Виктор франкл всегда говори да. Онлайн чтение книги Сказать жизни "Да!" Скажи жизни "Да!" Психолог в концлагере. Цитаты из книги Виктор Франкл - Психолог в концлагере

(оценок: 9 , среднее: 2,78 из 5)

Название: Сказать жизни «Да!»: психолог в концлагере

О книге «Сказать жизни «Да!»: психолог в концлагере» Виктор Франкл

Каждый гражданин своей страны обязан знать ее историю. Здесь можно говорить и о высоких патриотических ценностях и о банальной образованности. Но наиглавнейшим был и остается бесценный опыт прошлых поколений, который, в первую очередь, касается пережитых военных действий. Великая Отечественная Война оставила огромный отпечаток на целом поколении людей множества стран и тот жуткий и жизненно важный опыт, который она дала, не должен забывать никто. Те, без преувеличения, великие герои, пережившие годы войны и те, кто канул в лету, являются ярчайшим примером для следующих поколений, чтобы люди ни в коем случае не допустили печального повторения прошлого, ни в борьбе за мифические идеалы, ни в агонии самых страшных человеческих пороков.

Кроме всего прочего, война 1941-1945 годов знаменита еще и созданием и бурным развитием, так называемых концентрационных лагерей. Об этом явлении, также сказано немало, но врятли рассказы об этом смогут передать весь истинный ужас происходящего. Виктор Франкл — философ и психолог, один из величайших духовных учителей человечества XX века создал книгу, которая способна перевернуть представление рядового человека о нацистских лагерях смерти. Она получила довольно жизнеутверждающее название — «Сказать жизни «Да!»: психолог в концлагере».

Самолично побывав в плену у нацистов и выжив в концлагере, Франкл смог использовать столь печальный опыт, как способ познания сути человеческой жизни. Парадоксально, но книга «Сказать жизни «Да!» на самом деле не повествует непосредственно об ужасах лагерей смерти, она повествует о силе духа, о том, как важно, ни при каких, даже самых жутких обстоятельствах, не терять веру в себя, о важности истинной цели. Будучи профессиональным психологом, Франкл в своей работе максимально абстрагировался от оценочных суждений и личного опыта заключенного. Он описал все происходящее именно с точки зрения профессионала, анализируя поведение и чувства человека попавшего в подобные условия, и вывел своеобразный рецепт выживания вопреки всему.

Книга, действительно, невероятно глубокая, затрагивающая самые потаенные струны человеческих душ. Каждый прочитавший ее обязательно переосмыслит многие из своих жизненных ценностей и установок, и сможет лучше понять самого себя.

Читайте удивительную, пронзительную книгу-откровение Виктора Франкла — «Сказать жизни «Да!»: психолог в концлагере», анализируйте, составляйте мнение. Приятного чтения.

На нашем сайте о книгах lifeinbooks.net вы можете скачать бесплатно без регистрации или читать онлайн книгу «Сказать жизни «Да!»: психолог в концлагере» Виктор Франкл в форматах epub, fb2, txt, rtf, pdf для iPad, iPhone, Android и Kindle. Книга подарит вам массу приятных моментов и истинное удовольствие от чтения. Купить полную версию вы можете у нашего партнера. Также, у нас вы найдете последние новости из литературного мира, узнаете биографию любимых авторов. Для начинающих писателей имеется отдельный раздел с полезными советами и рекомендациями, интересными статьями, благодаря которым вы сами сможете попробовать свои силы в литературном мастерстве.

Виктор Франкл

Сказать жизни «Да!»: психолог в концлагере

Редактор Д. Леонтьев

Руководитель проекта И. Серёгина

Технический редактор Н. Лисицына

Корректор О. Галкин

Верстальщик Е. Сенцова

Дизайнер обложки С. Прокофьева

Все права защищены. Никакая часть электронного экземпляра этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Упрямство духа

Эта книга принадлежит к числу немногих величайших человеческих творений.

Карл Ясперс

Блажен, кто посетил сей мир

В его минуты роковые,

Его призвали всеблагие

Как собеседника на пир.

Ф.И. Тютчев

Перед вами великая книга великого человека.

Ее автор – не просто выдающийся ученый, хотя это так: по числу почетных ученых степеней, присужденных ему разными университетами мира, ему нет равных среди психологов и психиатров. Он не просто мировая знаменитость, хотя и с этим спорить трудно: 31 его книга переведена на несколько десятков языков, он объехал весь мир, и встречи с ним искали многие выдающиеся люди и сильные мира сего – от таких выдающихся философов, как Карл Ясперс и Мартин Хайдеггер, и до политических и религиозных лидеров, включая Папу Павла VI и Хиллари Клинтон. Не прошло и десятилетия после смерти Виктора Франкла, но мало кто станет оспаривать, что он оказался одним из величайших духовных учителей человечества в XX веке. Он не только построил психологическую теорию смысла и основанную на ней философию человека, он раскрыл глаза миллионам людей на возможности открыть смысл в собственной жизни.

Актуальность идей Виктора Франкла определяется уникальной встречей масштабной личности с обстоятельствами места, времени и образа действия, которые придали этим идеям столь громкий резонанс. Он умудрился прожить немало, и даты его жизни – 1905–1997 гг. – вобрали в себя XX век почти без остатка. Почти всю свою жизнь он прожил в Вене – в самом центре Европы, почти что в эпицентре нескольких революций и двух мировых войн и поблизости от линии фронта сорокалетней холодной войны. Он пережил их все, пережил в обоих смыслах этого слова, – не только оставшись в живых, но и претворив свои переживания в книги и публичные лекции. Виктор Франкл испытал на себе весь трагизм столетия.

Почти посередине через его жизнь проходит разлом, обозначенный датами 1942–1945. Это годы пребывания Франкла в нацистских концлагерях, нечеловеческого существования с мизерной вероятностью остаться в живых. Почти любой, кому посчастливилось выжить, счел бы наивысшим счастьем вычеркнуть эти годы из жизни и забыть их как страшный сон. Но Франкл еще накануне войны в основном завершил разработку своей теории стремления к смыслу как главной движущей силы поведения и развития личности. И в концлагере эта теория получила беспрецедентную проверку жизнью и подтверждение – наибольшие шансы выжить, по наблюдениям Франкла, имели не те, кто отличался наиболее крепким здоровьем, а те, кто отличался наиболее крепким духом, кто имел смысл, ради которого жить. Мало кого можно вспомнить в истории человечества, кто заплатил столь высокую цену за свои убеждения и чьи воззрения подверглись такой жестокой проверке. Виктор Франкл стоит в одном ряду с Сократом и Джордано Бруно, принявшим смерть за истину. Он тоже имел возможность избежать такой участи. Незадолго до ареста ему удалось, как и некоторым другим высококлассным профессионалам, получить визу на въезд в США, однако после долгих колебаний он решил остаться, чтобы поддержать своих престарелых родителей, у которых шанса уехать с ним не было.

У самого Франкла было ради чего жить: в концлагерь он взял с собой рукопись книги с первым вариантом учения о смысле, и его заботой было сначала попытаться сохранить ее, а затем, когда это не удалось, – восстановить утраченный текст. Кроме того, до самого освобождения он надеялся увидеть в живых свою жену, с которой он был разлучен в лагере, но этой надежде не суждено было сбыться – жена погибла, как и практически все его близкие. В том, что он сам выжил, сошлись и случайность, и закономерность. Случайность – что он не попал ни в одну из команд, направлявшихся на смерть, направлявшихся не по какой-то конкретной причине, а просто потому, что машину смерти нужно было кем-то питать. Закономерность – что он прошел через все это, сохранив себя, свою личность, свое «упрямство духа», как он называет способность человека не поддаваться, не ломаться под ударами, обрушивающимися на тело и душу.

Выйдя в сорок пятом на свободу и узнав, что вся его семья погибла в горниле мировой войны, он не сломался и не ожесточился. В течение пяти лет он выпустил дюжину книг, в которых изложил свое уникальное философское учение, психологическую теорию личности и психотерапевтическую методологию, основанные на идее стремления человека к смыслу. Стремление к смыслу помогает человеку выжить, и оно же приводит к решению уйти из жизни, оно помогает вынести нечеловеческие условия концлагеря и выдержать тяжелое испытание славой, богатством и почетом. Виктор Франкл прошел и те, и другие испытания и остался Человеком с большой буквы, проверив на себе действенность собственной теории и доказав, что в человека стоит верить. «Каждому времени требуется своя психотерапия», – писал он. Ему удалось нащупать тот нерв времени, тот запрос людей, который не находил ответа, – проблему смысла, – и на основе своего жизненного опыта найти простые, но вместе с тем жесткие и убедительные слова о главном. У этого человека – редкий случай! – и хочется, и есть чему поучиться в наше время всеобщей относительности, неуважения к знаниям и равнодушия к авторитетам.

«Упрямство духа» – это его собственная формула. Дух упрям, вопреки страданиям, которые может испытывать тело, вопреки разладу, который может испытывать душа. Франкл ощутимо религиозен, но он избегает говорить об этом прямо, потому что он убежден: психолог и психотерапевт должны суметь понять любого человека и помочь ему вне зависимости от его веры или отсутствия таковой. Духовность не исчерпывается религиозностью. «В конце концов, – говорил он в своей московской лекции, – Богу, если он есть, важнее, хороший ли Вы человек, чем то, верите Вы в него или нет».

Первый вариант книги «Психолог в концлагере», составившей основу данного издания, был надиктован им за 9 дней, вскоре после освобождения, и вышел в 1946 году анонимно, без указания авторства. Первый трехтысячный тираж был распродан, но второе издание продавалось очень медленно. Гораздо больший успех имела эта книга в Соединенных Штатах; первое ее английское издание появилось в 1959 году с предисловием авторитетнейшего Гордона Олпорта, роль которого в международном признании Франкла чрезвычайно велика. Эта книга оказалась нечувствительна к капризам интеллектуальной моды. Пять раз она объявлялась «книгой года» в США. За 30 с лишним лет она выдержала несколько десятков изданий общим тиражом свыше 9 миллионов экземпляров. Когда же в начале 1990-х годов в США по заказу библиотеки Конгресса проводился общенациональный опрос с целью выяснить, какие книги сильнее всего повлияли на жизнь людей, американское издание книги Франкла, которую Вы держите в руках, вошло в первую десятку!

Новое, наиболее полное немецкое издание главной книги Франкла под названием «И все же сказать жизни "Да"» вышло в 1977 году и с тех пор постоянно переиздается. В нее была включена также философская пьеса Франкла «Синхронизация в Биркенвальде» – до этого она была опубликована только раз, в 1948 году, в литературном журнале под псевдонимом «Габриэль Лион». В этой пьесе Франкл находит иную, художественную форму для выражения своих главных, философских идей – причем отнюдь не только в словах, которые произносит заключенный Франц, alter ego самого Франкла, но и в структуре сценического действия. С этого издания и сделан данный перевод. На русском языке ранее выходили сокращенные варианты повествования Франкла о концлагере, сделанные по другим изданиям. Полный его вариант публикуется на русском языке впервые.

В конце жизни Франкл дважды побывал в Москве, выступал в Московском университете. Он встретил чрезвычайно горячий прием. Его мысли легли на благодатную почву, и сегодня Франкл воспринимается в России скорее как свой, а не как чужестранец. Столь же теплый прием получили выходившие у нас ранее книги Франкла. Есть все основания надеяться, что и этому изданию суждена долгая жизнь.

Памяти покойной матери

Неизвестный заключенный

«Психолог в концлагере» – таков подзаголовок этой книги. Это рассказ больше о переживаниях, чем о реальных событиях. Цель книги – раскрыть, показать пережитое миллионами людей. Это концентрационный лагерь, увиденный «изнутри», с позиции человека, лично испытавшего все, о чем здесь будет рассказано. Причем речь пойдет не о тех глобальных ужасах концлагерей, о которых уже и без того много говорилось (ужасах столь неимоверных, что в них даже не все и не везде поверили), а о тех бесконечных «малых» мучениях, которые заключенный испытывал каждый день. О том, как эта мучительная лагерная повседневность отражалась на душевном состоянии обычного, среднего заключенного.

Следует заранее сказать, что то, о чем будет здесь говориться, происходило преимущественно не в больших, широко известных лагерях, а в их филиалах, отделениях. Однако известно, что именно эти небольшие лагеря были лагерями уничтожения. Здесь будет рассказано не о страданиях и гибели героев и мучеников, а скорее о незаметных, безвестных жертвах концлагерей, о массах тихих, незаметных смертей.

Мы не станем касаться и того, что перенес и о чем рассказывал какой-нибудь заключенный, годами подвизавшийся в роли так называемого «капо», то есть чего-то вроде лагерного полицейского, надсмотрщика, или иной привилегированный заключенный. Нет, речь идет об обычном, безвестном обитателе лагеря, на которого тот же капо смотрел с презрением, сверху вниз. В то время как этот безвестный жестоко голодал и погибал от истощения, у капо дела с питанием обстояли неплохо, подчас даже лучше, чем в течение всей его прежней жизни. Психологически, характерологически подобного капо можно скорее приравнять не к заключенному, а к СС, к лагерной охране. Это тип человека, сумевшего ассимилироваться, психологически слиться с эсэсовцами. Очень часто капо бывали даже жестче лагерной охраны, причиняли обычным заключенным больше страданий, чем сами эсэсовцы, чаще били их. Впрочем, и назначались на роль капо только такие заключенные, которые были к этому пригодны; если же случайно попадался более порядочный человек, его тут же выбраковывали.

Активный и пассивный отбор

Человек посторонний и непосвященный, кто сам не был в лагере, как правило, вообще не в состоянии представить себе истинную картину лагерной жизни. Она может видеться ему в каких-то сентиментальных тонах, во флере тихой скорби. Он и не предполагает, что это была жестокая борьба за существование – даже между самими заключенными. Беспощадная борьба за ежедневный кусок хлеба, за самосохранение, за себя самого или за самых близких людей.

К примеру: формируется состав, который будто бы должен перевезти определенное число заключенных в какой-то другой лагерь. Но все опасаются, и не без оснований, что это – очередная «селекция», то есть уничтожение слишком ослабевших и неработоспособных, и, значит, этот состав пойдет прямиком в газовые камеры и крематории, устроенные в центральных лагерях. И тут начинается борьба всех против всех. Каждый отчаянно бьется за то, чтобы не попасть в этот эшелон, уберечь от него своих близких, любыми способами старается ухитриться хоть в последний момент исчезнуть из списков отправляемых. И каждому абсолютно ясно, что если он на этот раз спасется, то на его месте в эшелоне должен будет оказаться кто-то другой. Ведь требуется определенное количество обреченных, из которых каждый представляет собой только номер, всего лишь номер! В списке к отправке стоят только номера.

Ведь сразу по прибытии, к примеру, в АушвицВ литературе на русском языке чаще встречается польское название этого лагеря – Освенцим. – Прим. пер. у заключенного отбирают буквально все, и он, оставшись не только без малейшего имущества, но даже и без единого документа, может теперь назваться любым именем, присвоить себе любую специальность – возможность, которую при некоторых условиях удавалось использовать. Единственное, что было неизменно, – это номер, обычно вытатуированный на коже, и только номер интересовал лагерное начальство. Никакому конвоиру или надсмотрщику, пожелавшему взять на заметку «ленивого» заключенного, не пришло бы в голову справляться о его имени – он смотрел только на номер, который каждый обязан был нашить еще и на определенное место брюк, куртки, пальто, и записывал этот номер. (Кстати, попасть таким образом на заметку было небезопасно.)

Но вернемся к предстоящему эшелону. В такой ситуации у заключенного нет ни времени, ни желания заниматься абстрактными размышлениями о нормах морали. Он думает только о самых близких – о тех, кто ждет его дома и ради кого он должен стараться выжить, или, может быть, лишь о тех немногих товарищах по несчастью, с которыми он как-то связан. Чтобы сохранить себя и их, он, не задумываясь, постарается втолкнуть в эшелон какой-то другой «номер».

Из сказанного выше уже ясно, что капо представляли собой образчик своего рода негативного отбора: на такие должности годились только самые жестокие люди, хотя, конечно, нельзя утверждать, что здесь, как и всюду, не было счастливых исключений. Наряду с этим «активным отбором», осуществляемым эсэсовцами, был еще и «пассивный». Среди заключенных, которые многие годы провели за колючей проволокой, которых пересылали из лагеря в лагерь, кто сменил чуть ли не дюжину лагерей, как правило, наибольшие шансы остаться в живых имели те, кто в борьбе за существование окончательно отбросил всякое понятие о совести, кто не останавливался ни перед насилием, ни даже перед кражей последнего у своего же товарища.

А кому-то удалось уцелеть просто благодаря тысяче или тысячам счастливых случайностей или просто по милости Божьей – можно называть это по-разному. Но мы, вернувшиеся, знаем и можем с полной уверенностью сказать: лучшие не вернулись!

Отчет заключенного № 119104 (психологический опыт)

Поскольку «номер 119104» предпринимает здесь попытку описать, что он пережил и передумал в лагере именно «как психолог», прежде всего следует отметить, что находился он там, конечно, не в качестве психолога и даже – за исключением последних недель – не в качестве врача. Речь пойдет не столько о его собственных переживаниях, не о том, как жил он, сколько об образе, вернее, о способе жизни обычного заключенного. И я не без гордости заявляю, что был именно не более чем обычным заключенным, номером 119104.

Я работал преимущественно на земляных работах и на строительстве железнодорожных путей. В то время как некоторым моим коллегам (правда, немногим) выпала невероятная удача работать в сколько-нибудь отапливаемых импровизированных лазаретах, увязывая там пачки ненужных бумажных отходов, мне как-то случилось – в одиночку – прорыть под улицей тоннель для водопроводных труб. И я был очень этому рад, потому что в качестве признания моих трудовых успехов получил к Рождеству 1944 года два так называемых премиальных талона от строительной фирмы, где мы трудились буквально на положении рабов (фирма ежедневно выплачивала за нас лагерному начальству определенную сумму – в зависимости от числа работавших). Этот талон обошелся фирме в 50 пфеннигов, а ко мне вернулся через несколько недель в виде 6 сигарет. Когда же я стал обладателем 12 сигарет, то почувствовал себя богачом. Ведь 12 сигарет – это 12 порций супа, это уже почти спасение от голодной смерти, отсрочка ее по крайней мере на две недели! Позволить себе роскошь курить сигареты мог только капо, имевший еженедельно два гарантированных премиальных талона, или заключенный, работавший при какой-нибудь мастерской или складе – там иногда особое усердие вознаграждали сигаретой. Все же остальные сигаретами невероятно дорожили, берегли их и буквально надрывались из последних сил, чтобы получить премиальный талон, ибо это сулило пищу, а значит, продлевало жизнь. Когда мы видели, что наш товарищ вдруг закурил до того бережно хранимую им сигарету, мы знали – он уже полностью отчаялся, он не верит, что выживет, да и не имеет на это шансов. И обычно так и случалось. Люди, почувствовавшие близость своего смертного часа, решали напоследок получить каплю хоть какой-то радости…

Зачем я рассказываю обо всем этом? Каков вообще смысл этой книги? Ведь уже опубликовано достаточно фактов, рисующих картину концлагеря. Но здесь факты будут использованы лишь в той мере, в какой они отразились на душевной жизни заключенного; психологический аспект книги посвящен переживаниям как таковым, внимание автора направлено на них. Книга имеет двоякий смысл в зависимости от того, кем будет ее читатель. Тот, кто сам был в лагере и испытал то, о чем идет речь, найдет в ней попытку научного объяснения и истолкования тех переживаний и реакций. Другим же, большинству, требуется не объяснение, а понимание; книга должна помочь понять то, что пережили заключенные, что с ними происходило. Хотя процент выживших в лагерях ничтожен, важно, чтобы их психология, их своеобразные, часто совсем изменившиеся жизненные установки были понятны окружающим. Ведь само по себе такое понимание не возникает. От бывших заключенных часто приходилось слышать: «Мы неохотно рассказываем о наших переживаниях. Тому, кто сам был в лагере, не надо ничего рассказывать. А тот, кто не был, все равно не сможет понять, чем все это было для нас и чем еще осталось».

Конечно, подобный психологический опыт наталкивается на определенные методические трудности. Психологический анализ требует от исследователя некоторой дистанции. Но имел ли необходимую дистанцию психолог-заключенный, скажем, по отношению к переживанию, которое он должен был наблюдать, имеет ли он эту дистанцию вообще? Такую дистанцию мог иметь внешний наблюдатель, но она была бы слишком велика, чтобы делать достоверные выводы. Для находящегося «внутри» дистанция, наоборот, слишком мала, чтобы судить объективно, но все-таки у него то преимущество, что он – и только он! – знает всю остроту переживаний, о которых идет речь. Вполне возможно, даже вероятно и уж во всяком случае не исключено, что в его представлении масштабы могут быть несколько искажены. Что ж, будем стараться везде, где это возможно, отрешаться от всего личного, но там, где это необходимо, наберемся мужества представить личные переживания. Ведь главную опасность для подобного психологического исследования представляет все-таки не его личностная окрашенность, а тенденциозность этой окраски.

Впрочем, я спокойно предоставлю кому-нибудь другому возможность еще раз профильтровать предложенный текст вплоть до полной его обезличенности и выкристаллизовать из этого экстракта переживаний объективные теоретические выводы. Они будут дополнением к той психологии и, соответственно, патопсихологии арестанта, которая складывалась в предшествующие десятилетия. Огромный материал для нее создала уже Первая мировая война, познакомив нас с «болезнью колючей проволоки» – острой психологической реакцией, которая наблюдалась у заключенных в лагерях для военнопленных. Вторая мировая война расширила наши представления о «психопатологии масс» (если можно так сказать, обыгрывая название книги ЛебонаИмеется в виду книга французского социолога конца XIX – начала ХХ века Гюстава Лебона «Психология масс» или «Психология толп» (1895). ), ибо она не только втянула огромнейшие массы людей в «войну нервов», но и предоставила психологам тот страшный человеческий материал, который можно кратко обозначить как «переживания заключенных концлагерей».

Надо сказать, что первоначально я хотел выпустить эту книгу не под собственным именем, а только под своим лагерным номером. Причиной тому была моя нерасположенность к обнажению своих переживаний. Так и было сделано; но меня стали убеждать в том, что анонимность обесценивает публикацию, а открытое авторство, наоборот, повышает ее познавательную ценность. И я, переборов страх самораскрытия, набрался мужества ради дела подписаться собственным именем.

Эта книга сделала ее автора одним из величайших духовных учителей человечества в XX веке. В ней философ и психолог Виктор Франкл, прошедший нацистские лагеря смерти, открыл миллионам людей всего мира путь постижения смысла жизни. Дополнительный подарок для читателя настоящего издания - пьеса "Синхронизация в Биркенвальде", где выдающийся ученый раскрывает свою философию художественными средствами.

**************************************** ***

Мой комментарий:

Очень сложно комментировать произведение автора, который стал в какой-то степени "священной коровой" - а как замахиваться на святое?.. Авторитет его огромен, а его имя уже вписано золотыми буквами в историю. Из уважения к нему самому, к тем ужасам, которые он пережил, и к той помощи, которую он оказал людям, язык не поворачивается критиковать хоть что-либо в его книгах. Да и я не психолог, не профессиональный критик, а просто читатель. Но, может быть, именно потому, что я просто читатель, мне легче позволить себе иметь свое скромное личное мнение о его произведениях. Вернее, пока только о двух из них: "Сказать жизни "Да!" и пьеса "Синхронизация в Биркинвальде".

На пьесе я останавливаться почти не буду - на мой взгляд, она хоть и оригинальна по форме, но вторична по сути, так как является отражением его взглядов и философии, изложенных в первом произведении. А вот первое произведение я хотела бы проанализировать подробней.

Впервые о Викторе Франкле я узнала не так давно, лет 6-8 назад. Все мои знания о нем сводились к нескольким вещам: это человек, который был в концлагере, выжил и написал об этом книгу. Также во многих местах, где я наталкивалась на его имя, я видела одну и ту же цитату о том, как он в лагере продолжал чистить зубы пальцем, чтобы имитировать хоть какое-то занятие, сохраняющее в нем человеческое достоинство и поддерживающее смысл жизни.

Этот его совет мне показался очень ценным, книга меня заинтересовала, а потому мне захотелось прочитать ее целиком в надежде обогатиться еще и другими его важными мыслями. Забегая вперед скажу, что по прочтении книги этот совет (правда, не про чистку зубов, а про бритье, ну да это неважно) для меня оказалась единственной ценной мыслью в книге.

Как же так получилось? Ведь тема фашизма и пребывания в концлагере для меня еще и очень личная, и оттого особо волнительная. Почему же она меня практически оставила равнодушной? Было непонятно. И это меня не то чтобы разочаровало, но смутило и огорчило, что ли. Я ожидала от книги большего. Мне было некомфортно от осознания того, что я не впечатлилась книгой, не восхитилась ею, что меня не потрясли все те ужасы, которые он описывал. Я решила, что с возрастом я стала равнодушней и перестала быть восприимчивой к чужой боли.

А потом я задумалась. Во-первых, за всю мою сознательную жизнь я пересмотрела и перечитала столько книг о войне, наслушалась столько воспоминаний, что поразить меня еще больше, наверно, было бы сложно. А во-вторых, число психологов, которые пишут статьи о смысле жизни и выживании тоже растет в геометрической прогрессии, и какую-то новую, свежую мысль на эту тему встретить все сложнее. Так, может быть, в этом кроется причина? Но тогда почему же именно Виктор Франкл стал так знаменит и популярен в мире?

БИОГРАФИЯ

Франкл родился в 1905 году в Вене, в еврейской семье гражданских служащих. В юном возрасте проявил интерес к психологии. Дипломную работу в гимназии посвятил психологии философского мышления. После окончания гимназии в 1923 г. изучал медицину в Венском университете, где позднее выбрал специализацию в области неврологии и психиатрии. Особо глубоко изучал психологию депрессий и самоубийств. Ранний опыт Франкла формировался под влиянием Зигмунда Фрейда и Альфреда Адлера, однако впоследствии Франкл отойдёт от их воззрений.

В 1924 году стал президентом школы Sozialistische Mittelschüler Österreich. Работая на этой должности, Франкл создал специализированную программу поддержки для студентов в период получения аттестатов. За время работы Франкла в этой роли не было отмечено ни одного случая самоубийств среди венских студентов. Успех программы привлек внимание Вильгельма Райха, который пригласил Франкла в Берлин.

В 1933—1937 гг. Франкл возглавлял отделение по предотвращению самоубийств одной из Венских клиник. Пациентами Франкла стало свыше 30 тыс. женщин, подверженных риску самоубийства. Однако с приходом к власти нацистов в 1938 г. Франклу запретили лечить арийских пациентов по причине его еврейского происхождения. Франкл занялся частной практикой, а в 1940 г. возглавил неврологическое отделение Ротшильдской больницы, где также работал нейрохирургом. В тот период это была единственная больница, куда допускали евреев. Благодаря усилиям Франкла нескольких пациентов удалось спасти от уничтожения в рамках нацистской программы эвтаназии.

25 сентября 1942 г. Франкл, его жена и родители были депортированы в концентрационный лагерь Терезиенштадт. В лагере Франкл встретил доктора Карла Флейшмана, который на тот момент вынашивал план по созданию организации психологической помощи вновь прибывающим заключённым. Организовать выполнение этой задачи он поручил Виктору Франклу, как бывшему психиатру.
Всё своё время пребывания в концлагере Франкл посвятил врачебной деятельности, которую он, конечно же, держал втайне от СС. Вместе с другими психиатрами и социальными работниками со всей Центральной Европы он оказывал заключённым специализированную помощь. Задача службы состояла в преодолении первоначального шока и оказании поддержки на начальном этапе пребывания.

Особое внимание было уделено людям, которым угрожала особая опасность: эпилептикам, психопатам, «асоциальным», а кроме того, всем пожилым и немощным. Сам Франкл часто пользовался этой методикой, чтобы дистанцироваться от окружающих страданий, объективируя их.

Этой же основой Франкл пользовался для создания своей методики психотерапевтической помощи — логотерапии. По мнению Франкла, в человеке можно увидеть не только стремление к удовольствию или волю к власти, но и стремление к смыслу. Именно от обращения к смыслу существования зависел результат психотерапии в лагере. Этот смысл для человека, находящегося в лагере в экстремальном, пограничном состоянии, должен был быть безусловным смыслом, включающим в себя не только смысл жизни, но также смысл страдания и смерти. Беспокойство большинства людей можно было выразить вопросом «Переживём ли мы лагерь?». Другой вопрос, который задавали Виктору Франклу, был таков: «Имеют ли смысл эти страдания, эта смерть?». Если отрицательный ответ на первый вопрос для большинства людей делал бессмысленными страдания и попытки пережить заключение, то отрицательный ответ на второй вопрос делал бессмысленным само выживание.

19 октября 1944 г. Франкл был переведён в концентрационный лагерь Аушвиц, где провёл несколько дней и был далее направлен в Тюркхайм, один из лагерей системы Дахау, куда прибыл 25 октября 1944 г. Здесь он провёл следующие 6 месяцев в качестве чернорабочего. Его жена была переведена в концентрационный лагерь Берген-Бельзен, где была убита. Отец Франкла скончался в Терезинштадте от отёка легких, мать была убита в Аушвице.

27 апреля 1945 г. Франкл был освобождён американскими войсками. Из членов семьи Франкла выжила только сестра, эмигрировавшая в Австралию.

После трёх лет, проведенных в концлагерях, Франкл вернулся в Вену. В 1945 г. он закончил свою всемирно известную книгу «Сказать жизни „ДА“. Психолог в концлагере». В книге описан опыт заключенного с точки зрения психиатра.

---------------------

Так вот. Читая Википедию, мой взгляд упал на маленький раздел "Переводы", и тут я поняла, что произошло. Эту самую книгу Франкл написал еще в 1946 году, но первый перевод на русский язык, если я не ошибаюсь, случился лет через 60 после написания. То есть, если в Америке эта книга появилась в 1959 году и пять раз объявлялась книгой года, а в Германии она вышла в 1977 году, то к русскоязычным читателям его работы пришли почти на полвека позже. Естественно, что восприятие этой книги тогда и сейчас будет совершенно разным. То, что 70 лет назад могло стать настоящием открытием и откровением, сейчас воспринимается более обыденно и привычно.

Мне захотелось почитать комментарии и других читателей. Большинство из них в явном восторге от книги. Но было много и таких (больше, чем я предполагала, и это меня примирило с моей реакцией на книгу), которые находились в явном недоумении, причем по тем же причинам.

Я приведу несколько таких комментариев, а в следующем посте выложу те цитаты из книги, которые мне понравились.

КОММЕНТАРИИ

ххх

видимо слишком много ждала от этой книги, но мои ожидания не оправдались... может "виноват" перевод... не смотря на описываемые ужасы концлагеря, меня книга оставила равнодушной, равнодушной в том смысле, что мне бы она не помогла это пережить, скорее помогла бы библия... а может сказалось еще то, что прочитано по этой теме довольно много и нового, если можно так сказать, автор ничего для меня не сказал... это лишь мое субъективное впечатление...

ххх
Всю суть книги можно уместить в одно предложение, а вернее в цитату Фридриха Ницше, процитированную в ней же “Если у человека есть «зачем» жить, он может выдержать любое «как»”.

ххх
Очень понравилась идея - рассмотрение жизни узника концлагеря с точки зрения профессионального психолога, но ощущение от книги, что она не дописана, тема до конца не раскрыта, я ждала большего, хотя бы по объему (в моем издании это 158 страниц в формате pocket-book увеличенный шрифт и межстрочные интервалы). Автор здесь как бы един в двух лицах: с одной стороны он непосредственный участник событий, с другой - сторонний наблюдатель, врач, анализирующий происходящее. Очень жаль, что автор не развил свою идею до уровня полноценного научного труда.

ххх
Специфическая книга. Недостаточно научная, недостаточно художественная.Жуткая и тяжелая? Нет. Для этого слишком мало фактажа и слишком много общих фраз. Язык повествования изрядно пересушен. История в целом больше похожа на рассказ пастора, чем психолога. Но пару интересных мыслей для себя все же нашел.

ххх

Странное ощущение. Ну не очерствел же я, не привык же к людской боли, - к тому, к чему привыкнуть нельзя? Может для конца 70-х годов прошлого века, эта книга и была откровением, но сейчас, в сравнении с тем, что написано и прочитано в последние годы не воспринимается таким уж ужасным откровением.

ххх

Это было… вообще никак. Разве что в качестве зарисовок о концлагерях - нормально. Но ничем не выделяется из множества таких же свидетельств. К сожалению, они все слились у меня в голове в какую-то единую массу, эти истории узников. Страшные по содержанию, разумеется, но ни одной эмоциональной, запоминающейся и выделяющейся талантом рассказчика. А вот в качестве «собственной концепции психолога», обещанной в аннотации - откровенная хрень. «Надо иметь смысл жизни, знать, ради чего живешь» - вот и всё. Нет, ничего конкретнее не будет, разве что «у всех смысл жизни разный» и «коль скоро судьба возложила на человека страдания, он должен увидеть в этих страданиях, в способности перенести их свою неповторимую задачу». Извините, но чтобы сделать подобные выводы совершенно необязательно попасть в настолько страшное место, как концлагерь. Как и для того, чтобы давать рекомендации из серии: если все плохо, нужно стараться не терять чувства юмора, ценить искусство - хотя бы песенки петь - и восхищаться природой. Ну и хотеть жить и видеть собственное будущее, да. Революционная концепция, ничего не скажешь. «Счастье - это когда худшее обошло стороной» - это умная и весьма здравая мысль при определённых обстоятельствах. Но книги, написанные во многом ради одной давно известной всем идеи и переливания из пустого в порожнее я не люблю.

Использовала материалы с сайтов:

История запомнила Виктора Франкла, как известного философа и психолога, которому за всю свою жизнь удалось проявить настоящие качества бойца, сражающегося с несправедливой реальностью. Франклу пришлось пережить утрату семьи и концлагерскую жизнь, но он ни на минуту не утратил веру в себя и не перестал испытывать непреодолимую жажду к жизни. Освободившись из концлагеря, Виктор Франкл активно начинает развивать научную и литературную деятельность. Одной из его самых известнейших и полезных работ люди признали книгу «Сказать жизни «Да!»», в которой он собрал ответы на самые популярные вопросы о смысле жизни и сущности бытия.

Скачать бесплатно книгу Виктора Франкла – «Скажи жизни «Да!»» в fb2, epub, pdf, txt, doc вы можете на нашем сайте по ссылке ниже.
Также мы предлагаем читать онлайн книгу «Скажи жизни «Да!»»

О чем эта книга?

В книге «Скажи жизни «Да!»» Виктор Франкл подытожил весь свой жизненный опыт и интерпретировал его для читательского сознания. В своей жизни Франклу удалось найти ответ на вопрос, волнующий уже сотни лет целые поколения людей. Автор предлагает свой вариант на тему «В чем смысл жизни?», который ему удалось отыскать, пройдя путь усыпанный неудачами и страданием.

Автор собственным примером старается взбудоражить умы человечества и заставить их взглянуть на свою жизнь под другим углом. Главный принцип Виктора Франкла, которого он придерживается в своей книге «Скажи жизни «Да!»» – что бы ни случилось, никогда нельзя опускать руки. Жажда жизни – это единственной потребность, которая не должна быть утолима, ведь пока человек хочет жить, он все сумеет преодолеть и взобраться на самую вершину.

Чему учит эта книга?

В книге «Скажи жизни «Да!»» Виктор Франкл мастерски соединяет научную основу, состоящую из философских учений и психологический аспектов познания человеческой и мирской сущности, вместе с собственными приобретенными навыками. В результате его книга становится универсальным практическим руководством для каждого человека, которое заставляет переоценить свою жизнь и направляет по нужному пути.

Автор учит стойко выдерживать любые удары судьбы, и подниматься в случае поражения. Его советы и рекомендации, это своеобразная программа тренировки силы воли и собственного духа, которые так же, как и тело, нуждаются в подготовке для преодоления препятствий.

Для кого эта книга?

Книга «Скажи жизни «Да!»» поразит читателя своей информативностью и практичностью. То, о чем говорит Франкл, не имеет временного и пространственного ограничения, ведь его повсеместным и эффективным советам найдется применение в жизни каждого человека.