, но причины стремительного успеха «Sex pistols» заключались не только в этом. Вишес был своего рода катализатором, благодаря присутствию которого и происходили своеобразные процессы, в головах его коллег рождались новые оригинальные идеи. Если перебирать каждого участника коллектива по отдельности, то ничего интересного заметить нельзя. Сам Вишес, или Саймон Ричи, был самым обыкновенным подростком и, как его обозвали в прессе, типичным «пост-тинейджером» Англии 1970-х годов. Он не обладал какими-нибудь феноменальными способностями и не владел уникальными знаниями, но всегда отличался от своих сверстников какой-то необычайной экспрессивностью. Он был крайним максималистом и не признавал ничего среднего, серого, деля все в жизни на черное и белое.

Такое отношение к жизни проявлялось у Сида еще в подростковом возрасте, и причиной тому было своеобразное воспитание. Мать Сида во всем одобряла своего сына, касалось ли это его кожаного прикида или даже пристрастия к наркотикам, хотя на первых порах это вряд ли можно было назвать пристрастием, скорее баловством. Друзья Сида называли Энн Бэверли идеальной матерью, но, увы, именно это ее всепонимание и желание дать сыну полную свободу действий стали в дальнейшем причиной гибели музыканта. Человеку с неуравновешенной психикой просто нельзя давать абсолютную свободу, тем более когда у этого человека предрасположенность к наркомании выражена особенно ярко. Людей такого склада непременно нужно сдерживать, одергивать и периодически переключать на что-то более приземленное, направлять их безудержную энергию в нужное русло. Иначе эта энергия, этот внутренний огонь, выйдя из-под контроля, сжигает человека.

«Сид всегда был человеком тусовки, – писали журнали- сты. – Он не существовал вне вечеринок и концертов, он был „человеком толпы“ в том смысле, что его личность была неотделима от массовки. Сид никогда не имел постоянного жилья, толком-то и не работал, промышляя по большому счету мелким воровством и выклянчиванием денег у матери, перемежая эти занятия с недельными загулами у знакомых (и незнакомых) ему людей».

Натура взбалмошного Сида во многом импонировала небезызвестному Макларену. Ему удалось не только раскрыть безумную натуру музыканта, выпустить джинна из бутылки, но и умело воспользоваться его выходками, превратить их в аттракцион, приносящий большую выгоду. Как отмечалось в прессе, «для Макларена Сид всегда был диковинной игрушкой, предметом для достижения собственного совершенства… Единственным же отличием альтерэго Сида от остальных представителей шоу-бизнеса было то, что Макларен никогда не ставил свои финансовые требования выше творчества контролируемых им коллективов. Мальком умело отшлифовывал грани таланта Сида так, чтобы звезда бас-гитариста „Sex pistols“ сияла еще ярче. Сид никогда не был музыкантом в полном смысле этого слова (он просто не успел этого достичь, в отличие, скажем, от других участников „Sex pistols“, он был шоуменом, искрометной кометой, воспламеняющей все вокруг».

Был ли Сид Вишес отъявленным наркоманом, каковым его представляли себе многие: и друзья, и недруги? Впрочем, и сам Сид считал себя таковым. Он никогда не скрывал своего пристрастия к героину и ЛСД, и даже, наоборот, словно бы хвастался, сколько и что он принимает. Сид с удовольствием делился с корреспондентами о количестве доз. Он пережил лечение от гепатита и критическую потерю веса, передозировки также случались нередко, и никогда у него не возникало желания бросить колоться – на игле он сидел прочно, до самой смерти. Только один Макларен пытался отучить Сида от этой привычки, причем не на словах, а на деле. Правда, выглядело это довольно-таки странновато: он подсовывал Сиду спиртное в таких количествах, чтобы тот, изрядно «накачавшись», забыл о зелье и уже не смог бы пойти в какой-нибудь притон.

Колоться Сид начал из простого любопытства, как это делают многие подростки, попавшие в дурную компанию или находящиеся под влиянием уличных «авторитетов». Но постепенно, по мере его звездного восхождения, увлечение наркотиками превратилось в привычку, тем более что появились неограниченные возможности для приобретения зелья. Когда же Сид ушел в так называемое автономное плавание, ситуация существенно ухудшилась, ведь его уже ничто не сдерживало, и никто не мог на него повлиять, как, например, это раньше пытался делать Мальком.

То, что вытворял Сид, на первый взгляд выглядит как проявление самодурства или полного безволия, но на самом деле все его поступки отражали позицию человека, не желавшего жить по общепринятым нормам. Он не хотел быть как все, он готов был быть панком, наркоманом, изгоем, аутсайдером, кем угодно, только бы не как все. У него не было никаких конкретных планов на будущее, а его мать видела в нем только рок-звезду, не пытаясь сдержать его безумных порывов. Такие люди, как правило, всегда заканчивают жизнь трагически. Сид Вишес, казалось бы великий и бесстрашный, прочно защищенный от всего мира броней панк-героя, с кулаками отстаивающий свое, на самом деле очень болезненно относился к мнению людей. Он не выносил никакой критики. Поразительно, но человек, который зачастую выходил победителем в какой-нибудь уличной драке, получил полный нокаут от славы. Мировая слава стала для него поистине страшным ударом, от которого он так и не сумел оправиться.

Он переругался со своими друзьями, порвал с «пистолетами», а затем возненавидел и Макларена, своего, по сути, «второго отца». В результате он оказался в кругу людей более прагматичных, хватких, которые, по словам Роттена, «начали делать из Сида рок-тотем». Вишес надеялся полностью сменить свой имидж и думал, что для этого будет достаточным сменить рваный пиджак на что-то более пристойное. Однако публика по-прежнему воспринимала его как часть скандальной и любимой вместе с тем группы «Sex pistols», которая, ко всеобщему сожалению, развалилась. В прессе бывшего бас-гитариста так и называли «один из „Sex pistols“».

Распад группы был запланированным актом, и руководство лейбла EMI уже создавало новую панк-группу, в которой Сиду предложили занять место лидера. У него не было выбора, ему намекнули, что только в этом случае он получит поддержку. Сид был совершенно раздавлен. Весь последний год свой жизни он проводил в постоянном наркотическом опьянении, жил словно в забытье. Позже знавшие его достаточно хорошо люди говорили, что его жизнь превратилась в бесконечный наркотический транс, из которого он практически не выходил ни на день. Настоящих друзей у Сида вообще никогда не было, только знакомые. Его либо боялись или опасались, принимая за безумца, либо презирали, считая полным дураком. Так его воспринимали все, за исключением матери, которая, впрочем, вряд ли осознавала всю глубину его душевной трагедии, и за исключением Нэнси Спэнджен – последней пассии Сида.

Сид все это время пытался сам создать группу, но потом бросал затею, едва пригласив каких-нибудь музыкантов. Большую часть времени он проводил в полуподвальных лондонских пабах, клубах, слоняясь без цели по мрачным столичным задворкам. Возможно, он еще надеялся все начать сначала, а для этого ему необходимо было избавиться от приставшей маски истеблишмента. Последняя попытка что-то изменить – известнейший кавер хита Фрэнка Синатры «My Way». В каком-то смысле это можно назвать панк-шедевром, который записывался в невероятных мучениях. И сам Вишес работал над записью с поистине титаническими усилиями, ведь он пребывал в данный момент в перманентной депрессии, и съемочная группа претерпела немало волнений и мучений. Этой работой, перепевкой известнейшей песни, Сид пытался доказать всем, что и без «Sex pistols» способен на что-то; кроме того, он попытался показать свое стремление остепениться, стать более культурным, удобоваримым, но критика в ответ на его ход ответила недоумением. Можно сказать, что попытка Сида полностью провалилась.

Последняя пассия Вишеса, танцовщица Нэнси Спэнджен, говорила в то время: «Сид стал другим, он словно внутренне сломался». Вообще Нэнси сыграла, пожалуй, ключевую роль во всей истории трагической гибели Сида.

А случилось все в Нью-Йорке 12 октября 1978 года. Ранним утром в гостиничном номере отеля «Chelsea», после очередного наркотического ночного бдения, Сид очнулся и, едва что-либо помня о вчерашнем, едва что-то соображая, покачиваясь, направился в ванную комнату. Он переживал очередной «отходняк» и надеялся, что холодный душ немного приведет его в чувство. Минуя заваленный рваной одеждой, поломанными стульями и весь в окурках коридор, он приоткрыл дверь в ванную… Вряд ли он сразу понял, что увидел. На полу ванной в мутной луже крови лежала Нэнси, в ее животе торчал нож с причудливой рукояткой. Сид, как в тумане, перешагнул через тело, включил кран с холодной водой, плеснул себе в лицо и в этот момент случайно задел тело ногой. Тело Нэнси было ледяным, и не просто ледяным, а мертвяще ледяным. До его одурманенного сознания наконец дошел весь ужас происходящего. Сид пронзительно закричал, спотыкаясь и падая, бросился в комнату и, дрожа от страха и нежелания принимать действительность как она есть, начал набирать дрожащими пальцами телефонный номер.

Нэнси была, наверное, единственным человеком, который хоть как-то понимал его, по крайней мере, она прощала ему все приступы безумия.

Воспоминания о вчерашнем дне были смутными: пьяная оргия, незнакомые люди с бледными от героина лицами, густой от сигаретного дыма смог, в котором все приобретало размытые и кошмарные очертания… Беспорядок в номере свидетельствовал о том, что гостей было много, но кто они были, Сид не помнил.

Слушание по делу об убийстве Нэнси Спэнджен проходило 14 октября в присутствии многих известных рок-звезд, кто-то из них был знаком с Вишесом, а кого-то он совсем не знал. И конечно же, были корреспонденты ведущих изданий из Нью-Йорка и Лондона.

На протяжении всего процесса Сид находился в состоянии ступора, его ввели под руки в зал суда и посадили на место обвиняемого. Едва сопровождающие его лица убрали руки, как Сид словно мешок рухнул на скамью, голова упала с громким стуком на стол. Он не проронил ни слова и даже не шелохнулся; создавалось впечатление, что на заседание приволокли труп. Вероятно, таковым он себя и ощущал, вернее он себя совсем не ощущал, как и не воспринимал все происходящее вокруг.

Судебная комиссия признала Саймона Ричи по факту убийства Нэнси Спэнджен виновным, но ему оставили возможность быть освобожденным под залог. Верный Макларен, «второй отец» Сида, приехал к нему сразу же, едва узнал об убийстве. Он во всеуслышание заявил, что считает Вишеса невиновным, он сказал, что убийцей был скорее всего кто-то из тех неизвестных гостей, кто находился в гостиничном номере в ночь с 11 на 12 октября. Сид ничего не помнил, но он упорно твердил, что не убивал Нэнси. Именно Мальком, простив Сиду его последние выходки и забыв о недавней серьезной ссоре между ними, внес за него залог в размере 30 тысяч долларов. Чтобы собрать эту немалую сумму, ему пришлось подключить многих своих знакомых. В итоге Сид, пробыв в тюрьме почти три месяца, вышел на свободу, но только теперь эта свобода ему была не нужна. И возможно, выйдя из заключения, он тем самым подписал себе смертный приговор.

2 февраля 1979 года в нью-йоркской квартире, снимаемой давней знакомой Сида Мишель Робинсон, случилось то, что, по всей видимости, навсегда останется тайной. Если смерть Нэнси со временем объяснили как пьяную и глупую выходку одного из гостей, то гибель самого Сида так и осталась неразгаданной. Рано утром Мишель нашла своего любовника мертвым и голым на полу своей спальни. Вскоре пришла мать Сида, которая проживала неподалеку. Она внезапно почувствовала, что что-то стряслось и, придя в квартиру, увидела рыдающую Мишель, пытающуюся руками поддержать голову любовника, безвольно раскачивающуюся в такт ее истерическим движениям. Мать вызвала полицию и «скорую»… Она еще верила, что его можно спасти, что это всего лишь очередная передозировка, крепкий чай быстро поставит его на ноги. Но, увы, было слишком поздно спасать ее мальчика. Приехавшие санитары констатировали смерть от передозировки героина. Худое и жалкое тело панк-легенды, все в шрамах от бритв и ножей, с разбухшими венами на шее и темными кругами вокруг запавших глаз, погрузили в машину. Бэверли Ричи всю дорогу в морг оплакивала своего сына, все еще не веря в его смерть.

По сей день о смерти Сида Вишеса ходят самые разнообразные слухи. Накануне состоялась бурная вечеринка по поводу выхода Сида на свободу. По свидетельству всех присутствовавших, Сид на этой вечеринке был веселым и беззаботным. Как всегда. Мишель Робинсон на допросах показала, что в тот роковой вечер Сид шутил и резвился как ребенок. Потом она пошла спать, а Сид остался. Компания состояла из знакомых музыкантов. Все они заверяли следствие, что покинули Вишеса под утро в таком же бодром настроении. Никто не знал, что же произошло потом, почему он умер. Ведь пока гости находились в квартире, по их заверениям, никто не кололся. То же самое засвидетельствовала и проведенная позже экспертиза.

По одной из версий, кто-то специально подсунул Сиду испорченный героин, по другой – ему чуть ли не специально вкололи чересчур большую дозу. Есть и такая версия, по которой Сид сознательно вколол себе чрезмерную дозу: он боялся грозящего ему тюремного заключения. По слухам, в кармане его джинсов была даже найдена предсмертная записка, где он писал, что намерен совершить самоубийство. Говорили также, что сама мать Сида дала сыну наркотики, как это делала раньше.

Словом, смерть легендарного и безумного панка оказалась такой же странной, какой была и вся его жизнь. Как бы то ни было, но ему удалось остаться навеки молодым, быть может, не успевшим полностью себя реализовать. «Мечта стать всемирно известным панк-рокером, – заметил один из наших отечественных журналистов, – превратилась в кошмар, модное увлечение героином превратилось в зависимость, единственная и по-настоящему правдивая любовь закончилась убийством… Впереди было только 20 лет тюрьмы или, если повезет, свободная жизнь… но жизнь ли?..» Все самое лучшее было уже позади. Разве мог этот талантливый, но испорченный парень смириться с дальнейшим скучным и тусклым существованием, ведь он не признавал ничего серого, ничего среднего? Тем более что теперь он уже не принадлежал самому себе. Его имя использовали те, у кого были деньги и власть. Рано или поздно, тем или иным способом, но Сид Вишес отказался бы от такой жизни. Таким, как он, вряд ли найдется место среди простых людей, не обремененных великими идеями и мечтами.

Олицетворение принципа «живи быстро, умри молодым» и одна из трагических персон в истории рока.

С родителями ему «повезло» — отец вскоре после его рождения свинтил из семьи, а мать-хиппи, наркоманка со стажем, вряд ли могла дать сыну что-то путное.

Впоследствии друзья Сида (тот же Джа Уоббл, будущий басист Public Image Ltd.), отнюдь не похожие на пай-мальчиков, вспоминали, как шокировало их зрелище дающей сыну дозу героина заботливой матушки Энн.

В возрасте 17 лет Сид прибился к панк-тусовке и добросовестно пытался себя реализовать.

Он мог бы стать вокалистом , но пропустил прослушивание, и вакантное место занял Дэйв Вэньен.

В качестве ударника он принимал участие в выступлении на 100 Club Punk Festival, являвшимся для группы первым — собственно, она была организована, чтобы заполнить одну из прорех в графике мероприятия. Кто тогда мог подумать, что спонтанно возникший коллектив продолжит существование и станет той командой, «с которой никто не мог сравниться, когда она была на вершине» (по компетентному мнению )? Впрочем, вряд ли музыкальные таланты Сида, весьма скромные, позволили бы ему участвовать в покорении этой вершины.

Под влиянием Ди Ди Рамона Сид стал пытаться освоить бас-гитару, но мало что из этого вышло. Даже сам ничем помочь не смог. А свидетельства друзей Сида о том, что тот был «очень быстрым» и за ночь разучивал первый альбом , документальных подтверждений не имеют.

В конце концов, Вишес прогремел в составе , заработав скандальную славу благодаря своим выходкам, вызывающему поведению и образу жизни.

Всё это ничуть не противоречит словам о безобидности и беззащитности Сида. Антиобщественное поведение было для него, не умевшего драться, способом самоутверждения, необходимым ярким публичным образом (который эксплуатировал на полную катушку). Беда в том, что многие окружающие в этот образ поверили и не воспрепятствовали движению Сида к пропасти.

Его союз с Нэнси Спанджен стал одним из самых известных в истории рока. О нём слагались песни и снимались фильмы. Сид и Нэнси оказались чересчур романтизированы. Но справедливо ли это? Саморазрушительные для обоих любовников отношения, да вдобавок обстоятельства смерти. Убийство Нэнси так и осталось нераскрытым. Относительно кончины самого Сида тоже существуют разнообразные версии, вплоть до того, что некто приложил руку к его гибели (например, дорогая матушка Энн).

Так что же получается — оба представителя романтической парочки, Сид и Нэнси, умерли при загадочных обстоятельствах. Насильственный характер смерти второй известен, первого — вполне допускается. Кто бы ни был виновником, наказания он не понёс. Положа руку на сердце, вряд ли кто из поклонников Сида и Нэнси хотел бы кончить жизнь таким бесславным образом. Тем более, что Сид, по словам очевидцев его последних дней, вовсе не решился с определённостью на суицид, а был готов продолжать карьеру в шоу-бизнесе. Возможно, в наше время он бы стал ещё одним сравнительно респектабельным, «обуржуазившимся» панком на пенсии, как, к примеру, его друг Джон Лайдон.

Однако всем мечтам и вариантам будущего был положен конец утром 2 февраля 1979 года, когда Сида обнаружили мёртвым. И не случилось никакого продолжения карьеры. Сид оставил о себе память как об одной из знаковых жертв эпохи панк-угара, чей образ в итоге поглотил и пережевал личность. Весьма печальная история.

Media

В среду, 10 мая, Сиду Вишесу из Sex Pistols исполнилось бы 60 лет. Он прожил почти втрое меньше этого срока и стал для многих эталоном панк-рокера: человека, не знающего удержу ни в чем и на полной скорости несущегося к гибели. вспоминает артистов, для которых пример Вишеса оказался смертельно заразительным.

Сид

Вишес (настоящее имя Джон Саймон Ричи) умер от передозировки наркотиков 2 февраля 1979 года, на следующий день после того, как его выпустили из тюрьмы под залог. 21-летнего музыканта обвиняли в избиении посетителя клуба, брата певицы Тодда. Кроме того, Сид находился под следствием по делу об убийстве Нэнси Спэнжен, своей возлюбленной. Спэнжен обнаружили мертвой с ножевым ранением в область живота 12 октября 1978 года. С того дня Вишес несколько раз пытался покончить с собой, говоря, что «хочет быть с Нэнси».

Вишес был далеко не первым и не последним артистом, ушедшим неожиданно рано, его также нельзя назвать талантливым музыкантом, чья гибель оборвала какой-то особенный творческий путь. Тем не менее он вошел в пантеон молодых героев поп-культуры, наравне с гением Джими Хендриксом, первопроходцами рок-н-ролла Бадди Холли и Эдди Кокраном и десятками других неординарных личностей. При этом миллионы людей убеждены, что Вишес - главный панк, хотя слабо представляют его достижения, а Сид и Нэнси стали канонической парой сорвиголов, как Бонни и Клайд. Вишес умер вскоре после распада Sex Pistols, успев записать несколько сольных номеров. Среди них - кавер-версия знаменитого индивидуалистического гимна Фрэнка Синатры My Way. В исполнении Сида эта композиция, конечно, получила новый смысл.

Константин Ступин

Говорят, что главным кумиром и жизненным ориентиром недавно скончавшегося музыканта из Орла был Лемми, легендарный лидер Motorhead. Однако в реальности Ступин следовал скорее за Вишесом, живя по принципу «плевать на всех и на себя». При всем рок-н-ролльном образе жизни Лемми всегда держался на ногах и пребывал в ясном уме. Чего, возможно, не знал Ступин, Лемми никогда не принимал героин и был ярым антигероинщиком, считая этот наркотик причиной гибели сотен своих знакомых. Короче говоря, Лемми не тянуло к смерти, он любил себя, свою жизнь и свои развлечения. В этом его отличие и от Сида Вишеса, и от большинства упоенных саморазрушителей - ими двигала и движет нелюбовь к себе.

К слову, Лемми знал Вишеса и даже дал тому несколько безуспешных уроков игры на бас-гитаре. Вишес так и не научился играть, но его приняли в Sex Pistols - их менеджеру Макларену требовались яркие герои. Лемми называл Сида милым парнем и считал историю его короткой жизни скорее трагической ошибкой, чем экзистенциальным героизмом.

Ступин прожил почти вдвое меньше Лемми, зато ровно вдвое дольше Вишеса. В 1980-х он собрал панк-команду «Ночная трость», но его больше интересовала безумная жизнь как таковая. Спиртосодержащие жидкости, наркотики, драки, кражи, тюрьма - таковы были будни радикального панка в Орле. Он мог остаться локальной городской легендой, однако в начале 2010-х годов неравнодушные друзья решили популяризировать Ступина и его впечатляющее творчество. Ролики с ним разошлись по соцсетям, зрители иногда не знали имени музыканта: «бомж поет», «зэк поет». Ступин вернулся в рок, но в отличие от кумира Лемми, алкоголь сильно мешал его музыке. Он умер в 42 года. Судя по последним видеообращениям, Константин почувствовал желание жить и что-то делать, однако было поздно - привычки и болезни оказались сильнее.

Михаил Горшенев (Горшок)

Фронтмен самой популярной русской панк-группы «Король и Шут» последовательно воплощал в жизнь заветы Вишеса. Его сгубил тот же героин. Близкие люди как могли оберегали Горшка от самого себя, но стремление уйти в непроглядную неизвестность победило.

Панк прочно ассоциируется с саморазрушением, хотя в этой музыке полно принципиальных трезвенников и сторонников здорового образа жизни. Фронтмен тех же Sex Pistols Джонни Роттен-Лайдон оказался тем еще витальным молодцом, да и в «Короле и Шуте» был своего рода антипод Горшка - и не только сценический - Княzz (). Но Горшенев предпочел именно путь Вишеса.

Юрий Клинских (Хой)

Звание самой популярной русской панк группы мог бы оспорить коллектив «Сектор Газа», если бы его лидер Юрий Клинских по прозвищу Хой не покинул этот мир в 2000-м году. Ему было 35 лет, и причиной смерти стал опять героин. Хой тоже жил без тормозов, но его до поры до времени хранила судьба. Чего стоит одна история о том, как он выпал из поезда Иркутск - Чита в одной майке в лютый мороз, в совершенно безлюдном месте. Несколько километров он шел по путям, и ему повезло: музыканту попалась будка обходчика. Уже через несколько часов лидер «Сектора» пел песни служащим авиабазы под Читой. Но в какой-то момент везение закончилось: Хой открыл для себя самый тяжелый из наркотиков, и его уставшее от многолетнего пьянства сердце не выдержало.

Андрей Панов (Свин)

Лидер питерской группы «Автоматические удовлетворители» - едва ли не первой панк-команды в Советском Союзе - умер в 1998 году от перитонита, вызванного аппендицитом. Ему было 38 лет. Знавшие Панова говорят: жил как панк и умер как панк. У Свина сильно болел живот, но он не спешил обращаться к врачам, предпочитая заглушать боль привычным портвейном.

Ol" Dirty Bastard

Старый Грязный Ублюдок - уже само прозвище, которое выбрал себе рэпер Расселл Тайрон Джонс, типично панковское. Он был самым беспредельным и безумным участником Wu Tang Clan, одной из главных команд в истории хип-хопа. В чем-то Бастард походил на русского Горшка. Много пил, наркоманил, не дорожил своей жизнью, постоянно имел проблемы с законом. Дрался, зачем-то пытался грабить квартиры, хотя был уже обеспеченным артистом. В него много раз стреляли: рэперы, полиция, знакомые. Его арестовывали, судили. Умер в 35 лет от сердечного приступа. К этому времени его здоровье было совсем расшатано. После себя оставил многочисленное потомство от разных женщин. Что еще сближает Бастарда с Вишесом - он был артистом-персонажем, не творцом. Тексты за него сочиняли друзья по клану, Бастард лишь эффектно их исполнял.

GG Allin

Кевин Майкл Эллин, более известный как GG Allin, удостаивался звания самого впечатляющего дегенерата в роке. Он сам называл себя последним рок-н-ролльщиком - его шокирующее (обтекаемо выражаясь) поведение на сцене было не столько спонтанным действием, сколько результатом идеологических построений и борьбой с одному ему ведомыми врагами. В творческом арсенале артиста были все мыслимые радикальные приемы вплоть до поедания собственных фекалий. Аллин неоднократно объявлял о намерении совершить самоубийство на сцене, но до поры откладывал этот момент. В 1989-м сел в тюрьму за избиение ассистентки. Выйдя на свободу, продолжил бушевать. 27 июня 1993 года года Эллин сыграл свой последний концерт, состоявший из полутора песен: во время второй композиции владельцы клуба, до этого, может быть, не очень хорошо знакомые с репутацией Джей Джея, решили, что мероприятие лучше бы свернуть. Певец, уже раздевшийся догола, разгромил клуб и отправился бродить по улицам Нью-Йорка в сопровождении толпы фанатов. Затем он заявился на одну вечеринку, где принял большую дозу наркотиков и умер.